Узумаки Наруко. Девочка солнца.

Наруко едва не рухнула на пороге вместе с Саске, стоило только команде 7 переступить порог башни. Сакура тут же дёрнулась, сохраняя общее равновесие, и обеспокоенно посмотрела на девочку. — Эй, ты в порядке, Наруко? — В полном! — Узумаки широко улыбнулась. — Просто немного устала. Утомление и недосып давали о себе знать ноющей болью во всём теле и расплывчатостью в глазах. Плечо, на котором находилась метка, жгло, как огнём. Впрочем, к этой боли — которую, к слову, немного приглушала чакра Лиса, — Наруко уже привыкла. Гораздо бóльшие опасения вызывало состояние Саске — похоже, ему техника Орочимару доставляла гораздо более сильный дискомфорт. Блондинка устало выдохнула и, отпустив плечо Учихи, сделала несколько шагов вперёд. Всё, о чём она сейчас мечтала, так это о сне на тёплом футоне и нескольких тарелках рамена, и не столь важно, в каком порядке. В башне же есть рамен, верно? Потом уже можно будет и поспрашивать Какаши-сенсея о том странном дзюцу и узнать, каким же образом его запечатать. Вот только сейчас странным было то, что в небольшом двухуровневом зале, куда они вошли из общего коридора через одну из абсолютно одинаковых с виду дверей, их никто не встретил. Разве тут не должны быть организаторы второго этапа? Ну хоть кто-нибудь, кто скажет им, что они прошли? — Хм. Странно… Тут никого нет. И что же нам делать дальше? — негромко произнесла Узумаки, оглядываясь по сторонам. Зал был абсолютно пустым и безликим, и единственное, что в нём выделялось, так это огромное полотно с какой-то надписью на противоположной входу стене. Девочка подошла к нему поближе, вчитываясь в чёрные строчки иероглифов и не понимая большинство из них из-за того, что те были написаны довольно мудрёным почерком. «Если кто-то решил, что такой каллиграфический почерк красивый, то он идиот! Ничего же не разобрать. Хуже, чем написала бы курица лапой!» — Наруко негодовала, не прекращая попыток разобраться самостоятельно и не ждать сокомандников. Тем временем Саске с коротким «Сакура, я уже в порядке» снял свою руку с чужого плеча и двинулся следом. Гордость не позволяла ему видеть, как гораздо сильнее измотанная блондинка держится на ногах самостоятельно, а он — с чужой поддержкой. Да и его силы восстановились достаточно для того, чтобы идти без помощи Харуно. Девочка явно была не очень рада, но лишь промолчала и тоже подошла к полотну. — Если вы не владеете «Небом», будьте готовы получить урок. Если вы не владеете «Землёй», бегите сквозь пространство и ищите силу. Если же вы владеете «Небом» и «Землёй», то опасный путь станет безопасным… — Сакура зачитала текст вслух. — Какая-то загадка. — Что это значит? — Наруко недоуменно посмотрела на сокомандников. — Тут не хватает слова, — розоволосая указала на пустое место среди иероглифов. — Наверное, для того, чтобы пройти второй этап, нам нужно отгадать это слово. Наруко разочарованно выдохнула. Она ненавидела сложные загадки и вообще всё, где требуется долго думать. Это всегда было по части Шики — продумывать тактику, стратегию, строить сложные планы и разгадывать чужие. Не зря же одной из его любимых игр были сёги. Сама блондинка предпочитала идти напролом, и поэтому сейчас она решила оставить разгадывание на своих товарищей. — «Небо» и «Земля»… — задумчиво произнёс Саске. — Может, это как-то связано со свитками? — Я тоже так думаю, — кивнула Харуно, напряжённо нахмурившись. — Мне кажется, мы должны открыть их. Узумаки молча кивнула, протягивая девочке «Небо». Команда 7 была в напряжении. Никто не имел и малейшего представления о том, что находится в этих свитках. Ответ на загадку или же очередная ловушка — что же в них? Саске подобрался, готовый в любой момент обороняться. Наруко и Сакура открыли свитки одновременно, но всё, что в них было, — вязь непонятных символов, окружающая иероглиф «человек». Генины