Не с тобой

То, что Сашка надумает рожать в ближайшие дни, сюрпризом для Алисы не стало. По всему выходило, что носить той оставалось недолго. Но, зная исключительную мнительность подруги по отношению ко всему, что касалось ее состояния, Алиса свои наблюдения и выводы предпочитала держать при себе. Так было спокойнее для всех. — Может, давай я? — предложил Марк, со звоном болтая ложкой в кружке с кофе. — Ты уже целую смену отбабахала. — Алекс запаникует. Алиса лежала на диване в ординаторской, свесив обе ноги через подлокотник, и рассматривала потолок. — Мне она доверяет, — гордо выпятил грудь коллега и шумно отхлебнул из кружки. — Еще бы! Вы знатно спелись в свое время, — пробормотала Алиса. — Мы хотели как лучше, — Марк поскреб небритую щеку. — Я понимаю. Она села, потерла ладонями лицо, разгоняя усталость. Бодрости это не прибавило. Еще больше захотелось домой, в теплый душ, а потом под одеяло. И спать. Спать долго. Чтобы никто не тревожил. Ее вдруг окатила горячая волна, сердце аритмично затрепыхалось, молотя в ребра. Перед глазами помимо воли встала картина, к отдыху имеющая отношение весьма условное. И картина эта была настолько яркой, настолько реалистичной, что Алиса с трудом сдержала прерывистый вздох, едва не вырвавшийся из груди. Он здесь. Он приехал. И приехал к ней. Как это было всегда. Алиса прикрыла глаза, вновь переживая тот миг острого наслаждения, когда по телефону услышала его взволнованный голос. К стыду своему она даже не сразу разобрала, что он говорит, потому что первые секунды просто слушала его. Не вникая в смысл. — Эли! Ты что, спишь?! — вломился в ее мысли Марк. — Э, так дело не пойдет! Давай хлебай свой кофе, если уж не желаешь доверить мне Алекс. Не хватало только, чтобы ты заснула прямо за операционным столом. — Не сплю я, — ответила Алиса. Потянувшись к столу, она взяла свою кружку с почти остывшим кофе. На белом керамическом боку была надпись: «Что-то мне подсказывает, что я еще нужна людям…» И даже холодный кофе пить из нее было отчего-то приятно. — Приехали, — заявил Марк, бросая взгляд в окно, откуда был виден подъезд к приемному покою акушерского отделения. — Хм, да… Алекс похожа на дирижабль. У нее точно не двойня? Алиса лишь закатила глаза. Картинка выглядела презабавно. По коридору, придерживая руками живот, мелко, словно японская гейша, семенила Александра, а за ней, безуспешно пытаясь приноровиться к ее шагу, с выражением крайней озабоченности на лице шел Колин, волоча ее красную сумку, с которой Алекс обычно ездила в свои экстремальные командировки. — Что ты туда наложила? — изумилась Алиса, глядя на сумку. — Предметы первой необходимости, — непререкаемым тоном заявила Александра и бодро поинтересовалась: — Ну, что мне теперь делать? У меня, кажется, схватки начинаются! — Ну, если только кажется… — протянула Алиса. — Пошли, Шурик, посмотрим, что да как. — А я? — спросил позабытый всеми Колин. — Что делать мне? Женщины обернулись, переглянулись. — Не прогоняй его! — горячо зашептала на ухо Алисе Сашка. — Иначе я от огорчения рожу прямо здесь! Алиса так посмотрела на Александру, что та моментально развернулась и, подняв глаза к потолку и едва ли не насвистывая, пофланировала по длинному больничному коридору. — Это… надолго? — спросил Колин. — Сложно прогнозировать, — ответила Алиса. — Несколько часов точно. Думаю, тебе лучше поехать домой. — Я останусь, — сказал Колин твердо. — Это может затянуться, — предупредила Алиса. — Я подожду здесь. Он не стал уточнять, чего или кого подождет, но Алиса уловила в его голосе привычные упрямые нотки и не стала спорить. Лишь кивнула согласно. — Восьмой этаж. От лифта прямо и налево. Это малый холл. Мягкие кресла и кофе-автомат. К тому же там обычно совсем немноголюдно, — сказала она и, развернувшись, быстро пошла догонять Александру. Алекс вела себя идеально до того самого момента, пока не оказалась в операционной. Режущее глаз белизной помещение с его скудной мебелью и специфическим оборудованием впечатлили пациентку до чрезвычайности. — Мне туда? — испуганно спросила она, тыча пальцем на крестообразный операционный стол. — Туда, — согласилась Алиса. Александра беспокойно заерзала на каталке. — А может я лучше сама? — заискивающе проговорила она, заглядывая снизу в закрытое маской до самых глаз лицо Алисы. — Ну, сама попробую, а? — Саша, не дури! — строго сказала Алиса. — Твой малыш так и не перевернулся. Ты же не хочешь, чтобы он покалечился, являясь на свет естественным путем! — Не хочу, — уныло шмыгнула носом Александра, покорно позволяя уложить себя куда следует. Пока готовили операционное поле, ушедшая на очередной виток паранойи Сашка монотонно озвучивала завещание, чем очень сильно действовала на нервы Алисе и веселила всю остальную бригаду. — … А дочку Вент хочет Доминикой назвать, — скорбно сообщила Александра и замолчала. — А сына? — с