Диссонанс

«… а теперь перейдем к новости, которая будоражит исследователей всех стран уже неделю. Ученые при поддержке военных обыскали все пятнадцать комнат каменной гробницы на наличие потайных помещений, но ничего не нашли. Напомним, что неделей ранее мирными жителями неподалёку от их селения было найдено отверстие, оказавшееся входом в пещеру. Население утверждало, что ничего подобного здесь раньше не было. Прибывшие на место специалисты обнаружили нетипичную для этих мест гробницу со следами взлома. По обилию сокровищ, а также по другим художественным ценностям был сделан шокирующий вывод: найдена забытая и давно потерянная сокровищница Салах ад-Дина, в которой, согласно немногочисленным данным, хранился шедевр ювелиров той эпохи – бриллиантовый Лебедь. Увы, вскоре ученым пришлось разочароваться, поскольку того там не оказалось. Лучшие арабские археологи и искусствоведы, оценив отсутствие хаотичности в расположении остальных сокровищ, слой пыли в некоторых местах, а также пустующий постамент в центральной камере, утверждают, что Лебедь здесь был. Правительство *** сделало заявление, что склонно считать пропажу легендарного Лебедя Салах ад-Дина четко спланированной кражей. Так как реликвия является бесценным как историческим, так и культурным наследием всего арабского мира, в *** мобилизованы крупные ресурсы на поимку мародеров, активно выявляются все скупщики краденного. В свою очередь Великобритания предлагает финансовую и силовую помощь, однако с оговоркой, что после нахождения артефакта он будет передан в Британский музей на сохранения. Англичане аргументируют это тем, что в своё время знаменитый полководец Салах ад-Дин заказал этого лебедя в качестве подарка для Ричарда Львиное Сердце, до которого, впрочем, этот презент не дошел, пропав по дороге. Пока власти оставили это заявление без внимания». Федя, услышав помехи в наушнике, выключил радио и напряжённо уставился на дорогу. - Агент 999, наши датчики уловили цель. Объект 11 и Объект 59 движутся к вам со скоростью 80 км/ч, черный джип. Через 15 минут они проедут мимо. Передаем данные на планшет. Конец связи. Прохладный ветерок приятно обдувал свешенную из открытого окна автомобиля татуированную руку. Машина стояла на примыкающей к шоссе дороге в тени деревьев, сквозь листву которых лениво продиралось солнце, редкими лучами падая на торпеду. Летнее безмятежное, наполненное птичьим пением, утро уступало место суетливому рабочему дню с его шумными авто. Это немного беспокоило. Водителей становилось всё больше и больше, таких деловых, на черных дорогих тачках, и риск упустить тот самый джип возрастал ежеминутно. Федя взглянул на красную точку, что перемещалась по карте на экране планшета, и потер шею. «Не первый же раз, а переживаешь, как девчонка». В конце концов всегда есть план Б. Ловко выудив наушник из уха и приоткрыв дверь, мужчина бросил устройство на землю, смачно прибив его подошвой ботинка. Все сомнения оказались напрасными, поток машин стих так же внезапно, как и начался, поэтому звук мотора и шум колес были слышны за минуту до того, как навороченная техника предупредила его о приближении цели. Дальше дело навыка. Федя даже не заметил, в какой именно момент его нога вдавила педаль газа, а руки мастерски выкрутили руль. Лязг тормозов разнесся на всю округу, окатив волной адреналина и выбив сердца из привычного размеренного ритма. А потом гулкий стук, и звон разбившегося бокового зеркала. Федя качнулся, но выдохнул. Джип стоял совсем близком, и на его крыле красовалась царапина. «Только бы это были они». Театрально ударив по рулю, взъерошив волосы и придав себе крайне огорченный, виноватый вид, мужчина вышел и стал осматривать последствия своих якобы необдуманных действий. - Oh, shit! – восклицал он, краем глаза следя за открывающейся дверью. – Excuse me. I didn’t see your car because of this dammed bush! I'm really sorry… guys.* Перед ним стояли два высоких молодых человека в футболках и шортах, пряча глаза за солнечными очками, но это нисколько не мешало признать в них близнецов. Удовлетворение мёдом растеклось в душе Феди. Ну ещё бы, как он мог ошибиться. Он же профессионал. Тем не менее спектакль должно доиграть, поэтому напустив дрожь на руки мужчина вытащил кошелек из заднего кармана джинс. - I don’t want problems, ok? As I see the damages are not serious for you, so… - Федя выдернул несколько бумажек, как бы невзначай, от спешки и волнения, уронив листок, и протянул купюры одному из близнецов. – I think 1500 euros will be enough. No police, please.** - Смолов Фёдор. Ювелир, оценщик, - пока один парень с нескрываемым азартом мял разноцветные фантики, другой уже поднял предмет, оказавшийся визиткой, и во всю озвучивал информацию с неё. – Тут всё по-русски, Лех. Земляк что ли? - Почему даже когда ты заграницей, неприятности всё равно продолжают доставлять русские? – с этими словами Леша огладил след от столкновения. Федя, почесав затылок, на своём родном языке попросил прощения ещё раз. - Да брось, братик, приятно встретить соотечественника. Меня Антоном зовут, - парень снял очки и протянул руку, которую Смолов тут же пожал. – Будем знакомы, Фёдор. Улыбнувшись в ответ, мужчина решил не затягивать этот разговор посреди трассы и предложил прокатиться к его знакомому в мастерскую, чтобы побыстрее убрать свидетельство неожиданной, но приятной встречи. Братья переглянулись, и Феде показалось, что на секунду их лица омрачились подозрениями. Капелька холодного пота медленно скатилась вдоль позвоночника, в горле пересохло. Этот момент присутствует в любом задании, на жертву всегда находит минутное озарение, шепот интуиции, почувствовавшая опасность и затрепыхавшаяся чуйка - оттого волнительнее ожидать, в какую сторону склонятся весы внутренней борьбы. «Ну же, будьте такими же беззаботными дебилами, какими мне вас описали», - думал Федя, пристально всматриваясь в немой диалог этих двоих. Под сидением лежала сумка с пистолетом, пальцы механически сжимались и разжимались, будто готовясь в следующую минут вцепиться в оружие. Когда пауза стала совсем неловкой, Антон неопределенно махнул рукой и похлопал брата по плечу. Парни настояли на своём друге, у которого есть целая сеть салонов, а сам он блестяще разбирается во всём, что так или иначе касается автомобиля. Федя не стал спорить, в принципе, было не так важно, как они решат этот вопрос с ремонтом, главное – втереться в доверие, поделить пару бутылок и девушек, а если не получится, то применить силу. Любой ценой вытащить информацию, пускай даже раскаленными клещами. Поэтому на просьбу ехать следом Федя кивнул и спокойно сел за руль, бегло посмотрев на