Зеркальный цирк

Когда Дайске вернулся домой, было около семи вечера. Первым делом он отправился в библиотеку – узнать, не появлялся ли в его отсутствие Хиватари-кун. Может, он уже нашел всю нужную информацию и они ждут только его, Ниву, чтобы наконец отменить действие артефакта. Правда, как он теперь будет жить «как раньше» с недавно приобретенным знанием о собственных чувствах, Дайске не знал. Но, как оказалось, к его сожалению, или даже, скорее, к счастью, в этот вечер Сатоши так и не объявился. Поняв, что помочь своей семье в поисках он ничем не может, Дайске отправился в свою комнату – что бы ни происходило в его жизни, а уроки всегда оставались уроками, и завтрашний учебный день никто не отменял. К тому же, это был отличный повод не копаться в себе и не думать, так что Нива решил благодарно им воспользоваться. Но когда меньше чем через час этот аргумент был исчерпан, Дайске понял, что ему совершенно нечем себя занять. После недолгого размышления он решил, что самым лучшим вариантом будет закончить этот сумасшедший день, то есть пойти спать. К тому же он сам не так давно жаловался на усталость и недостаток сна, так что это действительно было разумно. Утомленный эмоционально насыщенным днем, Дайске провалился в глубокий сон без сновидений. *** Разбудила его тишина. Ну, по крайней мере так Дайске вначале подумал. Обычно, когда он вставал в школу, его дом был наполнен звуками – стуком посуды, голосами Товы и Эмико, шуршанием газеты, скрипом половиц. Звоном будильника, наконец. Но в этот раз в комнате стояла непривычная тишина. Тишина очень раннего утра – дом еще молчал, но за окном вовсю заливались птицы, через шторы еле просачивался приятный мягкий свет. Взглянув на часы, Нива убедился, что он проснулся раньше времени – было только пять часов. Вспомнив, во сколько лег, он понял, что удивляться, в принципе, нечему. Да и то, что ему совсем не хочется оставаться в постели и досыпать законные два часа – тоже. Немного подумав и взвесив все за и против (которых было совсем немного), Дайске решил подчиниться своему желанию и слез с кровати. Стараясь не шуметь (что получалось у него довольно неплохо, учитывая его воровскую практику), Нива быстро оделся и направился к выходу из комнаты, подумывая о том, куда бы отправиться. Но в дверях он замер и, после недолгого промедления, захватил с собой свой альбом, карандаши и краски – самым лучшим решением было потратить эти неожиданные часы спокойствия на любимое дело. Через двадцать минут он был уже у фонтана. Солнце только вставало, поэтому привычный пейзаж укрывали туманные предрассветные сумерки. У горизонта небо было уже светлым и переливалось оттенками нежного белого цвета, который постепенно переходил в еще не рассеявшуюся глубокую синеву. Дайске оставил все свои художественные принадлежности у фонтана, а сам подошел к краю платформы и расслабленно облокотился на перила. С наслаждением подставляя лицо свежему ветерку, Нива искал вдохновение, наблюдая, как иссине-черное небо медленно становится голубым, а потом также медленно перетекает в золотое. И он его нашел. Точнее, оно внезапно свалилось ему на голову. Просто Дайске перебирал в уме свои прошлые рисунки, чтобы вспомнить, что двигало им в те моменты, что давало ему вдохновение, и тут его сознание споткнулось о его недавний рисунок, так понравившийся Рику-сан. Портрет. На нем Хиватари-кун выглядел так одиноко, что это хотелось немедленно исправить. Но поскольку одиноким он был только на рисунке (Нива на это надеялся, к тому же, настоящего Хиватари рядом с ним не было, чтобы это проверить), то и исправлять этот недочет надо было на бумаге. А как исправить одиночество? Сделать так, чтобы человек был не один. Но с кем?.. Дайске еще раз посмотрел на небо. Синее и золотое. Он осторожно улыбнулся. Может, из этого что-то и получится. Вернувшись к фонтану, он помедлил немного над пустым альбомным листком, но через пару секунд глубоко вздохнул и сделал первый штрих, свято надеясь, что Крад все еще спит. Когда Дайске закончил набросок, уже окончательно рассвело. Когда же последний раз провел по рисунку кистью, прошло еще около часа. В итоге, когда странный порыв наконец оставил Ниву и он догадался посмотреть на часы, было около семи утра. В первый момент мальчик не придал этому большого значения, но через пару секунд до него дошло, что уроки начинаются уже через час. Конечно, это не было бы такой трагедией, если бы Дайске находился дома, ведь в это время он обычно только вставал. Но, к сожалению, сейчас он находился в получасе езды от дома и теперь был вынужден потратить время, отведенное им на сборы, на дорогу домой. Он опаздывал. Подхватив рисовальные принадлежности, и наскоро засовывая их в сумку, Нива побежал к своему велосипеду. Через двадцать минут он был уже дома, еще через десять - выбегал оттуда, на ходу застегивая верхние пуговицы рубашки и наскоро приглаживая волосы – у него не было времени даже на завтрак и нормальное прощание, не то что на расческу. К тому же, похоже, вся его семья сейчас находилась в необъятных коридорах подвала, так что отвлекать их Нива не видел смысла. Правда, возникло у него чувство, что что-то там случилось – слишком шумно и хаотично звучали голоса, но в них Дайске не расслышал беспокойства, так что решил не отвлекать. К тому же времени у него действительно было впритык. В класс Нива вбежал буквально за минуту до звонка.