«Тӱнде чыккан jымыртка, Тӱлӱреп учар куш болор. Тӱӱнчекте jаш бала, Тӱбинде барып эр болор. Караҥуйда чыккан jымыртка, Калырап учар куш болор. Кабайдагы jаш бала. Качан тӱпте эр болор»
Звучало это почему-то жутко, будто бы он попал в фильм ужасов: тихий женский голос, скрипящий под ногами пол, тёмный коридор. Ночь за окном добавляла атмосферности. Неосознанно задержав дыхание, он осторожно толкнул дверь, держа наготове бластер. На диване сидела смугловатая женщина с переброшенной через плечо косой и гордым носом, поглаживая Алика по волосам. Ребёнок устроил голову у неё на коленях и тихо сопел. Картина была несколько иррациональной, и всколыхнула столько болезненных воспоминаний, что ноги подкосились, и пришлось опереться на стену, чтобы не упасть. Впрочем, он узнал женщину — именно её портрет и несколько подставных паспортных карточек прислал Стас несколько дней назад, попросив разузнать информацию. Выматерившись про себя пару раз (надо было снимать нормальную гостиницу, а не этот проходной двор!), он опустил бластер. Женщина, наконец, обратила на него внимание, и с ухмылкой вскинула бровь. — Такое драматическое появление, а ты даже в лице не изменился, — негромко и напевно проговорила она, перебирая рыжие пряди в пальцах. Видимо, не заметила, как его качнуло, — спецагентов стали лучше тренировать? — Посиди с маленьким ребёнком с годик, нервы и не так закалятся, — в тон ей тихо ответил Вадим. Напевно, конечно, не вышло, но подбирать правильно темп и тембр речи, чтобы не разбудить Алика, он научился давно, — я знаю, кто ты. — По работе, или птичка на хвосте принесла? — она осторожно поднялась с дивана, и устроила ребёнка поудобнее, укрывая пледом. Вадим кивнул в сторону кухни, и женщина последовала за ним. Кобуру с бластером он застёгивать не стал. — Навёл кое-какие справки для друга, — пояснил он, когда они оказались в отдалении от комнаты, — как именно к тебе обращаться? — Вадим отыскал в ящике лопатку, и принялся доставать кашу из чаши кухонного универсала, пока она не превратилась в один большой кусок. — Лучше всего — «моя госпожа», но можно и просто Миранда, — она села на кухонную стойку, но тут же получила ощутимый шлепок лопаткой по ноге. — А ты у нас не особо скрываешься. Даже под прикрытием был Вадим, верно? Я ведь тоже умею наводить справки, агент. Со стойки она спрыгнула, и вальяжно привалилась к стене, наблюдая, как Вадим борется с упрямой субстанцией, которая плотно засела в чаше, не желая её покидать. — Познакомиться пришла? Или у тебя хобби такое — вламываться к людям, и укачивать их детей? — огрызнулся он, орудуя лопаткой. — Есть у меня такое подозрение, что наш с тобой общий знакомый очень расстроится, если что-то случится с тобой, — простоять на месте женщина долго не смогла, и принялась вертеть в руках попавшуюся в руки солонку, — поэтому я зашла тебя по-дружески предупредить. Солонка выскочила из её рук, с громким щелчком открылась, и соль рассыпалась по всему столу и полу вокруг. Миранда ойкнула, и начала оглядываться в поисках веника, затоптала рассыпанную соль, растаскивая её ботинками по всё кухне. Вадим с тяжелым вздохом отпихнул её в сторону, заставил очистить подошвы и принялся собирать всё сам. — То есть угрожать? — переспросил он, — не ты первая, не ты последняя. — Радость моя, — тошнотворно-покровительственным тоном проговорила Миранда, облокачиваясь на косяк, и теребя в пальцах толстую косу, — если бы я тебе угрожала, то ты бы так спокойно не огрызался. Вадим выпрямился с совком в руке, недоверчиво оглядывая наглую женщину. — Ты свои фразочки из каких бандитских боевиков вытаскиваешь? Выражение её лица мигом сменилось с серьезного на весёлое, и женщина легко рассмеялась: — Обычно у меня менее продвинутые собеседники. Привычки, знаешь ли, — Миранда сделала шаг вперёд (на месте, видимо, стоять совсем не умеет!), но Вадим жестом остановил её. Дай ей волю, и всю кухню разнесёт. — Я действительно пришла тебя предупредить, дружок-пирожок. Твоё расследование заметили, и как только ты подступишься к чему-то важному… — она неопределённо повела плечами, — от них ничего не ускользнёт, понимаешь? Вадим понимал, но так же он понимал, что доведёт расследование до конца, во что бы то ни стало. Он не зря остановился именно на этой полузабытой станции — одна за другой, зацепки вывели его на след корабля под названием «Нэнси». Он получил запись, на которой, вместо заявленной «текстильной продукции» в корабль загружали партию оружия. Такого ещё не было даже у полиции — только у самых обеспеченных частей регулярной армии. — Не надо меня запугивать, я знаю, что делаю, — пояснил он, заканчивая собирать разлетевшуюся везде соль. Старой модели утилизатор тихо заскрипел, поедая комочки соли вместе с мусором с пола. — Знаешь? — женщина оттолкнулась от косяка, повышая голос, — сколько ты думаешь у меня заняло времени, чтобы выяснить кто ты, чем занимаешься, где живёшь, и составить полный психологический портрет? Подсказываю, примерно три часа, — она упёрлась руками в столешницу, нависая над ней, пытаясь перехватить его взгляд, но Вадим намеренно отвернулся, сметая остатки бедствия с пола. — Тебя достанут! Передай дело кому-нибудь другому, а сам езжай в отпуск, или с ребёнком время проведи. Не думаю, что ему полезно мотаться от станции к станции, как вы делаете, с тех пор, как его чуть не убило твоё предыдущее расследование. Вадим слишком яростно высыпал собранный сор в утилизатор, из рук выскочил совок и маленькие зубцы натужно загудели, пытаясь его пережевать. Алик в комнате захныкал, и мужчина закрыл глаза и досчитал до десяти, успокаивая себя, затем медленно развернулся. — Ты и правда умеешь наводить справки, — спокойно заговорил он, глядя ей в глаза, — может пойдешь в своих уговорах дальше, а? Ну давай, напомни мне, что у меня погибли жена и ребёнок, скажи, что второй раз нельзя подставляться, или что там ещё пишут мне в письмах с угрозами? — голос дрогнул, срываясь с напряженного шёпота, Вадим просто не мог говорить тихо, — я сыт по горло вашими лживыми обещаниями, убеждениями и прочими глупостями. Я не позволю, чтобы ещё чьи-то родные и близкие страдали, только потому что у меня яиц не хватило сделать то, что надо! Алик снова закуражился, и Вадим осознал, что последнюю фразу почти прокричал. Он молча двинулся в комнату, задев плечом стоящую на проходе женщину. Та медленно проследовала за ним, и сил послать её куда подальше у него уже не было. Ребёнок