Зеркальный цирк

Глава 6. Домой Сатоши вернулся через полчаса после того, как он расстался с Нивой. Именно Сатоши – еще на полпути Дарк мысленно откланялся, сказав, что «делать ему тут больше нечего», и вытащил из внутреннего кармана плаща небольшую фотографию Рисы, которую еще при выходе ему вручила предусмотрительная Эмико. Остаток пути проделал снова обретший контроль над своим телом и ругающий непривычную черную одежду Хиватари. В молчании – то ли уставший, то ли предельно раздраженный Дарк за всю дорогу не произнес ни слова. Войдя в просторную квартиру, Сатоши прислонился к закрытой двери и без сил сполз по ней на пол. День выдался для него по-настоящему тяжелым, не столько в физическом, сколько в эмоциональном плане. Было невероятно непривычно добровольно уступать свое тело внутренней сущности, а тут еще пришлось бороться с собственными принципами и мириться с невозможностью поймать цель своей жизни – призрачного вора. А что на это скажет отец? Из-за понятных причин в этот раз он даже не присутствовал при очередной попытке надеть на Дарка наручники. Что, если его отец примет его поведение, как протест против его решения поймать легендарного преступника? Или, что еще хуже, посчитает, что его сын сдался, опустил руки, и больше не намерен и пытаться выполнить его «просьбу»? Ведь слабость, в отличие от своеволия, его отец никогда не простит. Сатоши тяжело вздохнул и проверил свои мысли на наличие нежелательных слушателей. Что удивительно, Дарк проявил непривычную тактичность и будто бы заснул в самом дальнем уголке его сознания. Это обнадеживало. Может, этот шумный… вор все-таки не успеет довести его до состояния, когда проявляются скрытые суицидальные наклонности? Хиватари раньше за собой такого не замечал, он вообще всегда придерживался рационального образа мыслей, но кто знает, к чему может привести такая неожиданная перемена внутреннего сожителя? Вряд ли кто-то еще в этом мире имел подобную разновидность раздвоения личности, кроме Нивы, разумеется, а тут еще Зеркало вмешалось… Кстати, Зеркало. Он ведь пришел сюда именно за ним. Это была единственная вещь, которая заставляла его возвращаться в неуютную тишину собственной квартиры и отказываться от теплого дружелюбия семьи Нива. Интересно, а когда все это закончится – не если, а когда – останется ли он таким же желанным гостем в этом доме или гостеприимство его хозяев распространяется исключительно на членов семьи, к которым, несомненно, принадлежит Дарк? Как бы ему хотелось верить в обратное. Хиватари рассеянным взглядом обвел прихожую, тут же переходившую в большой зал. Покореженная мебель и битое стекло покрывали пол, являясь безмолвным напоминанием о прошлом сопротивлении и о том, как все изменилось за какую-то пару минут по прихоти глупого зеркала. Первое время Сатоши даже всерьез задумывался, а нужно ли возвращать все на свои места – уж больно привлекательной казалась жизнь без вечного противостояния самому себе. Но уже меньше чем через сутки он понял, что любые преимущества влекут за собой и… недостатки. И это не только постоянная угроза жизни Дайске, неспособного сопротивляться существу внутри себя. К отрицательным чертам можно было отнести еще непрекращающуюся болтовню скучающего вора и постоянное вмешательство в свою самую личную жизнь – свои мысли. Если Краду было совершенно наплевать на его внутренние рассуждения, даже тогда, когда они касались самой его второй сущности (о том, что Крад просто был достаточно тактичен, Сатоши предпочитал не думать), то Дарк встревал со своими комментариями в его внутренний монолог постоянно. Причем, комментарии эти были полны насмешки, но преподносились исключительно в виде мудрых и полезных советов, ибо он, «проживший на этом свете на века дольше», чем какой-то школьник (то, что этот самый «школьник» уже давно окончил университет, вора мало волновало), определенно, знает лучше. Знания его всегда менялись в зависимости от темы разговора и непременно были глубокими и проверенными на опыте, даже если речь шла о приготовлении рагу (Сатоши специально проверял). В общем, перспектива навсегда отдать свое тело сумасшедшему «ангелу» все больше прельщала не привыкшего к постоянному шуму Хиватари. Да и чувство ответственности и долга не позволяло ему наслаждаться редкими преимуществами новой жизни, когда была возможность, что из-за его эгоизма пострадает непричастный к его проблемам человек. Или люди. Так что мысль о невмешательстве в ситуацию была отметена, да и Дарк не дал бы ему покоя, если бы узнал, что он хочет бросить Ниву на растерзание этому «бездушному монстру». И мысль о восстановлении мебели тоже пришлось загнать куда подальше – времени просто не было, да и Сатоши старался по возможности дома не появляться. Слишком много воспоминаний было с ним связано. Не слишком приятных, но Хиватари почему-то не хотел, чтобы они стерлись из памяти. Так много странных, ненормальных для обычных людей воспоминаний… «Да-да, я все понимаю, я сволочь редкостная, мучаю тебя слишком низкими для такого гениального ребенка речами, но, может, ты перестанешь предаваться воспоминаниям и решишь наконец заняться Зеркалом? Раз уж ты все-таки решил «вмешаться» и постараться вернуть все на свои места, то только от тебя зависит, насколько быстро это произойдет. Ну и от Зеркала, разумеется.» Сатоши рассеяно моргнул и, отойдя от своих мыслей, чересчур глубоко его затянувших, коротко кивнул. Оттолкнувшись от стены, которая была ему опорой, он тут же нахмурился и, приняв бесстрастное выражение лица, направился в свою комнату, где на письменном столе располагалось Зеркало, единственным… изъяном которого была отколотая черная лилия. Но, войдя в комнату, он тут же застыл. Когда Сатоши уходил, он оставил злополучный артефакт совершенно в другом состоянии. Белая сторона двухцветной подставки осталась целой, она не была повреждена и во время падения. Зато черная половина зеркала буквально рассыпалась на множество темных осколков. Они были не настолько мелкими, чтобы возможность восстановить полный рисунок изящных цветов была равна нулю, но близко к этому. И как только этот артефакт мог стоять на половине своей подставки, если само стекло было нетронуто, что с одной, что с другой стороны? Потеря равновесия в данном случае казалось закономерной. Но нет, зеркало продолжало стоять и если смотреть на него с белой стороны, оно казалось и вовсе целым, только скатившийся на пол черный нарцисс напоминал о случившемся. Хиватари медленно поднял с ковра этот цветок и неверяще его осмотрел. Но уже через секунду его мысли сменились с «Как это могло произойти?» на «Что я могу сделать?». Нива должен об этом узнать. И чем быстрее это произойдет, тем лучше, ведь его семья вполне могла знать об этом загадочном артефакте и о том, что с ним произошло, намного больше, чем он. Конечно, у него самого было немало надежных и обширных источников информации, но в данный момент воспользоваться ими, не вызывая подозрений и ненужного внимания отца, было бы затруднительно – слишком позднее время. Так что, здраво рассудив, что поиском информации и объяснения случившемуся лучше заняться утром, Сатоши собрал темные осколки, сложил их в обнаружившийся в тумбочке мешочек и мысленно разбудил дремавшего Дарка – эту ночь он планировал провести в поисках возможности восстановить черную часть Зеркала и исследовании серьезности повреждений. Не в первый раз он благословил свою прекрасную память. *** День не задался с самого утра. Стоило только Дайске открыть глаза, как он наткнулся на напряженный и обеспокоенный взгляд Хиватари, который непонятно как оказался в комнате