Каждый из нас идет по своему пути, Извилистой тропе к тебе.
Кохуро впервые столкнулся с этим ощущением. Тело будто подвесили и медленно укачивали, словно он прилег на облако и плыл. Не было боли, не было сожалений. Просто размеренный путь в никуда на раскаченных волнах. Он медленно открыл глаза. Потолок собственной комнаты казался более привлекательным, а прохлада утреннего зноя приятно щекотала кожу. Он не умер, не впал в кому. Он снова ощущал себя живым. Но за легким возбуждением пришла горечь. А что произошло потом? Эти парни… Они не убили Рукию, не добили Урю. Но надолго ли? Да и почему сам Атанабаши был в своей комнате? Просто сон — вот первое, о чем он подумал. Но Кохуро не находил сил подняться — тело неприятно гудело. Могло ли это быть последствием болезненной дремы? Нет, и он прекрасно знал это. Кохуро напрягся. Он должен был вспомнить, а если нет, то найти силы подняться и пойти за ответами. Сделать хоть что-нибудь. Долгое напряжение и вдумчивое бурление мыслей принесли в его голову голоса. Он не помнил, где слышал их, но решил зацепиться за это и восстановить в голове осколки фраз. Один голос говорил: — Это все, что я могу сделать… Моих сил недостаточно… Дальше ему придется восстанавливаться самому… — Этого достаточно, Тессай, — отвечал на это второй. Кохуро поморщился. Точно ли они говорили это друг другу? — Этого достаточно, — повторил Атанабаши. Голос звучал так знакомо. Эти мелодичные нотки он точно раньше слышал. Он вновь прокрутил фразу в голове. В этот раз она смешалась с еще одной: — … но я молчать не стану. Ты меня знаешь. Получилась какая-то околесица. Если первые воспоминания подходили друг другу чисто по смыслу, то последние слова точно были из другого разговора. Где он это слышал? Он быстро вспомнил. Разговор по телефону, фраза была обращена к Рукии. Тогда она обозначила этого человека «другом». И, казалось, это действительно так. По крайней мере, Кохуро незачем было сомневаться в словах Рукии. Но зачем ее другу спасать Атанабаши? Обе фразы точно принадлежали ему и были сказаны независимо друг от друга. И если Кохуро не видел говорящих, значит, это точно произошло этой ночью. Но от осознания этого легче не стало — причин Атанабаши все еще не понимал. «Друг» и «Тессай» что-то сделали с ним и отнесли домой. Вполне возможно, Рукии и Урю они тоже помогли. Кохуро облегченно выдохнул. Если его мысли верны, то у него не осталось причин для беспокойства. Пусть даже их мотивы не до конца ясны. Но Рукии не было поблизости, он не ощущал даже мимолетного постукивания. Она ушла? Или же… Кохуро поежился. Он должен узнать правду о вчерашней ночи. И только эти двое из обрывочных воспоминаний могли пролить свет на истину. Но как он мог найти тех, кого никогда не видел? Странное чувство пронзило его тело. — Мое имя… Вот оно! Кохуро подскочил, но тут же скрючился из-за невыносимой боли, прокатившейся по телу. Он был так глуп. Правда лежала прямо перед ним с самого начала, но Атанабаши оказался недостаточно внимательным, чтобы заметить ее, осознать в полной мере. — Я должен позвонить, — прокряхтев это, Кохуро нашел в себе силы подняться и, пошатываясь, подошел к школьной сумке. Найдя необходимый клочок бумаги, он спустился вниз. Сестры как всегда звали его к завтраку, но Атанабаши отказался, сославшись на неотложные дела, и прошел прямиком к телефону. Пальцы привычно набрали нужные цифры, и Кохуро поднес трубку к уху, стал ждать. Гудок, еще один. Он точно ответит? На другом конце вскоре подняли трубку. — Привет, это Кохуро. Нам нужно поговорить…***
