Кавказец и Изая

Так уж вышло, что по некому стечению обстоятельств Изая шел по улице Икебукуро в сапогах на высоком каблуке и в парике. А всё потому, что он проиграл в споре с Шинрой. А как проиграл? Велика ли разница? Но именно сейчас у Изаи была лишь одна цель — пройти мимо Шизуо, поздороваться и не получить подзатыльник в виде автомата с напитками. — Дэвущьк, а дэвущьк, ну куда жэ ты побэжала, сладэнкая? — врезался в спину противный голос с непонятным акцентом. Орихара завис, не поворачиваясь, — Падажди, даррагая! К парню спешил на вид крепкий мужичок среднего роста, с щетинкой. Он улыбался от уха до уха жутко противной улыбкой; эта улыбка перекашивала всё лицо, и при взгляде на такую рожу хотелось незамедлительно врезать с вертушки. Не очень приятная наружность. Кавказец местного центрального разлива, пританцовывая, приближался. Изая старался уравнять дыхание, однако у него это очень плохо получалось. Любой нормальный человек бы заметил, что ещё чуть-чуть, и чайник по имени Изая взорвётся. Нормальный. Но парень со странным акцентом явно был не из списка адекватных и тех, у кого есть чувство самосохранения. — Такайа красывая дэвущька! — восхитился самоубийца, стоя за спиной у Изаи, который не хотел поворачиваться. Знал, что как только повернётся — не сдержится и проломит идиоту башку, — Куда жэ убэгала, слаткая мая? «Что во мне девчачьего, мать твою?!» — мысленно взвыл Орихара, — «Подумаешь, волосы распустил! Сапоги на каблуке! Да я ему этим каблуком сейчас глаз выколю! Чёрт, надо же было сломать крабик. Идиот». — Дэвущька, а дэвущька, давай пазнакомымся, — накалял обстановку «кавказец». Не удержавшись, он положил руку на плечо Изаи, и это стало последней каплей. Развернувшись на тонких каблучках лицом к наглецу, Орихара зашипел, всё ещё делая тщетные попытки сдержаться: — Слушай, вали отсюда, мужик, пока я тебе череп не проломил. — Вах тэ! Какая баевая дэвущка! — восхитился самоубийца. Хрясь! — кавказец получил в морду кулаком. Схватившись за нос, он замычал. По пальцам потекла кровь — таким ударом Изая с лёгкостью сломал приставучему козлу нос. Следующим ударом (уже ногой с размаху) «кавказец» получил каблук в солнечное сплетение. — Ты где тут девушку видишь?! — истерично завопил Изая, намереваясь обрушить на кавказца ещё несколько ударов. — Вакки драку затеял! — разнеслось по переулку, — Вакки! Драка! Вакки затеял драку! Изая нервно оглянулся, рука дёрнулась к карману пальто. Там, где-то в недрах, среди конфет и конфетных фантиков, покоился перочинный нож. Кавказец, всхрапнув, как лошадь, выпрямился, расправив крылья... то есть, простите, плечи. — Эсле бы ты был дэвущкой, я бы тэбя не тронул! — Орихара поморщился: запахло пафосом, — Но ты, парэнь, напрасился! Через мгновение на голову мужика опустился крепкий орихаровский кулак. Пока мистер Щетина пытался собрать глаза в кучу, Изая, обежав вокруг, пнул его под зад, причём с такой силой, что представитель вида «оцениваюполпораспущеннымволосам», взмахнув руками, упал на колени. Он даже не успел обернуться, потому что взбешённый, скрипящий зубами, даже рычащий со злобы Изая решил использовать «кавказца» как батут. Он прыгнул ему на спину и стал пружинить, при этом истерично вопя: — Баба! Баба! Я не баба! Я не баба, слышишь, придурок?! Не баба! Баб полный город, а я — парень! Парень! Парень, парень, парень! — мужик-батут уже закатил глаза, распластался по каменной плите переулка и дёргался при каждом прыжке. Собравшаяся вокруг толпа хохотала, ибо такие представления всегда были очень интересными для зевак. Кто-то назвал Изаю бабой? Отли-ично, пойдём поржём! — Не баба! Не баба! Не баба! — злобно вопил Орихара, продолжая прыгать на спине полуживого «кавказца». Из-за угла переулка вывернула парочка полицейских. Приметив потасовку, они тут же поспешили на помощь страдающему под острыми каблуками мужику. — Чёрт! — Орихара, спрыгнув с павшего врага, рванул в ближайший примыкающий проулок, про себя отмечая, что никогда с Шинрой больше спорить не будет.