Там, где заходит солнце

      Джихун не умеет любить.       Он любит, но не так. Скомкано.       Его любовь — старая потрепанная бумага, чуть обгоревшая в углу. Образовавшиеся на ней складки никак не разгладить. Даже самым мощным утюгом. Даже припечатав ее под тонной книг.       Складки — история его любви. Прошлой, не давшей ему ничего, кроме боли и порезов на руках, которые уже давно затянулись, но не в сердце, и настоящей. Светлой и чистой.       Джису стал для него всем. Он — его маленькая мир, в котором Джихун прячется каждый день, зарываясь в длинноватые каштановые волосы.       Когда заходящее солнце в последний раз окрашивает землю в красноватые оттенки, чтобы потом скрыться, Ли думает о Джису, гадая, почему тот еще не ушел от него.       Джихун вечно не успевает купить ему подарок вовремя, он не умеет делать кофе так, как любит Хон, и вечно разводит бардак на кухне, не знает, что творится в его голове, в конце концов.       Джихун не понимает.       Вокруг Джису вьются самые сливки общества, от девушек и до парней, стараясь познакомиться с ним или начать встречаться, но каждый раз он тепло улыбается Ли, извиняется перед несостоявшимися «друзьями», и быстрым шагом направляется к Джихуну, чтобы провести вместе с ним вечер на крыше, любуясь ночным небом.       Хон до чертиков тепло улыбается. Каждый раз Ли казалось, что солнце осталось без работы, махая Джису ручкой на прощание.       А он будто не замечает, как Джихун предательски краснеет каждый раз, когда старший улыбается, и продолжает.       Для Джихуна Джису — это чертово искусство, на которое хочется смотреть и смотреть. Уджи не понимает, как можно быть таким прекрасным не только днем, но и с утра: с заспанными глазами, следом от подушки на правой щеке и растрепанными до невозможности волосами. Каждый раз, просыпаясь, Джихун видит перед собой глубокие глаза, внимательно изучающие его лицо, и улыбается, чуть подавшись вперед, чтобы поцеловать свой маленький мир.       Сидя вечером на крыше, Ли наслаждается пением старшего, прикрыв глаза. Он купается в его бархатном голосе, как в теплой ванне, согревающей его от кончика носа до пальцев ног. Иногда Хон легонько тыкает его в бок, как бы приглашая присоединиться к нему. Каждый раз, получая такого рода «приглашение», Уджи начинает петь первым, глядя на закат. А Джису улыбается краем губ и, выждав пару мгновений, подхватывает его.       Джихун лежит на коленях Джошуа, чувствуя как тот теребит в руках прядь его блондинистых волос. Ли невольно улыбается, перехватывая руку Хона и переплетая их пальцы. Он не может видеть лица старшего в этот момент, но ясно чувствует, что тот улыбается так, как может только он. Кончики ушей предательски краснеют, а сам Уджи чувствует, как Хон нежно целует их. Ли фыркает и выдает простое «они же еще больше зардеются», слыша как Джису заливисто смеется.       «Ты — мой восход. Я — твой закат», — скажет Джису однажды, легонько касаясь кончиками пальцев щеки Джихуна. А тот заглянет ему в глаза, чтобы увидеть там заходящее солнце, и скажет, что это истинная правда.