«Ты — глупая шутка, вот и смеюсь»
Лиза улыбается, демонстрируя ровный ряд белых зубов, и жмурится так счастливо, что Настя мысленно поражается её настрою, хотя внешне остаётся невозмутимой. Куда же делась та самая монеточка, жёстко нервирующая перед каждым свои концертом прямо до слёз? Но Настя не может не сказать, что радостно улыбающаяся Лиза, которая смело глядит на это ошеломляющее количество зрителей в зале, а не забивается куда-то далеко в угол со словами, что у неё ничего не получится, нравится ей гораздо больше. Ведь куда лучше видеть яркое сияние серо-зелёных глаз вместо смятения на лице и дорожках влаги на щеках.«Я всегда была грубая, вот и дерусь»
Она провожает её подбадривающим взглядом, — хотя понимает, что сейчас в этом нет никакой надобности, Лиза и сама справляется на отлично, — показывает большой палец и ищет шаги отступления, потому что и так прилично задержалась тут, а дела не ждут. И тот факт, что она остаётся за кулисами до самого конца концерта, а потом в смешанных чувствах уходит курить на улицу, ничего не значит. Просто потеряла счёт во времени, успокаивает Настя себя, даже где-то глубоко в душе понимая, что это не так. Просто монеточка — солнечная девушка, рядом с которой чувствуешь себя в разы лучше, и благодаря которой глупая улыбка появляется на лице сама собой, как что-то разумеющееся.«И в сон так сильно хочется упасть»
Когда Лиза, вся такая аккуратная и счастливая, осторожно подходит к ней, Настя даже не удивляется, просто улыбается в ответ, хлопая ладонью по свободному месту рядом, а затем отворачивается, делая занятый вид. На самом деле она просто проверяет личку в вк, но кто узнает? — Как тебе концерт? — спрашивает девушка тихо и чуть скромно, рассматривая носки своих кед, абсолютно точно понимая, что Настя всё это время находилась за кулисами и тихо подпевала, ни на секунду не отвлекаясь на телефон или что-то подобное. — Как обычно, — хмыкает она в ответ, но тут же поспешно добавляет, — хорошо. Как обычно хорошо, — Настя пожимает плечами, придавая себе беззаботный вид. Лиза только кивает в ответ и снова улыбается так мило и ярко, что у девушки рябит перед глазами, а ладони необычайно сильно зудят: так и хочется прижать её к себе. Нельзя, останавливается она, когда уже наклоняется к лицу монеточки чересчур близко и смущенно отводит взгляд, снова утыкаясь в телефон. Её же сейчас не будут корить за то, что она чуть не поцеловала свою подругу, хотя они даже и не являлись друзьями? По крайней мере, это они точно не обговаривали. — Что с тобой? Ты, по-моему, покраснела, — озадаченно выдаёт Лиза, обращая всё своё внимание на лицо смущённой Насти, неловко перебирающей край своей толстовки. — Всё нормально, — «ага, всё просто прекрасно. Мне всего лишь захотелось тебя поцеловать и провести полжизни рядом, проснуться с тобой на одной кровати и увидеть твоё милое сонное лицо» — мысленно продолжает она свою речь, но в реальности просто вытягивает ноги и искоса глядит на привлекательный профиль Лизы.«Плюнуть в тебя так, будто между нами страсть»
— И всё же, тебя что-то тревожит, — Настя молча кивает. — Но рассказывать ты не станешь, — снова кивок, сопровождаемый усталым вздохом Лизы. — Послушай, мы же с тобой теперь вроде как подруги, верно? Так может, мы с тобой имеем право рассказывать друг другу то, что нас гложет? Ну, если ты доверяешь мне, конечно… — Я доверяю тебе, — быстро произносит Настя, переводя взгляд на глаза подруги, дабы придать себе серьёзный и уверенный вид, — Но… это рассказать точно не смогу, потому что твоё отношение ко мне поменяется, а я этого не хочу. монеточка в ответ только ухмыляется, а затем просто пожимает плечами, встаёт с крыльца, провожая своим нечитаемым взглядом закат солнца, и только собирается уйти обратно в клуб, дабы подготовиться к автограф-сессии, как слышит голос девушки. — Я зайду к тебе, как только ты освободишься, хорошо? Лиза кивает и скрывается за тяжёлой дверью, оставляя Настю наедине с собой.«Если не целуешь ты, тебя перегрызут»
