***
…Почти всю дорогу до кладбища Костик и Тоня едва не бежали. Старое кладбище встретило их гробовой тишиной. Неслышно было даже вездесущих ворон, что кружились над ним утром, стараясь перекричать друг друга. Все куда-то разом попрятались, словно предчувствуя скорое пробуждение более страшного хищника и не желая попадаться ему на глаза. Несговариваясь, подросток и девушка направились прямо к входу в Колокольню. В Колокольне не было ни души, и тьма, окутывающая храмовый зал, казалась почти ощутимой. - Где они? – удивленно озираясь по сторонам, подумала вслух Тоня. - Подожди здесь, - сказал Костик. – Я гляну в кладбищенской сторожке, может они там! Девушка кивнула, оставшись возле входа. Что-то во всем этом было не так, а что именно, Тоня пока понять не могла. В ожидании Костика, она вновь вопросительно заглянула в зал, пожалев об отсутствии фонарика. За несколько истекших секунд в зале ровным счетом ничего не изменилось. Однако ей вновь показалось, что с того времени, как она побывала здесь в компании доктора МакКея, какая-то перемена все-таки произошла и весьма существенная. Полумрак мешал разглядеть подробности, чтобы понять причину терзающей её смутной тревоги. Оглядевшись, девушка осторожно сделала несколько робких шагов от порога к центру зала. Сквозь узкие стрельчатые окна в храм проникал размытый свет ранних сумерек, смешиваясь с царящей в зале тьмой в нечто нейтральное. Но и этого было достаточно, чтобы тайное стало очевидным – с постамента исчез каменный демон. Горгулья пропала! А с ней и Майкл, доктор МакКей, Янус и Григорий. В голову лезли самые разные мысли. «Неужели мы опоздали?! - с затаенным ужасом подумала девушка. – Горгулья внезапно ожила и расправилась с ними!» С другой стороны её одолевали сомнения, что они вчетвером безропотно позволили бы одной какой-то твари убить себя. А если даже так, то где их бренные останки? На земляном полу храма обязательно должно было остаться хоть что-то, свидетельствующее о происшедшей под его мрачными сводами кровавой трагедии. Не могла же горгулья проглотить их всех разом вместе с одеждой, не пролив при этом даже капли крови. Она сделала еще несколько шагов и очутилась почти в центре зала, не заметив, как во мраке под потолком на миг зажглись, а затем исчезли два ало-красных, как угольки, глаза…***
…Горгулья была голодна и невероятно раздражена. За последние пару ночей, проведенные в новом мире, ей только раз удалось по-настоящему поесть, да и то наспех. Этого было недостаточно. Голод буквально сжигал её изнутри. Ей требовалась энергия. Природа настойчиво требовала от неё как можно скорей набраться сил, чтобы укрепиться и стать родоначальницей своего вида. Но густой молочный туман, появившийся одновременно с ней и по ночам заполняющий собой все вокруг, расстраивал планы твари. Погружаясь в туман, она теряла ориентир, что однажды уже стоило ей одного рабочего когтя. Возносясь же над ним, теряла объекты охоты, остававшиеся под белесым одеялом тумана. А еще туман скрадывал чувство времени. В прошлый раз ей едва удалось во время добраться до убежища, в качестве которого она выбрала заброшенную Колокольню на старом кладбище. Колокольня напоминала ей старые готические замки родного мира и по ночам была в полном её распоряжении. Здесь было тихо, и отсутствовал ненавистный свет, которым люди этого мира освещают свои селения по ночам. ...Чудом избежав печальной перспективы слету разбиться в густом тумане о стену Колокольни, подгоняемая наступающим утром тварь успела добраться лишь до каменного постамента в алтарной нише, прежде чем ею окончательно овладел ежедневный сон, включающий защитный механизм и превращающий её плоть в подобие холодного мертвого камня. Дневной сон был неизбежной частью её естества, которое никому не дано изменить. Впрочем, саму тварь это ничуть не волновало. Она существовала, подчиняясь инстинктам, четко диктующим ей тактику и стратегию поведения. … Возможно, из-за терзающего тварь голода пробуждение на этот раз произошло раньше обычного. За узкими стрельчатыми окнами убежища было еще слишком светло, чтобы она могла отправиться на охоту. Горгулья потянулась, разминая затекшие мышцы, и, расправив большие перепончатые, как у летучей мыши крылья, в прыжке добралась до одной из потолочных балок, где царила тьма. Запахи, скопившиеся за день под сводами храма, поведали ей о том, что днем, пока она спала, сюда приходили люди. Как минимум двое. Следы их обуви отпечатались на земляном полу возле постамента. они приходили? Какая разница. Они ушли, но вскоре пришли другие. Хотя, …один запах твари был знаком. Он принадлежал человеку, побывавшему в храме утром. Чувство голода усилилось. Но людей было четверо, и в руках они сжимали странные предметы, испускающие нестерпимо яркий свет. Инстинкт самосохранения пересилил голод, заставив горгулью оставаться под прикрытием тьмы, служащей для неё естественным щитом. Они снова что-то искали, осматривая помещение храма, затем ушли, скрывшись в коридоре за алтарной нишей и унеся с собой свет. Горгулья осталась в темноте, терпеливо дожидаясь своего часа, когда кто-нибудь из них вернется в храмовый зал. Тогда она попытается напасть. Ей не пришлось ждать долго. На пороге храма появился еще один человек. Она слышала биение его сердца, остававшееся эхом в её воспаленном голодом сознании. Сердца, которым она во что бы то ни стала должна завладеть. Горгулья бесшумно расправила, было, крылья, чтобы спрыгнуть вниз, но в последний момент передумала. Человек стоял довольно близко к выходу и имел шанс убежать, оставив её без желанной добычи. Осторожно перемещаясь по окутанным тьмой потолочным балкам и стропилам, горгулья, оставаясь незамеченной, добралась до каменной стены. Цепляясь когтями обеих рук и ног за мельчайшие щели межкаменной кладки и стараясь держаться в пределах скрывающего её потолочного мрака, она переместилась к стене близ выхода. Оказавшись за спиной жертвы, тварь начала спускаться вниз, тем самым отрезая ей единственный пусть к отступлению. Шестым чувством ощутив за спиной движение, девушка порывисто обернулась, от неожиданности испустив пронзительный крик, когда внезапно отделившись от стены и легко спрыгнув на пол, пред ней предстало каменное изваяние во плоти…***