— Видно сразу, что друзья — никто из них даже не появился в школе, — причитала Тацуки, хотя, как подметил Садо, она была куда терпимей к ситуации. — Ладно, не пропали, и уже хорошо, — заключила она. — Ну, если Атанабаши-кун пропадет, то Тацуки-чан некого будет бить, — хихикнула Орихиме, она ко всей ситуации относилась более легкомысленно. — Но странно, что никто не помнит Кучики-сан, — ее лицо приняло серьезные нотки. — Будто никогда ее и не было. — Именно поэтому я жажду получить ответы, — Арисава понимающе кивнула. — Все слишком повязано друг с другом. Садо старался делать вид, что поддерживал разговор, но был слишком поглощен собственными мыслями, поэтому получалось это слабо. Отрешенно Ясутора осмотрелся. Его взгляд зацепился за знакомую школьную форму. Он присмотрелся: впереди стоял Ишида и общался с двумя ребятами из той же школы. — Кажется, одного мы нашли, — Ясутора обратил на него внимание девушек. Они подошли ближе. Вид у Ишиды был странным, сильно испуганным. Из-под рубашки виднелись бинты. Он явно не знал, куда деть руки: одной Урю нервно теребил ручку школьной сумки, другой аккуратно вертел какую-то вытянутую прямоугольную деталь. — Значит, он появился в тот день. Спасибо, — Урю поклонился ребятам в знак благодарности. Его собеседники ушли. Почувствовав взгляд на себя, Ишида обернулся. — Я догадываюсь, о чем вы хотите поговорить со мной, но сейчас не время, — он перевел взгляд с девушек на Ясутора. — Садо-кун, мне нужна твоя помощь. — Моя? — Садо был искренне удивлен видом одноклассника, его словами. — Да. Ты ведь знаешь, где живет Куросаки? — он прищурил глаза. Ясутора так и не понял, хотел ли он скрыть поблескивающую в них злость или же подчеркнуть ее. — Постой! Зачем тебе Куросаки? — вмешалась Арисава. — Я думала, это касается только Атанабаши. — Дело именно в Кохуро, — согласился Урю. — И я подозреваю, что ему угрожает опасность. Садо и не понял, почему они все вместе поспешили за ним. По пути Урю и не пытался что-то объяснить, лишь обвинял себя в слепоте. Возможно, они чувствовали, что близки к разрешению своих вопросов, а, может, каждый из них в той или иной степени волновался за Кохуро. Все-таки подобные заявления не появлялись из воздуха. «Но как это связано с Ичиго?» — Садо напрягся. Могло ли быть, что Куросаки прекрасно понимал, что происходило вокруг? Вчера он не выглядел ни потерянным, ни просто ошарашенным. Это значило, что либо он это просто все принял без попыток найти объяснение (что было не свойственно его натуре), либо он знал, с чем имел дело. И почему Ясутора не озаботился этой мыслью до того, как они расстались? Его друг вчера явно был расположен до откровений. Дом Ичиго показался быстро. Они забежали на нужный этаж и без устали стучали и звонили, но никто и не думал открывать дверь. — Как я и думал, — чертыхнулся Ишида. — Может, он просто не слышит? — попыталась успокоить его Тацуки, но лишь вызвала легкий багрянец на лице подруги. — Нет, я чувствую, что его здесь нет. Спасибо за помощь, — он попытался уйти, но Арисава ловко удержала его, вцепившись в ворот рубашки. — Никуда ты не пойдешь, пока хоть что-нибудь не объяснишь, — ее глаза сверкали от ярости. — Я же сказал, Кохуро может угрожать опасность. У меня нет времени сейчас что-либо объяснять. Я надеялся, что перехвачу Куросаки здесь, но не успел, — Урю освободился из хватки. Ясутора напрягся. Ишида говорил слишком ровно и спокойно для человека, который явно беспокоился за друга. Хотел ли он скрыть свои эмоции или же боялся, что за волнением они почувствуют что-то еще? Садо не знал ответа. Понимал лишь, что все происходило не просто так. — Тогда куда ты пойдешь? — непринужденно поинтересовался Ясутора. — К Кохуро. И если вы будете меня задерживать, то я могу вновь не успеть, — он