успокоился, но засыпать больше не желал. Увидев Миранду, он радостно воскликнул «тетя!» и запросился к ней. — Я не… Я не хотела давить на тебя, это вышло случайно, — голос женщины звучал по-настоящему виновато. При виде Алика выражение её лица тут же сменилось жизнерадостным, что поставило искренность под сомнение. Она опустилась на коленки, распахивая руки ребёнку на встречу, и Вадим, нехотя выпустил Алика. Мальчишка, то ползком, то пешком, добежал до Миранды, размахивая зажатым в кулаке медвежонком. Это была одна из его самых любимых игрушек, которой он начал хвастаться «тёте». Женщина осторожно бросила взгляд на уже остывающего Вадима, и продолжила, — мне будет сложно смотреть в глаза одному важному для меня космодесантнику, если я буду знать, что могла остановить тебя, и ничего не сделала. Да, замечательная игрушка! — веселым тоном добавила она, обращаясь к ребёнку. Тот польщённо заулыбался, и побежал-пополз за следующей. Вадим почувствовал, что его опять занесло. И дело даже было не в том, что он наехал на Миранду — просто эмоции всё-таки следовало держать в узде, а не заводиться от одного невинного напоминания. Но после постоянных угроз — по старым и новым делам, его нервы были не в очень устойчивом состоянии. Он не знал, на кого именно она работает, но это и не было важно. Преступники всегда угрожали ему, годами обещая превратить его жизнь в ад. Они не знали, что ему нечего терять. Однако с тех пор, как в его жизни завёлся маленький рыжий ребёнок, он стал реагировать на угрозы куда более нервно. А после того, как пару раз эти угрозы чуть не осуществили… Но рано или поздно все преступники оказываются за решёткой, в этом Вадим был уверен. Поэтому они не смогут его запугать. — Предупредила, молодец, свободна, — сухо проговорил он, догадываясь, что так просто от неё не отделается. Женщина в упор посмотрела на него, как на безнадёжного идиота. — Ну чего тебе? Хочешь, я в завещании напишу «Стас, не сердись на свою бабу, она пыталась меня остановить»? — Вадим подорвался с места, меряя шагами комнату, — я не собираюсь ставить других своих коллег под удар, и не собираюсь отступаться, я уже сказал. — Если хочешь умереть, есть более приятные способы, — поморщившись, ответила Миранда, и тут же переключилась на Алика, с улыбкой защекотав его, приговаривая «где тут наше пузико?». Он был уверен, что ребёнку она не навредит, но всё равно стало как-то не по себе, — я от тебя не отстану, пока не буду убеждена в том, что ты доживёшь хотя бы до конца недели. Вадим опустился на пол, и забрал Алика на руки. Все же ему было спокойнее, когда ребёнка не тискала женщина, способная поцеловать человека, а в следующую секунду забить его до смерти его же видеофоном (Вадим внимательно изучил все материалы, которые смог накопать, и заключил что Стас совершенно ненормальный. Боевых киборгов ему, видимо, было мало). Не отстанет она! — «Нэнси» стоит в порту, и я знаю, что на борту никак не простыни да футболки, а партия новейшего оружия. Мне нужно заполучить доказательства, хоть что-то! Я не могу упускать такой шанс. Я не хочу потом читать в новостях, кого этим оружием убили, понимаешь? Так что-либо отстань, либо… — Вадима вдруг осенила совершенно другая интересная мысль, — либо помоги мне. Вот теперь она совершенно точно смотрела на него, как на последнего идиота. — Слушай, ты может и суицидник, но я, если ты внимательно читал моё досье, кто угодно кроме него, — она покрутила мягкую игрушку в руках, — серьёзно, сделай всем одолжение и не лезь. Твои доказательства всё равно потом потеряются, начальство скажет, что ты занимаешься чем-то лишним, а потом и вовсе комиссует тебя по результатам психологической экспертизы. Я это знаю, потому что я для таких вещей оформляю документы. Надо же, что это, неподдельная забота? Эмоции Вадим умел считывать довольно хорошо, и она выглядела очень искренней. — Ты хотела сказать «подделываю», — заметил он. — С тобой даже подделывать особо и не нужно, — Вадим собирался возразить, но она жестом остановила его, — без обид, агент. Я говорю о том, как это будет выставлено. У тебя не самая простая история, и я уже вижу перекошенное лживой жалостью лицо твоего начальника, который говорит «да, мы замечали, что он перегибает палку, срывается, но давали шанс, всё-таки, ценный сотрудник…». Разве ты ни разу не видел, как они это делают? Ты не найдёшь ни помощи, ни союзников. Никто во всём мире не сможет тебе помочь, если за тебя возьмутся. Она и правда не угрожала, а констатировала факт — описывала мир, который знала. В глазах женщины виднелось отчаяние, хорошо знакомое самому Вадиму. И она даже была права, в каком-то смысле. — Ты не веришь, что Азора вообще можно остановить? — осторожно спросил он, не уверенный, что получит ответ. С чего она вообще так легко ему доверилась? Потому что доверяет Станиславу… Или потому что знает, что Вадим ничего не сможет ей сделать? Она обернулась, будто боялась, что кто-то может их подслушать. Тонкие пальцы стиснули мягкого медвежонка так, что он чуть не сложился пополам. — Когда-нибудь я перережу ему глотку, и буду смотреть, как он истекает кровью у моих ног, — наконец, тихо сказала она, — и только это его остановит, — женщина подняла взгляд, — а ты со своими попытками расследований делаешь только хуже. Ты сдашь информацию в полицию, продажные копы донесут об этом Азору, и все бреши безопасности закроют. Или ты думал, у вас там все чистенькие? — Именно поэтому я передаю далеко не всё, — признался Вадим. Что-то было в этой женщине, чему нельзя было сопротивляться, ей хотелось доверять. Или не было смысла не доверять, ведь знала она куда больше, чем он сам. — Многие важные элементы расследования знаю только я, — он подхватил Алика на руки, и подошёл к терминалу, открывая майнд-карту по расследованию. Женщина присвистнула и внимательно уставилась на схему. На секунду Вадиму показалось, что он совершил крупную и фатальную ошибку, и сейчас его пристрелят, а все данные сотрут, но Миранда не шелохнулась, рассматривая карту спокойно, как учительница, проверяющая домашнюю работу. — Неплохо, — наконец, вынесла она вердикт, — но это всё фигня, которую разобьют в пух и прах, как ещё одну теорию от очередного параноика. И я не буду добывать для тебя никаких доказательств. — И не надо, — Вадим ощутил себя немного уязвлённым, когда она так легко отмахнулась от работы последних шести месяцев, — проведи меня на корабль. Женщина в ответ шокированно