Все хорошо, Энн?

POV Гилберт Был ли у вас такой момент, когда в экстренной или самой обыкновенной ситуации вы понимаете, что какой-то человек вам небезразличен и теперь вы будете оберегать его до конца своих дней? У меня да. И этим человеком для меня является Энн. После случившегося я даже боюсь подойти к ней, ведь наверное «морковке» уже рассказали о моей безумной истерике. За три дня до этого. Это был самый обычный и скучный день, какой только может быть. Я встал ни свет ни заря, перекусил сочным яблоком, и накинув на себя пуховое пальто цвета горячего шоколада, отправился в школу. В классе было все так же: девочки сплетничали о новых туфельках, которые они увидели в зеркальной витрине самого дорого магазина в городе, а мальчишки потешались над девчонками и баловались. Но лишь один человек отличался от других в этот день. Это была Энн. Ее грустные глаза уставились в пол, кожа была бледнее обычного, а улыбка исчезла с губ. Друзья спрашивали девочку о Ее самочувствии, переживали за Ширли, но рыжеволосая лишь отмахивалась и отворачиваясь, хмурила брови. Подойдя к девушке, я тихо спросил: — Все хорошо, Энн? Ты как себя чувствуешь? — Да, нормально…– прошептала та и с трудом изобразила что-то похожее на улыбку. Вдруг, в класс неожиданно зашел учитель и все расселись по своим местам. — Сегодня мы будем изучать новые слова и их правописание. Ширли Катберт, к доске, — все устремили свои взгляды на Энн, но та не шелохнулась, — Мне вас долго ждать?! К доске! — отчеканил тот и «морковка» медленно встав, на трясущихся ногах поплелась к преподавателю. — Простите…– прошептала та, держась за край стола. В этот момент я начал сильнее беспокоиться за Ее самочувствие. — Энн, милая, может тебе домой надо пойти? На тебе лица нет. — раздался взволнованный голос Дианы. — Вот напишет она, то что я ей скажу и вот уже потом может со спокойной душой уходить. А сейчас Ваша подруга не имеет право уйти. — друзья девочки попытались заступиться за Ширли, но все было тщетно. Мистер Филлипс был неумолим. Рыженькая красавица медленно подошла к доске и дрожащими руками взяв мел, с ненавистью посмотрела на учителя. Тот дал ей задание и Ширли с трудом писала эти чертовы слова, пока горе учитель с насмешкой наблюдал за Ее жалкими попытками справится с поручением. Рука «морковки» тряслась, словно осиновый лист и девушка выронила мел из изящных рук. В этот момент я не выдержал. — Да Вы посмотрите на неё, — завопил я, вскочив со стула, — Энн плохо, а Вы Ее мучаете! Я не мог видеть девушку в таком состоянии, я действительно испугался за Ширли и подойдя к учителю, сказал: — Либо Вы Ее отпускаете, либо я беру Энн на руки и уношу домой, — меня поддержали Руби, Коул, Диана и ещё несколько девочек. Друзья «морковки» и я стали за неё заступаться и начался жуткий скандал, как вдруг мы услышали испуганный крик Руби: — О боже, смотрите, она же сейчас упадёт! — я перевёл взгляд на сползающую по стене Ширли, и ужаснувшись происходящему, подлетел к девушке и чудом успел подхватить. Взяв девчушку на руки, я положил Энн на учительский стол и судорожно попросил привести врача. Рыжеволосая была бледна, словно простыня, а Ее грудь еле вздымалась. Мои руки тряслись, похлестче, чем у рыжеволосой пять минут назад и я обхватив ладонями Ее маленькое лицо, испуганно проговорил: — Боже, Энн, солнышко! Да где этот чертов врач?! Энн! Черт…– я попытался привести Ее в чувства, попросив открыть окна и налить воды, дабы плеснуть ей содержимое в лицо. В классе творился настоящий хаос. Кто-то плакал, кто-то пытался помочь, но были и те, кто даже не сдвинулся с места. Понимая, что ни окна, ни вода не помогают, я… попытался сделать девушке искусственное дыхание через рот. В классе все затихли. Было не слышно ни звука и я оглядев мимолетным взглядом одноклассников, обнаружил в их глазах удивление, а у кого-то отвращение. Но мне было как-то плевать и я сев на стол, взял Ширли за холодную руку, дожидаясь врача, так как я ничем помочь рыжеволосой не могу. Я не отрывал от неё взгляда, все сильнее сжимая маленькую ладонь, судорожно вздыхая. Мое сердце бешено колотилось и больно сжималось, лишь от одной мысли, что Ширли не дай бог умрет. Вскоре, врач пришёл и Энн увезли домой, объявив недельный постельный режим, а меня похвалили за особую активность в «спасении» рыжей. Я никогда не чувствовал такой страх. Хотя нет, лишь раз. За отца. За своего самого дорогого человека. Я вдруг понял, что Ширли мне небезразлична и я сделаю все, чтобы Ее защитить. Я стану для Энн рыцарем в доспехах. Сегодня. Я решил навестить свою подругу на четвёртый день, ведь я волнуюсь за неё и я пообещал, что не буду трусить. Постучав в дверь, я застыл о ожидании и уже хотел уйти, как вдруг дверь отворилась и на пороге стояла Мисс Катберт, довольно сильно удивлённая моим визитом. — Гилберт? Ты к Энн? — Да, если можно, — женщина, кротко кивнув, впустила меня. В доме было неимоверно тепло и я сняв с себя верхнюю одежду и обувь, направился в комнату к Энн. Я боялся увидеть рыжеволосую лежащую на кровати, с трудом дыша, закрыв глаза. Но, девушка, сидела на постели и читала огромную книгу по биологии. — Привет, — проговорил я, улыбнувшись, — Можно? — Конечно, я по тебе скучала… ой… точнее мне Диана рассказывала… ну ты понял. — я засмеялся и сев поближе к «лисичке», прошептал: — Я очень испугался за тебя тогда, Энн. Я думал, что потерял тебя и… — я не успел договорить, как вдруг рыжая бестия повисла на моей шее и книга с грохотом упала на пол. — Спасибо, — тихо сказала та, — спасибо тебе за все, Гилберт.