Самый преданный фанат...или нечто большее?

Громкий крик трибун, ещё более громкий гул, когда на арене, в кромешной тьме, зажигается титантрон. Одни осуждают тебя, другие наперекор толпе кричат что ты лучший, однако негодование большинства, к моему сожалению, всё же громче. Но ты не меняешься в лице, лишь неспешно продолжаешь идти по рампе, заставляя меня прижаться к баррикаде плотнее, дабы оказаться лишь чуточку ближе к тебе. И вот, ты уже стоишь на ринге, подносишь микрофон ко рту и тут же его опускаешь. Не меняешься даже тогда, когда они нещадно тебя букают, не давая начать речь на микрофоне. О, боги, как же я хотел закричать сейчас на всех, кто посмел тебя прерывать, ненавидеть, жалко выть, в ответ на твои слова или просто выхода на ринг. Им всем, кто даже не пытается проникнуться твоими речами, твоему, немного взволнованному, голосу. Даже сквозь эту маску, сквозь этот образ Биг Дога я вижу то, что тебя беспокоит ненависть толпы, хоть ты и так хорошо это скрываешь сейчас за ухмылкой. Я слишком хорошо тебя знаю, слишком много о тебе знаю, чтобы вот так просто верить твоим словам и такой напускной наглости. Ты ищешь глазами тех, чьи взгляды не излучают ненависти. И ты нашёл. Ты смотришь прямо на меня, и я готов сейчас просто потерять сознание от этого щемящего, радостного чувства внутри груди. Вероятно, ты заметил мою неподдельную радость во взгляде, и на мгновение улыбнулся одними глазами. И я заметил. Ты продолжил говорить что-то, но уже отвёл от меня взгляд. И я был рад, ведь будь наш контакт глазами более длительным, я бы свалился с ног на месте, прямо перед всеми. Но…я хотел, чтобы ты смотрел лишь на меня, на того, кто тебя любит. Рёв толпы оглушает меня, и я прихожу в себя. Появляется твой противник. Сейчас будет знатная драка, ведь и ты и он готовы драть друг другу глотки, лишь бы выиграть. Он осторожно залезает сквозь канаты на ринг, и ты позволяешь это. Пару фраз, ты бежишь на него, осыпая градом ударов. Я придвигаюсь ближе, почти наполовину вываливаюсь из-за баррикад, лишь бы увидеть тебя поближе. Ты выкидываешь соперника из-за ринга на пол, и он неуклюже падает прямо передо мной. Воистину, этот ринг — лишь твоё поле и ничьё более. Ты спрыгиваешь следом, начинаешь его бить на полу, швырять о баррикады и столбы ринга. А потом…оборачиваешься ко мне. Я стою в шоке. Ты подходишь ближе. — Дай мне стул, — такой властный голос. Ты протягиваешь свою руку. Спустя пару секунд я понял чего от меня хотят, а потому встаю со своего стула, складываю его, после чего отдаю тебе. — Скоро отдам, — и ты уходишь с оружием к своему оппоненту, начиная месить его стулом, отбивая каждую часть тела. Это было феерично? Да. Это было жестоко? Да. Это оттолкнуло меня от тебя? Нет. Я лишь смотрел, как зачарованный, на то, что ты делаешь. Лишь когда выбежали рефери, ты от него отошёл, держа мой стул, уже теперь погнутый, в руках. Смотрел на то, как течёт кровь с ран твоего врага. Ты подошёл ко мне вновь, безмолвно протягивая немного погнутый стул. Неужели я только что видел тень сожаления в твоих глазах? Я дрожащей рукой забираю стул из твоих рук и сразу же сжимаю его в ладони, боясь выронить. Я поставлю это дома и буду вспоминать, как ты посмотрел на меня. Впервые, за все те годы, что я так путешествовал по городам и аренам за тобой. Когда шоу закончилось, я быстро упаковал свои вещи, и держа в руках стул, закинул на плечо потрёпанный дорогой рюкзак и отправился в ближайшую гостиницу. Конечно было странно ехать в такси со стулом, но в конце концов, я за что плачу деньги? Вот я уже стою перед входом в гостиницу, захожу на ресепшен и подхожу к стойке. — Дайте мне, пожалуйста, одиночный номер. Неважно какой, — попросил я. Сейчас так хотелось просто лечь спать, дабы прошедший день мне снился вечно. — Извините, одиночных номеров не осталось. Есть только одно свободное место в двухместном номере, — сообщила девушка за стойкой, и заглянула мне куда-то за спину. — О, мистер Аноа’й, не могли бы Вы подойти? — Что случилось?