Он только и успел, что дойти до своего места и удивиться тому, что весь класс сегодня, казалось, был чересчур шумным – жужжал прямо как потревоженный улей, и в этом ропоте слышалось беспокойство. Но спросить, что произошло, Дайске предсказуемо не успел – в класс вошел учитель и урок начался. Несмотря на это, было заметно, что материал никак не может завладеть вниманием учеников. Конечно, нельзя сказать, что это было удивительно – подобное непонимание вполне в порядке вещей. Дело было в другом – в беспокойных переглядываниях и напряженном шепоте. Всех его одноклассников что-то беспокоило, но догадаться, что же именно, по их лицам было невозможно. Небольшой подсказкой послужил беспокойный ропот, тихой волной прокатившийся по классу, когда учитель пропустил имя одной из учениц, отсутствующей в этот день в школе, без всякого объяснения. Но и это дало немного, так что Нива решил дождаться конца урока и спросить Саехару. Вот уж кто точно молчать не будет. И действительно, стоило только прозвенеть звонку, как недавно упомянутый одноклассник сорвался со своего места, с целью поскорее вывалить новую сенсацию на голову своему другу. В этом был весь Саехара – насколько бы странной, трагичной или глупой ни была новость, он рассказывал ее с одинаковым рвением и энтузиазмом. Новости были его настоящей страстью, как и фотография. Он обожал их и был готов на любые жертвы, гоняясь за очередной сенсацией. Но, несмотря на подобную увлеченность, Саехара не был огромным сплетником, был отличным другом и умел хранить секреты, особенно если они являлись новостью, дожидавшейся своего часа. В общем, это был тот человек, к которому можно было обратиться по всем вопросам об источниках информации и журналистике. Вот кому точно никогда не надо было гадать, кем стать после школы! Добравшись до парты Нивы, Саехара хлопнул ладонями по столу, наклонился к лицу Дайске и доверительно произнес: - Ты знаешь, что у нас происходит? Нет? – притворно удивился он в ответ на отрицательное качание головой, - Нива, темный ты человек! – укорил и сразу же, без перехода, все выложил, - Говорят, у нас в школе началась эпидемия. Уже три человека – один вчера и два сегодня, один из них – девочка из нашего класса. Сейчас они находятся в больнице, но так и не пришли в себя. Некоторые ребята даже утверждают, что это начало конца света. Так что будь поосторожней. Мне-то ничего не грозит, у меня прекрасный иммунитет, а вот ты выглядишь… послабее. Как раз подходишь под описание заболевших. – Саехара на секунду прервался, чтобы вглядеться в лицо своего друга, после чего выпрямился и задумчиво приложил палец к губам. – Что-то ты какой-то бледный. Может, ты уже заразился? – как ни странно, в его голосе не было беспокойства, только любопытства ученого, обожающего проводить интересные опыты. - Не говори глупостей! – неожиданно подключилась к разговору Рику, и это были первые ее слова, которые услышал Дайске после вчерашнего разговора. Но неловкости присутствие девушки не вызывало, что было несказанно приятно. – Нива-кун, не бери в голову, ты отлично сегодня выглядишь. – произнесла она, после чего обратилась к самому Саехаре, - И не намекай на то, что Каори-чан была слабой. Меня несколько раз ставили с ней в пару на уроках физкультуры. Она… не превосходная спортсменка, но слабой или болезненной ее точно не назовешь. - Ты хотела сказать «нельзя было назвать». – поправил ее журналист-любитель и поинтересовался, - Но тогда что послужило причиной их болезни? Они ведь все это время встречались только в школе, так что заразиться в одном месте не могли, потому как если бы зараза бродила по школе, мы бы все уже слегли. Поэтому другого объяснения я не вижу. – ответил Саехара с оттенком скепсиса. Но было видно, что он тоже начал сомневаться. Слишком уж задумчивым он выглядел. - Может, они чем-то отравились? – предположил Дайске. Он еще не совсем разобрался в том, что же, собственно, случилось, но понял, что это связано с болезнью. - Кто знает, - пожала плечами Рику. Она, правда, не знала – хоть и была спортсменкой, но медициной никогда не увлекалась. - Прекрасно! – вдруг воскликнул Саехара с горящими глазами, - Вот это загадочное происшествие, вот это интрига! Неизвестная болезнь поражает учеников, которые внезапно потеряли сознание и до сих пор не пришли в себя. Причины ее неизвестны, а потому никто не знает, как обезопасить себя от неизвестной заразы. Кто станет следующей жертвой? – говоря этот прочувствованный монолог, он обвел пространство перед собой рукой, будто уже видел подобные заголовки на школьных стендах. - Постой, - прервал его Нива, подняв руки в останавливающем жесте. – Что именно случилось? Ты мне так и не рассказал. Саехара остановился и удивленно посмотрел на Дайске. - Ну так я ж говорю, три ученика нашей школы внезапно упали в обморок и ни один из них еще не пришел в себя. А больше ничего и не известно. – пожал плечами он, - Ни что это за болезнь, ни какие у нее симптомы, ни, тем более, что ее вызывает. Только некоторые очевидцы говорят, что прямо перед неожиданным падением их друзей они видели вспышку, как будто им в глаза кто-то направил солнечный зайчик. Но… Договорить он не успел. Прозвенел звонок и учитель призвал всех к тишине. Периодически эта тишина разбавлялась шелестом бумаги, скрипом ручек и шепотом. Что-то неприятное замаячило на задворках памяти. Этот шепот напомнил Ниве ту суету, которая творилась в классе еще до начала первого урока. А это, в свою очередь, подкинуло ему еще одну ассоциацию, которую Дайске совершенно не хотелось связывать с предыдущим рассказом Саехары, но об этом нельзя было просто так забыть. Ему вспомнилось то безобразие, что творилось у него дома в тот момент, когда он оттуда выбегал. Тогда Нива не особо задумывался, что могло произойти, но в свете новых событий, вполне могло быть, что… Нет, Нива не хотел даже мысленно озвучивать подобную вероятность, но замалчивание не отменяло ее возможности, что, в свою очередь, порождало нешуточное беспокойство, рискующее перерасти в панику. Он попытался, отвлечься, сосредоточиться на уроке, но это не сильно помогло, точнее оказалось совсем бесполезным. Беспокойство росло в