черную спортивную сумку, в которой мирно покоился запасной вариант. Против насилия мало кто устоит. И против Феди тоже. Миранчуки ехали быстро и не по направлению к городу, отчего Смолов сначала хмурился, ожидая западню, но вскоре машин вокруг стало больше и мужчина расслабился. По абсолютно, как ему говорили, точным данным американской разведки эти двое были теми самыми мародерами, вывезшими недавно в Европу бриллиантового Лебедя, о котором битые сутки трезвонят на каждом углу. Службы США давно следили за этой семейкой, поскольку мать близнецов имеет крупнейший аукционный бизнес то ли в Китае, то ли где-то ещё – Федя не особенно слушал занудные речи своего нанимателя в дорогом костюме. Важно то, что ежегодно на этом аукционе крутятся невероятные деньги и бесценные артефакты, добываемые, конечно же, нелегальным путем для любимой мамы сыновьями, а это значит, что арабское сокровище в ближайшем времени будет сбыто подобным образом. Американцы за Лебедя обещали Феди безбедное существование до конца жизни его правнуков, во что, правда, не особо верилось, но заказ есть заказ. Когда живешь от дела к делу, азарт миссии заменяет воздух. С трассы давно свернули и теперь за окном стали мелькать богатые дома с роскошными садами и местами площадками для гольфа. Остановились у самого последнего, с виду гораздо старше и солиднее, чем современные новоделы. Ничего вычурного здесь не было, кое-где сгнили доски на крыльце, облицовка выглядела не первой свежести, а под окнами были брошены телега с лопатой и тяпками; всё казалось слишком домашним и деревенским, таким, каким привык видеть Федя деревеньки в Саратовской области. - Это дом наших друзей, - сказал Леша, не дожидаясь лишних вопросов и приглашая гостя в дом. Когда они переступили порог, из соседнего помещения вышел невысокий весь взлохмаченный парень с характерными свежими красными пятнами на шее. Федя ухмыльнулся, на что получил испепеляющий взгляд хозяина. - Привет, Денис, - невозмутимо начал Леша. – Мы попали в ДТП, ничего серьезно, только поцарапали машину. Это виновник, - он указал на Федю. – Смолов Фёдор. Ювелир, оценщик. На последнем слове было сделано особое ударение. Мужчина сделал шаг для рукопожатия, но Денис оставил этот жест без внимания. - Но мы вроде как всё решили на месте, - продолжил Антон. – Ты не мог бы потом подлатать слегка наших лошадок? Помнится, кто-то говорил, что соскучился по такой работе. Денис уже открыл рот, чтобы ответить, и, судя по выражению лица, братьям этот ответ не понравился бы, как тут из-за его спины появился ещё один человек, старательно убирающий налипшие на лоб кудрявые пряди. Увидев новоприбывших, он лучезарно улыбнулся и, ткнув локтем стоящего рядом парня, стал заливисто что-то говорить по-испански. Потом внезапно замолчал и выжидающе посмотрел на Дениса. - Это Марио, он из Бразилии и не знает русского, - сказал Феде Леша и тоже уставился на хозяина дома. – Что он сказал? - Что какого черта вы вернулись так рано, - буркнул тот, вызвав у братьев раздраженное цоканье. - Если честно, я бы не отказался, - вставил Федя, прекрасно понимания по-испански, и поймав на себя три пары удивленных глаз, добавил: - Он предложил перекусить. Gracias, Mario. Звучание родного языка, да ещё и почти без акцента, пришлось так по душе бразильцу, что он заулыбался ещё шире и поспешил на кухню, буквально горя гостеприимством. Или смущением. Федя видел, как зарделись его уши. Для неопытного человека, сбивчивое, произнесенное с выдохом Mi Amor в сторону Дениса, возможно, было бы неразличимым в резвом говоре, но не для Феди, выполнившего не один контракт в жаркой Испании. Пока обед готовился быть поданным на стол, Смолов с охотой отвечал на вопросы близнецов, выдавая придуманную им легенду за чистую монету и вслушиваясь в сказку, которую братья сами о себе рассказывали. Как же удачно, что они оба выбрали именно это время для отпуска в Швейцарии. Удивительная встреча. За это, безусловно, надо выпить. Случаются же неожиданности. Федя улыбался, прекрасно осознавая, насколько часто происходят подобные совпадения. Разговор активно поддерживал Антон, чья речь лишь иногда прерывалась замечаниями его брата, и мужчина старался отвечать на «открытость» собеседника «открытостью», хотя отчетливо видел, как из него вытягивают информацию обо всем. О нём самом, о последних события, о новостях, о ювелирном деле. Прощупывали почву. Федя старался стелить мягко, парни казались весьма забавными и не пресытившимися жизнью, как часто бывает с молодежью; было бы жаль душить огонь, плещущийся настолько ярко в задорных карих глазах. Денис пригласил к столу и сразу же откланялся вместе с Марио, сказав, что машинами займется завтра с утра. Отобедали втроём в полной тишине, а после решили провести весь вечер в городе в одном из лучших клубов Женевы, куда Миранчуки, конечно же, имели доступ. Всё шло гладко, и, когда Леша не самым деликатным движением передал свою подружку, которую только что зажимал, в руки Феди, Смолов понял, что фундамент мужской дружбы заложен. Оставалось подкрепить его хорошей дракой в лучших русских традициях. Всучить по сотке евро не слишком трезвым мужикам не составило труда, сложнее было успокоить разошедшихся близнецов, но результат оправдал все ожидания, вылившись в предложение переночевать. Лежа на кровати в спальне для гостей и изучая потолок, Федя боролся с желанием исследовать весь дом от и до, убедиться, что его цель действительно находится здесь. Братья ведут себя слишком развязно и беспечно, это настораживало, но с другой стороны они молоды и авантюрны. Вспомнив о присутствии ещё одной загадочной парочки и внимательный взгляд Дениса, Федя окончательно для себя решил, что рисковать сразу не стоит. Надо найти способ задержаться здесь подольше. Поводов долго искать не пришлось. Утро началось с дикого хохота, вмиг разлетевшегося по всему дому; Федя простонал сквозь зубы, как же он ненавидел старые особнячки за отсутствие какой-либо звукоизоляции. Приведя себя в порядок, Смолов показался в проеме гостиной и увидел Миранчуков, развалившихся на диване с мисками хлопьев и пытающихся вырвать друг у друга пульт от телевизора. За окном мелькнул зад отъезжающего автомобиля. - Денис поехал в город, ему чего-то там не хватает для ремонта, - Антон перехватил взгляд Феди. – Только ты ему не говори, что мы едим здесь, он не разрешает крошить в гостиной. Лучше присоединяйся. - Я смотрю, он не очень дружелюбен, - Смолов потянулся и залил молоко в заранее приготовленную для него миску с хрустящими шариками. Вот он, завтрак настоящего наемника, привыкшего по утрам выкуривать сигарету и, если повезет, недвусмысленно шлепать