«Пожалуйста, давай Мистике по одной банке в день. Следи за тем, чтобы её миска была наполнена кормом и водой. Лоток убирать не нужно, он самоочищается. Не забудь проверять почту каждый день. Будет что-то срочное или форс-мажорное — звони!
Спасибо за помощь,
Крис»
Три. Он насчитал целых три неоткрытых банки. Чёрт, его точно убьют. Впрочем, если он сейчас высыпет все три банки в миску, то вряд ли можно будет догадаться о его промахе. Кажется, это действительно было выходом из положения. Так он и сделал. Результат не заставил себя ждать: едва он поставил переполненную миску с едой на пол, как на кухню вошла Мистик. Она пренебрежительно махнула хвостом в его сторону, как бы показывая всё своё презрение к его личности за несколько дней голода, и в мгновение ока впилась ртом в сочную говядину. Хотя, насчёт вкуса Стилински мог поспорить — выглядел чужой ужин так себе. — Ну, ты, по крайней мере, не умерла, — улыбнулся он двум зелёным глазам-щёлочкам поверх еды. Кошка, не удостоив вниманием непутёвого человечишку, продолжила агрессивно уминать консервы. И всё-таки не такой уж он и безответственный. Теперь Стайлз, как хороший друг, мог быть свободен. Но уйти из чужого дома просто так казалось совсем не интересным. В любом случае, если он задержится на некоторое время, ни от кого не убудет. Никто и не узнает даже — главного свидетеля он уже успел подкупить, пусть и с опозданием в три дня. Короткие размышления приободрили и заткнули трепыхающуюся на задворках сознания совесть: Стилински со спокойной душой прошёл в гостиную. Расплыться на дорогом диване было только в радость. Мягкие подушки топили в себе, к тому же, среди них нашёлся пульт от плазмы. Стайлз думал глянуть любимые каналы мужчин, но сходу оказался разочарован. История просмотров показывала, что Крис и Питер в основном смотрели «HGTV» и «A & E network». Такая скука. А потом его озарила гениальная идея: можно было забить всю историю их поиска кучей сопливых мелодрам с канала «Lifetime». Так, собственно, Стилински и сделал, прокручивая фильм за фильмом, злорадно ухмыляясь. Всё-таки это было гениально. От торжества его отвлекла Мистик, запрыгнувшая ему на колени в поисках ласки. — Привет, девочка. Твои папочки будут в бешенстве, когда увидят все эти телячьи нежности в своих просмотренных, — Стайлз громко рассмеялся, пока кошка, проигнорировав слова глупого человека, ткнулась ему в руку мордочкой. Она смотрела на него с тем же осуждающим прищуром, но бодаться не переставала. В итоге, Стилински пришлось сдаться и погладить её. В награду ему тут же раздалось мурчание. Было хорошо. В какой-то момент Стайлз потерял счёт времени между тем, как Мистик решила использовать его колени в качестве кровати, и тем, как сам он залип на очередной дурацкий фильм. Одно радовало: кошка была единственным свидетелем этого, и он был уверен, что она не заметила слезу, которую он пролил, будучи поглощённым историей некой Мэрид. Спасибо большое, что хоть в конце её ожидал хэппи-энд. — Ладно, девочка, уже поздно, — выдохнул он, с удивлением отмечая два прошедших часа. Благополучно уснувшая кошка, впрочем, никак не среагировала. Пришлось мягко похлопать её по боку, за что Стайлз был награждён свирепым взглядом. Свирепым, конечно, настолько, насколько вообще кошачий взгляд мог быть свирепым. Хотя взгляд Мистики, естественно, мог. Зато после этого она быстро соскочила с его колен и юркнула обратно на кухню. Через пару секунд Стилински тоже поднялся. Потянулся сладко-сладко, закидывая руки вверх, и на глаза ему попалась лестница. — Интересно, на что похожа их спальня? — поинтересовался он в воздух, но резко одёрнул себя. Он не мог. Он не должен был лезть в чужое личное пространство. С другой стороны, это заняло бы не больше пары минут. После недолгих метаний интерес опять одержал победу над совестью. Стайлз пришёл к выводу, что Крис и Питер всё равно не заметят разницы, после чего бодро поднялся по лестнице в поисках главной спальни. Первым, правда, наткнулся на несколько гостевых. Все они были красиво оформлены и совершенно пусты. Последний факт оставлял неприятный осадок: очевидно, Хейл слишком привык к домам, постоянно наполненным людьми. Стилински и представить себе не мог, насколько, наверное, неприятно видеть такое количество пустующих комнат рядом с собой. Как хорошо, что у оборотня был Кристофер. А спальня чужая оказалась самой обычной — кремовые цвета, два шкафа, кровать королевских размеров и тумбочки по бокам. Из примечательного, на комоде стояла совместная фотография мужчин, сделанная, видимо, на пляже. Стайлз же надеялся на что-то более интересное: может быть, шест для стриптиза или, по крайней мере, зеркало на потолке. «Совсем скучная сексуальная жизнь у них», — подумалось ему. Признаться, от таких эффектных мужчин Стилински ожидал чего-то соответствующего. Он даже хотел было уже уйти, но при взгляде на кровать в голову нагрянула очередная гениальная мысль. Было бы ведь забавно позлить Питера, так? Так почему бы ему, например, не