Ремнант сегодня

      Кабинет директора академии Охотников Бикон был погружен в тишину зимнего вечера. Небо закрыли тучи, и женщина, стоящая у широкого окна, вглядывалась в далёкие огни города внизу.       «Отвратительное зрелище».       Глубокий женский голос, раздавшийся в её голове, сквозил скукой.       Руби Роуз перевела взгляд на собственное отражение в стекле, рассматривая длинную седую прядь, выбивавшуюся на фоне тёмно-алых волос и закрывавшую правый глаз. Затем прошлась взором по всему отражению в целом. Аккуратная чёрная блуза с лёгкой тёмно-алой шалью, приколотая к плечу брошью в форме розы, узкие прямые брюки и туфли практически без каблука вписывались в модный стиль строгой женщины. Как и должна выглядеть начальница. А то, как она стояла, опираясь на трость и держа в левой руке белую кружку, напоминало ей старого доброго директора Озпина. Только кружка была наполнена не кофе с ликёром, а чаем со сливками.       На лицо Руби наползла добрая усмешка, и она отпила чаю, стараясь погромче хлюпать.       «Специально издеваешься», — раздражённо вздохнула женщина.       — Могла бы отдыхать, если не нравится глядеть на наше отражение, — беззлобно проговорила Руби, улыбаясь самой себе.       «Скучно», — протянула женщина.       — Ничего, скоро прибудет наша головная боль, и станет не до скуки, — хихикнула Руби. — Могу даже уступить возможность отчитать.       «Ты точно издеваешься, Роуз», — зашипела собеседница в голове. — «Тело ты мне никогда не уступишь, а довольствоваться возможностью открывать твой рот… ещё и бестолковых детей отчитывать… сомнительное удовольствие».       — Как хочешь, — пожала плечами Руби.       В голове раздался печальный вздох.       За спиной послышался звук заработавшего механизма лифта — кабина отправилась в путешествие вниз — и Руби отвернулась от окна.       Несколько десятилетий назад, когда она очистила территорию академии от гримм, Руби обратилась за помощью к Глинде Гудвитч. Руби хотела, чтобы академия выглядела как в старые времена, до своего падения. И профессор Гудвитч не отказала своей ученице. Хотя и работала она несколько дней с перерывами.       После того, как Оскар категорически заявил, что ему не интересно играть в директора, профессор Гудвитч решила сама занять пост директора академии. Руби до сих пор так и не узнала, кто из них не хотел работать директором — сам Озпин, которому опостылела эта вечная работа, или же Оскар, проглядевший все воспоминания волшебника.       Директор Гудвитч вновь открыла для всех желающих двери академии Бикон, приняла выпускные экзамены у всех бывших учеников, оставшихся в живых после Последней Войны Гримм, и начала набор на посты учителей. Доктор Ублек решительно изъявил желание вернуться к своей прежней должности в академии. Глинда ему, конечно же, не отказала. В тот момент, подумав о своей ноге, Руби тоже решила податься в преподаватели.       «Ненавижу, когда ты ностальгируешь, Роуз», — проворчала женщина. — «Ощущения от этого в душе отвратительные».       — А мне нравится это чувство, — возразила Руби, направляясь в сторону кресла.       «Ты опять не приняла болеутоляющие», — недовольно прошипела женщина.       Руби грустно улыбнулась, стараясь не сильно наступать на негнущуюся ногу.       — Твоя работа, можешь гордиться! — в голосе Руби слышался сарказм.       «Идиотка, тело-то одно на двоих! Смысл в самоистязании?»       — А может, мне это тоже нравится, — Руби аккуратно опустилась в кресло, ставя рядом трость Оскара.       «Мужу будешь рассказывать о своих предпочтениях».       — А ты мне о своих так и не поведала, — улыбнулась Руби, чувствуя, как к щекам приливает кровь.       «Перебьёшься!»       Руби рассмеялась.       — Не пора ли сдаться, Салем? — спросила она. Древнее зло решило не отвечать. — Упрямица, — вздохнула Руби. — Ты же знаешь, что не сможешь покорить мою душу. Я не прошу тебя растворяться во мне, нет, я прошу лишь, чтобы ты открылась мне. Сколько лет ты в моём теле? М? Просто прими то, что случилось.       «Сумасшедшая героиня Последней Войны, директриса башни Бикон разговаривает сама с собой», — злорадно сказала Салем.       — Язва, — печально буркнула Руби, пытаясь откинуться в кресле и растянуться.       «Стой, Роуз! Не вздумай тянуть позвоночник! Стой!» — практически закричала женщина.       Руби, морщась, продолжала тянуться. Отголоски боли гуляли по всему телу. Голос Салем в голове ругался на мёртвых языках…