распахнула глаза и взмахнула руками: — Ты с ума сошёл? Может тебя ещё сразу к Азору привести? — она упёрла руки в бока, нависая над мужчиной, — серьезно, ты чем вообще думаешь? Да тебя там пришьют за первым же поворотом! — Не пришьют, если ты мне поможешь, — изначальный план Вадима включал помощь другого информатора, но то, как хорошо осведомлена была Миранда о его деятельности, поставило этого информатора под сомнение. — Я не собираюсь рисковать собой ради твоего тупого расследования, — она упрямо сложила руки на груди, но Вадим заметил, что она все ещё рассматривает схему. Там была и её история, вместе с множеством других предполагаемых жертв. Заденет ли это человека, почти половину жизни живущего среди убийц и насильников? — Зато у тебя будет свой «прикормленный коп», — усмехнулся Вадим, — я знаю, чего ты хочешь. Когда всё закончится, тебе нужно, чтобы тебя не трогали, так ведь? Тебе плевать на признания, компенсации, и прочее, ты захочешь просто спокойной жизни. Я могу это обеспечить. Устроить так, что ты заживёшь с чистого листа, и знать про это никто не будет. Ни обвинение, ни журналисты, никто. Ты будешь чиста со всех сторон. Заживешь свободно, без всей этой дряни в своем прошлом, без вопросов от полиции и сочувственных взглядов со всех сторон. Миранда недоверчиво покосилась на него, переминаясь с ноги на ногу: — Заманчиво, вот только есть одно большое «если». Если ты доживёшь до этого момента, если всё закончится, и если мне вообще нужна будет твоя помощь. — Можем пойти и другим путём, — Вадим, продолжая укачивать снова задремавшего Алика, понизил голос, и получилось немного зловеще, — что скажет твой дорогой босс, когда по всем документам полиции ты пройдешь, как главный осведомитель по его делу? Уверен, что человек, так заботящийся о том, чтобы его люди молчали, оценит это. Ход был рисковым, но эффект произвел. Женщина побледнела, и резко выпрямилась, стискивая кулаки: — Он не поверит. Если бы я была осведомителем… — она запнулась, не зная, как продолжить. Потому что в чём-то все бандиты одинаковые. И Вадим точно знал, что Азор не станет перепроверять, а сразу перейдет к устранению проблемы. Естественно, претворять такую угрозу в жизнь Вадим не стал бы. Наверное. Но ей об этом знать не обязательно. — Хочешь это проверить? — со спокойным видом поинтересовался он, — или ты можешь провести меня на корабль, и ни на одной схеме, и ни в одном документе по этому делу не будет твоего имени. Возможно, даже файл твоего досье каким-то образом окажется повреждённым и будет удалён. Возможно, при разговоре с одним своим другом я упомяну, что ты отличный человек, которому можно доверять. Выбирай, что тебе больше нравится. Женщина отвернулась, и нервно прошлась по комнате. Было немного мерзко от того, как он надавил на неё, но это то, что разнило Вадима и того же Станислава — не всё в мире можно было сделать по совести и справедливости. Не всегда добро побеждало совсем уж добрыми методами. Работа под прикрытием научила Вадима многому, в том числе и тому, что даже хорошие люди в плохой компании неизбежно меняются. В душе Миранда была хорошим человеком — он был в этом уверен, видел в её глазах, но это ещё не значило, что она всегда поступает, как хороший человек, потому мир вынудил её действовать по своим законам. Возможно, с ней и можно было договориться иначе, но быстрее и эффективнее было надавить. — Ты в завещании написал, на кого ребёнок потом останется? — наконец, хмуро поинтересовалась женщина, все ещё прохаживаясь по комнате, не глядя на него. — На Стаса и останется. Зато будет меня каждый день вспоминать! — Вадим покачал мирно сопящего Алика, который уже нешуточно оттягивал руки. Она перевела на него взгляд, замирая на месте, кусая тонкие губы. — А мне говорили, что я сумасшедшая, — Миранда снова отвернулась, и Вадим, почувствовав, что руки скоро начнут отсыхать, все же решил переложить Алика обратно на диван. Ребёнок рос не по дням, а по часам, поддерживая отца в хорошей форме — потаскай-ка эту прелесть на руках! — Во-первых, ты должен пообещать мне железно и неукоснительно исполнять всё, что я говорю, — Миранда так и не повернулась к нему, и говорила тихо, но отчётливо, — во-вторых, ты не будешь в своих отчётах упоминать, что вообще был на этом корабле, и отмазывайся как хочешь. В-третьих… — она протянула руку к схеме, и кликнула на несколько объектов, — прежде, чем показать результаты начальству, ты должен показать их мне, — объекты отправились в папку «неподтвердившиеся», а женщина быстро проставила ещё несколько связей, и поправила пару названий, — у тебя тут, кстати, полный бедлам, так годами можно эту дрянь разгребать. — Я согласен, — возможно, слишком поспешно отреагировал Вадим, но женщина не обратила внимания, — осталось решить только одно, и я готов отправляться. — И что же? — закончив хозяйничать в его схеме, Миранда нагло открыла настройки терминала, и проверила алгоритмы шифрования, ужесточив настойки, и сгенерировал партию новых паролей. — Няню найти, — вздохнул Вадим, поглядывая на мирно сопящего Алика. С одной стороны, на этой станции няни были непуганые этим бесшабашным ребёнком, с другой — он не был уверен, что они тут вообще есть, потому что место было полулегальное, и с детьми сюда прибывали редко. — У меня, возможно, есть решение, но оно тебе наверняка не понравится, — усмехнулась женщина, что-то набирая в своём видеофоне.***
— Не могу поверить, что я оставил ребенка с наёмным убийцей, — Вадим, конечно, ко всякому в жизни привык, но одно дело доверять женщине, которая никогда не выбирала свою судьбу, и другое — профессиональный наёмник, убивающий за деньги (и очень похожий по описанию на того, кто недавно вломился на корабль Стаса!). — Я предупреждала, что ты будешь против, но кое-кто выпендривался, — Миранда решительно шагала куда-то по задворкам космопорта, ведя его за собой. Вадим покорно шёл за ней, уверенный в том, что сегодня он совершил очень много ошибок. На самом деле, Наан ему мог бы понравиться. Дома у него был порядок, выглядел альфианин дружелюбно и аккуратно, и отлично знал, как обращаться с ребёнком. Думать, откуда у наёмника такой опыт, спецагент не хотел. После того, как ему пришлось изображать пешку Казака, Вадим узнал, что и на этой стороне закона есть хорошие люди (или ксеносы), но от этого спокойнее не было. Знал он и куда менее позитивные случаи. Успокоила его только уверенность Миранды. Почему-то он знал, что ребёнка эта