растереть свой запах по всей постели? Какова идейка! Стайлз будто вживую видел, как Питер сходит с ума от чужого аромата, пропитавшего самое сокровенное для любого волка место в доме. Образ, который появился после этих размышлений, казался настолько весёлым, что Стилински ничего не оставалось, кроме как прыгнуть на кровать и предаться истинному наслаждению. А ведь это действительно оказалось наслаждением. Одеяло приятно обнимало тело, а матрас был таким мягким, что захотелось забрать его с собой. Он бы мог с лёгкостью заснуть здесь, если бы не миссия, которую он должен быть выполнить. Пришлось возиться. Чего только он не делал: ворочался и катался, зарывался в подушки с головой и даже растягивался снежным ангелом поперёк. — Наконец-то, ты, Питер, получишь за все те шалости, которые устраивал мне, — прошептал Стайлз в ткань, рассматривая вид изо окна. И всё же что-то голодное и провокационное не давало покоя ему. Хотелось большего, а потому недовольный вздох вырвался сам собой. Уже после в голову пришло это. Тёмный-тёмный, шальной порыв заставил прикрыть глаза и смочить языком вмиг пересохшие губы. Ведь он… он действительно мог кончить прямо на простыни. И это свело бы с ума не одного Питера. О, да. Стайлз быстро спрыгнул на пол. Ботинки остались стоять рядом с кроватью, а брюки и боксёры ловко легли ему в руки. Оглядевшись, он почувствовал себя обязанным примостить их где-нибудь в уголке, поскольку комната перед ним сохранялась в безупречной чистоте. Так он и сделал. Но, забравшись обратно в постель, Стилински замер. Это была опасная идея. Идея безумная, способная разрушить их дружбу под корень, ведь друзья, очевидно, не дрочат в чужих спальнях. А главное — друзья не влюбляются друг в друга. Потому что Стайлз обоих мужчин любил. До дрожи в пальцах, до аритмии и остановки сердца. Они казались ему божественными не только внешне, но и внутренне: зная их истории, характер, обаятельность и склад ума, невозможно было не очароваться. Только ему, понятное дело, здесь ничего не светило — Арджент и Хейл вдвоём образовывали идеальную пару, место в которой для Стайлза просто-напросто не находилось. Но Стилински так хотел хотя бы номинально иметь шансы быть частью их совместной жизни, что не чурался любого взаимодействия. Иногда ему казалось, что он буквально навязывает им себя. С другой стороны, ни один никогда не высказывался против. Их лица всегда сияли мягкой приветливостью, и даже когда кто-либо из них закатывал глаза, едко шутил, атмосфера наполнялась лишь радостью. Так что Стайлз украдкой наслаждался каждым моментом и самые прекрасные образы записывал себе на подкорку. Сейчас же ему хватило только мысли о пошлости собственных действий, чтобы почувствовать волну возбуждения. Он не знал, какой будет их реакция. Однако маленькая вероятность того, что Крис и Питер не перестанут с ним общаться, разливала по внутренностям раскалённую лаву. Он хотел их. Обоих себе хотел. Рука, прикрытая краем оставшейся на нём рубашки, задвигала вверх-вниз ещё чаще. С губ сорвался пока совсем лёгкий, но многообещающий вздох. Только вдруг Стайлз остановился: ощущая всепоглощающую жадность, он обнаружил более провокационный способ оставить свой запах. Потому что он мог воспользоваться пальцами. Правда, для этого ему нужна была смазка. Предположив, что она находится в какой-то из прикроватных тумбочек, он наугад потянулся к правой. Верхний ящик его ничем не порадовал, зато второй оказался на замке. Стайлз, не особо надеясь, что он открыт, потянул ручку на себя, а затем его глаза остекленели. Грёбаный джекпот. Грёбаные извращённые ублюдки. Потому что ящик перед ним до отказа был забит секс-игрушками. Фаллоимитаторы, вибраторы, кляпы, кольца для члена, анальные пробки, повязки на глаза, смазка, а также наручники — всё это запестрило у него перед глазами. Внимание скакало от одного предмета к другому, и Стайлз дёрнул кадыком, судорожно сглатывая. Вспомнилось, как однажды он одолжил наручники своего отца и действительно хорошо провёл время. Конечно, это было в одиночку, но впечатления остались сугубо положительные. Так что выбор стал очевиден. — Мило, — шепнул он, чувствуя как сладко крутит живот, — Это может оказаться веселее, чем я думал. На правом его запястье с тихим щелчком закрылось кольцо. В его положении можно было зафиксировать только одну руку, но Стилински рассчитывал, что этого будет достаточно, чтобы почувствовать себя полностью связанным. Для большей реалистичности вторая часть наручников была прикреплена за балку изголовья. На пробу он дёрнулся вперёд — кружащее голову сопротивление встретило его. Осталось одно. Ключ. Он нужен был поблизости на случай, если понадобится отпереть наручники в спешке. Именно поэтому Стайлз наклонился к открытой тумбочке. Только там ничего не оказалось. Брови сошлись на переносице, пока он судорожно шарил по дну рукой. Пусто. Чёрт возьми, в ящике было пусто. Ну кто, кто вообще хранил наручники без ключа? Стилински заёрзал на месте совсем нервно, а потом и вовсе