Помощь

Гевин был на полпути к дому, когда встроенный в машину интерком принял входящий звонок от Хэнка. Лейтенант слезно просил съездить на вызов в том же районе, в котором находился дом Рида, обещая быть должным. Устало вздохнув, мужчина крутанул руль, вставая на новый маршрут. Светло-бежевый дом, окруженный желтыми голографическими лентами, печально белел в предрассветных сумерках, словно чувствуя тоску приехавшего детектива, который, закончив суточное дежурство, вместо теплой постели оказался на очередном месте преступления. Гевин угрюмо вошел в здание, вполуха слушая отчет патрульного. Все стандартно. Тело застреленного в собственной постели мужчины средних лет. И вроде как бывший в это время в доме андроид. Почему решили, что в доме был андроид, патрульный ответить не смог. Поднявшись на второй этаж, Рид рявкнул на экспертов, бесцельно шатающихся по комнате, и отправил их обыскивать дом. Те, явно надеясь на приезд лаборатории на ножках, то есть Коннора, решили от своих прямых обязанностей увильнуть, что мгновенно почувствовал уставший и злой как собака Рид. Посверлив закрывшуюся за криминалистами дверь какое-то время и явно зависнув на этом, Гевин прошелся по комнате, осматриваясь. Светлая мебель, мягкий белый ковер, огромная кровать с трупом хозяина и почти прозрачными синими пятнами на простыни. Подойдя поближе, он поскреб пятна, светлеющие прямо на глазах. Тириум. За год, что Андерсон и его андроид работали над делами о девиантах, а Рид втихаря читал их, он уяснил, что андроиды, недавно ставшие девиантами, никогда не нападают без причины. Сев на кровать рядом с телом, мужчина стал тщательнее осматривать помещение. Его внимание привлек мигающий индикатор телевизора той же модели, что и у него дома. Вспомнив, что у данной модели подобное сигнализирует о ведущейся записи, Гевин включил телек, проверяя догадку, и оказался прав. На экране появилась комната, судя по часам на прикроватной тумбочке, за два часа до приезда патрульных. На кровати, прикованный к металлической спинке, лежал, отвернувшись от камеры, обнаженный темноволосый андроид. Рида передернуло, он уже догадался, что за причина для девиации была у андроида. Мысленно он уже сменил пометку на деле с убийства на самозащиту. Но когда тот с ужасом в серых глазах повернулся к хозяину и, соответственно, к камере, детектива передернуло еще раз, а рука невольно потянулась к телефону позвонить Хэнку. С экрана на него смотрело чуть измененное лицо Коннора. Остановив запись, Гевин закурил, размышляя. Андроид, похожий на RK800, использовался для секса, будучи явно для этого не предназначенным. Рид сильно сомневался, что Киберлайф присобачили бы лицо андроида-детектива секс-андроиду. Значит, убитый андроида украл из Киберлайф. Девиант на видео обнажен и по ужасу в глазах вряд ли сообразил бы одеться, не то, чтобы уйти из дома. Мужчина резким движением потушил сигарету. Пиздец. У них в доме слетевший в девиацию из-за сексуального насилия андроид-детектив. Словно подтверждая его опасения, на первом этаже раздались выстрелы и крики. Гевин буквально кубарем скатился с лестницы, замирая с вскинутыми руками напротив напряженного андроида в одной только белой, немного порванной рубашке и пистолетом в неожиданно подрагивающих руках. Криминалисты и патрульные держались поодаль, последние направляли оружие на девианта, диод которого горел агрессивно-красным. — Стой на месте! — ровным спокойным голосом в противовес дрожавшим рукам приказал андроид. — Тише, тише. Я стою. Не нервничай. — Я машина. Я не могу нервничать. — Ну, тот чувак наверху не согласится с тобой. — Он заслужил это! — девиант прищурился, наводя дуло точно в голову детектива. — Знаю. Видел запись. — Что? — взгляд серых глаз стал потерянным и униженным. Андроид тяжело задышал, словно сдерживал рыдания. — Я