Откровение

- Вань, мне так стыдно, - Франциск тяжело вздохнул. Россия ничего не ответил. Не стал успокаивать. Но не стал и обвинять. Просто приготовился слушать очередное откровение друга. Франциск понял, что завладел вниманием, допил вино для храбрости, отставил бокал и начал свое повествование. - Артур вызвал Андрэ из его параллели два месяца назад. Случайно получилось, как обычно. Не суть. В общем, я забрал свое отражение к себе. И… ты, наверное, догадываешься, что случилось? Иван молчал. Франция продолжил. - Я влюбился в него. В самого себя из другого мира. Наши отношения с самого начала были обречены. Я любил Артура, он – Оливера – свое отражение. Но меня все это не волновало, я начал добиваться внимания Андрэ. И добился. Франциск замолчал, словно подбирая слова. - Знаешь, поцелуи с ним… у меня дух захватывало, когда наши губы соприкасались. Когда он сам прикасался ко мне – робко, неуверенно… Он ведь был асексуалом до встречи со мной, представляешь? Когда он прикасался, у меня, как у подростка, сбивалось дыхание. А когда он впервые согласился на что-то большее, я чувствовал себя самым счастливым на свете. Но это чувство эйфории скоро прошло. Мы с ним поняли, какие ошибки совершили. Мы предали любовь друг ради друга. Надо было прекратить все это, он и пытался, но я был против. Я не хотел отпускать его от себя. - Дурак, - ухмыльнулся Иван. Франция согласно кивнул. - Это продолжалось еще неделю. Я целовал его – озлобленно, жадно. Ласкал, хотя он явно был против. Врал Артуру. А потом… – Франция как-то иронично усмехнулся, - приехал к Англии и во всем признался. - И что? – заинтересованно откликнулся Брагинский. - И все, - с каким-то отчаянным весельем в голосе отозвался Франция. - Что все? Что он сказал-то на это? – расспрашивал Россия. Франциск молчал. Его глаза словно потемнели. Наконец он продолжил, тихо и как-то измученно. - Я думал, он меня бросит. А он простил. - Так это же здорово. Он любит тебя, Бон-Бон! Франциск поднял взгляд на Ивана. - Я недостоин этого. Я недостоин его. Я предал его. Я продажная шваль, изменившая своему возлюбленному. Снова повисло молчание. Иван не знал, что ответить на признание Франции. Тот же смотрел на Россию, молча и как-то обреченно. - Знаешь, что, - вздохнул Брагинский, - успокойся. Ты, конечно, поступил ублюдски, защищать тебя я не стану, но ты все же сделал правильно, выбрав Артура и бросив Андрэ. Франциск дерзко рассмеялся. Иван с непониманием смотрел на друга. Отсмеявшись, Франция, ухмыляясь, произнес: - А кто сказал, что я бросил Андрэ? И вот после этого слов не нашлось уже у Ивана.