Однажды Рой тебя найдёт

Если матерью Фарах восхищалась как великой воительницей, то наставница Алессия была для неё олицетворением изящества во всём - от походки до манеры себя украшать, чего не всякий мог ожидать от одного из трёх главных корабелов народа тал-дарим, в своё время приложившего руку к созданию могущественного Флота Смерти. Поначалу Воразун и Артанис были обеспокоены выбором дочери, но избегали это показывать. Впрочем, с точки зрения политики он был идеальным: когда советница от тал-даримов обучает дочь иерарха (Артанис им тогда ещё был) это сигнал всем остальным: живите дружно, и будет вам счастье. Почти каждый раз Алессия встречала ученицу в новом наряде или хорошо переделанном “старом” - хотя и продолжала придерживаться привычных для её народа цветов. На скуле она носила небольшую татуировку - знак своего клана Марра-Яр. Свои пси-рецепторы, оставшиеся длинными, как и у большинства тал-даримов, она заплетала в хитроумные прически, а кроме того, натирала от корней до кончиков душистыми маслами. Её грациозные белые руки были унизаны причудливыми браслетами и кольцами, которые под мысленными приказами превращались в инструменты для самой тонкой работы. Вопреки взаимному недоверию между дэлаамами и вчерашними последователями Амуна, расположения Алессии пытались добиться несколько весьма уважаемых айурцев - из тех, кто отвоёвывал родную планету у полчищ зергов или трудился, не покладая рук, над её послевоенным возрождением. Но, когда дело не касалось работы в Сумеречном Совете или на орбитальных верфях, дама-инженер была занята преподаванием либо наставлением своих сородичей “на путь единения”. Она много с кем общалась, но избегала настоящей близости, делая исключение разве что для Фарах. Во всяком случае, дочери Артаниса так казалось. Когда заканчивались уроки (а продолжались они, хоть и с перерывами, от рассвета до заката), наступали самые любимые Фарах часы. Алессия звала её купаться в океане или оставалась дома, возжигая расслабляющие курения - не имевшие, впрочем, ничего общего с наркотическим газом терразином. Лёжа на бархатистом ковре из живого чёрного мха, она рассказывала своей ученице истории из жизни тал-даримов, от которых по чешуе неизменно пробегал холодок. Женщинам у тал-даримов было намного трудней занять почётное место в обществе, чем у кхалаев и тем более у неразимов. Протоссианок было немало среди рядовых воинов или мастеров, но подняться выше им, как правило, не давали: место под солнцем приходилось выгрызать - если только можно так сказать о существах без рта. Попасть на вершину они также могли, найдя себе могущественного покровителя, и находилось немало дам, что не жалели для этого никаких средств. Алессия утверждала, что никогда не стремилась добиться успеха через постель, однако и её несколько раз едва не настигла смерть от клинка или яда. Фарах, для которой братство и взаимопомощь между протоссами были нормой, каждый раз переживала страх и трепет, но всегда просила продолжения... -Посмотрим, как ты выучила урок, а там и решим, - говорила в таких случаях Алессия. - Рассчитай объем энергии вот для этого кристалла... Самым тяжёлым при переселении на Айур для тал-даримов было не поладить с местными (хотя и это само по себе серьёзное испытание), а пережить изнурительный синдром отмены ввиду отсутствия на планете терразина. Муки вновь прибывших оказались настолько тяжкими, что многие в припадке отрывали себе пси-рецепторы или порывались оборвать собственную жизнь, и кое-кому это даже удалось. С помощью айурских медиков Алессия нашла для себя и сородичей спасение в ваннах из местной травы югсатталь. Полного обезболивания она не давала, но приступы смягчала настолько, чтобы свести самоубийства на нет. И об этом она тоже поведала Фарах во всех подробностях. Но сегодня очередь задавать вопросы принадлежала самой Алессии. -Как поживает ваш инопланетный гость? Cнегом не замело? -О, нет! Снег для Видара - словно родная стихия, хотя раньше и он жил в тёплом климате. Он лепит из снега