К звездам

      — Подержи.       Именно с этих слов, все дерьмо мира полилось на меня бурной струей. И я это сейчас не для красивого словца ляпнул. Если, конечно, вообще можно назвать «красивым» случившееся. Говорю прямо и открыто. Самые, что ни на есть, натуральные отходы жизнедеятельности всех возможных рас смели меня с пути, унеся в неведомые дали. Но, постараюсь все же не вдаваться в мельчайшие подробности произошедшего и не портить никому аппетит. Хоть и чувствую, что некоторые детали не получится опустить.       Наша бригада, в которую входил я, Ло Криз, Петтель, Аан Ши, Уорд Касамасси и Эд Сото, третьи сутки занята ремонтными работами в канализациях «старшего брата». И мы, что называется, влипли по уши в… ну, вы итак поняли. Если кто-то, как мы порой их называем «сверху», считает, что работенка в Кореллианской клоаке будет сравни молниеносной и победоносной войне, то они глубоко ошибаются.       — Подержи, Да Баз. Да Баз?       Это он про меня. Я не из тех, кто уходит в себя, совершенно позабыв о мире реальном. Конечно, не буду спорить, что мой внутренний мир богат и ярок в сравнении с серой действительностью и то, что он гораздо привлекательнее. Достаточно лишь для начала окунуть ноги в прохладу прибоя фантазий, как ощущение легкости медленно начнет взбираться вверх по щиколоткам, даря приятное покалывание и…       — Да Баз!       Ну, хорошо-хорошо, я тот еще фантазер теряющий нить реальности при любом удобном раскладе. Но разве это так плохо?       Вырвавшись из цепких лап мира воображаемого, мне пришлось вернуться в мир настоящий. Поправив инструментальную сумку, покоившуюся на поясе, и проверив плотность дыхательной маски, что защищала организм от коварного газа, источаемого канализацией, я направился к Ло Кризу. Подпирая тонкими плечами хлипкую на вид трубу, ноги Криза смешно тряслись мелкой дрожью, а выпученные глаза, которые, казалось, готовы были пробить толстые глазные линзы маски, взирали на меня с нескрываемой злостью.       — О, Бази… ты… все-таки пришел… как мило. Незачем было… так торопиться… — каждое произнесенное слово давалось ему с трудом, и вырывалось из его безгубого рта, словно воздух из сдуваемого шарика.       — Ага.       — Что… «ага»?! Трубу… подержи!       Я был крупнее и шире моего товарища и поэтому, перенять тяжелую ношу на свои крепкие плечи мне не составило труда. Тут, как вы могли догадаться, и начинается головокружительное происшествие. Труба, жалобно скрипнув, обломилась пополам, вызвав настоящую цепную реакцию в лабиринте канализации. Мучительно долгое мгновение мне довелось наблюдать, как рушатся трубы одна за другой, изрыгая чудовищные потоки нечистот. Ощущая полную беспомощность, я мог лишь, зажмурившись, крепче сжать уже бесполезный обрубок трубы, ожидая неотвратимый финал.       Знаете, нам дуросам приписывают ух, какую страсть к космическим перелетам и прочим путешествиям. Но я не такой. Даже Ло Криз не такой. Кто пустил этот слух? Не переношу всего того, что как-то разнится с простой пешей скоростью. К чему это я? А к тому, что меня смыло волной, причем с такой скоростью, что я уже должен был оказаться на Селонии и отмыться в ее водах.       Опасение наглотаться дрянной жидкости на мое счастье не сбылось. Полет по устрашающе крутой трубе продлился не так долго, оставив после себя лишь множество набитых шишек. Канализационная труба, подобно орбитальной пушке, заряженной тряпичной куклой, выстрелило моим телом в искусственный водоем, тем самым, завершив безумную карусель.       Избавившись от тянущей на дно инструментальной сумки, всплытие на поверхность значительно упростилось. Проклятье, а ведь это были не мои инструменты. Кто-то явно потеряет в кредитах от этой, простите за тавтологию, потери. Выбравшись на берег и усевшись на твердую поверхность, я скинул с себя давящую маску и вздохнул с облегчением, не боясь надышаться сероводородом. Смертельная концентрация этого газа в воздухе крайне мала, не то, что в канализации, там то она способна убить на одном только вдохе.       