***
Настя завистливо наблюдает за тем, как очередная фанатка монеточки счастливо и чересчур возбуждённо обнимается с ней, говорит что-то, она уверена, милое-милое, как раз то, чего заслуживает Лиза, делает фотографию на память и уходит, заливаясь искренним и немного нервозным смехом. Скрипит зубами, закатывая глаза, но с места не уходит: ждёт, когда эта, в её случае, конечно, нервотрёпка просто закончится, и она сможет подойти к Лизе. — Это что, гречка там? — кто-то из этой небольшой, но всё ещё весьма внушительной толпы обращает внимание на фигуру возле чёрного входа, и теперь уже совсем недовольная Настя устало вздыхает. — Нет, вы обознались, — говорит девушка и вновь мило улыбается, перехватывая всё внимание на себя, потому что знает, насколько гречке порой некомфортно из-за того, что её так восхваляют. Дальнейший час, наполненный адской ревностью со стороны Насти, проходит очень медленно, даже самой Лизе уже начинает поднадоедать эти вечные «улыбка-фотография-объятия-следующий», но благо, что толпа уже рассеивается, и остаётся буквально человека три, которые, хвала небесам, быстренько фотографируются и сбегают. — Наконец-то, — счастливо выдыхает монеточка и подходит к своей подруге, вытирая пот со лба. Всё же, в здании стало жарче, и это очень сильно чувствуется. — Так ты что-то хотела? — Хотела, — соглашается Настя. На этом разговор заканчивается, и они просто вновь выходят на улицу, к полюбившемуся крыльцу, всё это время пребывая в напряжённой тишине. Одна решается на самый важный в своей жизни поступок, другая просто пытается понять, о чём будет идти их разговор. Идиллия. — Слушай, Лиз, я… точнее ты. Блин. Короче, ты не хотела бы сходить куда-нибудь со мной? Ну, если ты не занята, конечно. — Да, давай завтра? Может, примерно в семь, когда жара спадёт, и будет попрохладней, — отвечает Лиза, наблюдая за тем, как девушка берёт очередную сигарету в руки и устало выдыхает. — Бросай. А затем уходит, не слыша, как Настя говорит в ответ немного скомканное «конечно» и убирает сигарету. Если Лиза этого хочет, то она бросит. Ну, или хотя бы попытается.***
«И всё, что по правилам, идёт под откос»
На эту самую обычную прогулку Настя собирается, как влюблённая школьница на первое свидание, — вечно смотрится в зеркало, придирчиво рассматривая собственное отражение, выбирает самую лучшую одежду, которой в её гардеробе нет, и даже чуть подкрашивает ресницы, хотя привычному и удобному хвостику не изменяет. Лиза не должна понять, что ей действительно важна эта встреча. Перед выходом чуть-чуть пользуется какими-то цветочными духами, чей запах выветрится уже через пять минут, поправляет чёлку, уверенно улыбается сама себе и обувается в любимые вансы, выскакивая из квартиры. Лиза ждёт её возле какого-то ларька, всё такая же красивая и прекрасная. Лёгкая розовая юбка развевается на ветру, оголяя внутреннюю часть бёдер, и Настя думает, что захлебнётся в собственной слюне, пока дойдёт до неё. А затем захлебнётся повторно, потому что видеть это вблизи нереально. — Привет, — говорит она, поправляя закатившейся рукав и вновь сбившуюся чёлку, чуть не плача оттого, насколько монеточка прекрасна сейчас. — Уже придумала, куда бы нам сегодня отправиться? — М… нет, — смеётся Лиза в ответ и накидывает на плечи джинсовку, предвкушая всем телом, насколько эта прогулка будет незабываемой, даже не обращая внимания на напряжённый взгляд своей подруги. Настя и сама, стоит признать, еле трясётся от восторга в перерывах от своего интересного занятия — разглядывания чужих ног, и, кажется, совсем впадает в какой-то транс... или уходит в другой мир, где они с Лизой уже женаты. А когда наконец очухивается, осознаёт, что они ушли достаточно далеко, и время уже медленно перевалило за девять, а она всё никак не рассказала то, что хотела. Нет, то, для чего вообще затеяла эту встречу, и поэтому Настя тихо цокает, осознавая, насколько она только что всё просрала. — Тебе не холодно? — произносит гречка вместо того, чтобы наконец признаться в своих чувствах, замечая, как Лиза ёжится от холода, а затем просто снимает свой очередной безразмерный свитер и отдаёт девушке, оставаясь в серой футболке. — Надевай-надевай, я настаиваю, — в ответ на недоуменно-недовольный взгляд монеточки, улыбается она, хотя уже начинает думать, что зря устроила этот благотворительный фонд, потому что руки тут же покрываются предательскими мурашками. Но виду показывать нельзя, да, и Лиза смущённо забирает свитер, тут же натягивая его. И, о