очередную девчонку, что только лишь в его футболке жарит бекон. В любой другой ситуации можно было постыдиться, но сейчас обстановка располагала присоединиться к детскому саду, разведенному тут двумя вроде бы и не маленькими мальчиками. - Вовсе нет. Просто не любит чужих в своём доме, - Леша, наконец, отобрал пульт и стал бесцельно щелкать каналы. - Просто не любит тех, кто говорит по-испански, - поддакнул Антон, пиная его ногой. - с Марио. - Это их язык, созданных лишь для них двоих. Лучше не лезть туда. - Точно, - не рассчитав силы, младший из братьев боднул другого по руке, отчего незначительное содержимое тарелки опрокинулось на штаны последнего в весьма нецензурном музыкальном сопровождении. Так и прошла неделя. У Дениса работа шла подозрительно медленно. С утра он уходил в свою мастерскую, но спустя всего лишь час его можно было застать за совершенно другим делом, а на раздраженные возгласы близнецов он пожимал плечами: «Марио попросил выкопать яму», «Марио сказал, что крыша протекает», «Марио нужна новая лестница на чердак». Впрочем, Смолова весьма устраивал такой расклад событий, он успел прижиться здесь и не без удовлетворения отмечал, как братья тянут его сходить сюда и съездить туда, словно найдя в нём единственную отдушину в чужой стране. Хотя такая активность мешала оглядеться в доме, но Федя ждал момента, он был уверен, что тот вот-вот настанет. Он настал, принеся с собой гораздо больше, нежели рассчитывал Федя. Как-то в один из дней, когда единогласно было принято решение посидеть дома и хорошенько отоспаться, совершенно без стука и каких-либо слов в его комнату вломился Антон, так сильно хлопнув дверью, что, казалось, потолок – как и весь дом – рухнет им на головы. Хлопок неожиданно разрушил царящий в доме покой, застав Федю буквально вывалиться из душа и броситься к тумбочке, на дно которой изолентой был примотан пакет с оружием, но вид Миранчука, по-турецки выседающего на кровати, заставил замереть в метре от неё. - Что случилось? Антон одарил его странным взглядом, блуждая глазами по оголенному мокрому торсу, следуя за линиями татуировок и кубиками мышц, спускаясь ниже и ниже. Федя знал цену своей внешности, поэтому завороженность, с которой смотрели на него люди, нисколько не смущала, а наоборот заводила, расширенные зрачки тешили тщеславие похлеще самых пошлых комментариев, пущенных вслед. Свист, невоспитанно сорвавшийся с губ незваного гостя, вывел Смолова из сладкой неги самолюбования и заставил вспомнить о злосчастном полотенце, которое всё-таки стоило накинуть. Оставаясь абсолютно невозмутимым, мужчина прошествовал мимо Миранчука к сумке с вещами - Поругались с братом? - Да, - лениво отозвался Антон. Чужое внимание было липким, отчетливо ощущалось в районе поясницы. - Из-за чего? - Из-за тебя. Запихивая руку в рукав футболки, Федя промахнулся и неуклюже рассек воздух. Где-то в глубине сознания тревожно зазвонил колокольчик. Бросив ставшую внезапно бесполезной вещь, Смолов запустил пальцы в волосы и медленно стал продвигаться к тайнику с пистолетом, стараясь придать своим движением как можно больше непринужденности. В голове крутился вопрос. «Неужели прокололся?» - Леша говорит, что тебе пора вернуться к своим планам, как ты там хотел провести этот отпуск. Он думает, ты задержался здесь, по нашей вине. - А ты? – Федя провел ладонью по лицу и даже причмокнул от облегчения. – Что ты думаешь? - Что у тебя классные татухи. Смолов улыбнулся и потрепал парня по голове. Наивность сказанных слов смешила, неожиданно грела, разливаясь теплом по всему телу. - Флиртуешь, как девчонка, - и игриво схватил Миранчука за нос, на что тот недовольно сморщился. - А я не флиртую, - Антон резко дернул Федю и, уронив его рядом с собой, уселся сверху. Широкая ладонь, чьи ледяные прикосновения вызывали табун мурашек, принялась оглаживать рисунки на груди. – Ты зацепил меня с первого взгляда. - Вот как, – мужчина благосклонно принимал эти заигрывания, безуспешно пытаясь поймать чужой взгляд, но все потуги прочитать намерения оказались тщетными. То ли от смущения, то ли с умыслом младший избегал прямого зрительного контакта. – Ты хотел сказать «влюбился». Видимо, подобное было расценено как слишком нахальное заявление, потому что стало вдруг легко, а потом вся тяжесть молодого спортивного тела резко обрушилась на бёдра, разом выбив из Феди весь воздух. Антон усмехнулся и сполз на пол. - В порыве самой искренней братской любви Леша часто называет меня бриллиантом его жизни, - прошептал он, хлопая Смолова по ноге, чтобы тот придвинулся чуть ближе. Горячее дыхание в недружеской близости от паха заставляло кровь быстрее циркулировать, вздымаясь и опадая изящной венкой на жилистой шее. – Смолов Фёдор. Ювелир, оценщик. Сможете определить мою стоимость? - Алмазы – моя специализация, - разговор казался до одури двусмысленным, но Федя предпочел подумать об этом чуть позже и призывно развел ноги ещё шире. В карьере опасного и крутого парня – а именно так хотел видеть свою работу Федя – всегда есть место низменным животным инстинктам. От перманентного риска он ловил кайф, от безумного напряжения - становился зверем, жестоко вдавливая очередную проститутку в стену, в кровать, в кухонный стол – в любую вертикальную или горизонтальную поверхность, ставшую на время полигоном сладострастия. Так вышло, что постель делить приходилось только с женщинами. Федя любил женщин, за упругую грудь, длинные ноги и пухлые губы, хотя, справедливости ради, те губы, что вытворяли сейчас непотребные вещи с его членом, были ничуть не хуже. Федя знал, насколько коротка человеческая жизнь, поэтому не чурался новых ощущений, заставляя брать глубже и нетерпеливо рыча сквозь сжатые зубы. Закончив, Антон молча поднялся и также молча удалился, утирая рот тыльной стороной ладони. По всем законам жанра, стоило остановить и осведомиться о его благополучии, но Смолов рассудил, что чужие проблемы должны оставаться за пределами его зоны ответственности, вопреки даже тому факту, что именно он стал их причиной. - Мы с Марио улетаем в Бразилию сегодня после обеда, - сказал Денис на следующий день за завтраком. – Ваши машины я привел в порядок, они стоят в гараже. Обратно планируем через полторы недели. Не разнесите дом до этого времени, пожалуйста. Сегодня он выглядел гораздо добродушнее, чем раньше, и был весьма любезен с Федей, услужливо работая переводчиком между ним и бразильцем, с нескрываемым любопытством расспрашивающего гостя об обстоятельствах, в которых испанский последнего был так прекрасно отточен. Памятуя слова близнецов, Смолов отвечал только по-русски, чем, возможно, и заслужил одобрение со стороны