потянул запястье на себя в тщетной попытке снять дурацкий аксессуар. Не помогло. Зато… он мог позвонить Скотти! Точно, лучший друг обязательно не оставит его в беде, в конце концов, это же МакКолл. Конечно, шуток будет не обобраться, возможно, у Скотта даже появятся замечательные фотографии для шантажа. Но в любом случае, это лучше, чем Крис и Питер, заставшие его в таком виде. Стайлз улыбнулся. Гениальный план. Улыбка, правда, тут же сошла с его лица, когда он вспомнил, что телефон у него находился в кармане брюк, которые насмешливо лежали в дальнем углу комнаты. Мир ненавидел его. Впрочем, Стилински не отчаивался. Наоборот, попытался силами джедая притянуть чёртов телефон к себе. Несколько следующих минут прошли в максимальной концентрации, но мобильный так и не прилетел. Ещё пару секунд у него заняло осознание того, что он не Люк Скайуокер. А вот это уже расстроило окончательно. — Всё будет хорошо, Стайлз. Питер и Крис вернутся домой и освободят тебя, — проговорил он вслух, зажмуривая глаза. Вернутся домой и найдут его полуголым в своей кровати, ага. Хотя это всё равно будет полностью их вина! Знали же, кому ключи от дома вручали. Божечки.***
Казалось, что прошли часы, сменились века, была ознаменова новая космическая эра. Но, вероятней всего, счёт до сих пор исчислялся в минутах, и Стайлз, оттягивая наручники, сдирая нежную кожу в кровь, просто всё больше впадал в панику. В какой-то момент он вздохнул и свесил ноги с кровати, признавая собственное поражение. Голова его уткнулась в колени, а руки сжали голени. Это было совсем не круто. Лишь через вечность где-то около дома послышался неясный шум. — Стайлз?! — раздался вдруг крик, разрезавший тишину дома. Стайлз в лёгком неверии приподнял голову и вздохнул с облегчением: голос Криса он безошибочно узнал бы где угодно. В конце концов, он так часто его слышал. Довольно много времени утекло с их первой встречи. С той, где чужие слова пугали, вкрадчивые и зловещие в своём предельном равновесии. Потом — рявкающие в холодном предупреждении, сверкающие грубой угрозой и снисходительным пренебрежением. После — вопросительные и неловко подобранные, лишь бы не разрушить воцарившееся между ними перемирие. И уже под конец — приглушённые житейским счастьем, смешливые до хриплого послевкусия. До зарождающейся симпатии. Даже теперь, сейчас, когда интонация охотника казалась обеспокоенной и недовольной, Стилински лишь обрадовался. Спасение пришло достаточно быстро, хотя, кто знает, сколько он мог бы просидеть в ожидании? — Стайлз, ты здесь? Мы видели твой джип снаружи, — вновь позвал Арджент. На этот раз, судя по чёткости звука, он был уже совсем близко к спальне. Стайлз даже хотел ответить ему, но неожиданно вспомнил об одной маленькой, незначительной детали: ниже пояса он был по-прежнему голым. Левая свободная рука взметнулась прикрыть член как раз вовремя, потому что секундой позже дверь напротив него открылась. — Стайлз? — Кристофер так и замер в проходе. Его взгляд пробежался по чужому покрасневшему лицу, зацепился за крайне знакомые наручники и остановился на предательски коротком крае рубашки. Брови его взлетели вверх в обескураженном удивлении, но глаз от представившегося вида он не оторвал. В могильной тишине дома Стилински отчётливо слышал, как трудно было сглотнуть тому ставшей вдруг вязкой слюну. О божечки, кажется, Стайлз будет первым человеком в мире, который действительно умрёт со стыда. Буквально. — Привет, Крис. Я вижу, вы, ребята, вернулись домой пораньше? — отыграл он максимально беззаботно. По крайней мере, настолько, насколько может произнести что-то подобное человек, сидящий полуголым и прикованным к кровати в чужой спальне. Арджент, впрочем, не впечатлился. Его лицо склонилось к более задумчивому выражению, руки скрестились на груди, пока сам он заторможенно привалился к дверному косяку. Это что, наказание такое? Мол, ты будешь сидеть и страдать, а я наблюдать за всем этим? Стайлз нетерпеливо поёрзал. Такой исход для него являлся смущающим и жутким в равной степени. — Ну привет тебе, — хмыкнул Кристофер, наконец, спустя несколько мучительно долгих секунд. А потом, будто и не находился Стилински перед ним в столь провокационной позе, добавил куда-то в глубину дома совсем обыденным тоном: — Питер, Стайлз наверху. И даже глазом не моргнул. Хейл появился за его спиной в мгновение ока. Как чёрт из табакерки. Ну что ж, если до этого Стилински думал, что уже вытерпел самую унизительную часть событий, то он глубоко ошибался. Потому что не отводящий взгляда Арджент хотя бы вид имел невозмутимый. Питер же совершенно не собирался жалеть тонкую душевную организацию Стайлза и смотрел. Точнее, обгладывал. Тонкие губы скривились в усмешке, глаза засияли неподдельным весельем, когда он беззастенчиво повёл носом. Скользнул тем же путём, что и Крис: мазнул по взъерошенным волосам, обжёг заинтересованностью натёртое наручниками запястье и тоже завис на дразнящей границе одежды с бледным бедром. Видимо, именно эту часть оба