геометрической прогрессии, полностью погружая Дайске в пучину самобичевания. Нива не мог перестать думать о доме и постоянно прокручивал в памяти те мгновения, которые он там провел, прежде чем выскочить. Кажется, он слышал голос Эмико, ворчание Дайчи и бормотание Товы, но не помнил, был ли там голос его отца. Сейчас Дайске не мог перестать корить себя за невнимательность и спешку. Что ему стоило сначала проверить, что произошло, или хотя бы просто попрощаться с семьей лично, а не крикнуть слова в пустоту дома. Тогда бы ему пришлось спуститься в подвал, где исчезли голоса. И он бы по-любому узнал, все ли в порядке. Если бы он только остался чуть подольше… Нива окончательно перестал слушать учителя, полностью погрузившись в это «бы». Но, несмотря на склонность к временами чрезмерной ответственности, у Дайске не было этой ужасной привычки во всем винить только себя, но в это же время тихо сидеть в уголке и даже не пытаться что-либо исправить. Поэтому Нива решил, как только закончится урок, отправиться домой. Если все в порядке, то он просто извинится и вернется в класс, но если нет… об этом не хотелось даже думать. Дайске и не стал. Теперь осталось только дождаться конца урока… «И что ты сделаешь?», - как-то устало зашипел в его сознании Крад, думая лишь о том, как ему надоело существовать в этом бардаке из мыслей и эмоций. Определенно, этому кадру мышонок подходил намного больше – такой же… сумбурный. Поняв, что Нива хотел ему ответить, он продолжил: «Нет, твои планы я понял, но что ты будешь делать, если – я подчеркиваю, если - вдруг эта болезнь добралась до твоей семьи? Может, ты знаешь, как их вылечить? Нет? Тогда зачем там твое присутствие? Не мое это дело, но не думаю, что сорваться из школы из-за сомнительных причин будет нормально. Тебя и так одноклассники считают чудаковатым, а нам ни к чему повышенное внимание», – эти рассуждения немного отрезвили Ниву. Он и сам понял, что это была не самая умная идея, но, за неимением других, отказываться от нее не спешил. Но решил все-таки поблагодарить его внезапно очнувшийся «голос разума». «Спасибо. Что беспокоишься обо мне и за то, что успокоил. Я действительно как-то не подумал», – смущенно поблагодарил на это Дайске. «Ты никогда не думаешь. И при чем здесь ты, я просто не люблю бесполезных действий. И раз уж тебе так не терпится что-нибудь сделать, то поговори с Сатоши». «Почему с ним?», - Нива недоумевал. Откуда ему об этом знать? Или у его одноклассника есть какие-то свои скрытые источники информации? «Вчера он обмолвился, что зайдет вечером или сегодня утром. И вчера он так и не появился. Из этого следует, что он, скорее всего, зашел к вам утром. Так что вполне вероятно, что вы с ним разминулись и он знает, что произошло». «Ты прав», - благодарно откликнулся Нива, испытывая облегчение от того, что он наконец определился, что делать дальше. Остаток времени до звонка он посвятил уроку, и сразу после его окончания отправился на поиски Сатоши. Найти его оказалось несложно – Ледяного принца знала почти все школа. Нашелся тот в библиотеке, а точнее в том ее закрытом отделе, где находилась картотека. Похоже, его заинтересовали некоторые личные дела, которые он решил просмотреть тут же. Как Хиватари собирался выкручиваться, если бы его застали в подобном месте учителя, Нива не представлял. Сам он оказался здесь случайно – все остальные места уже были вычеркнуты из списка непроверенных, а также Дайске вспомнилась одна из их первых с Сатоши настоящих встреч. Дайске тогда точно так же просматривал личное дело и был совершенно растерян, когда его нашел, а проще говоря, застал врасплох, Хиватари. Но, похоже, в этот раз они поменялись местами. За тем лишь исключением, что Сатоши, в отличие от Нивы, растерян не был. Напротив, он не выказал ни единого признака смущения, неловкости или каких других эмоций, которые положено испытывать человеку, застигнутому на месте, где его точно быть не должно. Напротив, Хиватари остался совершенно спокойным – попросту продолжил прокручивать колесико мыши, ища нужную ему информацию. Только когда Нива начал ощущать смятение – обозначить ли как-нибудь свое присутствие или не отвлекать своего друга, Сатоши, не прекращая своего занятия, избавил его от этих размышлений, коротко бросив: - Что-то случилось? Помявшись еще немного и формулируя вопрос, который он хотел задать, Дайске ответил: - Хиватари-кун, ты сегодня был у меня дома? Просто вчера тебя точно не было, а ты говорил, что придешь… - Ниве пришлось оборвать предложение, потому что он и сам понял, что сейчас его друг не был настроен на долгие разговоры. Похоже, у него появилось какое-то подозрение или зацепка, так что лишний раз отвлекать Хиватари определенно не стоило. - Нет. Я нашел довольно интересную… информацию, так что поздно лег, и соответственно, когда проснулся, немного опаздывал. Поэтому я решил не задерживаться. – было видно, что слова о том, что он практически проспал, дались Сатоши с трудом. Он действительно настолько привык все контролировать? Тут в голову Дайске пришел еще один заинтересовавший его вопрос: - Хиватари-кун, но ведь ты уже давно закончил школу. Разве тебе нельзя не присутствовать на занятиях, когда для тебя это неудобно? – Ниву это действительно интересовало, ведь Сатоши вполне мог себе позволить и не приходить на занятия. Хиватари отреагировал на вопрос странно. То есть, он на него отреагировал – наконец повернул голову к своему собеседнику и как-то нехорошо усмехнулся. - Конечно, я могу, тем более, когда мне неудобно. – спокойно ответил он, но в его голосе зазвучали нотки сарказма. – Только вот неудобно должно иметь под собой основание, причину. И эта причина мгновенно привлечет внимание моего отца, чего, я думаю, никому из нас бы не хотелось. «Тут я с тобой