— спрашивает мужчина, и меня будто гром прошибает. Это же Твой голос. — Здесь молодому человеку нужно место в номере, и так как Вы заказывали двухместный номер люкс на одного, а мест больше нет, согласитесь ли Вы взять к себе нашего клиента? — эта девушка, кажется, имела опыт в предотвращении неловких ситуаций, так что её голос не был дрожащим, наоборот, он был рассудительным и спокойным. — Сейчас не то время, чтобы ночью искать себе ещё один отель. Пусть остаётся, — ответил ты, и я будто вкопанный застыл на месте. Неужели всё это реально? Неужели то, что сейчас происходит, не плод моего больного воображение, или же, что хуже, мой очередной сон? Мне дали ключ-карту от номера, и мы пошли в лифт. Зайдя в него, я спрашиваю, на какой этаж нам нужно, и ты так просто отвечаешь, то на десятый. Я даже боюсь взглянуть на тебя, лишь покрепче перехватываю стул рукой и нажимаю на кнопку десятого этажа, после чего просто смотрю в пол. Поверить не могу, что я настолько близко сейчас рядом с тобой. На расстоянии вытянутой руки. Мы молча едем до нужного этажа, и как только двери лифта открываются, я сразу же быстрым шагом выхожу из него, а после замираю, чтобы сориентироваться, где же мой номер. Смотрю на ключ-карту, на которой написан номер, и тут же чувствую сзади себя твоё присутствие. Чёрт возьми, это приятно стоять так, когда можно прижаться к твоей груди своей спиной. Однако, мы не в том месте и не в то время…и не в той вселенной, где это возможно. — Ты — мой сосед по номеру. Идём, покажу где он, — говоришь, и мягко, без особых усилий, вытаскиваешь у меня из руки ключ, после чего идёшь вперёд, почти в самый конец коридора, где находился наш номер. Наш номер. Звучит как-то…неправильно, чересчур хорошо. Плевать. Пока есть время, что я могу провести рядом с тобой, я его буду использовать по максимуму. Даже если это всё так неправильно в моих глазах. Я иду за тобой, подхожу почти вплотную, пока ты открываешь двери. Ты сейчас выглядишь так по-домашнему с этим пучком на голове, в обычной футболке и штанах с кроссовками. Аж не верится, что я могу увидеть тебя таким…родным, без всей этой притворной злости и поддельных чувств. Думаю, сегодня, рядом с тобой в одном номере, я вряд ли усну, так что будет чем заняться ночью, например, работой, дабы хоть как-то отвлечь себя от этого мужчины. Ты указал мне на свободную кровать, и сказал чувствовать себя свободно, не переживая за счёт за номер, ведь он уже оплачен. Ты ушёл в ванную, и это был словно глоток воздуха для меня, ведь я боялся даже открыть голос рядом с тобой, ограничиваясь лишь взглядом. Я просто положил свой рюкзак около кровати, достал из неё сменную одежду на ночь, и вытащил ноутбук, за которым планировал сидеть и работать до тех пор, пока от усталости меня просто не отключит. После того, как ты вышел из душа, я старался не смотреть на тебя. И на слова о том, что ванна готова, я лишь рассеяно кивнул, и подхватив футболку с шортами и нижним бельём, ушёл за двери ванной где приводил себя в порядок. Сделал водные процедуры, смывая усталость и грязь со своего тела, после чего вышел уже одетым, бросив свою одежду в стиральную машинку, запустив её цикл. Похоже это был один из номеров под названием «студия», иначе здесь бы не было стиральной машинки. Я почти ничего не говорил до того момента, пока к нам не позвонили в номер, чтобы подать ужин. Ты в это время спокойно смотрел какие-то новости по телевизору, а я так и сидел за ноутбуком, копаясь в строчках кода. Так как ты был ближе к телефону, то ты и взял трубку, отвечая, что будешь есть, после чего повернул голову ко мне. — А что будешь есть ты? — и я просто с невероятным