мужчины находили самой увлекательной. Чёрт. Стайлз, надеясь переключить внимание, робко помахал ему и быстро прикрылся обратно. — Ну, это довольно неожиданно красиво, — голос Питера прошёлся урчащим бархатом по коже и обласкал юношу с макушки до пят. Комната показалась Стилински вдруг неуместно душной, ситуация потенциально опасной, но сделать что-либо было не в его силах. Только румянец пополз дальше, к шее и ушам. Предательство. Хейл, видимо, приметил и это. Потому что он тут же склонил голову набок, точно голодный до мяса хищник, которым он и был, а потом смочил губы слюной. Вот так просто, взял и прошёлся языком по поверхности, мимолётом закусил блестящую губу полезшими клыками и громко клацнул, не отводя жадного взгляда от чужих голых ног. Непозволительно зазывно. Стайлз не смог этого выдержать — вздрогнул и потупил глаза в одеяло. Периферийным зрением уловил, как двинулось волчье тело, остановилось за его спиной. Позвонки дёрнуло мурашками, захотелось извернуться, прижаться к стенке, что угодно, лишь бы видеть обоих мужчин одновременно. Жаль, Стилински не мог. Он был таким беспомощным. — А я говорил, Крис, этот отсек нужно запирать, — Стайлз исподлобья глянул на приоткрытый ящик с секс-игрушками и задвинул его обратно ногой, пока Арджент размышлял над сказанным. Незаметненько так. — Не думал, что мне придётся беспокоиться о любопытных «ищейках», — легко пожал плечами тот. Арджент предпочитал не отвлекать себя бессмысленной болтовнёй. Всё-таки перед ним раскинулся такой соблазнительный вид, грех было не засмотреться. — Ребята, это же Стайлз, — о, отлично, благодаря нервам, Стилински снова заговорил о себе в третьем лице. — Вам следовало бы ожидать чего-то подобного, — он запнулся под испытующим взглядом Кристофера, в очередной раз поёрзал на месте и показательно дёрнул несвободной рукой. — В любом случае, не могли бы вы, пожалуйста, достать ключ и снять с меня уже наручники? Его карие глаза широко раскрылись, лицо приобрело просящий оттенок, а сам он слегка наклонился вперёд. Щенячий взгляд должен был сработать. Обязан просто. — На самом деле, Крис потерял ключ, не так ли? — раздалось поверх головы Стайлза с откровенным смешком. Хейл, не стыдясь, забавлялся ситуацией. Стилински успел только обречённо вздохнуть: кровать позади него прогнулась под чужим весом, и послышался шелест постельного белья. Стайлз не знал, где именно сидит волк, не мог понять даже, насколько тот близко, но именно это и губило. Потому что глаза, горевшие животной силой, обнажали все желания догола. А он чувствовал себя грёбаной добычей. — Да, так и есть, — Арджент, наконец, отстранился от косяка. Задеревеневшие мышцы требовали действий, и он повёл широкими плечами в разминке. Стайлз взметнул на него взгляд непроизвольно, когда тот подтвердил, что его шанс на спасение безбожно упущен, и сейчас задохнулся. Мощная грудная клетка, скрытая тканью, мерно опускалась и поднималась в такт чужому дыханию, а голова мужчины была наклонена набок. Стилински сглотнул накопившуюся слюну предательски шумно — тут и оборотнем быть не надо, чтобы услышать, — и неосознанно вытянулся. Почему ношение водолазок с такой фигурой было не запрещено на законодательном уровне? Серьёзно, напряжённое тело Кристофера выглядело, как оружие массового поражения. Впрочем, Стайлз быстро переключился. Взгляд сам по себе притянулся к чужой шее. К той, что соблазнительно открылась, будто ему напоказ, изогнулась под углом и манила его тайком. Кадык в подобном положении натянул кожу особенно чётко, тяжело двигаясь вверх и вниз, пока длинные пальцы проходились по горлу в скребущем жесте. Кажется, теперь Стилински умрёт не со стыда, а от неразрешённого сексуального возбуждения. Великолепно просто. — Кто, чёрт возьми, держит наручники без ключа? — недоумённо пробормотал Стайлз. От обжигающих взглядов становилось немного не по себе, но он в любом случае уже смирился. — Я надеялся найти его однажды, — невозмутимо отбрил Крис. А потом наклонил голову в другую сторону. Боже. — Хорошо, — попытался собрать остатки гордости Стилински. Выходило из рук вон плохо: кожа покраснела, как маков цвет, запястье саднило стёртое до крови, и рубашка по-прежнему была той же бесполезной длины. Пришлось свести ноги вместе, лишь бы скрыть растущее желание. Признавать поражение первым он всё равно отказывался. — ты можешь просто разломать звенья чем-нибудь? — Вообще-то наручники сделаны на заказ, я не хотел бы их портить, — мочку уха опалило проникновенным шёпотом. Стайлз даже дёрнулся вперёд от неожиданности, когда спина полыхнула жаром от волчьего тела рядом. Чёрт, он и не понял, что Питер придвинулся к нему ближе. Чужое присутствие за спиной плавило мозги, хотелось разве что обессиленно всхлипнуть, но Стилински держался. Из последних сил он сосредоточился: взгляд рассеяно сфокусировался на больном запястье, пока Стайлз придумывал новое решение. Так, раз наручники на заказ, то купить копию с такими же ключами не выйдет. Зато можно было бы сделать слепок