Дениса. Впрочем, когда трапеза подошла к концу, они сухо распрощались и поехали в аэропорт, предоставив братьям Миранчукам полную свободу. Федя ожидал, что те устроят полный хаос - так, в общем-то, и произошло. В первые же часы после отъезда хозяина они делали всё то, что в бытность своего присутствия им запрещал Денис: они ели мороженое, одновременно играя в приставку; пили шампанское в бассейне, больше выливая на себя; завели на полную мощность музыку и оставили все окна открытыми, отчего русские попсовые хиты были слышны как минимум в трёх соседних домах. Однако через пару дней им надоело, и после непродолжительной перепалки близнецы загадочно попросили Федю явиться в гостиную ровно в три часа дня в самом официальном костюме, который только у него есть, а если нет, то уж лучше ему «не позориться и тихонько сидеть в своей комнате, кусая локти и ломая голову, что же такое задумали хитренькие Антон и Леша». Смокинг тем не менее нашелся, и в назначенное время все собрались при полном параде. Антон, первым увидев такого серьезного и важного Смолова, широко улыбнулся самой простой дружеской улыбкой, будто готовясь отпустить очередную колючую шутку. Федя, вперяясь взглядом в полоску белоснежных зубов, подумал, что неплохо было бы почувствовать их остроту кожей. От мыслей отвлек звук мотора, который удивил в том числе и Миранчуков. - Это Денни, - подал голос Леша, выглядывая из-за занавески. Через мгновение появился Денис и, махнув парням, быстро взбежал по лестнице на второй этаж, игнорируя все вопросы в спину. Спуск назад ему загородил взволнованный не на шутку Леша, настойчиво требуя объяснений. - Рейс отменили, - пожал плечами тот, нервно глядя на наручные часы. – Мы решили доехать до Франции, а оттуда по воде на кораблике до Белена. Раз планы поменялись и выдалась свободная минутка, заскочил, чтобы забрать кое-какие вещи. Мне, правда, надо спешить. Дождавшись, пока он уедет, близнецы ещё некоторое время переглядывались, словно обсуждая что-то на своей волне, на особых частотах, недоступных простым людям, тем более Феде, который никогда не знал, какого это иметь брата или сестру. Он не уловил, в какой момент немой диалог кончился, и две пары нетерпеливых рук уже вовсю тащили его на этаж выше. Остановились возле одной из дверей, которая была окрещена как ведущая в комнату Марио и за которую Смолову не удалось заглянуть раньше. Ощущение горячего дыхания Антона на ухе рисовало пошлые картины в противовес холодному взгляду старшего брата, чья рука сильнее положенного сжимала запястье. Скрипнули петли, свет из коридора начертил полосу в темной, завешанной непропускающими солнечные лучи шторами комнате. В принципе, это отвечало ожиданиям, но стоило лишь щелкнуть выключателю и вспыхнуть лампочкам на люстре, как всё нутро скрутилось в тугой узел, а волосы на затылке стали дыбом. От восторга. Помещение было свободным от мебели, за исключением широкого стола в центре, по периметру отделенного от остального пространства стеклянной стеной во всю высоту. На нём на бархатной подушечке цвета спелой вишни находился Лебедь Салах ад-Дина. Мгновенно припав к защитному стеклу, Федя жадно пожирал глазами столь вожделенное сокровище. Конечно, это могла быть искусная подделка, но каждая клеточка головного мозга – да что там, всего организма – настаивала на обратном. Два раза обойдя импровизированную витрину, Федя задержался у правой стороны, заметив отсутствующий у птицы глаз. Азарт закипел в крови, грозясь вырваться наружу в глупую и неуместную сейчас радость. Пока зрелище полностью совпадало с описанием, которое арабы взяли из древних свитков и услужливо предоставили всему миру. Включив всю свою осторожность и артистизм, Смолов посмотрел на близнецов, замерших при входе. - Парни, что это? – Федя развел руками. – Только не говорите мне, что о краже именно этой фиговины СМИ трезвонят круглыми сутками по всем каналам. Почему вы улыбаетесь? Вы серьезными бываете вообще? Пожалуйста, скажите, что я не стал только что невольным участником конфликта международного масштаба. - А уж это скажешь нам ты, - усмешка исказила лицо Леши. – Ты можешь установить подлинности камней? И дать точную гарантию? - Признайся, хочется ведь посмотреть поближе, - махнул Антон в сторону Лебедя. – Он прекрасен, не так ли? Смол, ну же, где твой профессиональный интерес? «О, тебе не представить, насколько у меня огромный профессиональный интерес, мальчишка», - пронеслось в голове Феди, но вслух он сказал другое: - Инструменты в сумке, походный набор. Я сейчас вернусь. Закрыв за собой дверь спальни, Смолов бросился к своим пожиткам и выудил оттуда кожаный пенал. Осмотрев каждый предмет в нём и попутно вспоминая назначение каждого из них, мужчина стал рыться дальше, вытряхивал буквально всё содержимое, пока не нащупал потайной карман в боксерах. После нехитрых манипуляций с ножом на ладонь выкатился небольшой камень овальной формы рыжевато-красного оттенка. Спрятав его в заранее подготовленную коробочку и свернув пенал обратно, Федя поспешил наверх, где застал братьев, открывших дверь защитной стенки и принесших стул и лампу. С видом знатока своего дела, но не без трепета в груди, мужчина сел за стол. Лебедь оказался довольно небольшим, состоял из металлического каркаса с гнездами для камней, коих здесь было свыше тридцати разного размера. Нацепив окуляр, Федя принялся оглядывать каждый бриллиант и стучать по нему. В прошлом как-то приходилось проверять достоверность драгоценностей, но за ненадобностью то знание быстро забылось, и американским специалистам пришлось за три дня заново объяснить основные принципы. Желая осмотреть камень со всех сторон, Смолов аккуратно ослабил одно гнездо, как внезапно вся середина артефакта с шумом съехала на стол. - Это делается так, - пробубнил Леша и взял отвалившуюся часть. – Конструкция из металлического каркаса, к которому крепятся браслеты, состоящие из нескольких рядов гнезд. Он сборный. Чрезвычайно удобно при транспортировке, - и расправил недлинную ярко играющую на свету полосу из бриллиантов. Спустя полтора часа процедура была завершена. Федя неровным почерком выводил заключение по осмотру, следуя точно по образцу, забитому ему в голову, и составляя этот отчет преимущественно для себя в качестве сравнительного для более позднего повторного ознакомления. «Надеюсь, уже за морем и настоящими специалистами». - Что насчет второго глаза? – спросил он, не отрываясь от бумаги. – Если я правильно понимаю, оба были сделаны из Падпараджи, чрезвычайно редкого и оттого безумно дорого камня. Могу ошибаться, лично я с такими не работал, только читал характеристики в учебниках. - Раз читал, то