скульптуры - правда, весьма примитивные. Говорит, у терранов такое искусство является признаком прогрессивности и широты взглядов. Фарах создала ментальную картинку снеговика, и Алессия выпустила в эфир снисходительную телепатему улыбки. -Его способности развились хоть чуть-чуть? Или родители преувеличили таланты своего чада? -В первую неделю он научился нормально медитировать. Потихоньку осваивает мнемокристаллы! - не без гордости заговорила Фарах. - Кристаллами с ним занимаюсь я, между прочим. Про снежки я уже рассказывала, только теперь он не только ловит их и бросает обратно. Он научился скатывать их, не прибегая к помощи рук… А ведь когда прибыл к нам, то один только и знал, что щиты возводить! -Как щиты? Это сложная работа, невозможная для новичка! - глаза корабела тал-даримов округлились в неподдельном удивлении. - Первый курс Академии тамплиеров - или я ошибаюсь? -Отец говорит, мозг людей работает иначе. В конце концов, что мы знаем о терранах? Ужасно, ужасно мало. -То-то и оно. Война с Амуном оставила немало мёртвых тел. Неужели ваши медики не исследовали ни одно? Фарах лишь пожала плечами: таких подробностей она не знала. -Вероятно, кого-то исследовали. Но погибшие необязательно были псиониками… -Не хотела бы я оказаться на пути у человечества, если подобных особей станет больше, - полушутя сказала инженер. -Ты помнишь, кто его мать… -Она приходит повидать его? -Нет. Но бывает, она создает "червоточину", чтобы Видар мог зайти к ней на час-другой. Они могут общаться и мысленно, но люди… Им так важно быть вместе физически. Обнимать друг друга. Соприкасаться лицами. -Допсионические традиции, - покачала головой Алессия. Обмен телесными прикосновениями среди протоссов был редок и происходил, как правило, между родителями и маленькими, ещё не владеющими псионикой, детьми, любовниками и супругами - вдали от чужих глаз. И поначалу отношения в семье Артаниса испугали Видара своей “холодностью”. - Ну, ладно: поболтали - и к делу! Посмотрим, взлетит ли хоть сегодня твой “оракул”. *** Транспортник задрожал, выходя из гиперпрыжка. Воразун отвлеклась от анализа воспоминаний дочери и взглянула в иллюминатор на ещё небольшой зеленовато-голубой шарик Айура. Но даже грязно-белый Гласиус показался бы ей сейчас более приветливым, ибо здесь, на родине всех протоссов, окопалось зло. Даже ей, Тёмной до мозга костей, приходилось признать: в эпоху Кхалы такое было бы невозможно. “Что же она мне ответит? - матриарх неразимов сжала руку так, что острые кончики когтей прокололи кожу на ладони. - Что придумает? А главное, если речь идет о заговоре, скольких она успела втянуть?” Матриарх перешла к воспоминаниям Видара, которые успела просмотреть уже с десяток раз. Парень мог и сам не заметить, не обратить внимания, но от её взгляда не ускользнуло: перед тем, как ворота погасли, в них стало что-то материализовываться. Или кто-то… Живое существо, застрявшее во вратах в момент аварийной отмены телепортации, можно только пожалеть. -Она организовала проникновение со Слейна к нам… - размышляла Воразун, пожирая глазами приближающуюся планету. - Значит, либо планета на самом деле не покинута, либо кто-то специально прибыл туда, чтобы выйти прямиком на Гласиус. Наверняка это связано с программой "Чистильщики". Или... Ведь не кто иной, а инженер тал-даримов поддержала отправку Видара на планету вечной зимы. Всё, что нужно было знать о мальчишке, она могла спокойно прочесть у Фарах в голове. Не связана ли эта история с ним? Быть может, часть тал-даримов желает смерти потомку Керриган? Корабль заходит на орбиту, активируются врата, наливаясь светом. Она прибудет глубокой ночью. Члены Совета ещё ничего не знают; Воразун намеренно не стала оповещать их заранее, чтобы у Алессии не было возможности сочинить какую-нибудь ложь. “Ха… Да ведь сочинила уже давно. Удивительно даже, что она всё ещё на Айуре, как ни в чём не бывало. Мощное, видать заготовила обоснование… Только вот ментального сканирования ей не избежать, и я позабочусь об