женщина в обиду не даст. Что-то в ней было такое, заставляющее сразу же мысленно приписать женщину к «своим», довериться ей практически безоговорочно, как бы тупо это не казалось. Меньше чем за день знакомства он вверил ей буквально всю свою жизнь, и даже больше. На самом деле, знал о ней он куда дольше. Ещё у Казака слышал краем уха, а когда Стас прислал просьбу проверить, то просидел целый вечер, составляя психологический портрет и выискивая связи. Друг, сам того возможно не понимая, подкинул ему кусочек головоломки, и Вадима настолько это увлекло, что он почти забыл про еду и сон (не то, чтобы он до этого сильно часто про них вспоминал). Среди контактёров нашлись знакомые имена, кто-то из верхушки вооружённых сил, политики, а так же просто парочка богатеев. К моменту встречи он знал эту женщину настолько, насколько это было возможно по тем обрывкам информации, что были ему доступны. Поэтому её появление было ему на руку, и он был уверен, что понимает все её мотивы. Загнанная и измученная, Миранда хотела расквитаться со своими обидчиками, но у неё не было возможности сделать это. Если он сможет убедить её, если она ему полноценно доверится, то… Страшно подумать, мостиком к чему это может стать. Официально Вадим расследовал серию нападений на киборгов — но если они смогут накрыть Азора… Из мыслей его выдернула Миранда, причём, практически буквально —резким рывком утянула с собой за поворот. Он бы и так его не пропустил, но женщина нервничала и торопилась. Они оказались около двери технического тоннеля, которую она открыла спрятанным за креплением самой двери пропуском, и бережно вернула карточку на место, проскальзывая внутрь. — Запомни, — как только они вошли в тоннель, она повернулась к нему, нависая, — с этого момента ты делаешь всё, как я говорю, ты дышишь и моргаешь так, как я тебе говорю, не задаёшь вопросов, и не пытаешься сомневаться. Понимаешь? Ни секунды сомнений. — Я был в армии, женщина, — вздохнул Вадим, — как-нибудь справлюсь. — Вряд ли ты называл своего командира «госпожа», — улыбнулась в ответ Миранда, сразу же растеряв всю серьёзность, — хотя я бы на это посмотрела. Вадим старательно отмахнулся от того, в каком виде фантазия нарисовала ему Станислава. — Госпожа? — Именно. Это то, как ты ко мне обращаешься, больше ни с кем не говоришь, — она потащила его за собой, — смотришь в пол, реагируешь только тогда, когда я к тебе обращаюсь. Это очень важно! — они быстро двигались по сети коридоров, — ошибёшься, и в лучшем случае, тебя прикончат на месте. — А в худшем? — осторожно поинтересовался Вадим, не уверенный, что хочет слышать ответ. — Ты мне всё-таки почти друг, так что худшего мы не допустим, — она обернулась к нему с доброжелательной улыбкой, но взгляд был совершенно серьёзным, — последний шанс повернуть назад, агент. Никто об этом не узнает, зато заберешь своего ребёнка у наёмного убийцы и поедешь по своим делам, живой и невредимый. Вадим хотел было сразу отмахнуться, но честно заставил себя взвесить все за и против, но пути назад не было. Расследование стояло и будет стоять ещё многие месяцы, если он не добудет хоть какую-то информацию. А всё это время будут страдать невинные люди. — Все эти предосторожности только, чтобы довести меня до корабля? — Ты что, думаешь, что я тебе позволю в одиночку шариться внутри? — высокомерно хмыкнула женщина. — Милосерднее было бы сразу тебя пристукнуть, — Миранда сложила руки на груди, — ты пойдёшь со мной, или не пойдёшь вообще. Вообще-то это было хорошей новостью. Вряд ли он сам сориентировался был на корабле. Вадим все больше чувствовал, что ввязывается в большую буду. — Пойдём уже, госпожа, — со вздохом махнул он рукой, и Миранда отыскала в полутьме вбитые в стену скобы, по которым они забрались в узкую длинную шахту, ведущюю к блоку техобслуживания корабля. Пробравшись через специальный люк, они оказались ещё в одном полутёмном коридоре, но на этот раз, уже корабля. — Добро пожаловать на «Нэнси», — прошептала Миранда, и, распрямившись, и поправив причёску, уверенно двинулась вперёд. Вадим поспешил за ней, потупляя взгляд, как договаривались. Это не мешало ему запоминать дорогу, отсчитывать количество поворотов и прикидывать примерные расстояния. От технического коридора они добрались до витой лестницы (Миранда решила не соваться в лифты, и он был с ней солидарен) и поднялись на три уровня. В дверях стояла охрана, судя по каменным выражениям лиц — киборги, но они не шелохнулись, когда двое прошли внутрь. Вадим пожалел, что не надел гель-маску, но женщина убедила его в том, что это самый верный способ вызвать подозрения. Поэтому старательно упирать глаза в пол, пряча лицо за отросшими волосами, казалось очень хорошей идеей — мало ли кто здесь мог встречать его раньше, как человека Казака, или как полицейского? Они добрались до средних размеров каюты, похожей на, как минимум, бизнес-класс какого-нибудь лайнера звезды на четыре. Широкая койка, минималистическое, но уютное, оформление и довольно просторное (как для каюты) помещение. Недалеко от койки даже была дверь в личный санузел. Миранда деловито порылась в большом стенном шкафу, заполненном стопками одинаковой одежды, с отметками размера и роста, и бросила Вадиму подходящую — Переодевайся, — она сама, не заботясь о его присутствии, скинула одежду, оставшись только в простом спортивном белье, и надела уже знакомую по некоторым материалам дела форму — серые лосины, серую же водолазку, и кофту с карманами и капюшоном поверх. Уличная одежда была тут же запрятана куда подальше. Вадим ради приличия отвернулся, но, как и любой военный, не испытывал проблем с переодеванием где бы то ни было. Он надел майку и штаны такого же серого цвета, а когда обернулся, Миранда уже стояла рядом с небольшой коробочкой в руках. Внутри была пара линз, странная паукообразная штуковина, и маленькие наушники-вкладыши. — Как ты себя чувствуешь, доверяя мне свою жизнь? — усмехнулась она, и подала ему коробочку с линзами. Мужчина послушно надел их, и вложил наушники в уши. — Начинаю думать, что это было плохой идеей. — Значит, мозги у тебя все- таки есть, — она прижала к его грудной клетке «паучка», и нажала какую-то кнопку. Резкая боль ударила по ушам и глазам. Вадим пошатнулся, еле стоя на ногах, и осознал, что ослеп и оглох. Его ухватили за плечо и встряхнули. Он расслышал своё имя — Вадим, — Миранда держала его за подбородок. Мир вокруг расплывался. Стояла полная тишина — только ее