Мой господин

*** — Мой господин, пора вставать. Уже утренние сладкоголосые птицы пропели хвалу солнцу и утренняя роса сошла с изумрудных листьев и благоухающих цветов в саду. Джудал неохотно, с закрытыми глазами, начал выбираться из уютного гнезда, состоящего из двух десятков подушек и пары простыней. Сел на край ложа, широко зевнул, попытался прочесать пятерней воронье гнездо на голове. Ожидаемо застрял пальцами в запутанных прядях, выругался, кое-как разлепил глаза… — Доброе утро, мой господин, — низко поклонилась красивая девушка в темных роскошных одеждах. — Желаете совершить омовение? Я принесла благовония и розовую воду. — Блин, я же просил служанок не заходить к нам с Ран, магия всех слуг заменяет… Чего? — Джудал продрал глаза и уставился на покорно опустившую глаза в ожидании приказов девицу. — Ранжана?! — возглас вышел неожиданно высоким и тонким, каким-то сдавленным. Не то, чтобы его шокировало появление тут этой девушки. Все же жена, более-менее любимая, родная. А вот поведение заставляло усомниться в собственном зрении, слухе и рассудке. Джудал даже машинально сотворил знак против злых духов. — Ранжана?! Ты чего? — Мой господин? Тебя что-то не устраивает? Что беспокоит тебя, о могущественнейший из магов? — взгляд темно-синих глаз полон беспокойства, сложенные руки выражают сплошное послушание. Вообще-то, в их с Ранжаной культуре принято, чтобы женщины действительно относились к мужу, как к господину. И говорили именно так. Но… Страна была уничтожена Аль-Сармен, немногочисленные выжившие дети были или в приюте Аль-Сармен, или рассеяны по разным уголкам мира. Потому от культуры, наследия предков, религии остались только предания и легенды. И следовать им никто не собирался. В частности Ранжана не далее чем вчера гонялась за Джудалом по всему дворцу с подушкой наперевес потому, что он непроизвольно вызвал ревность у любимой жены сравнением с Когьеку. В этом забеге пострадали драгоценные вазы, несколько слуг и Коэн, за которого Джудал малодушно спрятался. А что? Магия магией, но разъяренная женщина — это вам не подземелье проходить, это пострашнее будет. А сегодня эта роскошная тигрица играет роль послушной рабыни?! — Тпрру, Ранжана, — Джудал потряс головой. — Что с тобой? Ты с Коэном пересечься успела, пока я спал? Он опять читал тебе лекции о том, как должна вести себя образцовая супруга, да? — О прекраснейший, что ты! — робко улыбнулась Ранжана. Коротко поклонилась. — Я осознала, что вела себя неверно. Теперь же я буду вести себя так, как должно. У Джудала волосы на голове зашевелились при мысли, что его смешливая, иногда ехидная, почти всегда язвительная, с острым язычком Ранжана станет вот такой послушной куклой. Такого даже в страшном сне не вообразишь! — Ранжана, милая, а давай я сейчас лягу спать, а ты меня разбудишь как обычно, а? — Джудал с надеждой посмотрел на Ранжану. Сейчас он был согласен даже на то, чтобы его столкнула с кровати ее изящная ножка. Хотя чаще Ранжана все же будила его поцелуем или ласковой щекоткой. — Что ты, о повелитель, — Ранжана распахнула свои глаза в изумлении, прижав руки к груди. — Я не посмею вновь вести себя так непочтительно! — Она покачала головой. Пепельно-серые короткие волосы разлетались крыльями. Джудал невольно залюбовался. Необычно и изящно. Если бы еще поведение было прежним… Кошачьим, с невинной улыбкой и хитрыми искрами в глазах. Вот в такую Ранжану он влюбился. А сейчас… Это была совсем не та девушка, которую он полюбил. Потому он и не позволял Коэну воспитывать Ран, добиваясь от нее «должного» поведения. Как будто его любовь ему мстит за что-то! Стоп. Мстит? — Ранжана, солнце мое, скажи, а в чем я провинился? — вкрадчиво спросил Джудал. Встав, он подошел вплотную к супруге. Та смотрела на него снизу вверх, наивно и робко, хлопая длинными ресницами. Это так бесило, что Джудалу стоило немалых трудов удержать на лице томную улыбку. — Мой повелитель, я не понимаю… — Ранжана, — негромко протянул Джудал, медленно опускаясь на колени перед ней. Положив ладони на бедра, скрытые темно-синим шелком, он посмотрел в ее глаза. — Ранжана, моя хрустальная богиня… В чем я виноват пред тобой? «Хочешь обращения, как прописано в культуре наших предков? Получай». — Мой повелитель, — в тон ему пропела Ранжана, грациозно склонившись и обняв ладонями лицо. — Ты ни в чем не виноват предо мной. Разве может твоя покорная супруга злиться и обижаться на тебя? Разве может она тревожиться о том, что