скважины… Стоп. Стилински повертел несвободной рукой — эти наручники выглядели, как самая обычная пара. Разум прострелило осознанием: мужчины, блять, забавлялись над ним! — Чувак, очень смешно, ха-ха. Просто сними с меня их, пожалуйста, — пролепетал он высоким голосом. И было даже не уловить, чего там больше, паники или возмущения. Только ответом ему послужили чуть другие действия. Потому что Питер, как истинный ублюдок, коим он и являлся, на самом деле вынюхивал Стайлза. Его нос совершенно бесстыдно уткнулся в основание тонкой шеи, и Стилински еле сдержал визг, когда ощутил это. Мурашки побежали с новой силой, пока Хейл спустился в особенно лакомое местечко: перекат плеча, где острая ключица образовывала яремную ямку. Там с лёгкостью можно было узнать всю информацию о его нынешнем состоянии. А ведь он сейчас, чёрт возьми, был возбуждён. — Мать вашу! — Стайлз почти застонал. — Крис скажи, пожалуйста, своему мужчине, чтобы он перестал меня нюхать, — в голосе его послышалась неприкрытая мольба. Впрочем, мозг с телом во мнениях разошлись. Организм предал его, занявшись самовольством: голова, будто под гипнозом, откинулась на твёрдое плечо, обеспечивая лучший доступ к его чувствительным точкам на шее. Слабость, накатившая на тело, была приятной — Стайлз обессилел под прикосновениями Питера, как масло под жарой. — Питер, Стайлз хочет, чтобы ты перестал его нюхать, — сухо известил Кристофер. Всё с тем же невозмутимым видом он подошёл ближе к кровати и остановился, смакуя момент. Память запечатляла, насколько уязвимым выглядел Стайлз прямо сейчас — почти умоляя, чтобы его трахнули. — Кристофер, пожалуйста, будь добр, скажи Лапушке, что я бы перестал его нюхать, если бы он не источал восхитительную смесь похоти и смущения. Острая и хищная ухмылка растеклась по его лицу. Арджент это выражение знал прекрасно: опасное, отчасти даже звериное, оно предвещало скорую победу. Хотя в их случае скорее показывало чужое предвкушение. Потому что Питеру, конечно же, не терпелось прикоснуться к Стайлзу со всех сторон и буквально разобрать мальчишку по частям. О, как же Крис его понимал. Стайлз не сдержал задушенный всхлип, когда увидел голод в глазах охотника. К чёрту их! К чёрту Питера! Стилински не делал ничего подобного. Совсем-совсем. Хорошо, его член с такой риторикой не согласился бы — в данный момент он недвусмысленно приподнимал край рубашки. Но, ой ли? — М-м-м, Стайлз, Питер не может остановиться, — уже не скрывая сарказма, передал Крис. — Я слышал его, — буркнул парень, только чтобы не сдавать позиций. Никаких путёвых острот в голове больше не рождалось: всё будто бы туманом заволокло. Низ живота обжигающе ныл, скручивал и пульсировал. Член сочился предэякулятом и требовал уделить себе внимания. Но рука Питера расположилась на спине: медленные круги прочерчивали чужие ладони на его позвоночнике, — и это тоже было прекрасно. Стилински чувствовал, насколько сложно бороться с давней мечтой оказаться между этими двумя. Потому что да, он безбожно проигрывал. — Расслабься, Лапушка, — чужие слова походили на приказ. Особенно, вкупе с последующей попыткой Хейла снять с парня одежду. У него это, правда, не получилось. Рукав зацепился за наручники, и Питер просто оттолкнул рубашку как можно дальше к изголовью. А Стайлз вдруг заметил, что волк сидел рядом с ним уже нагим — когда, черт возьми, тот успел раздеться? Стайлз задумался. Размышления вновь сбили горячие пальцы. С звериной лёгкостью они приподняли бока Стилински и мягко, но настойчиво уложили на подушки. Питер вздохнул над светлой шеей томно и предвкушающе, пристроившись к нему сбоку. Бессовестный. Впрочем, его официального партнёра это ничуть не смутило — Крис определённо не был против. Пару мгновений Арджент лишь наслаждался происходящим, после чего стянул водолазку. Вот так просто взял и снял её через голову, не запутываясь ни на секунду. Неуклюжий Стайлз даже восхитился бы этим умением, только увлечён он оказался другим. Телу Кристофера можно было воспевать дифирамбы: несмотря на возраст в виде сорока пяти лет, волосы на груди цвета соли и перца лишь подчёркивали его пресс. Стилински проследил за тем, как чужое колено упёрлось в кровать и невольно облизнул губы. Божечки-божечки-божечки. Наверное, волк Питера видел в Стайлзе эскимо, не иначе. Потому что как ещё объяснить шершавый язык, пробующий его на вкус, Стилински не знал. Впрочем, присоединение Арджента послужило своеобразным сигналом. Они оба вдруг опустились к груди парня и одновременно, мать вашу, прикоснулись к его соскам губами. Именно тогда у Стайлза кончилось стеснение. Удивление и восторг стёрли все границы напрочь, и он несдержанно застонал. Он так давно об этом мечтал, он так давно хотел затащить хотя бы одного из этих шикарных мужчин в постель. Всё, что его останавливало — это искренняя любовь между ними. И волк, и охотник столько всего прошли ради того, чтобы быть вместе, что Стилински просто-напросто не мог испортить это собой. Но сейчас, зная, что они оба не против? Он