усилием заставил себя остаться непринуждённым, невзирая на твой, по-особенному, мягкий голос, или мне показалось? — Пожалуй, обычное пюре из картошки и рагу, — ответил я, вновь опуская взгляд в строчки кода. — Будешь есть только это — останешься таким же тощим, как спичка. Пюре, овощное рагу, и запеченную курицу, — заказал ты, и повесил трубку, с весельем в глазах смотря на меня. Похоже тебя позабавило то, что я слегка нахмурился, реагируя на твои слова. — Не злись, я ведь могу себе позволить тебя отблагодарить за помощь со стулом, — и тут мои руки замерли над клавишами, а я сам повернул удивлённый взгляд к тебе, Роман. И увиденное меня вогнало в ступор. Ты встал со своей кровати, выключил телевизор и подошёл к моей кровати, присаживаясь на краю. После этого, ты наклонился вперёд, после чего вытащил из-под кровати немного погнутый стул, который я, когда ты был в ванной, спрятал сюда. В твоих глазах было веселье, и схватился рукой за спинку стула, дёргая на себя и пряча вновь под кровать, чем вызвал у тебя удивление и интерес, что было заметно во взгляде. — Не трогай. Я это отвезу домой и поставлю рядом с кроватью, — ответил я, после чего вновь постарался окунуться в свою работу, чтобы закончить строчки кода и отослать заказчику, но у тебя, похоже, были другие планы. Ты медленно накрыл крышку ноутбука своей большой ладонью, опустил её, после чего отложил его на прикроватную тумбу, оставляя меня один на один со своим пронзительным взглядом. — Я часто замечаю тебя на шоу. В первых рядах. И замечаю твои взгляды на себе. Да и…— ты кивнул на стул, после чего указал на мою спальную футболку, которая, кстати, была с твоим логотипом. —…вижу, что ты мой фанат. — ты говорил спокойно, и это спокойствие будто передалось мне. — Я не хочу вмешиваться с криками в твою жизнь, и даже то, что происходит сейчас, кажется мне нереальным. Я не стану просить ни о чём, вроде фото или видео с тобой, автографа и прочего. Мне просто достаточно того, что я нахожусь рядом. Я не хочу причинять неудобств, ведь стараюсь понимать, что значит быть звездой, и как порою бывает трудно вести себя вежливо с бешеными фанатами, — впервые за то время, пока я с тобой, я сумел говорить так долго, и даже неловкость почти ушла. Мои слова тебя задели, я это вижу, и ты лишь улыбаешься уголками губ, слабо кивая головой. Но нас прервал звонок в дверь, и ты пошёл открывать. Это принесли ужин. Ты вкатил сервировочный столик в комнату, и оставил между двумя кроватями, присаживаясь на свою и принимаясь есть, приглашая и меня, на что я не отказался. Мы довольно спокойно ели, и ты первый нарушил тишину, спрашивая о повседневных вещах, чтобы я мог чувствовать себя немного более комфортно. Спасибо тебе за это. Я действительно нашёл в себе силы говорить с тобой на равных, стараясь показать себя с лучшей стороны. Мы оба смеялись над неловкими инсайдами от тебя, я иногда рассказывал парочку историй о себе, и о том, как так долго мне удавалось быть рядом с тобою на шоу. Мы ещё несколько десятков минут болтали просто так, а после того, как за нами убрали наш ужин, ты сказал, что тебе нужно идти спать. Понимаю, завтра трудный день, нужно будет снова лететь, но на этот раз я не полечу за тобой. Думаю, мне нужно сделать отдых, да и денег нужно заработать на дальнейшие шоу, которые были платные: Саммерслэм или та же Рестлмания. Сделаю небольшой перерыв от мира рестлинга, накоплю немного денег, и потом вновь буду в первых рядах наблюдать за тобой. Ты лёг в кровать, выключил свет в комнате, а я взял с прикроватной тумбы свой ноутбук, который ты отложил, и вновь принялся за работу, изредка стреляя взглядом на твою широкую спину. О, боги, клянусь всеми святыми, что это было пыткой быть так близко и не иметь возможности прикоснуться. Я старался, я сдерживался и с головой окунался в работу. И