укоризненно покачал головой. — Мои ощущения и так спутаны после вчерашнего… Садо невольно зацепился за последнюю фразу и, пока они вновь бежали, думал об этом. Ночью он не мог уснуть, и ему все казалось, что где-то поблизости случилась беда. Но Садо не знал, где и с кем, поэтому кое-как успокоил свои чувства и под утро уснул. Может, не стоило так легко соглашаться? На вид дом Кохуро понравился Ясутора. И даже мелькнула мысль о том, будто он видел его прежде. Но они не были с Атанабаши так близки, чтобы ходить друг другу в гости. Поэтому он быстро отбросил эту мысль. Урю прошел к двери и постучал. Садо с девушками встал за его спиной. Дверь им открыла девочка с побагровевшими щеками и странным взглядом, который она никак не могла на чем-то сфокусировать, и попыталась что-то сказать им. Сначала Ясутора подумал, что она пьяна, но, отбросив столь абсурдную мысль, понял, что скорей всего ее что-то очень сильно поразило. — Кто там, Юзу? — из глубины дома послышался знакомый голос. К первой девочке подошла еще одна и сразу устремила взор на Садо. Его это не удивило. Он слишком сильно выделялся среди коренных жителей Каракуры, да и к тому же они повстречались вчера при не самых радостных обстоятельствах. — О, это ты, здоровяк. Хорошо, что с тобой все в порядке, — легким толчком она отогнала девочку по имени Юзу от порога. — Все же стоило меня вчера дождаться, а не уходить, — в ответ Садо лишь извинился — вдаваться в подробности он не особо хотел. — Карин, мы пришли к Кохуро, — вклинился Ишида. — Так он ушел, — беззаботно пояснила Атанабаши. — За ним пришел Ичиго, и они ушли. Садо сразу заметил, как переменилось напускное спокойствие на лице Урю, стало походить на тихий ужас. Ишида нервно сглотнул и спросил: — Ты не знаешь, куда они ушли? — Нет, никто из них об этом не говорил. А, может, сказали Юзу, но, кажется, после встречи с Ичиго она немного не в состоянии говорить, — хитро усмехнулась Карин. Садо тихо фыркнул. Ему стоило догадаться, что произошло с той девочкой. Хотя ему уже начинала приедаться мысль, что его друг пользовался успехом у девушек. — Спасибо, — Ишида еле заметно кивнул.***
Кохуро шел чуть впереди Ичиго и все никак не мог подобрать слов для начала разговора. Они уже миновали вход в парк и ушли глубоко внутрь, в более безлюдную его часть, но ни одного подходящего предложения на ум так и не пришло. Он видел факты и знал правду, но какие у него доказательства? Любые его слова будут тот час же опровергнуты. Нужно было как-то вывести Ичиго на нужный разговор. Но он не знал, как это сделать. Все слишком запуталось, выбило его из привычного мира. — Мы так и будем молчать? — отозвался Куросаки. Они остановились. Ичиго по привычке закурил. Кохуро наблюдал за ним, но решение все также не шло на ум. Только странные, въедливые мысли, которые ему совершенно не нравились. — Ты же хотел поговорить, а не помолчать вместе, — нетерпеливо произнес Куросаки. — Это так, — Кохуро тяжело вздохнул. Была не была, придется атаковать в лоб. — Скажи мне, Ичиго, что произошло вчера? — Ты же и сам все видел. Зачем мне повторяться? — неожиданно в его глазах мелькнула искорка, проявление явно заманчивой мысли, которая только и могла прийти ему на ум. — О, я знаю. Ты хочешь подтвердить сумасшествие Ишиды. Я могу помочь с этим, — Ичиго хитро улыбнулся. — Я не о дне говорю, а о ночи. Ты ведь был там, Ичиго? — Кохуро испытующе посмотрел на друга. Тот, казалось, был несколько обескуражен, но в целом отреагировал на вопрос спокойно. Он сделал очередную затяжку, выдохнул клубок едкого дыма и буднично произнес: — Я не понимаю, о чем ты. — Я знаю, что ты был там. Ты спас меня, отнес домой. И не