Нивы, да еще и в такую рань. По крайней мере, судя по его ощущениям, было только около шести. «Немного ошибся», - язвительно пронеслось у него в голове, выдергивая рыжего мальчика из остатков дремы. Тот посмотрел на часы и мысленно застонал – было всего полшестого. Но сразу же за желанием снова завернуться в теплое одеяло пришло нешуточное беспокойство – просто так Сатоши бы к нему в такое время не заявился. Оторвав все еще тяжелую голову от подушки, Нива сонно и непонимающе посмотрел на Сатоши: - Что-то случилось, Хиватари-кун? Глаза светловолосого парня покрылись коркой показного спокойствия. Вообще, все в нем – выражение лица, глаз, небрежная поза – он прислонился спиной к косяку двери – выражали полное спокойствие и безразличие. Только скрещенные на груди руки и плескавшееся пару минут назад в глазах беспокойство выдавали его напряжение. Что-то точно должно было случиться. - Зеркало. Оно разбилось, – безэмоционально произнес он, делая несколько шагов вглубь комнаты. Подойдя к письменному столу, он достал из внутреннего кармана голубой куртки бархатный мешочек и высыпал его содержимое на стол. По гладкому дереву зазвенели десятки темных осколков неправильной формы, а где-то со стороны двери раздался тихий вздох. Обернувшись, Дайске увидел стоявшую в дверях Эмико. В тусклом свете коридора маячили встревоженные лица Коске и дедушки, высшим показателем беспокойства которого было отсутствие и кружки его любимого зеленого чая, и газеты. Похоже, внезапный визит Хиватари разбудил и встревожил не только его, но и весь дом. - Я подумал, что тебе стоит об этом знать, - все так же ровно произнес Сатоши, отходя в сторону и вставая так, чтобы кусочки черного стекла на столе смогла рассмотреть вся семья Нива, в полном составе присутствовавшая в этой комнате. Ну, если не считать таких ее членов, как Това-чан, Аргентин и Беска. В том, что последняя («Последний» - напомнил себе Дайске) уже является таковым, сомнений у него почти не было. Никто еще не уходил от его матери просто так. – И вам всем тоже, - между тем продолжил Хиватари. - Что произошло? – серьезно спросила Эмико. По ее голосу сразу стало понятно, что ей нужна информация и все сейчас сказанное она тут же использует для того, чтобы докопаться до истины. - Я надеялся, вы мне это скажете, - ответил Сатоши, но прежде, чем какой-нибудь язвительный комментарий успел слететь с губ главы семьи Нива, он продолжил, - Когда я вернулся с… работы, которую вы поручили мне и Ниве, Зеркало, а точнее, черная его часть уже находилась в таком состоянии. Я уверен, что причина подобной поломки не физическое воздействие на артефакт, так как ничто не было бы способно нанести вред исключительно одной половине подставки, тем более, что раскололась вся рама, а вокруг стекла не осталось ни одного осколка. Но сколько бы я не пытался, я не могу понять, какое воздействие могло привести к подобному результату. Поэтому я надеялся, что, может быть, вы найдете ответ, – он привычным жестом поправил сверкнувшие очки. - Хорошо, - коротко произнесла Эмико, выслушав его объяснения на удивление спокойно, и распорядилась. – Пожалуй, нам лучше поговорить в другом месте. Как насчет библиотеки? – дождавшись кивка, она продолжила значительно мягче, со знакомыми игривыми интонациями, - Дай-чан, вставай, умывайся и иди завтракать – сегодня готовит Това-чан. Потом можешь присоединиться к нам в библиотеке. Но имей в виду, - уже строже произнесла она, хотя в этой строгости слышались мягкие нотки, - несмотря на сегодняшнее чрезвычайное происшествие, я не дам тебе опоздать в школу. Понятно? Так что в ванную шагом ма-а-арш! С этими словами глава семейства развернулась и стремительно направилась в библиотеку. Остальные присутствующие в комнате, разумеется, кроме зевающего Дайске, потянулись за ней. Только