соглашусь», - мысленно поддержал его призрачный вор. «Действительно», - коротко согласился с этим Крад. По всей видимости, разговор был исчерпан. Да и до звонка оставалось немного. Поняв, что Сатоши вряд ли знает о случившемся дома больше, чем он, Нива не решился беспокоить его глупыми вопросами, типа «А ты не знаешь, что могло случиться?..» или «Ну, может тебе кто-нибудь говорил…». М-да, второй вопрос прозвучал совершенно абсурдно, а всю бесполезность первого Дайске понимал и так. Поэтому ему ничего не оставалось, кроме как вернуться в класс с твердым намерением сбегать домой на большой перемене. *** Открывая ключом дверь, Дайске не заметил ничего необычного – даже ловушки были на месте. Впрочем, это был хороший знак – если бы его семья ждала кого-нибудь, кроме него (например, врача), их бы отключили. Они же не смогли бы забыть о такой важной вещи, ведь правда? От воображаемого доктора, прошедшего все ловушки без возможности их избежать, Ниве стало не по себе. Нет, вряд ли такое возможно. В прихожей было… спокойно. Тихо и уютно. Из гостиной доносился шорох газеты и тихий разговор, а из кухни – шум воды и звон посуды. Успокоенный мирной атмосферой, Дайске решил сначала зайти на кухню – там наверняка можно было бы найти Эмико, а услышать о случившемся хотелось именно от нее – просить о чем-то Коске было до сих пор неловко, а Дайчи был чересчур… старшим, было немного страшно получить от него добродушную снисходительную насмешку. Вот тут и начались странности. Точнее, одна странность, которая в последствии оказалась не совсем странностью. Первым, кого Нива увидел на кухне, был высокий темноволосый парень, который с энтузиазмом мыл посуду, что-то напевая себе под нос. Одет он был в свободную, серо-синюю футболку и такие же свободные штаны немного более светлого оттенка – одежда, как раз подходящая для домашней работы, но никак не для похода в гости. Тогда кто бы это мог быть? Приехавший погостить дальний родственник? Дайске немного потоптался в дверях и уже хотел озвучить свои вопросы, как вдруг неизвестный парень обернулся, и они отпали сами собой – Нива узнал глаза. Цвет их изменился на темно-синий, но Дайске почему-то не спутал бы их ни с какими другими – может, глаза и вправду зеркала души и от цвета немногое зависит? Дайске точно не знал, но был на сто процентов уверен, что перед ним стоит Беска. Так, со странными незнакомцами было покончено, но появлялся другой закономерный вопрос – что Беска делал на кухне? Ведь как только выяснилось, что он - такой же оживший артефакт, как Аргентин (только способности его были больше похожи на умения Виза, но без способности к синхронизации – например, крыльями обратиться он бы мог, но вот подчиняться мыслям хозяина, как их пушистый домашний звереныш, не смог бы), Беску тут же отправили ему помогать – в конце концов, за что-то же Летопись получила свою славу, а в хранилище артефактов ее знания могли бы как-нибудь пригодиться. Но задать свой вопрос Дайске так и не успел – его снес шумный вихрь, которым оказалась Эмико. Она сжала его в объятьях и радостно воскликнула: - Дай-чан, ты сегодня так рано! Отпустили пораньше? – но в следующий момент она отодвинулась и серьезно посмотрела на сына, - Или что-то случилось?.. - Нет-нет, все в порядке. Я просто… забыл кое-что и решил забрать в большую перемену…. - поспешил успокоить ее Нива. - Хорошо, - плечи Эмико заметно расслабились. - Говоришь, у тебя обед? Как удачно! А мы как раз печем блинчики… Раз уж ты пришел сюда в обед, грех отпустить тебя голодным. Бес-чан, давай накрывать на стол! Услышав подобное, Нива все же не удержался и фыркнул, впрочем, тут же неловко покраснев. Синие глаза Бески угрожающе сузились. - Нашел что-то смешное? – поинтересовался он обманчиво спокойно. - Да нет, - попытался объясниться Нива, - Просто твое имя такое говорящее… - Говорящее? – с парня неожиданно слетела маска угрожающего спокойствия и он совершенно неподходяще для подобного внешнего вида обиженно надул губы. - Черт, я же специально выбирала ни с чем не ассоциирующееся имя! Как же так?.. – похоже, он по-настоящему расстроился. - Ну, наверное, твое имя еще никто не пробовал сократить… Постой, что значит «выбирала»? – Дайске выглядел удивленным. - То и значит. У моего создателя в свое время оказалась на редкость скудная фантазия. Ну не называться же мне просто «Летопись Жизни»! Это так длинно… - А почему ты не пробовал сократить свое настоящее имя? Получилось бы неплохо, - Нива немного задумался, - Например, Жоли – по-французски это означает «симпатичный». Или может еще быть Лижель… - продолжил свою мысль Дайске, но замолчал, когда глаза Бески уже ясно стали метать молнии, а в голове голосом Крада кто-то начал приглушенно пофыркивать. - Прости. – искренне извинился Нива. - Беска – прекрасное имя, честно. Почему бы тебе не оставить его?.. - Вот именно, - фыркнул тот и продолжил свое занятие. Дайске вздохнул – и кто его за язык дергал? Ну хоть Крада смог развеселить, и то хорошо, а то он вечно такой отстраненно-спокойный и хмурый… «Эй», - протестующее раздалось в ответ, но Нива его не услышал – этот голос напомнил ему о настоящей цели его визита, а это были отнюдь не блины. - Э, мам, - осторожно начал он. На самом деле при виде таких жизнерадостных родственников Дайске почти убедился в беспочвенности своих подозрений, но полностью уверен быть не мог. – Когда я сегодня уходил в школу, что-то случилось? Просто я слышал голоса… - «Уходил»? – фыркнула Эмико в ответ, раскладывая столовые приборы на всю семью – время обеда в школе совпадало с обедом дома. – Скорее уж, «вылетал». Ты так спешил, Дай-чан, давно я такого не видела. Даже начала было думать, что это дружба с Хиватари-куном на тебя так положительно повлияла, а оказалось, это было просто временное затишье. Держи, ешь