собирался взять всё. Особенно ему нравилась разность подходов. Губы Криса, например, проходились по груди немного мягче и определённо нежнее. Язык порхал над соском, вычерчивая изощрённые узоры, и заставлял Стайлза трепыхаться, точно в ловушке. Питер, очевидно, был грубее. Зубы, а в частности волчьи клыки постоянно задевали ореол, давили почти на грани. Стилински уже наверняка знал, что потом сосок будет красным и опухшим, но, правда? Это действительно должно было его волновать тогда, когда ему казалось, что он готов расплакаться только от короткой прелюдии? — Чёрт! — вырвалось у него тут же, после того как мужчины синхронно втянули соски глубже в рот. — Тебе нравится это, Лапушка? — мурлыкнул Хейл, переводя дыхании, прежде чем вернуться к своему занятию. Он наслаждался каждой мелкой реакцией чужого тела: тем, как румянец добрался до шеи и ушей парня, как закатывались умные глаза и неуверенно, но музыкально стонали полные губы. Кажется, он не съест этого мальчишку, только благодаря Кристоферу. — М-м-м, чёрт, чёрт, конечно, нравится, — провздыхали Питеру в ответ. — Ночью нам придётся использовать одну из тех секс-штук в тумбочке. Он довольно шумный, — Арджент оценивающе прищурил глаза. — О, ты действительно ожидал, что он будет молчать? — умильно расстроенным тоном произнёс Хейл. — Кроме того, я хотел бы слышать его милые крики. — Эм, ребята, я прямо здесь, — вздохнул Стайлз, вновь испытывая укол смущения. — Тоже верно. Знаешь, думаю, я смогу найти что-нибудь, чем можно занять его рот на это время, — эта улыбка сочетала в себе невинность и голод настолько явно, что у Стилински непроизвольно подогнулись пальцы на ногах. Божечки. — Отличная идея, Кристофер. — Чёрт! Это всё, конечно, потрясающе, но я до сих пор здесь. Поэтому, пожалуйста, прекратите говорить так, как будто меня здесь нет. — Просто наслаждайся, Лапушка, — завершил их разговор Хейл, и оба мужчины вернулись к соблазнительному телу. Правда, теперь они решили, что у каждого из них новая миссия. Питер спустился вниз: его язык щекотно прошёлся по левому боку, а потом Стайлз почувствовал волчьи руки на своих бёдрах. Контроль был идеальным — Питер аккуратно выпустил коготь и медленно прошёлся по тазовой косточке. Члены от этого дёрнулись у обоих. Возможная опасность вместе с безоговорочным доверием кружили голову похлеще алкоголя. А Хейл уткнулся носом во внутреннюю сторону худой ноги почти хмельной. Мягко прикусил нежную кожу — так, как волки делают при игре — и намеренно обошёл паховую область. Стилински от этого даже застонал слегка недовольно. Хотелось большего, чертовски хотелось большего. Благо, его внимание быстро привлёк Арджент. Крис пошёл противоположным путём, поэтому вскоре оказался у красной, лебединой шеи парня. Кожа расцвела едва зарождающимися засосами и, когда их количество удовлетворило мужчину, он поднялся к мочке уха Стайлза. А потом его грёбаный-боже-что-ты-делаешь-не-останавливайся язык лизнул ушную раковину Стилински. — Боже мой! У Стайлза спёрло дыхание. Он дёрнул ещё и ещё раз несвободной рукой в попытке дотянуться до Криса, раздирая тонкую кожу в кровь. Зато у него была возможность дотронуться до Питера везде, куда позволяло ему их положение, и правая рука его приземлилась на твёрдое плечо. Стилински сжал его короткими, человеческими ногтями грубо и беспомощно. Попытался хотя бы подтолкнуть мужчину к своему члену, но губы Хейла всё ещё дразнили его на внутренней стороне ноги. Точно так же, как и коготь, трущийся о бедро. — Давай посмотрим, как ещё ты умеешь работать своим болтливым ртом, — предложил вдруг Арджент. А потом встал и сбросил оставшуюся одежду с себя на пол. Глаза Стайлза распахнулись в удивлении вместе с приоткрывшимися губами. Член перед ним и не вызывал другую реакцию: толстый, увитый крупными венами и пульсирующий, он выглядел идеально. Стилински чуть не подавился слюной — настолько не мог дождаться, чтобы попробовать член Кристофера на вкус. К счастью, Арджент не заставил себя долго ждать. Он легко оказался на Стайлзе верхом: крупная, налитая кровью головка коснулась щеки и дразняще потёрлась о чужие губы. Ухмылка на лице Криса отдавала насмешливостью, пока он размазывал предэякулят по всему рту мальчишки. Такое озорство. Впрочем, Стилински, нетерпеливо подставляющий под движения язык, ничего не имел против. — Ты хочешь, чтобы мой член был у тебя во рту? Хочешь, чтобы я насадил твои милые губы на него? «Да-да-да», — неразрывной мантрой прозвучало у Стилински в голове, но на деле же он сумел только беспомощно кивнуть. И принять в себя этот божественный член. Язык прошёлся по всему стволу, пока Стайлз на пробу проехался вверх-вниз. Вся тяжесть, толщина ощущалась просто умопомрачительно, и Стилински даже не смог удержать слюну. Она медленно потекла по подбородку, когда чужая властная рука притянула голову мальчишки к себе ближе. Глаза закатились и из уголков брызнули слёзы — Стайлз чувствовал, как его постепенно наполняли всё больше, как сочился предэякулят из головки, и