… Склеп был весьма просторным, несмотря на то, что по количеству стенных ниш, рассчитан всего на четыре захоронения. По-всему, его последние и единственные обитатели действительно являлись весьма важными персонами своей масонской общины. Впрочем, в посмертии им не сильно это помогло: грабители и время не пощадили их, однажды варварски вторгшись в их последний приют, забрав все самое ценное и предав остальное неумолимому тлену, уровняв с обычными людьми, чьи останки захоронены в земле подле стен Колокольни. Но не это шокировало лучшего гения двух галактик. Когда лучи электрических фонариков, объединившись, осветили склеп, глазам компании предстала сюрреалистически жуткая картина: почти все пространство склепа было завалено мусором, стены обвивала паутина и покрывала подсохшая слизь неизвестного происхождения, в свете фонариков выглядевшая почти черной и маслянистой. Наиболее плотный паутинный кокон наблюдался в дальнем правом углу склепа. - Ч…что это? – только и смог произнести МакКей. - По всему, наша «птичка» решила свить себе гнездышко, - ответил Янус. – И, как думаете, зачем? - Чтобы размножаться, – ответил Майкл. - Размножаться? Но как? – МакКей недоумевающе уставился на Древнего. – Или ты хочешь сказать, что она тут не одна? Ведь для размножения нужно как минимум две разнополые особи. И если есть демон-мама, то, стало быть, где-то есть и папа? … - Вынужден вас огорчить, доктор МакКей, но в виду ирреальности своей природы некоторым особям, пришедшим в мир при содействии Силы артефакта, для размножения совершенно необязательны пары, - пояснил Янус. – Они… - Гермафродиты! - догадался, холодея, Родни. - Вы совершенно правы, - кивнул Янус. - Временами меня терзают смутные подозрения, что ты владеешь гораздо большим объемом информации, нежели предлагаешь нам, - подозрительно покосившись на Древнего, заметил Родни. - Поверьте на слово – ненамного, - возразил Янус, высматривая что-то в мусоре у себя под ногами. – Просто, в отличие от вас, я имел возможность ознакомиться с копиями архивных записей некоторых экспериментов, проводимых моими соплеменниками с артефактом в Пегасе, и потом сам не раз сталкивался с последствиями периодов его активности на Земле. Наклонившись, Древний выудил из кучи полуистлевшего трапья нечто длинное, внешне смахивающее на человеческую берцовую кость. МакКей с немым изумлением уставился на него, поскольку то и впрямь была человеческая кость. Но Древнего сей факт, как будто, нисколько не напрягал. - Хочу проверить, не успела ли наша птичка снести яичко, - пояснил Янус. – Хотя прошло не так много времени с её появления, … но кто знает. Сделав пару шагов в сторону кокона и протянув руку с костью, он парой-тройкой уверенных взмахов руки вспорол паутинный щит. Родни с замиранием сердца ожидал увидеть нечто, внешне похожее на яйцо ксенорофрма из фильма «Чужой», но к всеобщему облегчению угол оказался чист, не считая тёмной подсохшей слизи, матово поблескивающей в лучах фонариков. - Птичка, видимо, только готовится стать мамой и папой в одном лице, - прокомментировал Григорий. – Надо будет днем собрать людей, вернуться и выжечь тут все чисто профилактики ради. Янус кивнул, одобряя идею. Примерно так же в своё время поступали люди, которые помогали ему расхлебывать заваренную артефактом «кашу». Внезапно раздавшийся в тишине Колокольни испуганный вскрик заставил всех непроизвольно вздрогнуть и на миг замереть от неожиданности, гадая, что это могло значить. Затем, развернувшись, полурейф первым метнулся по лестнице вверх из склепа. За ним поспешили Янус и Григорий. Последним, отдуваясь и обливаясь холодным потом, семенил МакКей, инстинктивно пытаясь нашарить рукой несуществующий пистолет в кобуре, которой у него не было. Спеша по лестнице, МакКей с омерзением заметил, что часть ступеней, стены, за которые он хватался, дабы избежать падения, и пол покрывала все та же дурно пахнущая тухлыми яйцами слизь. Пятна слизи осталась и на его пальто при падении. «Ну вот, теперь пальто придется выкинуть», - с досадой подумал Родни. Мысль скользнула и моментально вылетела из головы, сменившись другой, более насущной – что происходит сейчас наверху. Он боялся признаться себе, что узнал этот голос. «Тоня?! Что она здесь делает?! Они же с Костиком остались в квартире Григория! …И почему она кричала?!». Посетившая его догадка была еще ужасней – их потерявшийся каменный демон все это время находился в храмовой зале. Вот только где? Они осмотрели практически все углы. Неисследованным оставался … «Потолок?!» - припомнил Родни. Еще утром, обведя взглядом храмовый зал, он мельком заметил балки и перекрытия под потолком. Тварь вполне могла прятаться где-то там… «Только бы успеть!» - с лихорадочно бьющимся от волнения сердцем, думал ученый, в тоже время совершенно не представляя себе, что будет делать, встретившись с тварью нос к носу….