недоуменно выдохнули. Внезапно из свитков повалил густой дым. Девочки тут же бросили их от себя в сторону, и вовремя: этот дым образовал целый вихрь, в котором начала угадываться человеческая фигура. Узумаки и Саске тут же приняли боевую стойку, Сакура готова была в любую секунду выхватить кунай. Команда 7 узнала технику призыва и была готова встретить кого угодно… - Успокойся, Наруко. Опасности нет. — Курама, почему ты так уверен? — удивлённо сморгнула девочка. — Приглядись повнимательней,  — насмешливо ответил биджу. — Не узнаёшь? Дым тем временем рассеялся. Наруко наконец смогла разглядеть появившегося человека — и на лице её тут же расцвела яркая, счастливая улыбка. — Давно не виделись! Сильно же вам досталось… Поздравляю с прохождением второго этапа! — Как Вы… — поражённо выдохнула Сакура. — Ирука-сенсей!!! — блондинка едва не сшибла учителя с ног в порыве радости, крепко-крепко обнимая и радостно смеясь. Сокомандники, смотря на это живое воплощение энергичности, только устало вздохнули и уселись на пол. — У нас получилось! Мы смогли пройти!!! Но почему Вы здесь? Мужчина с тёплой улыбкой погладил девочку по светловолосой макушке. — В конце второго этапа каждую прошедшую команду встречает чуунин. Мне разрешили поприветствовать вас, — пояснил он. — Вы отлично справились, ребята. Добраться до башни на третий день — действительно хороший результат. Наруко довольно улыбнулась в ответ на похвалу. — Я бы с огромным удовольствием угостил вас всех раменом, чтобы отметить это, — добавил Ирука, — но второй этап всё ещё продолжается. До его окончания нам запрещено каким-либо образом вмешиваться. Сакура неволей вспомнила слова Анко о невмешательстве и стиснула кулаки. Хорошо ещё, что всё почти что обошлось… — Но в этой башне есть всё необходимое, чтобы восстановить силы, — продолжил мужчина. — Если подниметесь на второй этаж, то попадёте в небольшую жилую комнату. Там есть все необходимые медикаменты. Кухня и санузлы находятся выше, на третьем этаже, и вам придётся делить их с остальными генинами. Нападение на других участников ведёт к дисквалификации всей команды, поэтому можете не беспокоиться: вы в безопасности. К тому же, всё в этой башне просматривается камерами. Покидать башню до окончания этапа тоже строго запрещено. Ребята переглянулись. Каждый из них сейчас мечтал об отдыхе, и информация от Ируки была весьма кстати. — Сенсей, а если бы мы открыли свитки до того, как пришли в башню… что бы Вы сделали? — Саске внимательно глянул на учителя. Тот посмотрел в ответ с выражением одобрения на лице и подобрал свитки с пола. — Ты становишься всё более и более сообразительным. Как вы уже поняли, экзамен — это проверка вашей способности выполнить миссию до конца. Если бы вы нарушили правила и открыли свитки раньше, то, согласно приказу, вас необходимо было бы привести в бессознательное состояние до окончания второго этапа. — Вот как… — Наруко облегчённо выдохнула. В течение всего пути к башне ей настолько сильно хотелось заглянуть в них хоть одним глазком, что приходилось душить в себе любопытство на корню. И сейчас она была искренне рада, что всё-таки сдержалась. — Сенсей…, а к чему была та надпись на стене? — спросила Сакура. — Это девиз для чуунинов, написанный Хокаге-сама, — пояснил Умино. — «Небо» здесь означает разум, а «Земля» — тело. «Если вы не владеете „Небом“, будьте готовы получить урок», — это значит, что нужно усердно учиться, если ум — твоё слабое место. Как у Наруко, например. Блондинка фыркнула. — «Если вы не владеете „Землёй“, бегите сквозь пространство и ищите силу», — продолжил мужчина. — Это значит, что необходимо больше тренироваться, если не хватает выносливости… как Сакуре. Девочка неловко хихикнула. — Ну, а если у вас есть и ум, и выносливость, то любая дорога вам по плечу. А в пропущенную часть необходимо вставить кандзи из свитка, тогда