сам готов был кончить прямо здесь и сейчас. Только вот он был так очарован Крисом в тот момент, что почти забыл о Питере. А Питер в отношении себя, естественно, ничего подобного бы не потерпел. Именно поэтому он высунул по-животному длинный язык и прошёлся неразрывной полосой с каждой стороны стайлзовского члена. Тут же получил ответ: Стилински буквально-таки затрясся в удовольствии, дёрнул левой рукой и даже встал на лопатки, проезжаясь по простыням вниз. Питер на это только оскалился шально — он был не против поделиться, но хотел напомнить мальчишке о своих увлекательных умениях. — М-м-м, — простонал Стайлз с набитым членом ртом. Привычка болтать когда и где ни попадя брала верх даже в этой ситуации. Мило. Вслух Хейл, правда, это не прокомментировал. Вместо этого лишь насадился на розовую головку губами, провёл языком по щели, а затем невозмутимо заглотнул глубже, продолжая вычерчивать узоры на нежной-нежной плоти. — Чёрт-чёрт-чёрт, — соскользнул с Кристофера Стайлз, чтобы не задеть его случайно зубами. Как вообще можно было иметь маломальский контроль над своим телом, когда ему так профессионально отсасывали? Хотя Стилински всё равно попробовал. Только теперь пытался следовать примеру Хейла: что бы ни делал с ним Питер, он, в свою очередь, делал с Крисом. Это было захватывающе. Питер надавливал на вены — Стайлз проходил по каждой крупной языком с особым усердием. Питер играл с уретрой — Стайлз водил по головке и спешно слизывал вкусные, солёные капли. А когда Питер вдруг мягко огладил его яйца, Стайлз потянулся к чужим и, в итоге, получил заветный приз. Арджент, наконец, громко застонал: — Так хорошо, детка, — и движения бёдрами его усилились. Дышать становилось всё труднее, но все мысли затмил другой факт — питеровские пальцы бесстыдно кружили вокруг его входа. — Боже мой… — невнятно пробормотал Стайлз. Чужие подушечки пальцев восхитительно массировали края, но внутрь, как назло, не проникали. — М-м-м, Питер, пожалуйста, — смог выдавить мольбу он из себя, периодически соскальзывая с чужого члена. — Верно, дорогой, ты же не можешь его подвести, — довольный, хриплый голос одурманивал не хуже наркотика. Мягкая улыбка промелькнула на губах Кристофера, а затем он вернулся ко рту мальчишки. Хотелось добраться до самых миндалин, заставить его проглотить всё до последней капли. Хейл лишь закатил глаза. Он считал, что стратегия медленной томительности, сладкой пытки всегда выигрывает. Именно поэтому его пальцы скользили легко и невесомо, почти порхали по нежной коже. Питер наблюдал за тем, как бессильно вздрагивал Стайлз, если нажать посильнее, как нетерпеливо елозил задницей по простыням. Как, в конце концов, призывно сжималась его дырочка. Невозможно было устоять: он всё же надавил указательным пальцем на вход и горячие стенки тут же обхватили фалангу. Тело Стайлза было произведением искусства — занятое чужим членом, оно горело и пылало, но всё равно просило большего, ещё и ещё. Хейл был только рад это ему дать. Второй палец вошёл вслед за первым, и Питер согнул их, раздвигая на манер ножниц, в поиске заветной точки. Ему нужно, нужно было, чтобы мальчишка стенал и визжал, рыдал только от его чёртовых рук. Настолько сильно Хейл жаждал увидеть Стайлза разбитым, ломающимся под напором его и Криса ласк. — Да трахни уже, блять, ну пожалуйста! — крикнул Стилински не в силах больше терпеть. Собственный член начинал ныть почти болезненно, а челюсть стала уставать. Хотя он всё равно был полон решимости довести дело до конца. Питер усмехнулся, но позвал: — Кристофер, будь добр, передай мне лубрикант. До этого в качестве смазки Хейл использовал предэякулят, но сейчас он как-никак собирался вставить кое-что гораздо больше своих пальцев. И ему, конечно же, нужно было не порвать эту красивую влажную дырочку. Даже тогда, когда Арджент протянул ему сам тюбик, Питер не поторопился: он дошёл до четырёх пальцев, лишь бы убедиться, что Стайлз точно сможет справиться с его членом. А ещё постоянно — очевидно, чисто случайно, он ведь не хотел мучить бедного мальчика? — задевал простату. — Чёрт, я почти всё, — предупредительно выдохнул Крис, намекая на то, что с прелюдиями надо завязывать. Его сильные бёдра уже сбивались с выверенного ритма, и каждый раз он толкался в растянутый рот всё глубже. Мужчина был готов наполнить чужую глотку хоть сейчас, но благодаря выдержке медлил, ожидая Питера. Приходилось часто переключаться с ощущения горячего языка на что-либо другое. Сейчас, например, взгляд скользнул по лицу Стайлза: волосы прилипшие ко лбу, старательно втянутые щёки и прикрытые в эйфории глаза. Казалось, мальчишка на все сто процентов наслаждался тем, что они практически уничтожали его. Каким же он был милым. Питер, пока Крис любовался их малышом, времени не терял: он вытащил собственные пальцы и, наконец, приставил к входу головку. Не сильно качнулся вперёд и замер, несколько секунд давая Стайлзу привыкнуть к размеру. Стилински определённо был впечатлён: его ноги обвили Хейла, словно