любопытством спросил Марк, заглядывая за ширму, которая отгораживала верхнюю часть туловища пациентки. — Сына? Мы не сошлись во мнении. Я решила, пусть будет Вентворт Эрл Четвертый, а муж считает, что трех вполне достаточно. В конце концов, мы не королевских кровей, и пора внести некоторое разнообразие в имена. Муромцева, ты меня там слышишь? — обратилась Александра к Алисе. — Если что, озвучь ему мою последнюю волю: хочу чтобы был Вентворт Миллер Четвертый! — А ты еще удивлялся, почему не эпидуралка. Да я инструмент в руки не смогла бы взять без ее комментариев! — вздохнув, сказала Алиса Марку и обратилась к анестезиологу: — Клайв, угомони ты ее уже наконец! Стоявший у Сашкиного изголовья анестезиолог хмыкнул. — Миссис Миллер! — мягко позвал он, наклоняясь. — Поговорите теперь со мной. — Я сейчас вырублюсь, да? — жалобно спросила Александра, отрываясь от созерцания прозрачной жидкости, бегущей по трубке к катетеру в ее руке. Повернув голову, она встретилась с голубыми, как небо, глазами склонившегося над ней врача и восхищенно выдохнула. Спустя секунду Александра томно поинтересовалась: — А что вы делаете сегодня вечером? И отключилась. — Приятных снов! — пожелал Клайв. — Начинаем, — сказала Алиса. Младенец появился на свет ровно через семь минут. Огласив операционную скрипучим кошачьим мявом, после рассечения пуповины новорожденная Доминика перекочевала в руки акушерки. — Вот это сюрприз! — пробормотал Марк, оторопело проводив глазами ребенка. — Работаем, Марк! — напомнила Алиса, не позволяя себе отвлекаться ни на секунду, хотя ей и самой очень хотелось удостовериться, не подвело ли ее зрение. Зная, что Алиса не любит пустой болтовни во время операции, Марк добросовестно молчал все время, пока она четко, как по учебнику, выполняла все необходимые манипуляции. И только когда они начали шить в четыре руки, коллега не выдержал: — У меня была галлюцинация, да? — неуверенно спросил он. — Или это у нас тут такое освещение? Я что-то раньше не замечал подобных оптических эффектов. — Не галлюцинация, — ответила Алиса. — Ага, — глубокомысленно произнес Марк. Промокнув тампоном очередное место вкола кривой, словно рыболовный крючок, хирургической иглы, он зачем-то посмотрел на ассистировавшую им операционную сестру. Та едва заметно пожала плечами. Наложив последнюю скобу, Алиса устало повела затекшими плечами и шеей, чувствуя, как по спине до поясницы прокатывается волна боли. Ничего удивительного, она почти сутки была на ногах. — Алекс будет довольна — ювелирный шов, — похвалил Марк. — Закончи, пожалуйста, сам, — попросила Алиса и без сил опустилась на вращающийся стул. — Десять пятьдесят пять, — объявил Марк после наложения повязки. — Закончили. Мы молодцы. Мы сегодня рекордсмены. Клайв начал выводить Александру из наркоза. Спустя некоторое время та задышала самостоятельно, но просыпаться не желала. Клайв громко орал ей в ухо: — Алекс, не спать! Дышим! Хо-ро-шо! Алиса сползла со своего стула, обошла операционный стол, остановилась у изголовья. — Шурик! — позвала она. — Доброе утро! Открывай глаза. — Уже все? — сиплым голосом прошептала Александра. — Все, — улыбнулась Алиса. — Поздравляю, мамочка, у вас дочь! — Дочь? — поразилась Саша, пытаясь сфокусировать на Алисе плывущий взгляд. — Ты уверена? — У меня есть свидетели! Отдыхай, Саша, сейчас тебя перевезут в палату. — А когда мне ее отдадут? — забеспокоилась Александра. — Пока она побудет в отделении неонатологии. Все-таки малышка родилась немного раньше срока, поэтому за ней понаблюдают врачи. Не волнуйся, с ней все будет в порядке. — Дочка, — недоверчиво пробормотала Александра и закрыла глаза. В отделении для новорожденных горел приглушенный мягкий свет, мерно попискивали многочисленные приборы, пахло озоном и яблоками. — Привет, Ирма! — кивнула Алиса молоденькой медсестре, которая сидела за столом и читала глянцевый журнал. — Как наша красотка? — Как и все — спит, — улыбнулась Ирма и приветливо махнула рукой. — Вон она, в третьем кувезе. Алиса и Марк синхронно склонились над инкубатором, где смешно сморщившись и сжав крохотные кулачки, спала недовольная Доминика. — Хм, — разгибаясь, пробормотал Марк и задумчиво почесал нос. — Выходит, освещение не причем. А напомни мне, пожалуйста, какого цвета муж Алекс? — Белого, Марк, белого, — Алиса любовалась младенцем. — Но белый он в первом поколении. Марк ненадолго задумался. — То есть, это значит… — Это значит, что законы генетики никто не отменял, и доминантный ген выстрелил во втором поколении. Насколько я могу судить, Доминика пошла в своего сомалийского дедушку. — Алекс ожидает нехилый сюрприз, — философски протянул Марк. — О, да, — согласилась Алиса.  «Зато ДНК-экспертиза, пожалуй, излишняя, — подумала она. — Саша и без нее получила ответ на вопрос, кто же отец». И Алиса улыбнулась, глядя в кофейно-молочное личико Сашкиной дочки.