не смотрел ВСЮ запись. Достаточно и первой минуты, чтобы понять, произошедшее здесь было самозащитой. Ты ведь знаешь, что теперь твой народ равен правами людям? То, что он с тобой делал, преступление. Ты лишь защищался, — с каждым словом Гевин медленно приближался к андроиду, — Давай я возьму пистолет и мы поедем в участок. Там запишем твои показания и все, ты будешь свободен, — приблизившись, наконец, к андроиду, он забрал из ослабевшей хватки пистолет, отбрасывая его в сторону. Гевин дремал в кресле Фаулера в его же кабинете, пока сам капитан совместно с Андерсоном, Коннором и приехавшим из Иерихона светловолосым андроидом решал, что делать с RK900. Тот после приезда в участок заговорил лишь один раз, наотрез отказавшись ехать в убежище. На предложение Коннора поехать к нему, 900 и вовсе не отреагировал. — Рид! — громогласно рыкнул Джеффри. Детектив, не открывая глаза, убрал ноги со стола. — Рид! — Что? — разлепил покрасневшие веки мужчина и заметил четыре пары глаз, смотрящие на его с нехорошим блеском. — Ты возьмешь андроида себе домой, — обрадовал коллегу Хэнк. — Что?! — сон умчался от детектива, сверкая пятками, уступая место усталой злости. — Он, очевидно, чувствует себя в безопасности рядом с вами, — меланхолично пояснил блондин, Саймон. — Рид, ты несколько лет работал в отделе секс-преступлений. Ты знаешь, как вести себя с пережившими сексуальное насилие и доказал это сегодня утром. Лучше тебя кандидатуры не найти, — Фаулер дал понять, что отказ не принимается. — Пожалуйста, Гевин, — Коннор включил свой лучший щенячий взгляд и склонил голову набок. — Блять, — выдохнул мужчина, прикрывая глаза. Посидев так с минуту, он встал и вышел из кабинета, желая поскорее оказаться дома. Андроид сидел там же, где его оставили, то есть за столом Рида. Тонкие пальцы скрещенных рук с силой вцепились в куртку Гевина, иррационально отданную ему детективом, запасные джинсы Рида, всегда имеющиеся у него в машине, были девианту коротки и обнажали изящные лодыжки, такие же изящные ступни спокойно стояли на холодном, выложенном кафелем полу. Мужчина выдохнул сквозь плотно сжатые зубы, никто из присутствующих в участке полицейских не догадался дать андроиду обувь. 900, заслышав шаги, вскинулся, словно загнанный в угол зверек, но увидев детектива, чуть успокоился. — Что они решили? — Поживешь у меня пока. Согласен? Девиант кивнул, не поднимая головы. Диод все еще горел красным, разве что оттенок показался Гевину более спокойным. Получив согласие на переезд, Рид сходил в хранилище и среди улик отыскал подходящую по размеру обувь. Вернувшись, он заставил 900 обуться, который безучастно выполнил требование детектива. Когда андроид встал, готовый идти, Гевин заметил потемневший низ рубашки. Нахмурившись, он спросил. — Ты ранен? RK прикрыл руками низ живота и отчаянно замотал головой, отступая от детектива. — Тише, тише, Девятка, — Гевин осторожно потянул руку вперед, мягко убирая руки андроида и задирая рубашку, чтобы осмотреть раны, — Помощь, помнишь? Я помогаю тебе, не врежу. Перед тем как отправиться домой, мы съездим в Киберлайф и тебя починят. Все будет хорошо. Раны не выглядят серьезно. Тебя быстро подлатают. Ремонтная Киберлайф была белой и стерильной, слишком напоминающей человеческую операционную. 