Боги, Настя готова поклясться, что ради этого зрелища можно хоть умереть от обморожения, потому что обычно обворожительная и милая Лиза стала просто сногсшибательной, и терпеть это невозможно. В голове безумным вихрем вертятся мысли о том, что это идеальный шанс признаться в любви и зажить счастливо, но девушка уверенно и стремительно отгоняет их. «Не время» — оправдывается она, хотя и сама толком-то не знает, когда то самое время настанет. До дома, а точнее до места встречи и будущей разлуки, они доходят молча, рассматривая пейзаж так внимательно, будто ни разу его не видели, и долго ещё тупят, не зная, как закончить этот прекрасный вечер. И пусть сердце Насти бушующей пташкой трепещет и подталкивает сделать этот отчаянный шаг, мол, давай, детка, скажешь пару словечек, и эта крошка твоя, — вообще, не факт, но… — она всё равно молчит и упрямо смотрит в другую сторону. — Эм…ну, пока, наверное, — неуверенно выдаёт Лиза и скромно, даже как-то неуверенно обнимает её за плечи, притягивая ближе к себе, и Настя отчётливо слышит сладковатый запах какой-то выпечки, а затем блаженно улыбается и задаётся вопросом, почему нельзя провести полжизни вот так, просто обнимаясь. Но всему рано или поздно приходит конец, поэтому монеточка отстраняется и улыбается уголками губ, а затем просто отворачивается, собираясь уйти в закат, но этого ей не даёт сделать рука Насти, схватившая её за рукав свитера. — Ну, знаешь… — Ой, прости! Совсем забыла про твой свитер, вот, — Лиза быстро снимает тёплую и очень удобную вещь с себя, отдаёт девушке и вправду уходит, оборачиваясь в самый последний момент. — Ну, спишемся ещё как-нибудь, да? Настя кивает и понимает, что прямо сейчас она действительно всё крупно просрала.***
Следующие два дня девушка не выходит из дома вообще, просто пялится в стену нечитаемым взглядом, размышляет, почему ей так чудовищно сильно не везёт, и, не придя ни к какому утешающему выводу, уходит курить на балкон, борясь с желанием выпрыгнуть из него. А на третий день она случайно заходит в ВК и видит пришедшее от Лизы сообщение, в котором она мило поблагодарила её за прогулку и, отправив это чёртово красное сердечко, спросила, когда они смогут ещё раз так «оторваться». У Насти действительно долго не получается закрыть открывшийся от шока и удивления рот. А потом ещё около часа пытается написать ответ, думая, сколько и какие смайлики отправить, стоит ли писать серьёзно или, может, специально допустить пару ошибок, и в конце концов отправляет что-то вроде «ещё раз привет. прости, что ответила поздно, были кое-какие дела, но сейчас всё хорошо, поэтому я только с радостью встречусь с тобой ещё раз)», а после этого снова идёт курить, потому что нервы, блять, не железные. Однако стоит ей вернуться обратно, и она видит новое сообщение Лизы. Оно достаточное короткое, но не менее информативное: «В 17:30 возле того же ларька. Мне нужно тебе кое-что сказать.» И никаких сердечек. Зато вот сердечко Насти пропускает в этот момент один огромный удар, и она идёт собираться, отгоняя отвратительные мысли куда подальше. И сейчас девушка в первый раз надевает более-менее обтягивающую кофту, подчёркивает губы бальзамом и распускает волосы, закалывая несколько прядей, что выглядит, как ни странно, весьма недурно. Ей даже не хочется убрать зеркало куда-нибудь далеко от своего отражения, дабы не лицезреть эту «красоту». Как только с приготовлениями закончено, Настя смотрит на время и громко матерится, потому что электронные часы чётко показывают, что сейчас ровно 17:23, а это означает, что ей действительно стоит поторопиться, если она не хочет заставлять свою новоиспечённую подружку ждать. Потому она быстренько обувается и выбегает из своей квартиры, совсем как тогда, в первый раз. Да и Лиза ждёт её возле того же ларька, только теперь на ней джинсы, удачно подчёркивающие худые ноги, — в этот момент Настя грустно посмотрела на свои, — так что смерть от захлёбывания собственными слюнями никому не обеспечена, что не может не радовать. — Привет, дорогая, — тихо произносит монеточка без толики радости и привычного ей дружелюбия, кое-как машет ладонью и натянуто улыбается. — Давай чуток пройдёмся? Не могу собраться с мыслями. — Конечно, я не против, — кивает в ответ гречка, замечая, что