Да будет битва!

      Битва длилась уже больше тридцати минут. Тело начало предательски дрожать от усталости, болела каждая мышца. Руки, практически онемевшие от напряжения, уже не чувствовали привычной боли от огненных и масляных атак.       Вдох. Выдох. Еще одна попытка подступиться к бастиону, яростно защищаемому свои границы, выливая тонны кипящего масла и выбрасывая мириады искр. Все в округе на сотни метров было выжжено и расплавлено.       Напряжение достигло своего предела. И лишь мысль о том, что осталось продержаться еще совсем чуть-чуть, заставляла вновь и вновь бросаться на крепость, уже не такую неприступную, как раньше. Ведь большая часть пленных вызволена, осталось меньше трети.       И те, кто остался в числе последних, попали в самую гущу событий, в самый жар адского пламени. Даже издалека было видно, что одни успели обгореть, другие разваливались на ходу.       И вот. Осталось освободить лишь четверых. Сжимая зубы, обматываешь свои обожженные руки мокрыми тряпками. Нет. Не чтобы смягчить боль. Ведь прохладная вода мгновенно нагревается, делая ткань слегка влажной. Эти тряпки пригодятся для того, чтобы не отвлекаться на колющие удары от новых искр, попадающих на открытые участки тела.       Дело практически сделано. Осталась лишь одна. Самая обгорелая. Самая черная и, скорее всего, уже самая твердая.       Миг радости и счастья от осознания, что все закончилось, прерывает твой же вскрик. Не столько боли, сколько удивления. Ведь, отстаивающая до последнего свою собственность, сковорода неожиданно выплеснула фонтан масла тебе прямо в лицо. Немного, ведь ресурсов почти не осталось. Но очень чувствительно и до жути обидно! За что???!       Из последних сил ты, закрывая лицо и смотря сквозь пальцы, кидаешь последнюю котлету к остальным отвоеванным. Затем, злорадно ухмыляясь, не скрывая торжества и открывая лицо, ты с превосходством выключаешь огонь под сковородой. Та, лишившись своего источника, в последний раз булькнув, затихает.       А следом на всю кухню раздается победный смех.