Теория струн

- Если честно, то я не знаю, что мне теперь делать, - Саурон смотрит прямо в глаза Галадриэли. За окнами – глубокая ночь, но завтра – воскресенье, поэтому можно не торопиться идти спать. Все остальные ушли на какой-то концерт – комнаты пустуют – можно сидеть и там, но уютный приглушённый свет на кухне притягивает сильнее, чем тусклые гудящие лампочки комнат. Галадриэль понимающе кивает: - Знаешь…я в такой ситуации никогда не была, но понимаю тебя… - Глупо же, что я так исповедуюсь тут? – глаза Саурона – слегка покрасневшие, усталые; от него пахнет алкоголем. Галадриэль ободряюще улыбается ему: - Нет, не глупо, лучше говори, не держи в себе, мне же интересно… - Мне без него плохо, - Саурон делает хороший глоток, утирается запачканным в чём-то рукавом. – Мне без него очень плохо, а он меня и не замечает, и к тебе пристаёт… - Честное слово, не имею на него никаких планов – и он на меня тоже, уверена! - А может быть, он и вообще влюблен в Феанора, я же не знаю… Галадриэль напряжённо хмурится: - Насчёт последнего – поподробнее, пожалуйста… - Да нечего поподробнее – они же друзья, так? – Саурон сползает со стула, обмякая. – Вот о чём они говорят вдвоём - о своей дурацкой физике, что ли? - Плохо же ты знаешь Феанора, - Галадриэль смеётся. – Он способен и в постели говорить о физике… - она осекается, осознав, что сказала лишнее, но тут же машет на это рукой. – А если тебе с ним поговорить? - О чём поговорить? Как поговорить? – Саурон почти всхлипывает, и Галадриэли становится ясно, что собеседник уже наполовину невменяем. Пожимает плечами. – Он со мной говорить не будет – я один, один, навсегда один… Галадриэль протягивает руку, сжимает кисть Саурона – пульс у него бьётся очень часто и неровно. Внушительно: - Завтра же сходи и поговори с ним – само оно не изменится, тем более он же гордый, сам не подойдёт… - Гордый… - вдруг глаза Саурона яснеют, он всматривается в Галадриэль. – И Феанор твой тоже гордый – не изображай удивление, о том, что вы встречаетесь, знают все… Вот скажи – ты счастлива? Галадриэль поджимает губы, смотрит поверх плеча Саурона – на тускло горящую лампочку в зелёном абажуре, потом оценивает степень опьянения собеседника и твёрдо отвечает: - Нет. - Я так и думал, - на лице Саурона появляется смешанное выражение удовлетворения и сострадания. Галадриэль этого уже не замечает: расширившимися зрачками глядит куда-то в пустоту, щёки её горят. Быстро, задыхаясь: - Я не могу понять его отношения ко мне: то он приближает меня, то отталкивает; то воспламеняется – то холоден; иногда мне кажется, что он меня просто использует, что я ему не нужна…С ним я терзаюсь больше, чем без него – и до каких пор это выносить? Он меня так измучил, как я сама бы себя никогда не измучила… Я не могу больше с ним – но я же его люблю! Саурон кивает на цветы, которые лежат перед Галадриэлью: - А это…тоже он подарил? - Нет, - голос Галадриэли оттаивает. – Это Келеборн, мы с ним друзья детства… Наверное, это самый лучший человек, какого я только знаю – и почему вокруг меня так много замечательных людей – не знаю… Он умный, добрый, внимательный, вежливый, предупредительный… И я знаю, что он меня любит – но что мне с этим делать, когда я не могу загореться тем же? Видимо мы с ним и любовь понимаем как-то по-разному… - Друг детства, - Саурон улыбается. – А если ему тоже больно? Галадриэль прячет лицо в ладонях: - Вот за это я себя и не могу простить… - Как это ужасно…когда…не любят… - Саурон начинает всхлипывать, клонясь на столешницу, и Галадриэль поднимается с места, бросая взгляд на часы – уже далеко за полночь… Приобнимает Саурона, отнимая у него бутылку, и ведёт в комнату – укладывать спать. Потом она долго смотрит в окно, дожидаясь остальных – закат уже прошёл, рассвет ещё не скоро, и над городом висит непроглядная тьма. Она думает о Феаноре – перед ней стоит его лицо, которое она, наверное, никогда не сможет забыть… Возвращаясь на кухню, заботливо ставит цветы Келеборна в вазу, потом идёт к себе и ложится в постель – и последнее, о чём она думает перед тем, как её накрывает тугое покрывало сна – это струны, сплетающиеся в симфонию.