знаешь, что долго время это был единственный сохранившийся фрагмент Лебедя и хранился в одном французском институте, но в начале прошлого века какой-то урод под прикрытием Первой Мировой умыкнул этакую дорогую цацу, и теперь она считается потерянной. Федя прекрасно знал, ведь именно она лежала сейчас в коробочке, ожидая устроить вдруг ожившей легенде последнюю ключевую проверку – если подойдет второй глаз, сомнений больше нет. Осталось только незаметно подменить камни. Федя аккуратно выудил один глаз из ячейки. - Досадно, что это были не мы, - добавил Антон. – Хотя… Перебил его звук удара металлического предмета о деревянный паркет – удачно упал инструмент, так неловко задетый фединым локтем. Как и ожидалось, оба близнеца среагировали. Они отвели взгляды на доли секунды, но этого вполне хватило, чтобы совершить замену. Губы невольно растянулись в широкой улыбке, когда овальная форма села как влитая, и, желая оправдать такое неприкрытое торжество на лице, Федя отправил эту улыбку Антону в благодарность за поднятый им предмет. - Вы счастливчики, - и вручил листок с каракулями Миранчукам. – Здесь целое состояние. Невероятно. Что вы будете с этим делать? Нельзя же просто так держать эту бесценную вещь в пыльной темной комнате до скончания времен. Люди будут готовы отдать вам все свои сбережения лишь бы посмотреть на это чудо и сделать на его фоне селфи. Вы не можете не воспользоваться этим шансом поднять денег. - Мама решит этот вопрос. В любом случае, птичка будет ещё как минимум два года ходить по рукам, прежде чем владелец заключит сделку с каким-нибудь музеем, - Леша привёл всё в первоначальное состояние. Он собирался закрыть запереть стеклянную дверь – как? - Федя не имел представления, поэтому внимательно следил за каждым движением парня, как вдруг ладошки Антона накрыли его глаза и мир погрузился во тьму. - Хотя британцы уже связались со всеми крупными скупщиками в Европе и назвали цифру астрономических масштабов. Наши люди поспешили предупредить нас. И всё же предложение англичане сделали, пускай и не в прямой форме, - Антон вывел Федю из комнаты и выпустил из своих теплых объятий. – Наверное, не стоит грузить тебя нашими проблемами. На том и порешили закончить разговор. Смолов не рискнул расспрашивать дальше, рассудив, что он узнал и так достаточно. Братья предложили провести весь оставшийся день на улице у бассейна на шезлонгах. Когда мужчина зашел в свою спальню, его взгляд упал на заветную тумбочку. Собственно, оставаться в этом доме дольше смысла не было, да и патронов не жалко. Задание можно считать почти выполненным: вот Лебедь, он стоит там, наверху и ждет его, бери – не хочу! Федя терпеть не мог останавливаться в шаге от цели, но сейчас нежелание начинать заварушку неожиданной язвой вылезло наружу, прикрываясь хилым доводом о вреде спешки. Обстановка, в которой он прожил последние дни, располагала к безмятежности и тотальному безделью, оттого так не хотелось разрушать идиллию криками и кровью. В конечно счете всё так и будет, а пока его там ждут братья Миранчуки – те, кто почему-то заставляет забыть о том, что ты наемный убийца и вор. Пуля подождет, торопиться некуда. Солнце припекало неохотно, позволяя вдоволь понежится под его незлыми лучами. Долго находиться в покое, увы, близнецы не могли, поэтому уже спустя час притащили садовый шланг и вытворяли с ним такие вещи, которые могут прийти в голову лишь первокласснику. По крайне мере не двадцатидвухлетним людям. Холодные струи то и дело попадали на голое тело Феди, предпочитавшего игнорировать подобное; постоянство таких «случайностей» всё же вывело его из себя и обрушило на лихие головы угрозы связать и утопить прямо в этом бассейне. Впрочем, последние слова сами утонули в потоке воды, со злорадством пущенном прямиком в лицо мужчины, который немедленно решил исполнить обещанное. Погорячился и пожалел: Миранчуки вдвоём без труда опрокинули его в бассейн, сиганули следом, дразнились. Наваливались и тянули ко дну, держали под водой, пока легкие не начинали гореть огнем – так несколько раз, а потом сами нахватали огурцов и успокоились. Точнее угомонился только Леша, устало вылезая на сушу и молча скрываясь где-то в глубине дома. - Тебе не надоело? –Федя отчаянно цеплялся за бортик, стараясь удержаться наплаву, но Антон вновь выпрыгнул, отталкиваясь от его плеч и тем самым собственной тяжестью заставляя мужчину окунуться с головой. Вынырнув и зло отплевываясь: - Серьезно, Тох, хватит. Младший из братьев засмеялся, своим фирменным придурковатым смехом, отчего всё раздражение Феди в раз улетучилось. Он выбил столп брызг в сторону парня и, прислонившись спиной к краю бассейна, стал лениво следить за тем, как Антон подплывает к нему, отталкивается, плывет к противоположной стороне, видимо, пытаясь установить свой собственный рекорд на коротких дистанциях. Мощные взмахи, сопровождаемые блестящими на солнце каплями воды, завораживали, вынуждали следить за каждым движением. Антон сделал не один круг и не собирался заканчивать, оттого уже расслабившийся Смолов и вздрогнул, никак не ожидая, что при очередном заплыве парень набросится на него. Чужие мокрые руки скользили по шее. Федя чувствовал учащенное сердцебиение в груди, так настойчиво жавшейся к нему, ощущал, как замершие губы чертят дорожку поцелуев от лба до подбородка. К сбивчивому дыханию пловца прибавились рваные вдохи Феди, который уже мучился давлением ниже живота. Только сейчас, бесцеремонно оттягивая зубами нежную кожу ключицы, он понял, как сильно изголодался по интимной близости человеческих тел, как извёл себя этим неприкрытым любованием, этими нечаянным прикосновениями за последние дни. Горячее желание лавой выплеснулось за пределы сдержанности, ошпарило, поглотило, выжгло дотла, расцвело яркими пятнами на чужой шее, капелькой крови из потревоженной яростным напором давней ранки на нижней губе. Федя был готов прямо тут, немедленно, но Антон мягко отстранился и совершенно затуманенным взором посмотрел куда-то за его спину. Там стоял Леша, в одной руке держа ведерко с мороженым, в другой – полную ложку, с неё уже начинало капать. Взгляд брата будто привел его в чувства; он дернулся поднести ложку ко рту, но от резкого колебания всё содержимое не достигло своей цели, осев на торсе белыми пятнами, которые, впрочем, продолжали свой путь по наклонной, рисуя дорожки вдоль кубиков пресса прямиком к резинке плавок. Антон вылез, его лихорадочный блеск в глазах, а также ещё один более веский аргумент говорили о готовности разделить федино нетерпение здесь и сейчас. Леша инстинктивно сделал шаг назад, словно не хотел быть втянутым в непонятный водоворот, что