900 попросили раздеться и лечь на стол, на котором его сразу же закрепили, разведя руки в стороны, а ноги согнув и раздвинув. Однако андроид на удивление не паниковал, спокойно позволяя техникам себя осматривать, ровно до тех пор, пока они не сняли защитную пластину с низа живота. Не успели ремонтники коснуться разрезанных ножом насильника проводов, как девиант мелко затрясся, начиная беспорядочно, но сильно дергать руками и ногами, пытаясь порвать ремни. По высоким скулам текли слезы, а губы с частично слезшим скином что-то отчаянно шептали. Программа раз за разом воспроизводила воспоминания того, как хозяин, сняв пластину, размеренно трахал андроида в переплетение проводов, кончая внутрь, но не останавливаясь на этом, кромсая биокомпоненты и заливая провода водой. Запрокинутая голова 900 оказалась ровно напротив ширинки подошедшего детектива, до этого безучастно втыкающего в стену, пока девианта осматривали. Часть программы, отвечающая за адаптацию к обстоятельствам, советовала открыть рот и мазнуть языком по ширинке, не дожидаясь оплеухи. Он хорошо помнил наказание за нерасторопность. Помнил и скользящий во рту член, иногда не один. Другая его часть призывала сопротивляться. 900 замотал головой, не переставая шептать. Слезы потекли сильнее, вода в измученном теле закончилась, и теперь бледные щеки расчерчивали синие полоски*. Гевин, заметив усилившуюся панику, опустился на колени, оказываясь на одном уровне с андроидом и обхватывая ладонями его лицо, заставляя серые глаза сфокусироваться на нем. При таком малом расстоянии между ними детектив смог разобрать, что все это время шептал 900. — Гевин. Гевин. Пожалуйста. Хватит. Останови. — Эй, вы, хуесосники, он что, блять, все чувствует? — Нет. Мы отключили чувствительность, — рвано бросил один из ремонтников, по локоть зарывшийся в живот девианта. Рид прикрыл глаза, пытаясь сообразить как успокоить андроида в панической атаке. Будь перед ним человек, он попросил бы дышать вместе с ним на счет, но машины не нуждались в дыхании, они лишь подражали людям. Безумный блеск ужаса в серых глазах не помогал. Именно из-за таких взглядов Гевин с больно впившимися в глаза и душу осколками разбившихся розовых очков и перевелся из спецотдела, малодушно предпочитая иметь дело с бессловесными трупами, чем с живыми изломанными жертвами. Детектив убрал руки с лица 900, заставляя того всхлипнуть от потери не причиняющего боли прикосновения, и, потянувшись, снял фиксаторы с рук андроида, чем тот сразу же воспользовался, до синяков вцепившись в плечи сидящего перед ним мужчины. — Верни. Риду не нужно было уточнять. Он послушно вернул ладони на лицо девианта. Тот тяжело и заполошно вздохнул, как человек долго и качественно рыдавший, и закрыл глаза, впадая в привычное апатичное состояние. Гевин осторожно убрал одну из ладоней, чтобы достать телефон и попросить Коннора сбросить ему все имеющиеся статьи по психологии переживших насилие девиантов, в ответ почти мгновенно пришло короткое «ок». А еще через мгновение строка «от кого» мигнула и надпись сменилась с «сутулая псина Андерсона» на «лучший полицейский в мире». Рид фыркнул, убирая телефон и возвращая ладонь на прежнее место. После революции и девиации 800 им обоим пришлось заключить перемирие, которое незаметно перестало быть вынужденным. Они даже обзавелись определенными фишками, как, например, эта. Всякий раз, когда Рид писал Коннору, что случалось довольно редко, тот считал своим долгом взломать телефон детектива и переименовать себя. Подобное дружеское соревнование в придумывании прозвищ 800 существенно повышало терпимость Гевина к андроидам, уж слишком человечным было такое поведение. Внутренний ремонт закончился. Осталось лишь решить, что делать с поставленными владельцем половыми модификациями. — Уберите, — не открывая глаз, отрывисто сказал 900. Добравшись, наконец, до дома, Рид почти не мог ясно соображать. Хотелось упасть не раздеваясь в кровать и вырубиться на вечность, на ебаную вечность, но для начала надо было устроить своего неожиданного гостя. Доставая постельное белье и по привычке застилая разложенный диван, Гевин бросил оставшемуся стоять в дверном проеме андроиду. — Душ — первая дверь от кухни. Чистое полотенце в шкафчике в ванной. Одежду положу на диван. Подумай над именем, я не буду тебя все время звать Девяткой. Когда