давай. Коске-сан, отец, идите за стол! – позвала Эмико. Нива быстро взял предложенную тарелку и, пока не появились остальные члены семьи, попробовал все же добиться ответа на свой вопрос. - Мам, так что все-таки произошло? - Произошло? Когда? – рассеянно отозвалась та, но в следующую секунду широко улыбнулась. – А, произошло! О, это такая забавная история… - почти мечтательно протянула она, не обращая внимания на недовольные взгляды Бески и начала свой рассказ. Оказалось, что вся семья Дайске с самого утра собралась в библиотеке, продолжая исследования. И только они устроились, как утреннюю тишину дома пронзил женский крик, почти визг, который доносился из подвала и, несомненно, принадлежал Беске. Конечно, все тотчас бросились вниз – мало ли что могло случиться в этом помещении, учитывая количество хранящихся там самых разных артефактов, тем более, что Беска была новым обитателем и могла что-нибудь активировать по неосторожности… Но все оказалось совсем не так трагично. Собравшейся в подвале в полном составе семье Нива предстало довольно странное, но отнюдь не пугающее зрелище. Ситуация даже была почти комичной… Хотя, почему почти – она таковой и являлась. Посреди не особо просторного входа в подвал, а, точнее, в самом начале его бесконечных коридоров стояла Беска, прижав руки к своей короткой, но просторной, фиолетовой юбке – а сегодня она была одета в современные юбку и светлую футболку – и скорчив забавную обиженную мордашку. В двух метрах от нее с непроницаемым выражением лица стоял Аргентин, непонимающе хмурящий брови. На лице Бески застыло настолько обиженно-оскорбленное выражение и Аргентин был настолько спокоен, что при виде подобной картины хотелось рассмеяться. А почти непреодолимым это желание стало, когда все такая же надутая Беска обернулась к подоспевшим людям, и, увидев новые действующие лица, очень эмоционально попросила их оградить ее от «этого извращенца». «Извращенцем» же, что было вполне логично, оказался все так же недоумевающий Аргентин. На вопрос, почему он вдруг ни с того ни с сего полез девушке под юбку, он спокойно пояснил, что решил самолично проверить, кто же достался ему в помощники – парень или девушка. Похоже, даже в одном доме слухи распространяются довольно быстро. Ничего удивительного, что после этого инцидента Беска категорически отказался работать в подвалах и серьезно изменил свой внешний вид. Вот в общем-то и вся история. Пока Эмико рассказывала, попутно выставляя что-то на стол (в чем ей помогал недовольно что-то бурчащий Беска), к столу присоединились отец и дедушка Дайске, которые тоже слушали Эмико, редко добавляя что-то от себя. Для «семейного обеда» не хватало только Товы (Аргентин в пище не нуждался, а потому на обедах и прочих приемах пищи не присутствовал). На вопрос Нивы, куда она подевалась, его мама ответила, что послала ее за продуктами – у них осталось довольно мало муки, а кто знает, когда вдруг еще раз неожиданно нагрянет желание что-нибудь испечь. Почти сразу же после ее слов в кухню ввалилась усталая Това-чан, тут же присоединившаяся к трапезе. Остальное время обеда прошло в приятной атмосфере домашнего уюта. Наконец-то Дайске почувствовал, что все будет хорошо. *** После обеда Нива вернулся в школу. Остальное учебное время прошло безо всяких приключений, и Дайске уже было решил, что таким же спокойным будет и вечер, но серьезно ошибся. Домой Нива возвращался на черной машине Сатоши. Дайске был не очень удивлен этому обстоятельству, поскольку считал, что Хиватари наконец решил поделиться с его семьей новой информацией, которую, несомненно, нашел. Но все оказалось совсем не так. Стоило только Сатоши войти в дом, как к нему подлетела радостная Эмико с охапкой уже знакомых семейных альбомов. И, что странно, казалось, будто Сатоши совершенно не был удивлен. На понимание ситуации ушло несколько минут, за которые Сатоши успел как всегда спокойно пройти за женщиной в гостиную и отказаться от предложенного чая. Но когда Эмико хотела уже открыть очередной альбом (к слову, это был не тот, которым пытали Хиватари позапрошлым вечером – у него была темно-синяя обложка, и, если Нива правильно помнил, содержал более поздние фотографии), Сатоши ее остановил: - Это не сработает, - сдержанно произнес он в тот момент, как Дайске вошел в гостиную и устроился в кресле напротив. - Почему? – поинтересовался он, хотя и понимал, что ответ прост – в прошлый раз же не сработало. Хотя, как-то же у него получилось… - У меня есть… идея, - ушел от ответа Сатоши, - Но для начала я хотел бы услышать, что мне сегодня предстоит украсть. - Конечно! – охотно согласилась Эмико. - Тебе предстоит… - Подождите! О чем вы? – Дайске непонимающе переводил взгляд со своей матери на Хиватари и обратно. – Украсть? Значит, Дарк сегодня… будет? – на последнем вопросе он споткнулся, будто не зная, как закончить предложение, и, покраснев, отвел глаза. - Разве Хиватари-кун не сказал тебе? – удивилась Эмико. – Прошлым вечером мы решили, что, раз уж мы не знаем точно, как вызвать Дарка, то ему лучше на время исчезнуть из публичного мира, но только до тех пор, пока в городе не появится какой-нибудь опасный артефакт. Неделю назад в Центральный музей привезли очень ценный экспонат – Кукольную Колесницу. Сейчас ее называют Колесницей Праха, хотя к самому артефакту это название не имеет никакого отношения. Она принадлежала одному из принцев британской короны, Ричарду. Ее появлению предшествует довольно интересная история, и я бы ее рассказала, но у нас совсем не осталось времени. Суть в том, что с тех пор, как она появилась, по ночам рядом с музеем слышится стук копыт и крики кучера, а два дня назад в тех местах нашли двух человек с травмами, какие можно получить, попав под колесницу и копыта лошадей. Мы не можем это