её подруга сейчас немного скованна. — Знаешь, Лиз, я, конечно, не самый лучший психолог, да и человек отвратительный, но… чтобы у тебя там не случилось, не позволяй этому отпечатываться на своём прекрасном лице. Мне тяжело видеть грусть в твоих глазах, поэтому если я могу чем-то помочь, то скажи мне об этом. Лиза сдержанно хмыкает, нервно отводя взгляд на дерево, чуть неуверенно вздыхает и начинает свой долгий, чувственный монолог, который должен решить многое в судьбах двух людей: — Я… мне сложно говорить об этом, но, кажется, я влюбилась. Глупо, безрассудно и бесповоротно, как какая-то маленькая девочка, — на этом моменте Настя задерживает дыхание, ощущая, как злость и ревность вскипают в её голове, но внешне она этого не показывает, просто аккуратно улыбается, пытаясь приободрить подругу, ибо та вдруг замолчала. — Прости. В общем, ты скажешь, что в этом нет никакой проблемы, — «логично», — думает гречка и молча, одним понимающим взглядом соглашается со всеми словами подруги, — но она есть. Фух, как бы продолжить дальше… знаешь, я всю жизнь поддерживала лгбт+ сообщество, но отчётливо осознавала, что я гетеросексуальна на все сто процентов, однако… эта особа, в которую я влюбилась, пошатнула мою ориентацию. Да, она девушка. Да, ты её знаешь, — отвечает Лиза заранее, предчувствуя все эти банальные вопросы. — У… у неё прекрасные светлые глаза и, я уверена, мягкие тёмные волосы, она тоже любит музыку, как я, и она… она с-сейчас гуляет. Со мной. Девушка крепко зажмуривается, стремительно краснея, и резко останавливается, готовясь вот-вот рвануть. Пискнув кроткое и чересчур смущённое «прости-прости-прости», она прикрывает ладонями пылающее лицо, закусывает губу и аккуратно присаживается на бордюр, даже не обращая внимания на то, что он чересчур грязный. Ей нужно остыть, а лучше вообще провалиться куда-нибудь и исчезнуть, чтобы никто никогда её не вспоминал. — Я действительно это сказала, да? — тихо шепчет Лиза, еле передвигая губами. — Да. И знаешь что? — Настя выдерживает долгую паузу, но, решая, что не стоит продолжать и дальше мучать свою подругу, осторожно продолжает. — Я, между прочем, должна была первая признаться тебе в любви! И улыбается, улыбается так счастливо, что Лиза, в этот момент удивлённо убравшая руки подальше от лица, неверяще застывает в одном положении, рассматривая создавшуюся картину, будто пытаясь запомнить всё до мелочей. — Эй, Лиз, кончай, ты меня смущаешь, — медленно протягивает Настя, уже сомневаясь в том, что девушка говорила на полном серьёзе, а не просто решила проверить свою догадку о том, что у кое-кого к ней есть чувства. — Если… если ты ещё не п-поняла, то да. Да, ты мне нравишься. Я бы даже сказала, что я люблю тебя, потому что с первой нашей встречи в мою голову залезли мысли о том, как было бы прекрасно тебя поцеловать, крепко прижав к себе, но я боялась этого… боялась своих чувств. Вместо ответа Лиза просто хлопает ладонью по месту рядом с собой, дожидаясь, когда девушка сядет рядом, а потом счастливо выдыхает и кладёт свою голову на её плечо. — Знаешь, в тот день, когда мы с тобой сидели вот точно так же, только на крыльце арендованного клуба, я мечтала сделать вот это, — она специально выделяет «это», а затем отстраняется и, аккуратно касаясь щеки Насти, одним быстрым, максимально нежным движением прижимается своими губами к её. Детский, абсолютно невинный поцелуй, который способен пробудить безумные эмоции у обеих. Это, кстати, и происходит, потому что Настя тут же, осторожно обхватывая чужую талию, притягивает Лизу ближе к себе и углубляет кроткий поцелуй, проводя кончиком языка по кромке зубов, прикусывая нижнюю губу. Отстраняются они только тогда, когда заканчивается воздух, и случайный прохожий начинает глазеть на них чересчур пытливо и заинтересованно, и после этого, прижимаясь, притираясь друг к другу максимально близко, чтобы чувствовать прикосновения горячей кожи к коже, счастливо берутся за руки. — Я абсолютно точно влюблена в вас, Анастасия… — жарко выдыхает она, вновь жмурясь, ластясь под солнечные лучи. «И это взаимно» — думает Настя, но в ответ только вновь утягивает свою, теперь она точно не побоится этого сказать, девушку в сладкий поцелуй.«Если не целуешь ты, тебя перегрызут»