голос. Он попытался ответить, но не расслышал себя. Через мгновение все прекратилось. Он замер, тяжело дыша, и настороженно оглядываясь. — Фильтры, — без подробностей пояснила Миранда, — если я поставлю определённую настройку, ты будешь слышать только мой голос, и только после того, как я к тебе обратилась. Вадим слышал про эти штуки, но столкнулся с ними впервые. Его все ещё мутило от тест — драйва. — Поздравляю. Технически тебя можно считать киборгом, — три пальца ее правой руки были затянуты в чёрную полуперчатку. Миранда сделала незаметный жест рукой, и на Вадима снова свалилась темнота. — А зачем нам это? — осторожно поинтересовался Вадим, стараясь держаться ровно. — Надеюсь, незачем, — Миранда вернула ему зрение, — теперь тебя зовут Дик. Помни правила, о которых мы говорили. Я не буду вырубать твои чувства, но ты должен подыгрывать. Не реагируй ни на что, пока я не скажу. И отдай мне бластер и тот нож, что ты заткнул за пояс. Вадим нервно вцепился в кобуру. — Стрелять то умеешь? Женщина в ответ пожала плечами: — Давай надеяться, что не придётся. Но будет логичнее если он будет у меня. Вадим нехотя протянул женщине бластер. Его преследовало ощущение, будто бы он летит в пропасть, но другого пути не было, и он принял правила игры. — Ещё одно, — заговорила она, когда они оба были собраны, — ты можешь узнать про меня нечто… неприятное. Кое-какие из моих секретов. Мне нужно, чтобы ты поклялся, что не расскажешь ничего своему дружку-космодесантнику. Что бы это ни было. — Что-то более неприятное, чем называться «госпожа» и работать на главного преступного босса в человеческой части вселенной? — Вадим в упор посмотрел на женщину, изучая её реакцию, — и почему ты никогда не называешь его по имени? — Слушай, я хотя бы не шантажирую тебя тем, что сдам маньяку, — он заметил, как её щеки чуть порозовели и усмехнулся, — я могу называть Стаса, как хочу, это не твоё дело, — румянец проступил ещё сильнее. — Ты краснеешь, — он не мог этого не заметить, и в ответ получил ощутимый тычок маленьким кулачком в рёбра. — Поклянись мне, что ничего не расскажешь! — упрямо потребовала она, — это вопрос жизни и смерти. Я расскажу ему, когда придёт время. Если придёт. Но ты обязан молчать. — Хорошо, — кивнул Вадим, — я клянусь, — Миранда недоверчиво сузила глаза, — клянусь своей жизнью, довольна? — Учитывая, как ты пытаешься суициднуться — нет, но сойдет, — она накинула капюшон, и стала очень напоминать «тень» — того самого неизвестного киборга новой модели. Только женщина была в сером, а киборги всегда появлялись в чёрном, — командуй, агент, где тебе провести экскурсию? Ему нужно было попасть в грузовой отсек. Они покинули каюту, на этот раз выходя на какой-то кружной путь. Весь уровень был богато отделан, но бросалось в глаза не это. Время от времени попадались люди, в такой же серой одежде, глядящие себе под ноги, и приветствующие Миранду. Около некоторых кают они стояли на коленях, сцепив руки за спиной. На некоторых виднелись следы свежих побоев, но застарелых шрамов не было ни на ком, разве что едва заметные белёсые следы. Такие же он видел и у самой Миранды. Больше не было возможности прятать лицо за волосами — женщина заставила его собрать их в пучок, поэтому он старался не слишком вертеть головой, и не реагировать ни на что. Откуда-то слышались крики, но Миранда упрямо шла вперёд, не отвлекаясь, и он следовал за ней, пока они снова не оказались на лестнице. Насколько он знал план корабля (по крайней мере, примерный — «Нэнси» была лайнером-универсалом типовой конструкции, способным на перевозку и крупных грузов, и большого количества пассажиров), то отсюда они никак не могли попасть в грузовой отсек, но он решил идти в своём безумном и неоправданном доверии к этой женщине до конца, и послушно следовал за ней. Временные напарники двигались в полном молчании, пока не оказались на самом последнем пролёте. Там Миранда скользнула за колонну, а потом в тень под лестницей, где знаками показала ему снять стенную панель. За ней обнаружилась ещё одна стена на расстоянии полуметра, и ряды соединяющих их балок. — Отсюда можно попасть куда угодно, — тихо заговорила женщина, цепляясь за балки, и осторожно ступая по ним, — ремонтная компания решила не париться, и сделала косметический слой внутренней обшивки. Постарайся не упасть. Вадим осторожно глянул вниз, и увидел весьма красноречивое нагромождение металлических балок и швеллеров. Упав даже с того места, где они были, можно было переломать все ноги, а если подняться выше… Здесь не было ни коридоров, ни перекрытий, только сеть поддерживающих балок, но Миранда ловко двинулась в сторону, прыгая от балки к балке, и Вадим последовал за ней, думая, что если он сломает себе шею, то некролог выйдет, мягко говоря, странный. — Ты не думала о работе на полицию? — поинтересовался он, стараясь не повышать голос, хотя, судя по приглушенным шумам, они оказались за слоем звукоизолирующей обивки корабля. Движение в полном молчании действовало ему на нервы, — у тебя могло бы получиться. Ответ поступил не сразу, но Миранда всё-таки заговорила: — Ещё до Азора одни подонки удерживали меня и нескольких девушек на корабле силой, я смогла вырваться, и решила пойти в полицию, чтобы они вытащили остальных. Заявление у меня приняли, оставили в участке, стали допрашивать, как будто я была виновата, представляешь? — он не видел её лица, но в голосе он слышал тоску, разочарование. — Я знала, что девочки где-то там, знала, как они страдают, а меня завалили вопросами о том во что я была одета, — Миранда остановилась, и прислонилась к одной из балок, пытаясь восстановить сбившееся дыхание. Она повернулась к Вадиму, сверля его взглядом. Ярко-зелёные глаза гипнотизировали, и он словно видел её — запуганную, юную, всю в слезах, упрашивающую полицию о помощи, — я дала им всю информацию, назвала имена, а меня начали спрашивать, а не сама ли я попросилась на корабль к этим уважаемым мужчинам? Когда они всё-таки прислушались ко мне, то спасать было уже некого — девчонки пытались сбежать, а когда их настигли, они решили, что лучше открыть шлюз и всем сдохнуть в космосе. Некоторые из тех ублюдков, что поймали нас, выжили, и знаешь что? Никто не посадил их, а меня попытались запереть в психушке. Её голос становился всё громче, и она резко замолчала, видимо, ощутив это. Потратив несколько секунд, на то чтобы прийти в себя, она продолжила: — Извини, если я не доверяю полиции, — она