так оставить. Нам придется обратиться к способностям Дарка. Но я не имею представления, как можно его вызвать. Если я правильно поняла, то у тебя, Хиватари-кун, «есть идея»? - Именно так. – произнес Сатоши, решаясь про себя. На самом деле и эта идея, и это решение были для него нелегким испытанием. Нетрудно было сложить два и два и понять, что именно в глазах Дайске заставило его выпустить наружу свою вторую сущность, но намного сложнее было принять даже возможность этого предположения и тем более решиться на подобный шаг, больше похожий на эксперимент, который бы окончательно подтвердил или опровергнул его теорию. К тому же, других идей у него попросту не было. Так что Хиватари решил действовать без промедления – сразу после своих слов он поднялся и решительно подошел к креслу, в котором расположился Дайске, и заглянул ему в глаза. Эти самые глаза были красивыми – как теплый, расплавленный шоколад с редкими красными искорками по ободку радужки. Но не было в них ничего особенного – до того мгновения, как в них вдруг полыхнула ледяная ярость. Последней мыслью Сатоши, пока он еще мог владеть своим телом, была: «Похоже, это единственное чувство, которое я способен у него вызвать». *** Эмико была в восторге, Дарк пошел переодеваться, а Дайске никак не мог отойти от удушающей волны смущения – мало того, что Хиватари вдруг ни с того ни с сего посмотрел ему прямо в глаза, так еще и после этого, буквально через пару секунд, радужка глаз напротив потемнела и перед Нивой, в просто невыносимой близости оказалось вроде бы любимое лицо. «Вроде бы» - потому как принять это было все еще трудно. Да, Крад говорил ему, что он влюбился. Но что это за чувство такое – любовь? Дайске ведь был вполне уверен, что любит Рику-сан, но это оказалось лишь заблуждением. Как он может быть уверен, что не ошибается и на этот раз? Что может послужить доказательством? Желание поцеловать? Даже от одной мысли стало жарко. Или что-то большее? Да, конечно, он ревновал, смущался присутствия Дарка и, что скрывать, хотел быть рядом. Быть одним целым, как раньше. Но было ли это доказательством? Дайске почувствовал, что от всех этих сложных и, определенно, смущающих размышлений он поплыл, и встряхнул головой, чтобы прогнать наваждение. Очнувшись, он понял, что в комнате остался один. Испугавшись, что может опоздать, Нива вскочил и стрелой взбежал по лестнице – ему тоже не мешало бы переодеться. Оказавшись перед дверью, он рывком распахнул ее, о чем тут же пожалел. Перед ним предстало чересчур смущающее зрелище – Дарк переодевался. Слава богу, что штаны на нем уже были – вряд ли Дайске смог бы пережить подобную картину. Но и оставшейся незакрытой части Дарка оказалось достаточно, чтобы у непутевого зрителя перехватило дыхание. Нива понял, что опять выпадает из реальности. Лишь ставший привычным насмешливый голос Крада смог вернуть ему способность мыслить и двигаться, но и этого хватило лишь на то, чтобы пробормотать смущенное «прости» и закрыть дверь с той стороны. Прислонившись к ней лбом, Нива решил, что пока для него и этого чересчур много. И, похоже, одно доказательство у него все же есть. Дайске простоял так до тех пор, пока из-за двери его не позвал знакомый голос, в котором переливались смешинки. Почему-то мысли, что это простое веселье, а не насмешка, приятно грели душу – совсем чуть-чуть, как маленький огонек, но приятно. Но от этого теплого ощущения Ниву не совсем приятно оторвали – перспектива переодевания на глазах у Дарка оказалась еще более смущающей, чем предыдущий казус. Но на его почти умоляющий взгляд и пунцовые щеки призрачный вор лишь недоуменно усмехнулся: - Малыш, если ты не помнишь, то в отличии от тебя, твое тело я видел намного чаще и, определенно, во всех ракурсах. Я не понимаю, чего ты смущаешься? Пришлось позорно сбегать в ванную. *** На этот раз в здание Дарк со своим напарником проникли с воздуха. Это оказалось довольно просто – сказывалось отсутствие главного противника, коим Хиватари, несомненно, являлся, и наличие второй пары умелых рук, которые с изящной легкостью взламывали коды безопасности и сигнализации. Для самого Дайске этот раз тоже оказался на редкость легким – даже полет в почти-объятиях уставший смущаться Нива перенес спокойно. Главный зал выставки имел стандартную четырехугольную форму, парадный арочный вход и два окна под высоким потолком. Посередине зала, окруженная стеклянным колпаком, стояла колесница. Услышав шум шагов, который не смогли заглушить даже такие профессионалы своего дела, как призрачный вор и его протеже (пол-то был каменный), сидящий на крохотном облучке крохотный (кукольный) кучер повернулся и недобро нахмурился. На приветствия не ответил, только насторожился. На улыбки лишь кутался в свой мундирчик и порывался погнать лошадей. Очень несговорчивый оказался артефакт. И очень одинокий. - Ты же не хочешь всю жизнь прожить в музеях под стеклянными гробами? В доме моей семьи есть прекрасный подвал – там есть много других артефактов, живых, таких, как ты, и достаточно места для мчащейся колесницы. Тебе понравится, - Дарк говорил непривычно мягко, и говорил правду, что скоро подействовало. Ведь даже артефакту трудно быть одиноким исключением. Вдруг что-то блеснуло, отразившись от гладкой поверхности стекла. Дарк уже отключил систему защиты колпака и протянул руку за колесницей, как неожиданно взревела сигнализация. И она была подкреплена сюрпризом – с потолка в секунду опустились решетки. Похоже, они были рассчитаны на то, чтобы словить призрачного вора в центре зала, но в последний момент он успел отскочить чуть в сторону, не забыв подхватить Колесницу. Оглядевшись, он понял три вещи, и далеко не все они были приятными. Во-первых, частая решетка, точнее, крупная металлическая сетка, «разрезала» зал на