получится последнее предложение. «Эти правила определяют путь человека». Ирука закончил говорить и посмотрел на ребят с теплом и печалью во взгляде. — Помните этот девиз, — после недолгого молчания произнёс он. — Ведь чуунин — это боевой командир, и он обязан вести за собой людей. Для этого он должен обладать силой и мудростью. И то, и другое важно для прохождения миссий. Вот — то, что я должен был сообщить вам. — Так точно! — хором ответила команда 7. — Впереди — третий этап, самый сложный из всех. Поэтому… Берегите себя, — пожелал мужчина от всего сердца. Он хотел добавить ещё и слова «Особенно ты, Наруко», но не стал этого делать. Глядя на уверенно, гордо стоящую девочку с самой яркой в Конохе улыбкой, Ирука слишком отчётливо понимал, что Узумаки, его неуёмная ученица, выросла. Выросла и стала действительно сильной. Какаши был прав: она может стать достойным чуунином… как и вся её команда. Снова повалил дым. Техника призыва развеялась, и генины остались в зале одни. Блондинка повернулась к сокомандникам. — Ребята, идёмте! Нам нужно перекусить! — почти выкрикнула она, собираясь едва ли не тащить обоих за руки. Сакура гневно фыркнула в ответ. — Только и думаешь, что о еде! Сначала надо обработать ваши раны. Идём в жилую комнату. Розоволосая смотрела настолько грозно, что Узумаки послушалась. Жилая комната оказалась небольшой, но аккуратной. Мебели не было совсем; на полу лежали три застеленных футона и полотенца. Самое то после ночёвок на земле. Узумаки тотчас плюхнулась прямо поверх покрывала, вытянув конечности со счастливым стоном. — Как хорошо-то! Всё, остаюсь здесь, мне и так удобно! — Наруко, ты же вся в грязи! — возмущённо крикнула Сакура. — Живо поднимайся! — Ну, Сакура-а-а… — Живо в душ! — Харуно дала блондинке лёгкий подзатыльник. — В душ, а потом обрабатывать раны! Как маленький ребёнок, честное слово. Саске не мог не фыркнуть, наблюдая за этой сценой. Впрочем, через мгновение он сдавленно, едва слышно зашипел: от печати распространилась очередная волна обжигающей боли. Сакура никогда не думала, что ей придётся принимать душ вместе с Наруко. В санузле для девочек было три душа без каких бы то ни было перегородок, и Харуно осознала, что она впервые будет принимать совместный душ со своей ровесницей. Это было странное чувство — вроде стыда никакого нет, но в то же время всё-таки непривычно. Но Узумаки, казалось, совершенно не волновали подобные мысли. Что-то напевая себе под нос, она стягивала с себя запылённый оранжевый костюм, бельё, пока в конце концов не осталась стоять нагишом. — Эх, ещё бы в чистенькое одеться после душа… было бы здорово. Тут и мыла полно… О, да тут есть сушилка и фен! Отлично! — блондинка с почти детским любопытством исследовала санузел. — Только вот нам не дали никаких халатов. Сакура, как насчёт того, чтобы сначала постирать одежду, а потом уже и помыться? Розоволосая только кивнула в ответ. Пока обе полоскали вещи в мыльной воде, Харуно время от времени смотрела на спину Наруко. В первую очередь, взгляд к себе приковывало чёрное пятно печати, но если не отвлекаться от него, можно было заметить, что вся спина блондинки была в шрамах — больших и маленьких. Самый огромный, бледный и, судя по всему, старый, но по-прежнему различимый, тянулся наискось из-под левой лопатки широкой — в два пальца толщиной — неровной лентой с рваными краями и заканчивался почти на правой ягодице. Сакуре хотелось спросить, откуда у неё этот шрам, но она боялась услышать ответ. Всё потому, что девочка догадывалась, как. У самой розоволосой шрамов почти не было. Ну, иногда оставались после тренировок, но все они были крошечными — от силы царапины. Однако каждый такой шрамик превращался в трагедию — как же так, её кожа становилась неидеальной, какой ужас… И только сейчас Харуно смогла понять в полной мере, что такое по-настоящему ужасный шрам. Она