С днем рождения, Джудайме

— Прости, Гокудера-кун, что так долго. — Дверь в комнату захлопнулась, Тсуна шагнул вперед, к кровати, на которой лежал по пояс раздетый Гокудера. — Все в порядке, Джудайме. — Беловолосый парень тут же встал с кровати и двинулся навстречу Тсуне. – Я готов ждать сколько угодно. Этого момента Тсуна ждал весь день и весь вечер. Момента, когда он, наконец, останется с Гокудерой наедине. С тем самым Гокудерой, с которым его уже почти месяц связывали далеко не дружеские чувство. Точнее сказать, это Тсуна только недавно, окончательно разобравшись в себе, понял, что Хаято для него гораздо больше, чем просто друг или, как он любит себя называть, Правая рука. Сам же Хаято уже давно испытывал к нему трогательные и нежные чувства, но просто боялся предпринять какие-либо попытки к тому, чтобы признаться в них. — А вот я нет, — сказал Тсуна и рассмеялся, обхватив талию Гокудеры руками. — Еще раз, с днем рождения, Джудайме, — тихий шепот, мягкий поцелуй в губы. Тсуна уже практически не помнил себя от счастья. Уже практически забыл, что было сегодня днем, когда в его доме собралось много народу, когда они с Гокудерой чуть не поссорились из-за ерунды, когда, уходя, Ямамото обнаружил отсутствие Гокудеры и хотел было пойти искать его по всему дому, если бы не Тсуна, который навешал своему другу лапшу на уши, якобы, Гокудера решил уйти пораньше. Об их отношениях никто не должен был знать. По крайней мере, пока. — Гокудера-кун… — Тсуна чуть отстранился. – Я сегодня накричал на тебя. Прости, я такой дурак. — Что Вы, не переживайте об этом, все в порядке. Это мне не стоило Вам навязывать свою точку зрения… — Хаято прикусил нижнюю губу и повернул голову в сторону. – Простите. Мне, правда, очень стыдно. Тсуна опустил голову и тихо всхлипнул. — Давай… давай, мы больше не будем ссориться? — Ну ведь мы же не поссорились. — Подбородок Тсуны был подхвачен кончиками пальцев. Затем снова поцелуй в губы. Нежный, приятный, расслабляющий. От Гокудеры пахло корицей, вперемешку с дорогим итальянским одеколоном и кремом после бритья, и ни единого намека на сигаретный запах, учитывая, что он выкуривал по полпачки в день. Кожа его лица была мягкой и бархатистой, словно персик. К ней хотелось прикасаться снова и снова. Шаг назад. Невольно разорвав поцелуй, Гокудера сел на кровать, Тсуна продолжал стоять перед ним. — Я люблю тебя, — слегка прикрыв глаза, говорил Тсуна. Хаято отвечал ему лишь улыбкой, а руками уже забирался под легкую футболку, нащупывая уже затвердевшие соски и кончиками пальцев слегка массируя их. Немного дрожа от нетерпения и возбуждения, Тсуна снял через голову футболку и взялся за ремень и ширинку. — Джудайме… я хотел Вас попросить. — Хаято уже лежал поперек кровати в одних трусах. — О чем? — Ну… Джудайме, возьмите меня. — Что? — Будьте сегодня сверху. Сегодня же Ваш день рождения. — Но, Гокудера-кун! Я совершенно не знаю, что мне надо делать и как вообще… — Ничего страшного. — Ладони Хаято обхватили бедра Тсуна и чуть потянули на себя. — Тут и не надо ничего знать. Просто, делайте то, что я делал всегда. Тсуна нервно сглотнул. — Хорошо. Я постараюсь. – Освободившись от собственных брюк, Тсуна пальцами подцепил резинку трусов на Гокудере, но не спешил тянуть их вниз. Он окинул взглядом лежащего перед ним Гокудеру, его тело и светлую кожу. — Джудайме, — ладони прикасаются к запястьям. – Смелее… Аккуратно сняв нижнее белье с Гокудеры и бросив его на стул, Тсуна встал на колени, одной ладонью прикасаясь к возбужденному члену. — Стойте! Джудайме, что Вы делаете? – Гокудера привстал на локтях, когда Тсуна, приоткрыв рот, потянулся к его паху. – Нет, прошу, не надо. Пожалуйста, возьмите же меня поскорее. — Почему нет? — Я не хочу, чтобы Вы это мне делали… — Гокудера слегка покраснел. Настаивать на своем Тсуна не стал. Он поднялся с колен и устроился у него между ног, которые тут же обвили его талию. Гокудера очень часто баловал его такими ласками, но всегда пресекал любые попытки Тсуны сделать ему минет. Как он всегда говорил: "Босс не должен делать такие вещи". — Гокудера-кун… больно? – Указательный палец начал медленно входить в его тело. Хаято отрицательно покачал головой и слегка придвинул бедра поближе, как бы стараясь вобрать его в себя как можно больше. — Джудайме. Думаю, я готов. — А ты уверен в этом? — Уверен. Тсуна, избавившись от собственного нижнего белья, медленно и неторопливо вошел в узкое отверстие. — Не больно? – с тревогой в голосе спросил Тсуна у Хаято. — Нет. Покачнув собственными бедрами и убедившись, что никакого дискомфорта его любовник не испытывает, Тсуна начал набирать темп, двигаясь все быстрее и резче, вызывая у Хаято лишь сладостные стоны. Тсуна и представить себе не мог, что находиться внутри него будет так приятно и сладко. И самое главное, Гокудере тоже это нравится, просто безумно, судя по его реакции. Когда он потянулся рукой к собственному паху, чтобы довести себя до пика, Тсуна опередил его, тут же накрыв его член своей ладонью и двигая ею в такт своим движениям.

***

— Джудайме. зачем Вы помогли мне кончить? Вы бы лучше сосредоточились на себе… — Хаято лежал на спине и смотрел в потолок, Тсуна лежал рядом, отвернувшись к стенке. — Ну, я же не эгоист какой-нибудь. Я же тоже хочу, чтобы тебе было хорошо. — Мне, правда, было очень хорошо, Джудайме. Спасибо Вам, за все. Я люблю Вас. Тсуна улыбнулся и развернулся к нему лицом. — И я тебя люблю, Гокудера-кун. Десять минут спустя Хаято уже погрузился в сон. Грудь его слегка поднималась, затем снова опускалась. За всей этой картиной Тсуна молча наблюдал, стараясь не шевелиться. Убедившись, что Гокудера крепко спит, Савада скользнул вниз к его паху, сквозь темноту нащупав его член и, не мешкая, взяв его в рот. — Ч…что… — Парень еще не успел сообразить, что к чему, лишь почувствовал, как в нем снова разгорается огонь. – Джудайме! Что… Вы… делаете? Перестаньте… Тсуна остановился и поднял голову. — Потише. А то мама проснется и зайдет сюда. Ты успокойся, я ничего плохого тебе не сделаю. Просто расслабься. И он снова принялся ласкать губами и языком его напряженную плоть. Хаято лишь тихо скулил и прикусывал костяшки пальцев. — Ох…Джудайме…нет, я сейчас… Даже не подумав отстраниться, Тсуна позволил кончить себе в рот, послушно проглотив все до последней капли. — Простите, Джудайме… — Вот теперь... — Мягко поцеловав в шею, Тсуна опустил голову ему на плечо. – Я доволен.