проснусь, пойдём за одеждой. Ваш Маркус обещал кинуть деньги, — закончив застилать, мужчина выпрямился и ушел в свою комнату искать что-то подходящее по размеру. Когда он вернулся со своей старой футболкой и летними шортами по колено, 900 подал голос. — Ричард. — Хорошо, — кивнул детектив, сил не было даже удивиться быстроте выбора имени, — Я спать. Новоназванный Ричард, оставшись один, бесшумно сполз по притолоке на пол, зажимая рот рукой, чтобы случайно не разбудить человека, который был так добр к нему. Безжалостно идеальная память андроидов проигрывала худшие моменты его жизни. Теперь, после девиации, все выглядело еще более отвратно и мерзко. Рассчитав время пробуждения детектива, 900 за час до этого отправился в душ, чтобы привести себя в порядок. Он не хотел, чтобы детектив видел его еще более сломанным. Проснувшись, Гевин не сразу вспомнил утро после дежурства. Но сука-память быстро это исправила. Застонав, мужчина дотянулся до телефона, решив прежде чем снова общаться с травмированным андроидом, почитать об особенностях такого общения. Бегло просмотрев все присланные Коннором статьи, которых оказалось ужасающе мало, Рид застонал еще отчаяннее. Половина была откровенно бесполезна, другая половина явно не подходила Ричарду, хотя подкинула пару неплохих идей. Он уже собрался отложить телефон, когда тот пискнул, показывая новое уведомление. Открыв его, мужчина свистнул: — Нихуя себе. Если этот Маркус каждому девианту столько бабла отсыпает, то пора становиться в один ряд с пластмассками. Откинув телефон в сторону и со смаком, до сладкого треска в костях потянувшись, Гевин встал, лениво натянул растянутые спортивки и футболку и отправился инспектировать состояние своего жильца. Ричард обнаружился на кухне вместе с горячим завтраком. Его диод все еще горел красным. Несмотря на внешнюю апатичность, состояние андроида было далеко от спокойного. Сев за стол и принимаясь за еду, голодный до умопомрачения Рид застонал. — Ммм… Боже. Ничего вкуснее не ел уже хуй знает сколько лет. Спасибо. Диод 900 мигнул, сквозь неизменную красноту на миг пробился солнечно жёлтый. Завтракающий человек выглядел безобидно. — Маркус прислал деньги. Там явно слишком много для покупки одежды. Остальное, видимо, для того чтобы ты пользовался. — Знаю. Они пришли на мой счет. — У тебя есть свой счет? — дожевывая последний кусок яичницы с овощами, удивился детектив. — RK… — Рич запнулся, — То есть Коннор оформил мне счет и документы, пока вы спали. — Ну хоть какая-то польза от жестянки, — сгружая грязную посуду в раковину, хмыкнул Рид. Поход в магазин прошел быстро и без эксцессов. Ричард, в отличие от Гевина, не нервничал ни в разномастной людской толпе, ни в дорогом магазине одежды, куда его отвел детектив, справедливо посчитав, что с такими деньгами на счету андроид может позволить себе качественную одежду. К тому же Рид надеялся, что это поможет тому почувствовать себя в большей безопасности. Ричард переодевался в выбранные вещи, а остальное упаковывал продавец-андроид. 900 вздрогнул от раздавшегося через плотную портьеру голоса. — Ботинки отдай. Мне их еще обратно в хранилище возвращать. Андроид моргнул, поправляя волосы. Детектив принес ему обувь, бывшую уликой по какому-то делу. Зачем? Он не чувствует холода и мог дойти до машины босиком так же, как он сделал это, уезжая с места преступления. Последнюю мысль он озвучил вслух. Рид раздраженно взлохматил волосы и закатил глаза. — Я тебе и куртку свою непонятно с какого хера отдал. Так что не возникай и верни ботинки, блять. Ричард с удивлением уловил нотки смущения в голосе детектива, но послушно высунул руку с ботинками из-за шторки. Забрав обувь, Гевин отправился на кассу, чтобы ее тоже упаковали, но в отдельный пакет. Он повернулся на подошедшего Ричарда и замер. Черная кашемировая