пытайся отрицать это, — Кохуро чувствовал толику раздражения. Это напускное спокойствие не просто не к лицу Ичиго, оно вызывало лишь нотки агрессии у окружающих. — И это не все, что мне известно. — И что же еще? — тем же тоном поинтересовался Куросаки. Он не пытался отрицать слова Атанабаши и даже не проявлял какие-либо эмоции. Будто речь не о нем, или же он просто забыл собственный сценарий поведения. — Ты был знаком с Рукией до того, как я познакомил вас. Ты знаешь, где она сейчас. И Ишида был прав, ты действительно риддо. Только я не могу понять одного, — Кохуро напрягся, — зачем нужно было скрывать все это от меня? — Скрывать что? — лицо Куросаки наконец-то переменилось, оно начало выдавать его раздражение. — Это все твои выдумки. Я не имею к сказанному никакого отношения. — Как я и думал, — тяжело вздохнул Кохуро. — Ты стал все отрицать. — Логично же, что я не буду соглашаться с ложью, — фыркнул Ичиго. — Хотя говорят, что с психами нужно соглашаться, для своей же безопасности. — Так ведь проще всего. Записать нас в психов и не разговаривать. А я ведь вчера поверил тебе… — Нет, не проще. — Я заметил. Но я на твоем месте перестал бы уже ломать эту комедию. Я прекрасно знаю, о чем говорю. Я слышал твой голос, когда ты звонил Рукии. Тогда мы не могли найти Садо, — тут в голове мелькнула идея. И почему он сразу не вспомнил о Ясутора? — Как интересно, почему же друг Рукии помог нам только тогда, когда Садо угрожала опасность? — Кохуро понимал, что это хоть и доказательство, но достаточно шаткое — все можно свести к банальному совпадению. Но он должен был рискнуть, ему терять уже нечего. Если Ичиго продолжит все отрицать, то их дружба завершится именно на этом месте. Конечно, правда в том, что она закончилась значительно раньше, но у Кохуро было огромное желание все вернуть в прежнее русло. И если с Урю он мог себе позволить это, то Ичиго просто не оставлял ему шансов, отталкивая его в такой важный для обоих момент. — Без понятия, — сухо отозвался Куросаки. В этот момент Кохуро почувствовал острое желание ударить друга, но он сдержался. Насилие — не выход, к тому же Атанабаши знал Ичиго: если он не заговорил при обычном разговоре, то рукоприкладство и вовсе вызовет ответную реакцию. А сводить все к драке Кохуро точно не хотел. — Ты не выглядишь удивленным. А ведь мы говорим про Садо. Обычно тебя не удивляет то, что тебе либо неинтересно, либо известно. И не говори, что тебе неинтересно происшествие с участием Садо. Я не поверю. — Не верь. Это твое дело, — Ичиго выкинул сигарету. Он давно ее докурил, но как заметил Атанабаши, почему-то долго вертел окурок в руке. — И если это все, то я пойду. Не хочу я с тобой ссориться, но и нормального разговора у нас не получится. Он хотел уже развернуться, но неожиданно в его плечо вонзилась стрела с широким, прямоугольным основанием. — Что за?.. — лишь смог выдавить из себя Куросаки, но сам он даже не шелохнулся, не сдвинул головы. — Всего лишь мера предосторожности. Такая стрела может обездвижить любое существо, даже сильного гибрида. — Кохуро посмотрел в сторону источника голоса, к ним приближался Ишида. За ним шли Садо, Тацуки и Орихиме. По их выражению лиц Кохуро понял, что они ничего не понимали, но каждый из них явно решил для себя, что вмешиваться не будет. Хотя Садо выглядел более обеспокоенным от всей ситуации — нападение на друга явно выбило его из колеи. — Что ты делаешь, Урю? — Атанабаши строго посмотрел на него. — Всего лишь устраняю опасность для тебя. Я не уверен до конца, но, кажется, он замыслил убить тебя, — Ишида поправил сползшие очки. — Зачем же он спас меня ночью, если замыслил убить? — удивился Кохуро. Сама