разорвала зрительный контакт, пряча лицо, — после этого я решила, что если кто и должен выходить в космос без скафандра, так это те, кто похищает людей и делает другим больно. На душе стало мерзко. Хотелось сказать ей, что всё не так плохо. Хотелось сказать, что не все в полиции такие глупые или продажные… — Раз ты навела справки, знаешь, как я пришёл в полицию. Тоже не был доволен их работой. Хотя мне было легче, чем тебе. Когда он ещё не был полицейским, а сидел рядом с другими потерпевшими в ожидании очередных вопросов или бумажек, он видел, что бывает с теми испуганными, заплаканными женщинами, которые отваживались прийти и сказать, что на них напали. До этого он верил в справедливость, в то, что подонков наказывают… Но когда узнал, сколько из этих женщин уходит ни с чем, или проходят через несколько кругов унижений («А что на вас было надето?» «Что конкретно они делали, расскажите подробнее?» «Вы уверены, что ничем его не провоцировали?»), это ещё сильнее подтолкнуло его к тому, чтобы поставить ту подпись на трудовом контракте. В идеале, такого не должно было быть. На бумаге полиция так не работала. И если бы он не столкнулся лицом к лицу с серостями этого мира, он бы не поверил, что так бывает. Но он сталкивался регулярно. — И ты до сих пор не жалеешь? — женщина снова смотрела на него, исподлобья, словно решая, друг он или стоит сбросить его прямо сейчас вниз. — Каждый день, — честно ответил он, — но если бы ты пришла ко мне, я бы сделал всё, чтобы накрыть тех ублюдков. И я сделаю всё, что смогу, чтобы закрыть Азора. Сложно было сказать, поверила ли она ему. Очень хотелось достучаться, заставить её поверить. Но понять, что именно творится в чужой голове, невозможно. Она улыбнулась ему, но что именно было у нее на уме? — Тогда постарайся не умирать, — Миранда повела плечами, и уцепилась за балку повыше, подтягивая себя, — а то хороших копов не останется. Она легко пробралась на пару метров вверх, и Вадим, которому это далось чуть сложнее, нагнав её, ощутил дуновение свежего воздуха. Поддеть панель изнутри оказалось сложнее, но у Миранды явно был большой опыт, поэтому вскоре они оказались между рядов высоких ящиков с армейской маркировкой. — А просто зайти сюда мы не могли? — ворчливо поинтересовался Вадим, разглядывая город, виднеющийся через открытый грузовой шлюз. Женщина помолчала, словно решая, что ему можно знать, а что — нет. — Чем меньше нас видят — тем лучше. Я привлекаю внимание, а ты — новое лицо, так что давай, ищи свои доказательства, и валим. Вадима дважды просить не надо было. Он отцепил от подошвы «таблетку» — мини устройство с голосканером, камерой и другими полезными функциями, и прилепил её к виску, снимая всё происходящее. Забравшись в самый дальний угол грузового отсека, он осторожно поддел крышку одного из ящиков, чувствуя, как дрожат руки — вот они, доказательства, ради которых он специально примчался на эту станцию, за которыми охотился последние пару месяцев! Ящик открылся без скрипа, выпустив наружу запах дезинсекции, и защитных саше от плесени. Внутри величественно возвышались стопки одинаковых серых простыней. Вадим хорошо знал такие, проспав на них половину жизни. Не веря своим глазам, мужчина закопался в ящик, но он был набит именно что бельём, и ничем другим. — Я ничего не понимаю, — внутри похолодело. Но здесь должно было быть оружие! У него была копия договора, у него были видео, как оружие в этот корабль грузили! Возможно, это только один ящик… Он проверил несколько соседних, затем они перебежали к другому ряду, но никаким оружием там и не пахло. — Не понимаю, — Вадим помнил кадры с погрузки: точно такие же ящики, но в них во всех должно было быть оружие! — Информатор клялся… — Дик, — неожиданно строгим голосом проговорила Миранда, стоявшая в стороне «на стрёме», и Вадим закрыл ящик максимально быстро и бесшумно, спрятал «таблетку», после чего, послушно опустив голову и ссутулив плечи, подошёл к «госпоже». — Ласси! — судя по всему, это звали Миранду. У той в руке откуда-то взялся небольшой псевдодеревянный стержень. По характерным пятнам Вадим подозревал, что им кого-то убили, причём пару раз. Она швырнула стержень куда-то между стеллажей и выразительно показала ему взглядом на улетевшую палку. Вадим, максимально изображая покорность, двинулся на ее поиски. Играть, так до конца. — Олли, — поприветствовала незнакомку Миранда. «Госпожа» что-то изменила в настройках его фильтров, и он слышал их разговор даже на расстоянии, — не знаешь, когда прилетим в нормальное место? А то новичка только по кораблю и могу выгулять. Дик, ну что ты делаешь! Кто разрешал тебе руками брать? Вадим посмотрел на деревяшку в своей руке. Она выскользнула и прокатилась по полу. — Давай, как учились, — сладким тоном, как для тупого повторила Миранда. Он ощутил, как она волнуется. Это было унизительно, но, с другой стороны, и рядом не стояло с Казаком и его развлечениями. Отбросив лишние мысли, и сосредоточившись на задании, он покорно опустился на четвереньки и поднял палку зубами. «Как настоящий киборг» мелькнуло в голове, и он чуть не засмеялся. С чем боролся…. — Ты всегда забираешь самых симпатичных! — голос Олли звучал обиженно. Приблизившись, Вадим смог её рассмотреть. Это была пышненькая дама, одетая в нечто весьма открытое и обтягивающее, которое ей, как ни странно, шло. Разноцветные волосы были собраны в два пучка, а в губе блестел пирсинг. — Конечно забираю, а то вы затрахаете прежде, чем доберётся до борделя. Нецелевой расход средств! — «Ласси» ласково потрепала подошедшего Вадима по волосам. Спасибо, хоть ходить и стоять можно было не на четвереньках. Олли, заинтересовавшись, обошла его, проводя кончиками пальцев по его рукам, спине, плечам. В другой ситуации это могло бы быть приятным, но когда его рассматривали, как игрушку, становилось тошно. — Ох уж эта Ласси, ты вечно выпендриваешься, будто симфонии пишешь, а не шлюшек для борделей отбираешь, — фыркнула Олли. — Это у тебя шлюшки, — серьезно ответила Миранда, ещё раз швыряя стержень. Вадим покорно поплёлся за ним, прислушиваясь к разговору, — а у меня элитный эскорт, для которого нужен отборный товар. Я могу отлучиться на неделю, месяц, и они все будут вести себя идеально, и дела будут крутиться, а твои за час без присмотра могут устроить бунт. Ты не понимаешь нашей философии, Олли. Затраханные и измученные шлюшки — это прошлый век. Люди должны хотеть работать на нас. Они должны получать