Опустив голову, на меня, в отражении мутной водной глади, уставилось серое, невероятно уставшее лицо с грустными глазами, цвета спелого мейлуруна. Устав от этого внимания к своей персоне, я швырнул в зануду маской и волны разбили отражение, обдав меня в ответ плеском тухлой воды в лицо. Вот ведь зараза…       В сравнении с городским шумом и суетой, здесь царила страшная тишина, если, конечно, не считать шума падающей воды. Ночь молчала, и разум ожидаемо прислушался к зову воображения. Так было и будет всегда. С раннего детства и до конца своей жизни уход от реальности станет второй жизнью. Даже сейчас, в зрелом возрасте, это ограждает меня от всего, что претит.       Стоило мне отдышаться и задуматься о своем возвращении назад, как тишину разорвал протяжный, полный отчаяния, крик. В воздухе мелькнуло тело, выделывая в падении безумные кульбиты. Подняв брызги ввысь, тело скрылось под водной гладью. И, кажется, я уже догадался, кто это мог быть.       — Да Баз! Бази! — кричал, как я и подумал, Криз.       — Ло? А ты как здесь очутился?       — Бази? Ты?       — А кто же еще?       Громко пыхтя, плюясь и пуская слюни, Ло Криз с видом несчастного, обделенного вниманием бларта, выбирался на четвереньках на берег, ориентируясь скорее на слух, чем на зрение, ибо все лицо было покрыто толстым слоем «сами знаете чего». Видимо маску он умудрился потерять во время гонки преследования. В этом плане ему повезло меньше чем мне.       — Как только опомнился, что тебя унесло, прыгнул вслед за тобой, — выдохнул он, вставая в полный рост, попутно вытирая лицо.       — Для меня это многое значит. Спасибо, друг.       — Пустяки, — махнул тот рукой.       Я лишь признательно кивнул и в воцарившейся тишине, обратил взор к небу. В тот самый миг я словно прозрел.       — Знаешь, а тебе не кажется, что мы непростительно забыли о звездах? Вот смотришь на них и удивляешься, сколько же их там на небе…       Ло Криз растерянного задрал голову вверх и слегка прищурившись, уставился в звездное небо.       — Красиво, — признался Ло.       — Красиво… — повторил я. — Слушай, а у тебя еще остались приятели в летной академии?       — Ну… — призадумался Ло, — кажется, да. Помнишь Айсу Бомил?       — Это не та тви’лечка, что сломала мне руку лишь за то, что я якобы пялился на ее грудь?       Клянусь вам, я не пялился. Просто в привычной для меня манере, разум покинул бренное тело навстречу миру полному чудес, оставив физическую оболочку в состоянии глубочайшего стазиса.       — Она самая, — хохотнул Криз. — Думаешь о том же, о чем и я?       — Надо признать, лишь «погрузившись с головой» в саму суть нашей профессии, я осознал ошибочность выбранного нами пути. Пора бы нам сменить сферу деятельности. Знаешь, если переход на световую скорость выглядит, как смыв по канализационной трубе, то я очень сильно разочаруюсь.       — О, это вряд ли, — засмеялся Ло, вновь найдя что-то смешное в моих словах. — Сегодня сантехслужба Кореллии потеряла двух достойных членов своего ордена.       — Однако звезды, обрели новых паломников. Хоть я и не представляю, как буду преодолевать неприязнь к перелетам.       — Ну, что в путь? — спросил Криз.       — Нет, давай еще немного побудем здесь, у звезд на ладонях.       Уже и не вспомню, сколько времени в ту ночь мы простояли по щиколотку в воде и просто смотрели на звездный бисер, рассыпанный по темному полотну неба. Нас не смущал дурной запах, тянувший от водоема и от нас самих, не смущал и холод до зубной дрожи. Мы выглядели, словно наши пращуры, впервые выбравшиеся на берег и узревшие новый чудный мир, таивший в себе множество загадок и тайн. Это был Рубикон для нас двоих.       Со временем события стираются из памяти, какие-то детали угасают, словно тлеющие угли от костра в ночи, а какие-то горят вечным огнем в сердце. И пытаясь в мыслях вернуться к утраченным мгновениям жизни, мы тасуем обрывки прошлого, словно стертую колоду карт. Но неизменным в тот день для меня останется сияние звезд в ночи, таких далеких и холодных, но столь притягательных и отталкивающих одновременно. Я никогда не забуду дня, круто повернувшего русло жизни в сторону. Не забуду всех тех бед и счастливых пятен, последовавших вслед за судьбоносным решением. Не забуду моего друга Ло Криза, которого уже нет со мной, вот уже семь лет.       Воспоминания… Столько лет пролетело и их почти не осталось. Прошу, вселенная, не дай мне забыть те крохи, что еще живут во мне. А если не дано мне быть услышанным, то пусть я усну и не проснусь никогда.