новость не сильно обрадовала его, но логики в словах друга он проследить не мог. Поэтому и не чувствовал сильной отклик на подобного рода слова. — Что? Разве не ты спас меня тогда? — привычное спокойствие и хладнокровность на лице Ишиды сменились неподдельной растерянностью. — Нет, я и сам был в отключке. — Ну, раз Кохуро не угрожает опасность, то, может, вы потрудитесь ввести нас в курс дела? — вклинилась Тацуки. — Вряд ли они смогут. Сами ведь практически ничего не знают, — отозвался Куросаки. В следующее мгновение без каких-либо проблем он извлек стрелу из плеча и повернулся к одноклассникам. — Но… это невозможно… — только и смог выдавить из себя Ишида. — Ты, видимо, не представляешь, как это работает, — Ичиго кинул стрелу на землю, из-за чего ее острый кончик вернулся в прямоугольное основание. — И, кажется, в одном ты прав, Кохуро. Мне стоит прекратить ломать комедию. По крайней мере, теперь у тебя есть одно существенное доказательство, которое я не смогу опровергнуть. Кохуро вглядывался в лицо друга и не узнавал его: выражение стало более циничным и высокомерным, и даже в голосе слышались грубые нотки. — К тому же, — Ичиго перевел взгляд на Ишиду, — с чего ты решил, что я хочу убить Кохуро? — Ты ведь работаешь с теми шинигами, что напали на Кучики-сан. И был знаком с ней до того, как она встретила Кохуро. Я все же не утверждал наверняка, предположил лишь, что Кучики-сан не единственная, кто может пострадать, — он нервно поправил края рубашки. На испытующий взгляд Куросаки в свою сторону, Урю лишь коротко вздохнул и продолжил: — Я просто наблюдательный. Первый раз ты появился в нашей школе, когда в нее «перевелась» Кучики-сан. Я узнал об этом от тех, кто видел тебя в тот день в форме другой школы. Во время вашего «знакомства» вы смотрели друг на друга так, будто друзья что-то не поделили, но никак не как незнакомые друг другу люди. Кохуро вздрогнул. Ему тоже тогда показалось, что с их взглядами что-то не так, но в ту минуту ему не приходило в голову ничего об их давнем знакомстве. Казалось, что они просто не совместимы. Теперь он понимал, как ошибался, как легко позволил ввести себя в заблуждение. И, похоже, он не единственный, кто попался на уловки Куросаки. Слишком хорошо сейчас Кохуро ощущал это во взгляде Урю, его нервозности. Буквально вчера они оба были уверены, что Ичиго совсем не причем. Но сегодня перед ними открылась правда, которую они оба предпочли бы считать ложью. — Из мелких деталей строятся факты, да? Но это ничего не доказывает, — Куросаки пожал плечами. — Я знаю. — Ничего не понимаю, — выдохнула Арисава и взглянула на Орихиме и Садо, которые живо ее поддержали кивками. — Но что вы вообще тут делаете? — удивился Кохуро. — По идее вы ничего помнить не должны. — Ты поздно проснулся, Кохуро, — подстегнул его Ичиго. Как заметил Атанабаши, друг немного смягчился. — Вчера на них вновь напали пустые. Кохуро вздрогнул. — Вы в порядке? — обеспокоено поинтересовался он, не забыв укорить себя за то, что не помог им. — Да. Все остальное терпимо, — Арисава для убедительности кивнула. — К тому же я не рассчитывал бы на то, что их воспоминания были заменены безвозвратно, — вклинился Ичиго. — Рукия использовала слишком дерьмовый киокучикан. — Но все же ты не хочешь рассказать, почему ты пытался до последнего скрыть свою причастность ко всему этому? — Разве не очевидно? Чтобы тебе в голову не пришла какая-нибудь опасная затея, — он покачал головой. — Значит, Рукии действительно угрожает опасность? — Кохуро напрягся. — Я так не думаю, — Ичиго был еще более спокоен, чем прежде. — Эти ребята просто забрали ее. Да и не понимаю я, зачем вы полезли с ними в