от этого удовольствие, — женщина говорила это с какой-то издёвкой в голосе, выделяя слова голосом явно не для собеседницы. «Да уж, удовольствие». На что ты намекаешь, женщина? Вадим притащил палку и замер, держа ее в зубах. — Ну, если он не оправдает твоих ожиданий, — Олли многозначительно оглядела Вадима, — у меня большой спрос на подтянутых мужчин в возрасте. — Это потому что они чаще кончают с собой при твоём воспитании? Олли фыркнула, но по блеснувшим злобой глазам Вадим понял, что это не шутка. Беспокоили толстушку вовсе не несчастные люди, а «нецелевое расходование товара». «Ласси» подставила Вадиму ладошку, и он покорно выплюнул стержень. Пожалуй, попади он в такой плен в реальности, петля на шею могла бы показаться хорошим выходом. Миранда пристегнула палку к поясу, спрятав её в складках кофты, и свистнула, хлопая себя по бедру. Видимо, это было командой следовать за ней, и Вадим, старательно изображая покорность, двинулся следом, как тень, чувствуя, как Олли сверлит их своим взглядом. — Нас видели, теперь придётся идти коридором, — с досадой шепнула Миранда, когда они отошли. — Нас и до этого видели, — заметил Вадим, но женщина лишь покачала головой: — Это были рабы, они не видели ничего. Фильтры, помнишь? А те, кто видел, не станут лезть в дела госпожи. — Тебе и правда есть, что скрывать, — Вадим мрачно кивнул, раскладывая информацию по полочкам в голове. — Ты хорошо держишься, — заметила женщина, — не ожидала такого. — Даже не знаю, комплимент ли это, — отшутился Вадим, — куда мы идём? — Выведу тебя наружу. Или тебе понравилось играть в пёсика? А то я много интересных игр знаю, найдём применение всем твоим талантам. Она нервничала, и даже больше обычного. Он заметил это по тому, как женщина затараторила. Они как раз были в пустой части коридора, и он поймал её за локоть, останавливая и разворачивая к себе. — Но там ничего! Никаких доказательств! — Это не моя проблема, — Миранда резко сбросила его руку чётким движением, — я свою часть выполнила, это уже больше, чем ты мог рассчитывать в обмен на свой мерзкий шантаж. Мало того, я практически спасла тебе жизнь — тот, кто слил ложную информацию, наверняка приготовил тебе ловушку! Вадим осознал, что она была права. Как бы он ни старался, преступники были на шаг впереди, а он, не в силах полностью доверять кому-то из коллег, был в этом во всём практически один. — Мне нужно хоть что-то. Информация, счета, любые улики. Чего ты хочешь взамен? Проси что угодно. Она исподлобья посмотрела на него, замерла на несколько мгновений, и вдруг чётким и точным движением ударила в солнечное сплетение. Вадим не успел заблокировать удар — отчасти, потому что совершенно не ждал его, отчасти — потому что удар был действительно молниеносным, и замер, хватая ртом воздух. В коридоре раздались шаги, а в следующее мгновение по телу прошлись волны боли, и ноги подкосились. Он распластался на решётчатом полу коридора. Женщина властно поставила ему на шею ногу в тяжелом ботинке, и он уже готов был запаниковать, и сбросить её, но ощутил, что она почти не касается его, держа ногу на весу. Он замер, тяжело дыша. Кто-то приближался к ним. — Я думал, ты больше не берешь новичков, Ласси, — послышался бодрый голос. Вадим едва заметно скосил глаза и увидел улыбающегося блондина с ореолом кудрявых волос. Таких лепили на рекламу молока, как образец деревенского добродушия. Но внимание Вадима привлекло не это. Он узнал пушку, болтающуюся на боку у парня. Это было то оружие, что он искал. Это объясняло, куда подевалось всё оружие. Миранда в ответ на комментарий гордо выпрямилась. Осанка, манера держать себя моментом изменились, как рядом с той женщиной, Олли. — Для тебя я госпожа Ласси, если ты не хочешь валяться рядом с этим придурком. Впрочем, если тебя интересует обучение, то в моей команде для тебя всегда найдётся местечко. Многие богатые женщины и мужчины отдали бы приличную сумму, только чтоб отшлепать твою подтянутую задницу. У Вадима возникло странное ощущение, что она специально говорит максимально подробно, но он отмахнулся от него — вряд ли бы она стала настолько стараться для него. Но за последние полчаса он уже узнал больше, чем за пару месяцев работы. Блондин отшутился, и ушёл, а Миранда, наконец, убрав ботинок с шеи Вадима, даже подала ему руку, чтобы подняться. — Как ощущения после паука? — она постучала пальцем по паукообразной штуковине у него на груди, — я постаралась сделать мощность минимальной, — она выглядела неподдельно обеспокоенной, что круто разнилось с «госпожой Ласси». Как у неё крыша не едет от таких переключений? Впрочем, кто сказал, что не едет… — Бывало и хуже, — Вадим потянулся потереть глаза, но Миранда резким движением остановила его. Он благодарно кивнул, когда вспомнил, что если бы потёр глаза с этими жуткими линзами, то стало бы только больнее. — У тебя есть доступ к полицейскому дешифратору? — поинтересовалась она, — я могу провести тебя в местное хранилище данных. Введи нужный запрос, выкачай всё нужное, и беги распаковывать данные. — Да, конечно. И чего ты хочешь взамен? — он понимал, что просто так она так рисковать не станет. — Услугу, — она потянула его за собой, и Вадим опять двинулся следом, глядя себе под ноги, и старательно не выходя из роли покорного подчинённого. Слово «раб» его мозг усердно игнорировал. Как там они сказали? «Ученик», да? — Позже решу, но ты должен пообещать сделать, то о чем я попрошу, — женщина прибавила шаг, — так ты согласен? — Да, — кивнул Вадим, — слово космодесантника. Она бросила на него короткий взгляд, и он заметил, как щёки у неё снова порозовели. — Ох уж эти космодесантники, — с непонятной интонацией в голоса вздохнула женщина. Дальше они двигались молча. Им стали чаще встречаться люди — такие же мужчины и женщины с оружием, была и парочка ксеносов. Видимо, они проходили зону наёмников. — Если ты ещё не догадался, — шёпотом пояснила ему Миранда, — я работаю с некоторыми документами и разработками, а также в сером корпусе, который отвечает за бордели. Зелёный корпус — это наёмники, они считают себя самыми важными и главными, но основные деньги приносят контрабанда и бордели, а от этих одни только траты, — она говорила так, будто обсуждала противостояние бухгалтерского и юридического отделов, — есть ещё ассасины, это чёрный корпус, и контрабанда, они коричневые. Берут всех, киборгов, людей, ксеносов, если те хотят, но, в то же время, не все доходят до того, чтобы именно работать, а не гнуть спину, как рабы. Легальная часть бизнеса называется белым корпусом, и это та часть, благодаря которой я до сих пор жива, если не считать того, что я потрясающе интересный собеседник. Чтобы узнать это, тебе бы потребовались годы расследований, или попасть в рабы по-настоящему. Он не знал, почему она так легко ему это рассказывала. Почему она, в принципе, так легко ему доверилась, но жадно впитывал информацию, стараясь запомнить каждую деталь. Они покинули зону, принадлежащую наёмникам, и попали, видимо, на технический этаж — тут было меньше людей, а большинство дверей были закрытыми. Миранда выбрала одну и, набрав код, открыла её. Их ждал длинный коридор. По обе стороны от двери изнутри стояло по киборгу, с оружием наперевес (вот они, улики за которыми он пришёл!), но, заметив Миранду, они только приветственно качнули головой. Вадим, стараясь стать максимально незаметной тенью, скользил за уверенно шагающей женщиной.