этом!” *** -Как ты знаешь, планета Слейн - наш бывший дом. Туда эти врата и ведут, - сказала Алессия, изучив ментальную “картинку”, что передала ей ученица. -Невероятно! Это не шутка? -Я когда-нибудь вообще шучу? -И… И что там cейчас, на Слейне? -Дикая пустошь. Запасы терразина иссякли, и оставаться там у нашего народа больше не было смысла. Но Когда Аларак решил воевать с Амуном, мы улетали в большой спешке и могли забыть много интересного. Свои личные мнемокристаллы я вывезла почти все, но я сомневаюсь, что Владыка позаботился обо всех библиотеках на планете. Это же долго, хлопотно, - Фарах вздрогнула, ощутив сильные эманации презрения, которые Алессия раньше на волю не выпускала. -Я никогда раньше не спрашивала, но теперь спрошу: почему ты не отправилась с ним? Неужели потому, что он без должного почтения отнёсся к знаниям? -Протоссы должны быть едиными - и под единым началом. История показала, что порознь нас уничтожат… -Кто? -Да те же терраны... И я, конечно же, не про Видара. *** Воразун поймала себя на том, что кипит от негодования; плохое состояние для воина Тени. Выйдя из врат на широкое, продуваемое крепким, но теплым ветром побережье, освещённое стройным рядом пилонов, она застыла в раздумьях, так и не решив - созывать ли Совет прямо сейчас, отправиться к Селендис и дожидаться утра у неё или… Врата деактивированы Видаром и сейчас находятся под охраной. Но что если это не единственные тал-даримские врата, и кто-то найдёт иной способ направить к ним энергию? Что из них тогда выберется и как скоро? Разум велел матриарху созвать Совет с утра, но интуиция требовала немедленного действия. Жизни гарнизона из двухсот протоссов, дочери и супруга были сейчас под её ответственностью. Пройдясь по набережной, Воразун отыскала панель вызова гравилёта - парящей стреловидной платформы - встала на него и заскользила над водой, набирая скорость. Несколько секунд неразим пыталась насладиться ветром в лицо и брызгами с поверхности, но затем активировала защитное поле, чтобы её не сдуло в океан: купаться некогда. И всё это время чья-то заскорузлая холодная рука перебирала три её сердца. *** -...Но разве Дом Знаний не оснащён охранными системами против незваных гостей? -Не волнуйся, Фарах. Подвергать опасности тебя - себе дороже. Я знаю, что делаю. Алессия сняла с руки браслет, вырезанный из кровавого кристалла, и велела Фарах дать ей руку. Прохладное гладкое украшение змейкой скользнуло по запястью ученицы а затем, под воздействием прежней хозяйки, сузилось, чтобы лучше сидеть. -Это ключ от многих дверей, достаточно поднести его к замку. Карту города я загружу прямо в него. Но тебе необязательно добывать кристаллы с первого раза. Главное - активируй врата, пройди сквозь них, осмотрись… -А Видар? У нас получится пройти вместе? -Встречный вопрос: он умеет хранить тайны? -Я не замечала признаков обратного... *** Дом Алессии в стародавние времена был маяком для морских судов и стоял на скалистом мысе, на который в своё время поленились лезть даже зерги. Многие, кто знал Алессию, в том числе тал-даримы, удивлялись, что столь блестящая дама поселилась в такой глухомани, вдалеке от всех. Однако у инженера был личный транспорт - “Молния”, аналог тамплиерского “Скаута” - который мог легко доставить её в любую точку планеты; Алессии, по ее словам, пришлось долго уговаривать Аларака, чтобы тот разрешил ей взять эту машину на Айур. Корабел вспоминала это с истым негодованием, как тяжелейшее унижение в жизни. Когда Воразун соскочила с гравилёта рядом с маяком, “Молния” стояла на взлётной площадке. Телепортировавшись под покровом невидимости в дом Алессии, матриарх не увидела хозяйку внутри, но ощутила её присутствие. Та сидела с открытыми глазами в обсидиановой ванне в полуподвале маяка, но разум её, похоже, пребывал в иной реальности. Вероятно, в глубокой медитации или под действием травы, что облегчила ей расставание с терразином. Из одежды на ней были только наручи с красными камнями, которые пылали в полумраке словно два угля - а возможно, вспыхнули с появлением матриарха. Тал-дарим никак не отреагировала на присутствие незваной гостьи, и Воразун, отчётливо услышав чьи-то шаги, перенеслась наверх, не снимая маскировки. Но кабинет, в который она поднялась оказался пустым; шаги, вероятно, были всего лишь игрой её изнурённого волнением рассудка - ведь она заранее ожидала наткнуться на нечто подозрительное, зловещее. Впрочем, кабинет как кабинет: повсюду макеты летательных аппаратов - и металлические и голографические, многоразовые листы с чертежами, миниатюрные пилоны, питавшие энергией приборы и функциональные модели. Неразим задержалась у металлического дерева высотой в половину роста взрослого протосса. К его тонким, с изящными серебристыми листьями, ветвям крепились многочисленные кольца, в которых блестели грани сотен и сотен мнемокристаллов - прозрачных, красных или непроглядно-чёрных. Должно быть, та самая библиотека, что Алессия вывезла со Слейна. Были здесь и зелёные кристаллы неразимов, и - в куда меньшем количестве - кхалайские синие. Но немало оказалось и пустых колец, ожидавших, когда хозяйка заполнит их. “Если ты хотела найти какие-то книги, почему не полетела за ними сама?.. Зачем тебе Фарах?" - Воразун не заметила, что думает “вслух”. Рука сама потянулась к одному из кристаллов сложной окраски, переходящей из бордового в фиолетовый и дальше в чёрный. К своему крайнему удивлению, Воразун увидела её без маскировки: в какой момент невидимость была утрачена, матриарх и заметить не успела. Первой мыслью, что пронеслась в голове словно молния, было “уходи!” Она попыталась спрятаться в тени - и не смогла. Впервые с момента уничтожения Шакураса - многовекового пристанища неразимов - матриарх оцепенела, поняв, что её застали врасплох: каким-то образом писанная сила иссякла. -Печальный конец, - проговорила у неё за спиной Алессия - но не мысленно, а звуком, подобно терранам. Спустя мгновение в спину Воразун ударил длинный острый клинок - но не псионный, к каким привыкли протоссы, а металлический. Ударил быстро, как молния, но продырявил только плащ. Ибо быть воином Воразун обучали с детства, а тал-даримы славились излишней самонадеянностью. Матриарх пропустила клинок мимо себя, вывела нападавшую из равновесия мощной подсечкой и, не дожидаясь, пока та упадет, жестоким взмахом когтистой руки располосовала ей горло. На всё это ей хватило меньше трех секунд. Лезвие со звоном упало на пол; если бы не реакция и ловкость Воразун, оно бы пронзило её насквозь. Алессия забилась в конвульсиях, схватив себя за шею обеими руками. Дрожа с головы до ног, неразим безуспешно попыталась связаться с первым, о ком вспомнила, - Таландаром - через вмонтированный в наруч пси-усилитель. Секунду спустя пришло осознание: утрата способностей - это не таинственная случайность, а заранее расставленная ловушка. Враждебная технология, до сих пор не применявшаяся на Айуре. Оставив Алессию заливать фиолетовой кровью пол, матриарх выскочила в темноту, где мерно рокотали тяжёлые волны. У неё сводило конечности и ныли пси-рецепторы; то был аналог человеческой тошноты, ведь для протосса нет ничего отвратительней, чем убийство собрата. Если этот протосс - не со Слейна. “Если народ узнает об этом - получим новую Эпоху Раздора. Тамплиеры порежут тал-даримов прежде, чем мы разберемся, кто предатель - она одна или все”, - думала неразим, изо всех сил сопротивляясь подступающей панике. Она повторила попытку контакта, на сей раз - с вершителем, и обнаружила, что вне дома псионика работает без помех. Селендис не спала: ответила сразу. -Хвала зел-нага, ты с нами, Воразун! Может, ты мне поведаешь, что происходит на Гласиусе? Почему они не отзываются?.. У вас какие-то трудности с обеспечением связи? И с карты пропали... -Приветствую, вершитель! Когда ты пыталась поговорить с ними? - спросила матриарх, чувствуя, как под ногами открывается бездна. -Два часа назад. -Примерно тогда я вызвала к дому Алессии гравилет… Я сейчас там и ожидаю весь Совет. Уровень тревоги - красный!