вот, когда последние символы кода были допечатаны, документ сохранён, а ноутбук выключен и отложен, прошло около часа, и ты, наверное, спишь, знаю, что не должен, но мои ноги сами меня несут к тебе. Я тихо поднимаюсь с кровати, неслышно подхожу к твоей и присаживаюсь на самый краешек, чтобы не потревожить тебя. Тяну свою руку к твоему лицу и убираю волосы с него, на что ты лишь немного морщишься, а я замираю, не смея двинуться. Я просто смотрел на твоё спокойное лицо, на то, как изредка твои глаза двигались под веками, и на то, как мирно ты спал. Не выдержав, я наклоняюсь к тебе и на мгновение, нежно соприкасаюсь своими губами с твоими. Я даже не думал что они такие мягкие. Я почему что считал, что у такого человека, как ты, мой Роман, они должны быть какими угодно, но не такими, да и твоя борода не кололась, а была достаточно мягкой. Ты ухаживаешь за ней? Столько мыслей роится у меня в голове, когда я отстраняюсь от тебя. Боже…это как наркотик — попробовав один раз, невозможно остановиться. Но я делаю усилие над собой и отворачиваюсь, вставая с кровати. Однако, ты внезапно хватаешь меня за руку и валишь на кровать, и от неожиданности я вскрикиваю. Ты не спал?! Как я мог такое упустить?! Ты сейчас нависаешь надо мной и крепко держишь мои руки над моей головой, сжимая их лишь своей одной. Какой ужас… — А говорил что не будешь лезть ко мне, — сказал ты, но, кажется, ты не был зол, а даже наоборот, в темноте я видел весёлые искры в твоих глазах. — П-прости, я не думал, что ты не спишь. Отпусти меня, пожалуйста, — просил я, готовый уже от стыда провалиться под землю и никогда не появляться на свет. В моей голове уже промелькнуло столько картинок моего будущего, где я не смогу посещать твои шоу, боясь быть осмеянным, где даже буду бояться выйти на улицу, чтобы не сгореть от позора. — Только после одной вещи…— ответил ты, и подцепив свободной рукой мой подбородок, ты наклонился ко мне и поцеловал меня. Поцеловал меня? Как такое могло произойти? Я точно умер и попал в рай, иначе как объяснить эти нежные губы на моих губах, то, как твоя рука поглаживает мои скулы кончиками пальцев и как спускается ниже, вытягивая из моей груди стон. Стон? О нет, похоже тебя это только раззадорило — я чувствую твою ухмылку на своих губах. Ты начал действовать более уверенно, опуская руку на мою шею, начиная гладить её, а второй рукой, отпустив мои руки, спускаешься ниже, начиная поднимать низ моей футболки. Я не знал, что мне делать, но прекратить это я не мог. Это было выше моих сил. А посему я лишь сжал своими руками твои плечи, слегка приоткрывая рот и впуская твой язык в себя. Мы сплетали наши языки воедино, отчаянно целуя и лаская друг друга, но, когда воздуха стало не хватать, я сделал усилие и отстранился, начиная тяжело дышать, чтобы восстановить количество воздуха в лёгких, а ты в это время спустился на мою шею, покрывая её лёгкими поцелуями, изредка оттягивая кожу. — Постой, Роман, нам нельзя….— пытался я вразумить тебя, безуспешно упираясь руками в твои плечи, которые, словно гора, нависали надо мной. — Кто сказал, что нельзя? И ты, и я хотим этого. Я никому не скажу, и ты никому не скажешь. Всё честно, — шептал ты мне на ухо, словно змей-искуситель, покусывая мочку моего уха и водя по нему языком, выуживая из меня ещё больше тихих стонов. — Ты сказал, что и ты этого хочешь? — спросил я тихо, не позволяя стонам срываться с моих губ, закрывая их рукой. — Именно. Ведь такого преданного фаната как ты мне стоит наградить, не так ли? — ответил мне ты, убирая своей рукой мою от моего лица, полностью скидывая с меня футболку на пол около кровати. — Не закрывай от меня свои стоны. Я хочу их слышать… И я перестал противиться своему желанию. Будь что будет этой ночью, но я буду хранить это в своей памяти до самой смерти. Ночь обещает быть долгой.