задержавшийся, чтобы смахнуть темные осколки обратно в мешочек, Сатоши немного помедлил на пороге. Но, бросив на Ниву странный взгляд, он так ничего и не сказал. Оставшись в одиночестве, Дайске неохотно свесил ноги с кровати. Его мама была права, пора вставать. Не дело это – отлеживаться, тем более в такое время. Он встряхнул головой, еще больше растрепывая и без того торчащие в разные стороны волосы, и поплелся умываться в надежде наконец проснуться окончательно. Его сумбурное настроение значительно подняла напевающая Това-чан, встретившая его на кухне. Похоже, утренние новости еще не дошли до нее, а потому она пребывала в прекрасном расположении духа. Продолжая тараторить обо всем на свете – от появления нового сожителя в их доме и до сегодняшних цен на продукты – она положила на светлую тарелку яичницу, добавила немного свежих овощей и протянула незамысловатый завтрак наконец проснувшемуся подростку. Пожелав ему приятного аппетита, Това-чан вытерла руки полотенцем, присела на соседний стул и развлекала Дайске разговорами до тех пор, пока не был съеден последний кусочек. После завтрака воспрянувший духом Нива все-таки решился присоединиться к обсуждению в библиотеке. Войдя в комнату, он неуверенно замер у двери. Между стеллажей, до отказа заполненных древними и не очень книгами, стоял явно принесенный из гостиной стол. Вокруг него на мягких тонких подушках расположились все старшие члены семьи Нива и Сатоши. На самом столе стоял изящный светлый чайник и несколько неглубоких чашек для зеленого чая, к которому притронулся только один человек в этой комнате – его дедушка. Сейчас этого человека уже нельзя было назвать беззаботным стариком, как он сам любил себя называть – таким сосредоточенным он был. А кружка чая в его руках не была каким-то символом, напоминавшим его прежнего, а, казалось, лишь придавала ему серьезности. В данный момент он сосредоточенно обсуждал некую потрепанную рукопись, которая лежала на столе перед серьезной Эмико. Сидящий рядом с ней Коске что-то тихо возражал на их соображения, приводя в пример еще один не менее потрепанный свиток. В этой серьезной атмосфере, казалось, даже Сатоши изменился – его и без того внимательный взгляд стал почти цепким, а черты его лица будто заострились. Дайске почувствовал себя лишним. Несмотря на то, что рядом с Хиватари на полу лежала еще одна тонкая подушка, ему казалось, что его общество не особо поможет в продвижении поисков, а может в чем-то даже и затруднит их. Он уже всерьез задумался, не уйти ли ему и предоставить это дело тем, кто в нем разбирается, но Коске на мгновение отвлекся от увлекательного спора и, заметив Ниву, улыбнулся. Обратив внимание на поведение мужа, Эмико тоже обернулась к дверям и приглашающее махнула рукой: - О, Дай-чан, а вот и ты! А мы тебя уже заждались. У нас уже есть несколько соображений, но нам не помешало бы мнение еще одного свидетеля воздействия артефакта. А то твой молчаливый друг почти ничего не рассказывает. – она чуть надула губки и, всплеснув руками, указала на пустующую подушку, - Ой, что это я, ты проходи, садись. Подождав, пока ее сын усядется и возьмет в руки уже немного остывшую кружку чая, она начала изъяснять их «соображения»: - Об этом артефакте – я говорю о Зеркале Двуличия, а в быту просто Черно-Белом Зеркале – известно не так уж много. Долгое время даже эксперты считали этот предмет простой вещицей, изящным произведением искусства неизвестного мастера. Однако, как говорится в более поздних книгах, Зеркало можно причислить к небезызвестным тебе «живым» творениям семьи Хикари. Я уже спрашивала о нем Хиватари-куна. Он говорит, что раньше не слышал об этом артефакте, но проверит в тех немногих книгах семьи Хикари, что у него есть. – Эмико разочарованно вздохнула и развела руками, - Похоже, в