так внезапно возник вроде в спокойной на вид воде. Смолов с интересом наблюдал за противостоянием близнецов, усмехаясь, заводясь только сильнее, но поперхнулся воздухом, стоило младшему Миранчуку провести рукой по телу брата, собирая на пальцы липкую субстанцию, и мазнуть по его губам, пропихиваясь в рот по вторую фалангу, заставляя развратно посасывать. - Вот так поворот, - выдавил Федя, складывая в голове все ранее оставленные им без внимания фрагменты в целую картину, немного дикую даже для него. Однако крышу уже унесло, тросы оборвались, повернуть назад не было сил, да и не хотелось. – А с виду такие приличные мальчики, подарки маме делают, по утрам читают газеты, к обеду появляются в костюмах. - Ещё рано, - прошептал Леша, отпихивая руку брата. – Не сейчас, я не готов. - Самое время, брати… - окончания утонули в жадности, с которой старший набросился на своего близнеца. Комната Феди оказалась самой близкой. Уже сминая ногами простыни, глуша собственные стоны в губах одного и зарываясь пальцами в волосы другого, Смолов спрашивал себя, на кой черт ввязался в эти чуждые ему и вовсе неуместные игрища. Зачем пошел на поводу у инстинктов, у двух демонов, бросился с размаху в омут похоти словно подросток, только-только вкусивший запретный плод и теперь сводящий даже самые невинные поцелуи в щечку к перепихону. К чему старается забыть о злосчастной побрякушке на втором этаже и о трудностях, которые придётся преодолеть. Придётся. Федя оттянул голову Антона назад, заставляя того выпустить член из жаркого плена рта, и потащил на себя, целуя с запоздалым сожалением, ловя стоны, чувствуя, как дергается чужое тело в унисон резким толчкам – в ритм, заданный вбивающимся в родного брата Лешей. Без предупреждения, собственническим движением Смолов перехватил инициативу, усадил Антона на свои бёдра, но, медлил войти. - Не стоит так доверять мне, - хрипло выдал он и тут же издал протяжный стон, когда младший Миранчук взял дело в свои руки, нетерпеливо насаживаясь, сразу наращивая темп. Леша не заставил себя долго ждать, появившись за спиной близнеца: его язык оставлял влажный след на шее, пока рука скользила вниз, по-змеиному подбиралась к налившемуся органу – задержалась на секунду, нарочито медленно преодолевая последние миллиметры, и набросилась, жадно, грубо, беспощадно сжав у самого основания. Антон взвыл, опускаясь на Федю до упора, зажимая его, отчего у того потемнело в глазах. Младший Миранчук скулил, выгибался, сгорая от ощущения чужой горячей ладони на самом чувствительном месте и от её бездействия, пытался сам помочь себе, но Смолов перехватил его руку, двинул тазом, вынуждая вновь вернуться к бешеным скачкам. Леша мучил брата ещё немного, после чего не спеша стал водить по всей длине, надавливал на сочащуюся головку – щёлкнул по ней, и получил раздраженный рык, смешанный с матом, который, впрочем, тут же утонул в поцелуе, таком мокром, что Федя лишь от этого зрелища готов был кончить. Он не отводил взгляд, просто не мог. Прямо перед ним пара близнецов вытворяли друг с другом невероятные вещи, и (он знал это точно) эта страсть на двоих - самое сексуальное, что когда-либо ему доводилось видеть. Тем временем, пытки прекратились, и до слуха мужчины доносились сладкие стоны Антона, сходящего с ума от манипуляций, которые осуществлял его брат – они снова, все трое, двигались в одном ритме. Эти звуки стали роковыми. Федя вышел из игры первым, излившись прямо внутрь младшего Миранчука, но выбраться из чертова словно бермудского треугольника ему не дали. Получив преимущество, Леша опрокинул на него свою копию, приподнял Антона за бёдра, чтобы освободить от Смолова, и протолкнулся сам. Он трахал брата жестко, прямо на Феде, смотрел прямо на Федю, а тот чувствовал каждый рывок и был готов опять возбудиться и тут же кончить от одного этого томного взгляда. Или от теплых капель чужой спермы, что растекались по его животу. - Мы уже доверили тебе всё. Последний кордон остался далеко позади. Леша кричал, ругался, плакал, судорожно водя руками по полу, размазывал кровь по дорогому ковру гостиной. Иногда он натыкался на едва блестящие в тусклом свете единственной целой лампочки бриллианты и бесцельно катал их по ладони, будто не понимая, что же такое он нашел. Будто веря и одновременно обманывая себя. Будто не лежал рядом Антон таким же холодным и бессмысленным грузом, какими стали сейчас чертовы драгоценности. Федю била мелкая дрожь, чужая кровь, фонтаном брызнувшая из перерезанной артерии и осевшая на его лице, жглась, разъедала подобно кислоте. Ноги сами подкосились, а может, он и до этого стоял на коленях, неизвестно зачем проверяя пульс. Ужас смешался с болью и отвращением. Он не хотел. Видит Бог, он не хотел никого убивать. Так получилось, просто пришлось, просто решил, что договориться не получится. Просто подумал, что ничего не почувствует, острым лезвием кухонного ножа рассекая кожу в том самом месте, где только вчера оставлял жаркие поцелуи. Рассудил, что нет ничего проще смотреть, как темнеют глаза, глядя в которые только утром говорил приятные глупости. Просто ошибся. От осознания содеянного в клочья разорвалась вина где-то в районе сплетения, отчаяние птицей билось в горле, застряло, душило. Дышать стало невыносимо, невозможно, не вдохнуть, не выдохнуть. Нехватка кислорода дала о себе знать пульсирующей болью в голове. Федя схватился за шею. И проснулся. Перед глазами был всё тот же белый потолок, на котором в предрассветных агония плясали тени. Кошмар медленно, но верно выпускал из своих липких когтей, оставляя после себя бешено стучащее сердце и неестественную тяжесть на горле. Пошарив ладонью и скинув с себя руку одного из Миранчуков, Федя сел, глубокий шумный вздох нарушил тишину спальни. По бокам от него мирно посапывали братья, как обычно спутав одеяло и по-детски забросив ноги на теперь постоянно находящегося между ними Смолова. Сколько так уже продолжается? Неделю? Две? Федя потерял счет времени, перестал считать дни, беззаботно засыпая в обнимку с близнецами и просыпаясь от очередного неприятного сна, в котором он убивает одного из них. Как так вышло, что он, поддаваясь минутному порыву войти в бурную речку похоти, вдруг угодил в болото, увяз по самое не балуй в трясине излишней нежности, непонятных чувств. И продолжал идти дальше, увлекаемый ко дну ласковыми взглядами Антона и требовательными касаниями Леши. Или наоборот? Накануне отъезда Феди в Швейцарию американцы дали ему список отличий близнецов, в котором, по правде, он не особо нуждался, поскольку парни казались ему разными, однако сейчас и это полетело в тартарары. Пока в постели шла бескомпромиссная