впервые поняла, насколько же сильно ненавидели Наруко в деревне, и почувствовала острый укол совести и жалости. Всё это время она тоже относилась к ней плохо только потому, что так делали все, и ей даже в голову не пришло подумать, что это неправильно. Что эта шумная и непоседливая блондинка ничем не заслужила подобного к себе отношения. — Эй, что-то не так? У меня что-то на спине? — голос Наруко заставил Сакуру вздрогнуть от неожиданности. Та поспешила отрицательно помотать головой: — Н-нет, ничего… всё нормально… Узумаки пожала плечами и вернулась к прерванному занятию. Сакура поджала губы. Единственное, чего она не могла сейчас понять, так это причин, по которым Наруко, перетерпев столько настоящих, не надуманных, страданий и боли, продолжает настолько ярко и солнечно улыбаться. На выходе из душевой Наруко и Сакура нос к носу столкнулись с Тен-Тен. От удивления шатенка едва не выронила полотенце из рук. — А вы что тут делаете? — её голос, наверное, был слышен на всём этаже. — Неужели и вы смогли пройти второй этап? — Разумеется! — Узумаки широко улыбнулась. — Неужели меня остановит какой-то там Лес Смерти? — Вот уж не ожидала, что вы дойдёте — хмыкнула Такахаши. — Даже несмотря на то, что у вас были оба свитка… Впрочем, неважно. Всё равно вас вышвырнут уже на третьем этапе, как беспомощных котят. — Мне всё равно, что ты там говоришь, — ответила Наруко. — Я не собираюсь сдаваться. Ведь я хочу стать первой женщиной-Хокаге! Сакура вздохнула. — Скажи, Тен-Тен, — наконец негромко произнесла она. — Что с брова… что с Рок Ли? Шатенка, собиравшаяся было съязвить Наруко, вмиг посерьёзнела. — Я бы спросила, почему тебя это интересует, но… — она недолго помолчала. — Он почти в порядке, хотя бывало и лучше. Узумаки внимательно посмотрела на Такахаши, после чего улыбнулась — благодарно. Она помнила, кто защитил их команду, пока она с Саске были без сознания. — Спасибо, Тен-Тен! — её волосы блеснули золотым в солнечном свете, падающем из окна. Та в ответ нахмурилась. Поведение Узумаки Наруко — слишком открытое, слишком наивное, слишком… светлое — оставалось для неё слишком уж непонятным. Надо будет поговорить с Неджи. Кто знает, какие сюрпризы она может скрывать. Сакура обернула последний бинт вокруг руки Саске и закрепила аккуратным узлом. За время обучения на ирьенина она научилась весьма качественно накладывать повязки. Сумка, в которой лежали бинты и медикаменты, лежала рядом с футонами, а на одном из футонов развалилась Наруко. Её раны розоволосая, памятуя об увиденном в душе, решила обработать в первую очередь…, но каково же было её удивление, когда оказалось, что никаких серьёзных повреждений у девочки нет. В результате та ограничилась парочкой перевязок и принялась за Учиху. — Готово, Саске-кун! — девочка лучезарно улыбнулась. — Я бы помогла с залечиванием ран, но… моей чакры хватило только на царапины. — Всё в порядке. Спасибо, Сакура, — брюнет отстранился. Харуно засияла, но Саске тут же схватился за плечо, и она посмотрела уже обеспокоенно. — Сильно болит? — Не очень, — тот выдохнул. — Ты точно ничего не можешь с этим сделать? Сакура виновато потупилась. — Я могу только дать обезболивающее. Это какая-то странная техника, она смешивается с потоком чакры и влияет на тело. Я даже не знаю, как такое лечится… Прости, Саске-кун… — Ничего страшного, — Учиха вздохнул. — Надо пойти и поесть. Наруко, ты идё… Наруко? Саске и Сакура с удивлением заметили, что блондинка заснула полностью одетой прямо поверх футона, свернувшись в калачик и по-детски подложив под щёку ладошку. Это выглядело настолько мило, что Учиха не сдержал едва заметной тёплой улыбки. Всё же Узумаки, не спавшая ночью и удерживавшая десятки теневых клонов, вымоталась сильнее всех. Оба не сговариваясь вышли молча, решив не будить сокомандницу. Но Харуно, всё же заметив улыбку Саске, ощутила укол ревности.