данный момент мы остались ни с чем. Дай-чан, может, ты что-нибудь помнишь о том моменте, когда на вас с Хиватари-куном воздействовала сила Зеркала? - Ничего, - расстроено покачал головой Нива, - Только нестерпимо яркий свет. Потом я, кажется, потерял сознание. - Не кажется, - поправил его Сатоши, - Я помню то же, что и ты. Не думаю, что наши… реакции на эту силу существенно отличались. - Ты прав, - кивнул Дайске и, помедлив, попробовал подвести итог всему сказанному, - Получается, что в нашей библиотеке информации о Зеркале практически нет и вся надежда лишь на книги Хиватари-куна? - Это не совсем так, - мягко возразил Коске, - Просто в данный момент у нас не очень много времени на поиски. Нужно заняться этим вопросом всерьез. Ты же знаешь, Дайске, библиотека семьи Нива необъятна и чтобы найти в ней нужную информацию, а особенно о таком малоизученном артефакте, могут понадобиться месяцы. Мы поможем, чем сможем, и готовы пожертвовать на это необходимое время, а вот у вас с Хиватари-куном этих месяцев нет, - он посмотрел на часы, - И вы уже опаздываете в школу. Услышав это, Дайске тоже удивленно посмотрел на часы и чуть не подпрыгнул – они действительно опаздывали, и если не поспешить, то первый урок можно будет просто пропустить. - Я подвезу, - невозмутимо предложил Сатоши, тоже вставая. Правда, предложение его было больше похоже на констатацию факта. Но Ниву это мало волновало – сейчас у него появился шанс избежать неминуемого наказания за опоздание - и он, отрывисто кивнув, побежал собирать вещи. Через десять минут он уже сидел в машине Сатоши, ехавшей по направлению к школе. Похоже, наказания действительно возможно будет избежать. *** Они успели войти в класс, буквально на минуту опередив учителя, но Дайске все равно чувствовал себя виноватым под его строгим взглядом. Хотя, чего он хотел, ведь математика – наука тяжелая и точная. Неудивительно, что их учитель по этому предмету отличался почти фанатичной пунктуальностью. Именно фанатичной – сам он всегда приходил вовремя – ни раньше, ни позже, и того же требовал от других, правда, к счастью, ограничившись лишь нетерпимостью к опозданиям. Как-то раз Нива проспал и не успел к первому уроку – математике… Нет, он определенно не хотел об этом вспоминать. Уроки прошли на удивление спокойно, или так просто казалось погруженному в свои мысли Дайске. К сожалению, на этот раз его задумчивое состояние не хотели оставлять без внимания ни вездесущий Саехара, ни внимательная Рику. Правда, если попытки первого узнать причину рассеянного состояния друга немного раздражали, то внимание второй было очень приятно. Даже мысли о его не особо приятной участи, редко, но язвительно комментируемые Крадом, отошли на второй план. Но вот предложение Харады-старшей сходить сегодня куда-нибудь и развеяться, произнося которое она все-таки мило покраснела, немного расстроило Ниву. Он ведь почти не сомневался, что этим вечером ему опять придется составлять Дарку компанию в его нелегкой работе. Правда, сам призрачный вор, похоже, это считал скорее развлечением. Порой Дайске не понимал, как этому чересчур несерьезному и азартному человеку могло быть больше двухсот лет?.. В общем, на предложение девушки погулять Ниве пришлось ответить виноватым отказом и обещанием позвонить. Сам рыжий мальчик искренне надеялся, что его сегодняшнее приключение закончится пораньше и он еще сможет увидеть Рику вечером, но шансов на это было мало. К четырем часам надоевшие уроки, наконец, закончились. Прощаясь со своими друзьями и направляясь к черной машине Сатоши (Хиватари опять предложил Ниве его подвезти, аргументируя это тем, что они все равно направляются в одно и то же место), Дайске мог лишь надеяться, что вторая половина дня не будет предвещать ему никаких сюрпризов. Наверное, он ошибался.