война за Антона, пока они с Лешей соревновались, крали его поцелуи, пытались подмять каждый под себя, всё шло нормально, но стоило им отбросить разногласия, стоило старшему Миранчуку прекратить держаться отрешенно и начать тянуться к Феде за ласками, как мир смешался. Перевернулся, сжался, разжался, превратился в два темных одинаковых силуэта, в две пары мерцающих в ночи карих глаз. Это был тревожный сигнал – настоящая сирена, истерично ревущая в черепной коробке, и чтобы хоть как-то установить связь с реальностью, Федя ставит метки. Кусая, зализывая, вновь кусая Антона, прося не замазывать тональником, но всё равно позже раздраженно стирать его рукой с шеи. Он так привязался, так задолбался, так вымотался, что, казалось, сил снедать себя мыслями о неизбежном конце этого поганого романа на троих стоимостью в тридцать с лишним бриллиантов, но помимо кошмаров мучила боязнь услышать те самые слова, после которых действительно будет проще перестрелять всех и себя в том числе. Страх поймать случайно оброненные признания. И одновременно до одури сентиментальное желание это сделать. Федя провел рукой по обнаженному плечу Антона, затем по щеке Леши и улегся обратно. Так не бывает. Так не должно быть. - Эй, что вы делаете? – Смолов, зевая, подпирал косяк комнаты, где хранился Лебедь. Чрезвычайно весёлые и возбуждённые Миранчуки разбирали сокровище на части, выкладывая недлинные полосы на стол. Заметив Федю, Антон подскочил к нему, маша перед глазами каким-то бумажками. Присмотревшись, мужчина узнал билеты на самолет. Пересчитал. Три штуки. - Пора перестать мариноваться здесь! Мы летим в Англию сегодня после обеда, - младший был явно полон энтузиазма. Федя притянул его к себе и благодарно поцеловал в шею – туда, где красовался обновленный вчера ночью укус. Внутри что-то надломилось, ситуация прояснилась мгновенно, но он всё равно задал бесцветным голосом тот самый вопрос: - Зачем? - Мы решили пойти на сотрудничество с британцами. - Как же вы перевезёте столько камней, не вызывая подозрений? – в горле пересохло. К чему сейчас расстраиваться? Этого стоило ожидать. Антон подвел его к столу, взял одну из полосок и, обернув её два раза вокруг запястья брата, закрепил как браслет. Согласно плану, они ехали бизнес-классом, всячески позиционируя себя как богатеньких недоумков, предпочитающих обвешиваться драгоценными камня словно новогодняя ёлка. Всё сразу решили не брать. Леша провез бы часть Лебедя на руке, Антон, напялив на шею, а Федя – так как ему заблагорассудится. Остальное как-нибудь переправят Денис с Марио, когда вернутся. Три изящных пояска, которые незнающему человеку могут показаться обычным дорогим товаром из элитного ювелирного для богатых, не должны никого насторожить, правда, Федя? Федя ведь с нами? - Ты с нами, Смол? – повторил свой вопрос Леша, протягивая ему сверкающие бриллианты, буквально вкладывая их в руку, ещё глубже роя под ногами Феди и без того бездонную яму. И тут же добивает, толкает грубо, бьёт прямо под дых, чтобы точно рухнул, скрылся с головой, исчез в её пустоте: - Будет весело! «Сейчас сдохну от смеха» мозг транслировал как радостное «Конечно, парни. Куда же вы без самого главного алмаза!» Миранчуки оба заулыбались, а Федя почувствовал, что заложило уши. Вернувшись в комнату, Смолов стал ходить из угла в угол, собирая свои вещи и стараясь не смотреть на смятую кровать, стараясь не думать ни о чем, кроме того, что ко дну тумбочки изолентой примотан пистолет, а на втором этаже находится цель его задания и часть её сейчас приятно холодит ладонь. Переоделся и спрятал камни, проверил магазин. Вид пустых ячеек ошарашил, заставив Федю вынырнуть из моря апатии, куда он сам загнал себя. «Они всё знали». Удивление сменилось яростью, кровь ударила в голову. Они всё знали. Они смеялись с ним, зная обо всём. Они трахались с ним, зная об этом проклятом пистолете под тумбочкой в его спальне. Они знали, кто он, когда только что – всего пятнадцать минут назад – предложили вывезти Лебедя в Великобританию. Гнев пульсировал в районе висков. Федя ощупал потайные карманы сумки, в надежде найти спрятанные там на всякий случай два патрона. Видимо, досконально его пожитки не проверяли, поскольку через минуту магазин был пополнен. Два. Как символично. Антон был в их с братом комнате, пытаясь закрепить драгоценности на шее. У него ничего не получалось, поэтому, увидев на пороге комнаты Федю, он, придерживая свой модный, как он сказал, «ошейник», на желаемом месте, попросил помощи. Никогда не медлить – это ему в подростковом возрасте говорил абсолютно каждый наставник в академии. «Надо стрелять – стреляй, всякие там мысли и эмоции мешают долгу». С запозданием подумав о забытом в машине глушителе, Смолов нажал на курок. Пуля вошла где-то в районе плеча, от боли и неожиданности Антон упал, смачно приложившись головой о стоящий рядом кофейный столик. «У тебя красивые татухи». Ком встал в горле. Решив не проверять пульс – просто испугавшись – мужчина взял камни и направился к остальным. Выстрел, безусловно, разнесся по всему дому, что весьма осложняло добычу Лебедя, подразумевало сопротивление. Феде было плевать, он шел по коридору, а перед взором маячила улыбка Антона, ребячески добрая, открытая – он чувствовал, как бессильный гнев растворяется в накатывающей тоске, но упрямо продолжал переставлять ноги. Силился, пытался разозлиться, а в глазах, как Антон заботливо накрывал его пледом, когда они втроем засиживались допоздна на улице. Мотнул головой, однако навязчивый образ парня никуда не пропал. Федя моргнул, моргнул ещё раз и понял, что видит перед собой Лешу, запершегося в имитированной витрине с недоумением на лице. Придётся пережить этот кошмар ещё раз. Подойдя к защитному стеклу, Федя без труда нашел способ отодвинуть его: в тот же день, когда ему показали Лебедя, он вернулся сюда и прикрепил в углу портативную камеру, пока утомленный плотскими утехами Миранчуки сладко спали в его постели. А сегодня утром просто посмотрел на планшете, как близнецы без хитростей распечатывают, казалось бы, сложную с виду защиту. На мгновение пришлось отвести взгляд, и тут же пожалеть об этом, слыша свист пули в метре от себя. - Не подходи, - Федя увидел пистолет, направленный на него, и покрепче перехватил свой, даже не думая его опускать. – Это был предупредительный выстрел. Что с братом? Стрельба разбудила азарт, вновь отодвинув сопливый скулеж на задний план. - По крайне мере, выстрел не смертельный, но с тобой я не буду таким благородным. Твоя строптивость, конечно, заводила… хотя нет, чаще бесила, - горькая ложь, крутой нрав Леши сносил крышу похлеще любого алкоголя. Грызла