За второй парой дверей его ждали несколько рядов стоек, заполненных инфокристаллами и мем-блоками. — Главное хранилище. Здесь и все личные файлы, что полная чушь, и в, основном, порнуха, кое-где — самодельная, и всё, что связано с управлением этим кораблём и его сделками. Ты можешь ввести ключевой запрос, и увидеть записи, но они зашифрованы, и ключей у меня нет. — С этим я могу справиться, — Вадиму показалось, что у него земля уходит из-под ног. Хранилище данных одного из главных кораблей флотилии Азора! Это повесомее, чем даже оружие в грузовом отсеке. Впрочем, в этот раз он не спешил радоваться. Это могло быть ловушкой, или какой-то безумной игрой. Быть может, поэтому Миранда так легко ему всё рассказала? Потому что не боялась, что он выберется отсюда? Голова немного шла кругом. Он снова отцепил таблетку от подошвы, радуясь, что зашил на неё программу перебора паролей — доступа к закрытым разделам у Миранды не было. Пароль подобрался за пару минут, во время которых женщина нервно кружила около него. — Здесь нигде нет камер? — Вадим вдруг осознал это, пока расшифровывался пароль, — такое чувство, что тут вообще ничего не охраняется. — Когда мы покупали этот корабль, я убедила Азора, что слишком много охранных систем привлекут внимание, — Миранда погладила пальцами приборную панель, — его люди верны, и всегда начеку. Если бы ты пришёл сюда один, ты не прожил бы более пяти минут. А провести чужака внутрь не решится никто. — Но ты решилась. Миранда снова обратила на него свой гипнотический взгляд. Почему-то в памяти всплыли занятия по выявлению психопатов и работе с ними. Интуиция то успокаивалась, то начинала бить тревогу. Он обратил внимание на терминал, стараясь выбрать подходящие запросы — слишком много информации скачать он бы не смог, поэтому решил действовать, отталкиваясь от дела: в первую очередь, нужно было вытащить то, что связано с киборгами. Нашлось неожиданно много информации, и пришлось сокращать запросы. — Шевелись, — зашептала Миранда, но подгонять его не требовалось, он и так понимал, что каждая секунда повышает их риски. Женщина кружила около пульта, метаясь из стороны в сторону. — А киборги? Если они нас услышат? — поинтересовался он, надеясь, что она перестанет мельтешить. Миранда и правда остановилась, На ее лице отразилось непонимание, а потом она протянула задумчивое «ааа». — Это не… то, что ты думаешь, — Миранда постучала пальцами по стойке, — пока я не делала ничего подозрительного, им плевать. А если нас спалят, то пришибут, не дожидаясь их показаний, — она со вздохом привалилась к стене, — первые пару лет работы на Азора я тоже дёргалась на каждый шорох. А потом мне стало наплевать. Когда тебя довели до края, то плюс в том, что терять уже нечего. — Тебе определённо надо смотреть меньше боевиков, — заметил Вадим, хотя в самой мысли узнал себя в прошлом. Когда-то и он так думал. В её голосе звучало слишком хорошо знакомое ему отчаяние. Он так погрузился в работу, что не сразу заметил, как женщина метнулась к двери. Наспех спрятал окна за каким-то другим поисковиком, разворачивая первый попавшийся файл. В комнатку вошёл широкоплечий мужчина в форме наёмников. Он замер на месте, разумно полагая, что его примут за мебель. Так и произошло, мужчина сразу направился к Миранде. — Скучаешь, красотка? Решила отыскать мой архив порнухи? — Ты серьезно думаешь, что меня ещё есть чем удивить? — женщина сложила руки на груди, отгораживаясь от наёмника. — Мы все знаем про твой маленький армейский фетиш, — наёмник с усмешкой покосился на Вадима. Тот вздрогнул, не понимая, что его выдало, но осознал, что дело в папке с видео, которую он развернул, — как насчёт вечеринки со мной и моими коллегами? У нас даже каноничные тельняшки есть. — Вы мелкие позеры, — фыркнула женщина, — за что тебя вышвырнули, кстати? Не знал, с какой стороны из бластера стрелять? А дальше Вадим ошибся. Ему следовало стоять и не вмешиваться. Он делал так десятки раз, работая под прикрытием. Но рефлексы оказались сильнее. Наёмник схватил Миранду за талию, толкнул на стену и прижал, подхватывая под бедра. Вывернуться у неё не было шансов — наёмник был крупнее и сильнее. Уже начав движение Вадим осознал, что ошибается, потому что наверняка у неё были свои способы воздействия — иначе бы женщина не прожила так долго, а его выходка могла стоить жизни обоим. Но остановиться он просто не успел. Три прыжка на разгон, толкнуться от стены, и налететь на наемника сзади. Если бы не почти сверхъестественная реакция мужика, то Вадим вырубил был его в один удар, а так — только заставил отшатнуться. — А это что-то новое, — ухмыльнулся мужчина, вставая в боевую позицию, — думаю, Азору будет интересно на это глянуть. Миранда резко пнула его под колено, и в руке оказался знакомый Вадиму стержень, которым она поставленным движением тюкнула мужика в затылок. Тот, впрочем, успел увернуться, и палка ударила его в нос. Вслепую он перехватил женщину, отбрасывая её на Вадима. Рефлексы подсказали отскочить, а не ловить пострадавшую, и он ловко перекатился, а затем в один прыжок налетел на бугая, не давая ему достать оружие, и с размаху ударил мужика в челюсть. Тот откинул его ногами в сторону, и Вадим, поднимаясь, увидел перед собой выставившую бластер Миранду. С такого расстояния сложно было промахнуться. «Ну да, ты же обещала не допустить худшего» За секунду до того, как его пронзила боль, заполняя собой всё его сознание, он подумал, что всё-таки получит свой нелепый некролог.