драку… — Но ее письмо… я решил, что она в опасности… — неуверенно пояснил Атанабаши. — Это ты был в опасности, а не она, — обыденно отметил Ичиго. — И предположения Ишиды не так уж и не верны, — он коротко вздохнул, после продолжил, его лицо стало более серьезным: — Полгода назад мне действительно приказали убить тебя. Напряжение повисло в воздухе. Кохуро не представлял, как реагировать. Ему хотелось смеяться и плакать одновременно. Когда об этом упомянул Урю, его это практически не озаботило. Но теперь все звучало иначе. Тело била мелкая дрожь, а мысли ворохом заполонили голову, из-за чего стало трудно дышать. Он будто терял сознание. Но все же Атанабаши нашел в себе силы выдавить: — А почему же ты не убил? — Ты этого хотел? — холодно усмехнулся Куросаки. — Я точно не стал бы это делать, даже если бы меня прижали к стенке. А сейчас они считают тебя мертвым. Этого достаточно. Кохуро ничего не понимал. За что его нужно было убить? Полгода назад он и с Рукией еще не познакомился. Как он мог в то время кому-то помешать? Все окончательно запуталось. Детство и вправду закончилось. Ичиго тем временем подошел к Тацуки, позволив другу переварить поданную новость без лишних комментариев, и что-то некоторое время обсуждал с Арисавой. Кохуро не был в состоянии вслушиваться в их беседу. Лишь под конец он заметил, что она удовлетворенно кивнула собеседнику, и лишние уши ушли. Остались только они — друзья детства, разделенные баррикадами из предрассудков. — Кохуро, не вникай в эту новость. Мне сложно объяснить всю систему, — попытался успокоить его Ичиго. — Я просто хочу лишний раз попросить тебя не рисковать своей жизнью. Подумай о семье, о нас с Ишидой. — Что это значит? — прохрипел Атанабаши. Разговор явно менял тему. Куросаки и Ишида переглянулись. Урю коротко кивнул, после они оба посмотрели на Кохуро. — Мы действительно были рады тому, что ты не держал на нас обиду за тот разговор. Но, знай, мы всегда думали только о твоем благополучии. Атанабаши сразу понял, о чем пошла речь. Правда в том, что он предпочитал не вспоминать об этом моменте. Кохуро не понимал, почему друзья так поступили с ним, но всячески стремился оправдать их. Сейчас они вновь заговорили об этом. Наконец-то он услышит ответ, который искал все эти пять лет. — Я не понимаю, как мое благополучие связано с тем, что вы буквально порвали со мной? — грубо отозвался Кохуро. Хоть он и не хотел, но эта тема слишком сильно ранила его. Он давно их простил. В моменты, когда повстречал их вновь, желал все начать с чистого листа. Но он не мог понять, найти нормального объяснения тому, что тогда, перед его отъездом, они попросили его «временно не общаться с ними». Разве они могли навредить? Взбудоражить воспоминания о смерти матери? В то время ему как никогда нужна была поддержка. Смерть мамы, переезд. А они тогда попрощались с ним так, словно не рассчитывали больше встречаться. — Потому что ты вряд ли помнишь, как вел себя тогда, — тяжело вздохнул Ишида. — Да. Как ходил по тому берегу, где все произошло. Сбегал по ночам из дома и бродил по городу… — добавил Ичиго. — Не зря Атанабаши-сан увез вас. Кохуро нахмурился. Он действительно не понимал, о чем они говорили. Атанабаши не помнил, как делал нечто подобное. Но врать друзьям было бессмысленно. Их обеспокоенные лица и стыдливый отвод глаз это подтверждали. — Поэтому мы решили, что тоже виноваты в этом. Мы крепко связаны с твоими воспоминаниями о маме, поэтому провоцируем такое поведение, — от слов Ичиго Кохуро встрепенулся. — Вот и нашли решение — временно оборвать с тобой связь. Ты должен жить дальше — вот как мы рассуждали. Мы не хотели быть обузой для тебя. — Вы… вы… дураки, — Кохуро