девять ровных квадратов – как поле для игры в крестики-нолики. Ловушка определенно была призвана поймать Дарка в центре фигуры – он бы действительно оказался взаперти. Однако, удача вновь повернулась к своему любимчику лицом – он оказался именно в том секторе, на стене которого имелось окно. Во-вторых, и что было намного менее приятно, они с Дайске оказались друг от друга отрезаны. И в-третьих, что было вообще неприемлемо, хоть Нива и оказался в секторе, в котором тоже было окно, но добраться до него можно было исключительно на крыльях, так высоко оно было. И, как назло, Дарк точно помнил, что в этот раз Дайске не взял с собой веревку – незачем было, ведь глупый вор пообещал, что рядом с ним у него всегда будут крылья – с ними не нужна никакая веревка! Оглядев переплетение металла, Дарк решил, что остался только один вариант, хоть он и был не самым приятным. Скомандовав также оглядывающемуся и немного растерянному Дайске отойти на пару шагов от решетки, он вытянул руки вперед и сконцентрировался. Пальцы вора засветились слабым фиолетовым светом и он уже собирался вынести эту решетку к такому-то Создателю, но его остановило протестующее восклицание Нивы – оказалось, он никуда не отошел, а, напротив, стоял у самой решетки и недовольно смотрел на Дарка своими теплыми, с золотистыми искорками, глазами. - Дарк! Ты слышишь меня или нет? – заметив, что вор наконец-то обратил на него свое внимание, мальчик немного расслабился, но продолжил все так же настойчиво, - Не смей! Не смей этого делать! Если ты забыл, то ты сейчас не в моем теле, мало ли что может случиться с Хиватари-куном! О нем ты подумал? - Но… - попытался возразить оскорбленный Дарк, но его опять перебили. - Лучше уходи. Ты ведь можешь через окно выбраться? Для тебя это не должно быть проблемой. А за меня не беспокойся – когда ты появишься снаружи, то наверняка отвлечешь всю полицию на себя. Вряд ли им будет до меня какое-то дело, так что я тоже смогу сбежать. В крайнем случае отправь мне Виза. – Нива был непреклонен. Дарк недовольно переводил взгляд с Дайске на окно и обратно. Ну уж нет, он точно не собирается оставлять своего напарника в такой момент! «Прекрати», - одернул его голос разума, который по чистой случайности принадлежал Хиватари. «Неприятно признавать, но даже Нива понимает эту ситуацию лучше тебя. Чего ты добьешься своим взрывом? Сюда соберется все полиция, а Дайске – узнан. Если же ты сбежишь, то отвлечешь все внимание на себя и дашь ему шанс. А также сможешь получить возможность попасть к нему через его окно. Так что не стой. Я не собираюсь терпеть это вечность». – было такое ощущение, что Сатоши недовольно нахмурился. Но Дарк ни в чем не был уверен. К тому же, думал он совершенно о другом – он оценивал предложение. Мелькнула мысль, что дуэт легендарного неуловимого вора и его самого… соображающего соперника – это страшно. Причем, непонятно еще, для кого. Приняв решение, Дарк кивнул Дайске и, призвав Виза, подлетел к окну и там завис. На раме оказался простенький замок – который, впрочем, не позволял пройти (или пролететь) через окно, не взломав его. Изнутри на это ушла пара секунд, но снаружи могло понадобиться около минуты. Тоже не должно было доставить проблем. Но ключевые слова здесь – «не должно было». Как только вор выбрался наружу, он удостоверился в обратном – по сигналу на него обрушился нескончаемый поток… дротиков? При ближайшем рассмотрении это действительно оказались дротики со снотворным. Он был нужен им живым. И это было плохо, потому как Дарку срочно пришлось убираться с линии огня. После очеедной попытки прорваться к окну Дайске (а ведь там еще надо было зависнуть на целую минуту!), вор понял, что это просто невозможно – его усыпят раньше, чем он успеет хоть что-нибудь предпринять. Оставалось надеяться лишь на то, что Дарк действительно умудрился отвлечь все внимание полиции на себя, и, как знать, может быть они даже отключили теперь очевидно ненужные решетки. С этими невеселыми мыслями Дарк решил углубиться в лес, чтобы, в случае задержки Дайске, придумать план его освобождения изнутри здания. Ведь где-то же должен быть этот чертов пульт управления? И именно в этот момент он услышал звон бьющегося стекла. Точно такой же раздался, когда сам Дарк выбрался из ловушки. Это Дайске?.. Как ему удалось?.. *** Проводив взглядом улетающего Дарка, Нива вздохнул. Да, похоже, выход был один, и, если честно, то сам мальчик никак не мог понять, радуется он этому или нет. Содной стороны… А, к чему гадать, если других вариантов не предвидится? Он мысленно позвал, молясь, чтобы его просьбу о помощи приняли: - Крад? – дождавшись насмешливого «чего тебе, птенчик?», Дайске продолжил, - Крад, ты не мог бы одолжить мне свои крылья. Иначе нас наверняка поймают. «Ну, во-первых, не нас, а тебя. А во-вторых, ты уверен? Предупреждаю, это будет действительно больно.» - непонятно было, заинтересовался Крад или забеспокоился. - Я потерплю. – твердо ответил Нива. – Так ты согласен? – его лицо осветила радостная улыбка. «Уговорил», - хмыкнул Крад, и Дайске, почувствовав, боль, закрыл глаза. И она поглотила его, хотя очаг ее пульсации находился у лопаток, но горячие волны распространялись по всему телу, на пару секунд полностью отключив способность мыслить, даже не здраво. А потом все закончилось, и новая тяжесть потащила не готового к такому Ниву назад. Поняв, что все получилось, Дайске тряхнул головой и попробовал пошевелить крыльями. Новоприобретенные мышцы и нервы отозвались ноющей болью, но он упорно продолжал их разминать, пока не достиг удовлетворившего его результата – крылья почти полностью подчинялись его желаниям, только реакции, пожалуй, были чуток замедленны. Привыкнув к необычному ощущению, Нива наконец сделал то, о чем начал задумываться с того