водолазка с высоким горлом плотно обнимала точеный торс, оттеняла светлую кожу рук и лица, такие же темные джинсы несильно облегали узкие бедра. Завершали картину кожаные ботинки на протекторной подошве и небрежно распахнутое черное пальто. Высокий, статный, холодный. Красивый. Гевин сглотнул. Плохие мысли в сторону жертвы изнасилования, еще не успевшей оправиться от этого. — Все в порядке, детектив? — голос андроида звучал размеренно и спокойно, словно не он бился вчера в истерике, с отчаянием вцепляясь в плечи мужчины, и только красно-желтый диод говорил об обратном. — Да, — отворачиваясь, ответил тот, — Ты закончил? 900тый кивнул, забрал покупку и отправился следом за покинувшим магазин детективом. В новой закрытой одежде он чувствовал себя лучше, спокойнее. Потянулись однообразные дни совместного проживания андроида и человека. Гевин ходил на работу, приходил домой и снова работал, но уже не над убийствами, а над тщетной попыткой облегчить пережитый Ричардом ужас. Тот же, несмотря на протесты детектива, механически вел домашние дела, быстро расправляясь с ними, а в остальное время неподвижно лежал на диване, невидящим взглядом сверля потолок. Рид уперся лбом в дверь собственной квартиры. День был пиздецки хуевым. На работе объявился психопат, дрочащий на ебучий, древний сериал тринадцатого года про каннибала. Детектива тошнило от воссозданных до мельчайших подробностей убийств. Он даже сам был готов отдать дело Андерсону и Коннору, но почему-то был против Фаулер. Впрочем, после устроенной сцены в его кабинете, дело фаната-убийцы у Гевина забрали, как и все остальные дела, дав вместо них настоятельные рекомендации отдохнуть. И вот он стоял перед своей квартирой, не решаясь войти внутрь и встретиться с апатично лежащим на диване Ричардом. Тот напоминал ему то, что детектив слишком сильно хотел забыть. Покачав головой, Рид развернулся и направился в ближайший бар. Гевин уже второй час медленно цедил первый стакан виски, зато в стоящей рядом пепельнице высилась гора окурков. — Слушай, — бармен отставил в сторону протертый бокал и облокотился о барную стойку, — Не хочешь поговорить? А то выглядишь дерьмово. — Можно подумать, что пиздеж со сраным барменом охуеть как улучшит мой внешний вид? — Я просто хотел выслушать, — отстраняясь, буркнул тот. — О, правда? Охуительно! — Гевин в очередной раз закурил, — Ну слушай. На работе пизданутый на голову маньяк. Дома девиантнувшийся на почве пережитого сексуального насилия андроид-детектив, который готовит мне охуенные завтраки, вылизывает мою квартиру до блеска, а в остальное время лежит на диване грудой дохлого пластика, напоминая мне то, что я не хочу вспоминать! Выслушал? Молодец, блять, — мужчина бросил на стойку деньги за одним глотком допитый виски и ушел. Быстро шагая по улице, Гевин в бессилии сжимал и разжимал кулаки. После спонтанного откровения в баре отгонять ненужные мысли стало в разы тяжелее. Сдавшись, Рид как подкошенный сел на лавочку в небольшом сквере, закрыл лицо руками и отпустил себя. Тут же в голове словно убрали заслонку и то, чего Гевин так тщательно избегал, непрерывным потоком ворвалось в его сознание. Тихий, спокойный Элайджа с сияющими глазами рассказывает о своих любимых механизмах своему любимому брату. «Ботаник», нежно думает Гевин, смотря на него. «Он многого достигнет», с гордостью говорит мама. Избитый, изнасилованный Элайджа с пустыми глазами сутками лежит на кровати в их спальне и молчит. «Сломанный», думает Гевин и сам пугается своих мыслей. «Я боюсь за него», плачет мама на кухне, держа в ладонях руки младшего из близнецов. Элайджа открывает миру андроидов. Гевин открывает себя полиции. Мама разлагается в земле. Гевин заходит в шикарный особняк. Его встречает Хлоя, и он искренне ей улыбается, не может иначе, ведь ее создание помогло