чувствовал, как на глаза наворачивались слезы. Он подбежал к товарищам и обнял их, почувствовал тепло от прикосновений. — Вы не представляете, как мне не хватало вас там, в Кёсоку. — Прости нас, мы хотели, как лучше, — сказали они в унисон. Атанабаши сразу почувствовал, что они разделяют его меланхолию и сентиментальность, но виду каждый из них не подавал. Всем им наконец-то стало легче. Так они простояли несколько минут. После позволили отойти друг от друга на небольшое расстояние. — Но все же вернемся к Рукии, — Кохуро хотел бы сохранить ту сентиментальную ноту в их разговоре, чувствовал легкое покалывание в груди от этого. Но он все с самого начала затеял ради Рукии, поэтому поздно было отступать. — Кохуро, я уже сказал, ей ничего не угрожает… — Ну, с этим бы я не спешил, — к ним подошел молодой человек, которого Кохуро и Урю видели вчера. Он очень походил на знакомого Атанабаши торговца, но, как узнал вчера сам Кохуро, был лишь его сыном. — Что это значит, Рюу? — Ичиго гневно посмотрел в его сторону. — Совет Сорока Шести уже вынес свое решение. Даже пятидневной отсрочки брать не стали, — молодой человек мельком осмотрел всех присутствующих. — Ее казнят через месяц на склоне Соукиоку. Кохуро вздрогнул. Хотя сразу же заметил, что эта новость больше шокировала Ичиго. Он был не просто растерян, у него будто выбили почву из-под ног. И Атанабаши разделял его чувства. Даже с лихвой. — Но… — Куросаки нервно улыбнулся. — Это невозможно. Ее мог казнить за подобного рода проступок только капитан пятнадцатого отряда, но никак не… Это же мера для капитанов! — Я знаю не больше твоего. Я лишь сообщил тебе об этом, — Рюу пожал плечами. — Это из-за меня? — тихо поинтересовался Кохуро. Хотя почему-то ему ответ казался очевидным. — К сожалению, да, — также практически шепотом ответил Ичиго. — Передача сил людям запрещена. Лишь члены пятнадцатого отряда могут, но после получения специального разрешения. Кохуро нахмурился. Рукия ни разу за время их знакомства не упомянула о такой «незначительной» детали. Атанабаши, конечно, понимал, почему она была такой скрытной, но не мог не пожурить ее в собственных мыслях. Если бы он знал, то возможно, нашел бы какое-нибудь решение. Помог ей. А теперь из-за него ее казнят. Странная горечь переплелась со злостью в его сердце. Слишком много навалилось на него за последние несколько часов. И он совсем не знал, что с этим делать. Лишь одно стучало в голове: «Ты должен пойти. Ты должен спасти», — но насколь было правильно слушать себя сегодня? Кохуро вздохнул. Как бы он ни хотел искать логику в своих мыслях и поступках, сейчас было совершенно не до размышлений. — Теперь я понимаю, что ты подразумевал под «опасной затеей». Потому что я намерен пойти в это ваше Общество Душ и спасти ее, — Кохуро напрягся. — И мне без разницы насколько это опасно, — последние слова он практически прорычал. — Кохуро, для ее спасения есть я — подготовленный риддо. Ты же собрался просто самоубиться, — голос Ичиго звучал умоляюще, но уже не так давил, как прежде, когда он рассуждал об опасности для Кохуро. Он будто настолько был поглощен этой новостью, что уже меньше беспокоился о друге. Или же просто метался между спасением Рукии и безопасностью Кохуро. Но Атанабаши было не переубедить. Он знал цену всему, поэтому готов заплатить свою. Не было ни страха за собственную жизнь, ни сожалений о поспешном решении. — Ты полный придурок! — Ичиго, внимательно изучив лицо друга, тяжело вздохнул. — Хорошо. Хочешь помереть, иди с Рюу. Он приведет тебя к тому, кто поможет тебе и отправит в Общество Душ, — он развернулся. — Но помни о моих словах. После Куросаки ушел.