самого момента, как он впервые ощутил эти крылья на свой спине. Или даже раньше, еще в тот момент, когда Хиватари впервые не сдержал при нем свою вторую сущность?.. Он осторожно провел кончиками пальцев по все еще немного болевшим крыльям, которые оказались удивительно мягкими. Пушистое оперенье нежно щекотало кожу, а твердые маховые перья упруго прогибались под ладонью. И было очень, невероятно тепло. До конца каждого крыла достать рукой было невозможно, даже их сложив – или, может, просто Дайске не способен был их так выгнуть? Тряхнув головой, незадачливый вор посмотрел на окно. Замок он заприметил сразу, а еще услышал звуки выстрелов. Учитывая его весьма скромный опыт в полетах, и то и другое могло представлять серьезную проблему, но Ниву это мало волновало – беспокойство за Дарка накрыло его с головой. Недаром же он провел с легендарным вором столько времени в одном теле и теперь доподлинно знал, что этот… человек очень упрям и ни за что бы не оставил Дайске одного, если бы не рассчитывал вытащить его с той стороны. А, поскольку ему это не удалось, то он вполне мог попытаться каким-нибудь другим способом, и что с ним может случиться, Нива предпочитал не думать. Конечно, призрачный вор Дарк уже не раз доказывал, что он действительно достоин этого звания, но Дайске никак не мог отмахнуться от мысли, что все бывает в первый раз и ни один план нельзя продумать до мелочей… В общем, он очень беспокоился и так глубоко задумался, что для него оказалось совершенной неожиданностью, что при первом же взмахе крыльев его снесло куда-то не туда. Удивленно моргнув, Нива попробовал еще раз – с тем же результатом. Мальчик как-то успел подзабыть, что летать он не умел. Вообще, когда он просил о крыльях, то как-то больше рассчитывал на то, что Крад просто воспользуется его телом, а поняв, что такого не случится, несказанно обрадовался. О таком повороте событий он совсем не думал. Пришлось еще раз просить о помощи. Не услышав ответа, Нива было подумал, что его вторая сущность решила, что и этого слишком много, но в следующую секунду почувствовал, будто его крыльями управляет кто-то другой, мягко направляя их. Миг – и Дайске уже в воздухе, застыл перед окном. Как он и предсказывал, на замок ушло не больше пяти секунд. Как только рама распахнулась, он резко взмахнул крыльями, стрелой вылетая из зала, ставшего ловушкой, и так же стремительно направился к лесу – полиции понадобилось немного времени, чтобы опомниться и начать обстреливать новый объект. Как Дайске и думал, так же удачно приземлиться у него не получилось, благо ветви деревьев немного смягчили падение, но не намного – наконец осознав себя в пространстве, Нива понял, что весь покрыт царапинами, волосы полны листьев, а одежда вообще приняла вид весьма… печальный. Взъерошив волосы, выпутывая из них пару веточек, Дайске определил свое местоположение (в воздухе он успел осмотреться, да и лес был не особо густым), и наконец позволил себе задать Краду так интересующий вопрос: - А почему ты просто не взял… вселился в мое тело? «Надо точнее формулировать свои просьбы», - хмыкнул тот в ответ. Похоже, у него было хорошее настроение. С чего бы это? Подумав, Нива все же решил не заморачиваться над необычной сговорчивостью своего… друга. Но все-таки сказал: - Спасибо. У тебя очень теплые крылья. *** Тем временем не так уж и далеко от того места, на которое «приземлился» Дайске, прямо на земле сидел и ждал Дарк. Получалось у него, честно говоря, не очень, потому как он это дело очень не любил. Выждав еще минуту, вор не выдержал и вскочил, намереваясь немедленно отправиться на поиски своего напарника. Конечно, он слышал звук разбитого стекла и даже не поленился и слетал посмотреть, что произошло – как он и ожидал, второе окно в зал было выбито. Но прошло уже минут двадцать точно, а Дайске все не показывался. Мысль о том, что тот просто пошел не в ту сторону, у него даже не возникала – Нива наверняка смог догадаться, что из леса Дарк пока не выйдет, а поляна, на которой он сейчас находился, была единственной, так близко расположенной к цивилизованной части города. А поскольку Нива все еще не появился, призрачный вор начал уже серьезно беспокоиться. И готов был начать искать его сам. Но ему это самым наглым способом не позволили. «Ты что творишь?» - мысленно возмутился Дарк, пытаясь остановить онемевшую, ну, по крайней мере, для него, руку, которая вдруг ожила и настойчиво устремилась к его куртке. «У меня есть некоторый опыт в ментальном сопротивлении, так что даже не пытайся» - почти надменно усмехнулся Сатоши, уже полностью беря под контроль правую руку и вытаскивая из внутреннего кармана небольшую фотографию. «Черт!» - возопил Дарк, понимая, что именно задумал Хиватари, а также всю неизбежность и несправедливость происходящего и ожидая резкого толчка, оттолкнувшего бы его на край сознания этого тела. Но ничего не произошло. Дарк удивленно моргнул и понял, что сделал это не один – человек в его сознании тоже был растерян. Ничего не изменилось. Совсем. Как раз в этот момент полного коллективного непонимания кусты на противоположной стороне поляны зашелестели. Если это так оперативно сработали полицейские, то они зашли очень удачно – сейчас легендарный вор не смог бы оказать им ни малейшего сопротивления. Но госпожа удача все же упорно от него не отставала. - Дарк! – из кустов практически вывалился растрепанный и помятый Дайске, чуть не растянувшись на пыльной земле. Одежда его была порвана в паре мест, а на шее красовались три неровных царапины – пришлось изрядно поплутать в разросшихся кустах, прежде чем он услышал короткие возмущенные восклицания знакомого голоса. Но, когда он поднял голову, то увидел отнюдь не загадочного темнокрылого ангела. На поляне стоял удивленно оглядывавшийся Сатоши.