в попытке остановить проникновение. Но вместе с тем Стайлз так восхитительно задрожал, выгнул спину навстречу, что сомнений не осталось — происходящее ему очень и очень нравилось. Именно поэтому Питер вошёл до конца. И не сдержал стона. Мальчишка был чертовски хорош. Очевидно, Стилински любил всякого рода игрушки, — Хейл был готов поставить на это все деньги мира — но всё же оставался девственником. Ёбанным оленёнком с большим ртом, говорящим неуместные вещи, и острым умом, способным обыграть любого взрослого. Всё в нём вызывало чистый восторг, и задница не была исключением. Тугие и горячие стенки жадно обхватывали член Питера, часто, импульсивно сокращались. — Какой же ты узкий, блять, — застонал Хейл, с силой въезжая в мальчишку. Ответом ему послужили приглушённые членом всхлипы и свободная от наручников рука, которая судорожно вцепилась в одеяло. Стайлз таял. Пальцы ног подгибались, глаза закатывались, а живот неминуемо скручивало узлом возбуждения. Он так давно желал этого, насаживался на собственные пальцы, представляя себя зажатым между их горячими телами — а теперь Крис и Питер долбили его с обеих сторон. Хейл был страстным и насмешливым: он дразнил оголённые нервы, буквально втрахивал в кровать, и каждый его второй толчок пронизывал простату. Арджент, наоборот, казался жаждущим и грубым: толкался уже хаотично, натягивал чужой рот до яиц. Дыхание его тоже поплыло. В один момент он особенно глубоко проехался вперёд, так что Стайлзу пришлось подавить рвотный рефлекс. Всё тело Кристофера напряжённо замерло на секунду, а затем его сперма, наконец, оказалась у Стилински на языке. — Детка, — выдохнул Арджент, поражённый той старательностью, с которой их мальчик делал ему минет. Его взгляд смягчился, и, пытаясь отдышаться, Крис в благодарность опустил руку на член Стайлза. Тот задрожал, забился в сладкой муке под умелыми движениями Кристофера и сильными толчками Питера. Было настолько хорошо, что в уголках глаз у него опять выступили слёзы. Он почти сразу кончил: — Боже мой, — задохнулся Стайлз, сотрясаясь в блаженстве. Член Питера раз за разом врезался в него, с каждым толчком всё быстрее. Это оказалось болезненно-восхитительно для чувствительного, послеоргазменного тела. — Питер, чёрт возьми! — Сейчас, Лапушка, — прорычал Хейл. Дырка Стилински всё это время сжимала его член часто-часто, точно судорожно, и это опьяняло. Не терпелось наполнить эту тугую задницу под завязку спермой, и Питер чувствовал, что был близко. Он схватился за чужие бёдра, подтянул их выше, к себе навстречу, чтобы проехаться по сладкому местечку ещё более остро. Толкнулся ещё несколько раз, упиваясь жалобным хныканьем мальчишки, и задрожал. Растраханные стенки обожгло спермой. Прийти в себя было невозможно: из последних сил Питер вышел из чужого тела и упал по левую сторону от Стайлза. Крис уже сидел на правом краю кровати и, как более-менее отошедший от оргазма человек, вспомнил об одной детали. Его рука нырнула в злополучный ящик тумбочки, пошарилась там и выудила маленькую коробку. В ней оказался ключ. Лёгким движением Арджент снял наручник с левой руки Стайлза и стянул рубашку парня до конца, чтобы бросить её на пол. Стилински, осоловело моргая, тупо уставился на Кристофера: — Я думал, ты сказал, что потерял ключ, — возмутился он, чувствуя першение в горле. К завтрашнему утру он точно охрипнет. — Кто будет держать у себя пару наручников и не иметь к ним ключа? — невозмутимо отбрил Крис. В глазах его плясало веселье. — Я знал, что вы, ребята, издеваетесь надо мной. — Кстати, Крис, ты задолжал мне двадцать долларов, — очнувшись, подключился к разговору Питер. Его пальцы погладили Стайлза по щеке. Тот почти замурлыкал от этого прикосновения. Голова, будто по чужому велению, прижалась к тёплой ладони ближе. К этому можно было привыкнуть. И тогда, конечно же, во всём будут виноваты сами мужчины. — Ты был прав. Я не думал, что он действительно полезет в ящик, — лёгкая усмешка промелькнула на губах Кристофера. Серьёзно? Стайлз закатил глаза, оскорблённый тем, что на него делали ставки. В конце концов, они должны были знать его лучше — естественно, он бы порылся в ящике. Его мысли прервала Мистик, запрыгнувшая к ним на кровать. Видимо, она предполагала, что «джентльмены закончили веселиться». — Привет, девочка, — Крис погладил кошку, которая лапами начала мять его живот, пытаясь устроиться на человеке поудобней. — Мы с тобой наравне, Питер, потому что теперь ты должен мне двадцать долларов в ответ. Хейл вполглаза взглянул на их питомца и наигранно надул губы: — Хорошо, мы квиты. Ты был прав. Стайлз не убивал нашу кошку. А потом, не удержавшись, рассмеялся. Стайлз на это лишь возмущённо фыркнул, но потом понял, что хочет знать ещё. Ведь если Питер и Крис были такими, когда предполагали, что он облажался и убил их любимицу, то он определённо хотел знать, какими они будут, когда окажутся восхищены им целиком и полностью. И если Стайлз хотел выяснять это всю оставшуюся жизнь, то это тоже была их вина!