однажды ее любимому супругу снесут голову? Разве может она бояться однажды увидеть твой труп? — Что… А, понятно, — Джудал помрачнел. В Бальбаде его действительно неслабо потрепали, но благодаря Ка Кобуну и Аль-Сармен он вернулся домой целым и невредимым, разве что немного усталым. — И кто тебе рассказал? — Да какая разница, — Ранжана резко выпрямилась, легко отталкивая Джудала. Мрачно посмотрела на коленопреклоненного маги. — Если честно, мне очень нравится, когда ты так стоишь. Чувствуется, что ты понимаешь, что виноват. Хотя это просто иллюзия, не так ли? Тебе все равно, что я чувствовала, когда Ка Кобун рассказал мне о том, в каком ты был состоянии после столкновения с еще одним маги. «Ка Кобун. Ага, запомним». — Ты знала, за кого выходила замуж, — пожал плечами Джудал. — Я от тебя не скрывал, что люблю сражаться и рисковать своею жизнью. — Ну, а я честно тебе призналась, что мстительная, ревнивая и злопамятная, — усмехнулась Ранжана. — Так что, дорогой мой, если не хочешь, чтобы тебя такая послушная и покорная «рабыня своего супруга, господина и повелителя» будила, будь так добр пересмотреть некоторые свои привычки. — Это наглый шантаж, — заявил Джудал с улыбкой, снова обнимая ее за колени и целуя открытый плоский животик. — У меня просто нет выбора. — Вот и умница, — довольно улыбнулась девушка, осторожно прочесывая запутанные пряди пальцами. — Садись, я тебе волосы расчешу. А то опять ныть будешь, что сам не можешь. — Ага, — Джудал незаметно с облегчением выдохнул. Все, можно расслабиться. Теперь все будет как обычно. — Кстати, любимый, — Ранжана начала расчесывать с кончиков, любовно поглаживая черные волосы. — Пока ты еще под впечатлением от моего шантажа, я хочу еще кое-что у тебя попросить. — И что же? — Джудал млел, потому его голос звучал скорее как мурлыканье большого разнеженного кота. — Я узнала, что в одной стране есть прекрасные краски! — Ранжана с предвкушением улыбнулась. Она обожала рисовать, и частенько просила супруга достать ей какие-нибудь редкие и интересные краски. — Прекрасная лазурь, глубокий индиго, восхитительный пурпур… — Короче, где? — В Синдрии. — Где?! — Джудал резко дернулся и свалился с кровати. Приподнялся на локтях, ошарашенно уставившись на Ранжану. Та лучезарно улыбнулась. — Ранжана, солнце, ты же знаешь, что мы с Синдбадом, мягко говоря, не ладим. Не-не-не, я туда ни ногой. Если только подраться… — Ну тогда, о мой господин… — Ранжана плавно опустилась на колени, сложив руки на коленях и хитро улыбнулась. — Твоя недостойная жена нижайше просит прощения за столь недостойную просьбу… — А-а-а, я понял, понял, — замахал руками маги. — Я понял, шантажистка ты моя. Но краски покупать будешь сама. Я тебя туда и обратно отвезу, а уж с красками и королем Синдрии, если он нам попадется, сама разбираться будешь. — Да пожалуйста, — хмыкнула Ранжана. — Ты про него так много интересного рассказывал. Интригующего… Красные глаза маги ревниво блеснули. Угрожающая улыбка заиграла на губах. — Моя хрустальная богиня, не одна ты отличаешься мстительностью. Если что — его я кастрирую, а тебя запру в покоях наедине с Коэном. — С кем? — Ранжана недоуменно приподняла бровь. — То есть, ревнуя, ты запрешь меня в одной комнате с другим мужчиной? Логикой ты не блещешь, как и всегда. — А пусть он тебе проповедь прочтет, на тему твоего недостойного поведения. Коэн лекции читать любит… — Джудал широко улыбнулся, наслаждаясь притворным ужасом на лице супруги. — О, нет, только не это! — Ранжана застонала и упала на кровать, картинно закрыв лицо руками. — Только не двухчасовая проповедь от самого занудного принца Империи! Я согласна помогать Комэю разбирать его бумажные завалы или помогать Когьеку с выбором нарядов, но только не э-это-о-о!.. Джудал, коварно усмехаясь, забрался на кровать вслед за ней, накрыв Ранжану своим телом. Опираясь на выпрямленные руки, он навис над ней, хищно разглядывая свою жену. Ранжана улыбнулась, запустив руки в черные волосы, шелковым запутанным пологом упавшие вокруг них. — Как скажешь, моя хрустальная королева. Я-то прекрасно знаю, кого ты любишь и кому верна, — прошептал Джудал, любуясь ее улыбкой. — Джудал. Одно имя, но из ее уст — дороже любых признаний. Одна улыбка, но на его лице — драгоценнее любых сокровищ мира. И ее тепло, ее запах, ее нежность и ласка — все для него. И его сила, его страсть, его забота — только лишь для нее. — Кажется, к завтраку мы опоздаем… — Ничего страшного, нам можно…