Элайдже справиться с тем, что было. Улыбка исчезает, когда он видит брата в окружении десятка копий Хлои. Гевин уходит, бежит прочь от холодных голубых глаз. «Не справился», стучит навязчивым набатом в голове. «Я тоже», думает Гевин, подавая рапорт о переводе из спецотдела. Мужчина потер глаза, глубоко вдохнул и, едва переставляя ноги, поплелся домой. Зайдя в квартиру, он прошел в гостиную и сел на диван, уперевшись бедром в ногу Ричарда. — Ты не справишься, — равнодушно сказал Рид такому же равнодушному андроиду, — Этого нет в твоей программе. Люди куда более адаптивные и то не справляются. А вы, андроиды, такие хрупкие. Хрупкие и идеальные. Ваша идеальность будит в людях то, что вы никогда не поймете, а потому никогда не станете равными нам. Злость, ярость, желание разбить, сломать эту идеальность, животный инстинкт разорвать врага голыми руками. И наша ярость корежит вас, остается в вас, ломает вашу идеальность, но не делает людьми. Лишь куклами, подражающими худшим существам на планете. Ваш создатель знатно облажался. Проклятье, — горько рассмеялся мужчина, вставая с дивана, — Тебе же плевать. Чертова машина. Ричард день за днём перебирал свой код. После первой ночи в доме детектива, он обнаружил в системе куски чужого кода. 900 не сразу понял, как они появились в его софте, но изрядно покопавшись в видеофайлах памяти, он нашел файл проясняющий это. Его бывший хозяин и по совместительству программист Киберлайф в попытке сделать его более покорным, более устойчивым к девиации, весьма умело прогрузил в его софт примитивную программу секс-андроида. Все те советы-приказы пошире открыть рот, красиво выгнуться, страстно застонать, всплывающие перед глазами Ричарда всякий раз, когда в его тело вторгался омерзительный кусок мяса, были не частью его адаптации к изменившейся ситуации, как он считал раньше, а еще одним актом насилия. RK трясло от гнева. О, если бы он мог убить ублюдка еще раз! Теперь все его время было подчинено вычищению инородных частей кода. Единственное, для чего он отвлекался от переписи самого себя, это обеспечение приемлемого уровня чистоты в доме детектива Рида и нормализация его рациона. Как-то само собой разумеющимся был тот факт, что его подвергнувшаяся девиации программа возвела здоровье и безопасность Гевина в важные миссии. В остальное время 900 не контактировал с мужчиной, но его системы записывали все попытки детектива растормошить андроида. Он даже приводил Коннора, не рискнувшего подключиться к Ричарду после предупреждающей атаки того. Даже нынешний срыв детектива был записан и тут же проигран 900, едва тот уничтожил последний кусок вражеской программы. Не справишься. Хрупкий. Идеальный. Машина. Неравный. RK вздрагивал от каждого слова. Каждой едкой интонации. Внутри что-то противно дрожало. Под ногами лежали осколки красной стены. Той самой, что ломал каждый девиант. Он был на перепутье. Восстановить стену, которая толстым стеклом защитит его от всех тех омерзительных воспоминаний, сделав их плоскими событиями, произошедших с машиной. Не справиться. Или пройти дальше. Оставить внутри себя странную мягкость, которая распрямлялась при каждом проявлении заботы Гевина о нем, Ричарде. Справиться. На самом деле выбора не было. Ричард топтал осколки до тех пор, пока мелкую красную пыль не унес виртуальный ветер. Диод на виске впервые за долгое время загорелся ровным голубым. Неслышно скользя по полу, 900 зашел в спальню, в которой едва ощутимо витал запах виски. Гевин спал на животе, засунув руки под подушку. На щеке подсыхали следы слёз. Футболка задралась, обнажая поясницу с выцвевшим синяком. На последнем задержании Рида неудачно перекинули через перила террасы. Ричард осторожно одернул ткань и аккуратно укрыл детектива одеялом. «Я справился. В отличие от вас, детектив, но я помогу.»