обида, будто это они его предали, а не он их. – Не сравнить с податливым Антоном. - Вообще-то, - Миранчук с усилием потер шею, освобождая из-под слоя тонального крема ярко фиолетовый след, свидетельство жалких попыток выкарабкаться из всего этого дерьма. В итоге провалился ещё глубже. Кретин. – Я Антон. Федя отчетливо помнил, что кусал только одного. Проклятые ублюдки, даже в этом решили его обмануть. Бешенство заиграло новыми красками, вынудив нажать на курок. На пол посыпались осколки вовсе и не бронестекла. Смолов понял, что промахнулся гораздо раньше Антона, поэтому, отбросив оружие, повалил парня на пол, легко выбив из рук последнего пистолет. Завязалась драка; с переменным успехом Феде удавалось съездить по лицу Миранчуку, но тот отвечал в разы сильнее, заставляя рвано втягивать носом воздух и зло сплевывать кровь. Постоянные авантюрные прогулки в труднодоступных и просто опасных местах, безусловно, подарили близнецам бесценные навыки, однако это было ничто в сравнении с многолетней постоянной практикой единоборств. Федя окончательно перехватил инициативу, схватив лежащий рядом большой кусок стекла и занеся его над головой Антона. Перерезанное горло – сон наяву. Неровные края впились в вовремя подставленные ладошки, на запястье забренчали бриллианты. Федя надавил ещё сильнее, чувствуя своё превосходство. Он давил и давил, налегая всем весом, шальными глазами наблюдая, как кровь сочится из порезов, как прозрачные камни окрашиваются в алый цвет. - Пожалуйста, Федя, хватит, - прохрипел Антон. За последний месяц Смолов слышал достаточное количество раз эту фразу, сопровождаемую полным вожделения взглядом младшего Миранчука. Сейчас же он вглядывался в лицо, изуродованное гримасой боли и страха. – Фе… Федя! Федя вздрогнул словно от пощечины. Словно только сейчас осознал, как далеко зашел. Он потянул уже впившийся на пару миллиметров осколок на себя, внутри весь сжимаясь от крика Антона, и отбросил в сторону, упал сверху на парня, чтобы хоть как-то скрыть позорные вдруг градом полившиеся слёзы. Оба тяжело дышали. - Почему вы не сказали? – прошептал Смолов. – Мы бы могли просто поговорить. Могли бы договориться. - Не обманывай себя хотя бы сейчас, - правда заставила закусить губу. - Антон, - и мертвая тишина в ответ, лишь сбивчивое хриплое дыхание. – Антон. Ты знаешь, я… - Не говори этого, - перебил Миранчук. – Не говори, и я тоже не буду. Федя застонал от досады, мотнул головой, утыкаясь носом в шею. Вдыхая привычный запах, он терялся, понимая, как глубоко похоронил всё, что делало его счастливым в последние несколько недель. Ради чего? Ради чего, черт побери? Хотелось выть от очевидной абсурдности ответа. Контракт, репутация наёмника – разве сейчас это имело значение? Теперь останется только это, вместо двух близнецов, прижимающихся к нему во сне. Впрочем, жил же как-то до этого. Работал, воровал, убивал, получал деньги. Бездумно, безразлично, бесцельно. - Не хочу уходить. - У тебя нет выбора. Федя не стал больше ничего говорить. Он ударил, не решаясь оставлять Антона в сознании, затем снял с него драгоценности, забрал оставшуюся часть со стола и спустился обратно к себе в спальню. Утро едва-едва начинало заниматься, небо алело, постепенно сгоняя ночную мглу со спокойной глади воды. Мотоцикл мчался по пустующему шоссе в сторону города, раскинувшегося на берегу Средиземного моря. Там, в порту ждал корабль, держащий курс через Атлантику, прямиком в Штаты. Смолов, чувствовал, что выбивается из графика, и прибавил скорости. Американские товарищи были рады узнать о благополучном завершении операции и настаивали на немедленном возвращении агента. Таких, как они, лучше не заставлять ждать. Смотря на дорогу, Федя старался не думать о небольшом швейцарском домишке, который оставил позади три дня назад, и о судьбе его жильцов, занимал свои мысли о скором отдыхе на родине, мечтами прожить в русской деревне целую зиму. Холодную, морозную, никого не видеть и не слышать. Горячая многолюдная Европа вконец осточертела. Он так задумался, что не заметил, выскочившую из ниоткуда и несущуюся на него фуру. Опомнился в самый последний момент, дернулся, ушел от столкновения, предпочтя небольшой склон тоннам металла. Падение было недолгим, но болезненным. Федю выбило из сидения, и он кубарем покатился по наклонной, то и дело натыкаясь на камни и кусты. Смолов довольно долго не находил в себе силы подняться, хотя сумка за спиной и шлем кое-как смягчили падение. Пока он лежал на мокрой от росы траве и вглядывался в бег облаков, мозг снедал сам себя вопросами – цел ли каркас проклятого Лебедя или можно больше не торопиться на рейс? Приняв более-менее ровное положение, Федя вытащил разобранное и завернутое в несколько пакетов сокровище. Сердце пропустило удар, когда пальцы вместо твердых граней нащупали лишь песок. Расстелив футболку, он высыпал содержимое упаковок. На черную ткань посыпались расколотые, местами стёршиеся в порошок камни. - Нет-нет-нет, - Смолов судорожно перетирал в ладонях остатки некогда прекрасного произведения ювелирного искусства. Точнее искусной подделки. - Как? Когда они успели подменить? Неприятная догадка поразила словно удар тока. Трясущимися руками Федя достал пенал с инструментами, положил на землю овальный красновато-рыжий камень и, помедлив лишь долю секунды, ударил по нему булыжником. Драгоценность необычайной редкости, доверенная ему, считай, всем американским сообществом, рассыпалась. Бросив взгляд на книжку, выпавшую из выпотрошенной сумки, Федя заметил торчащий листок. - Да ну блять. И вытащил. Это оказалась фотография двух кривляющихся Миранчуков. На обратной стороне красовалась размашистая подпись. Федя усмехнулся, обзывая себя последними словами. Два больных на голову охотника за приключениями без труда обставили его, профессионала с десятилетним, мать его, стажем. Эффектно. Со вкусом. «Не стоит доверять близнецам». - Как хорошо, что ребята успели вывезти Лебедя. Признаться, заставлять их менять оригинал на подделку, пока мы стонали на весь дом, было не самой удачной идеей, - сказал Антон, неуклюже пытаясь сменить повязки на плече брата. - Пф, - усмехнулся тот, разглядывая на солнце один из замечательнейших образцов падпараджа. – Как хорошо,что Марио успел вовремя закончить копию. Денис постоянно отвлекал его, им нельзя работать в паре. Хотя мы получили, что хотели, и это главное. Мама будет рада узнать, что оба глаза в целости и сохранности. - Знаешь, нам будет не хватать этого горе-вора. - Думаю, ещё пересечёмся, - Леша взглянул на часы и засуетился. – Давай заканчивай, уже почти половина. Опоздаем на самолет. Когда таксист уложил чемоданы в багажник, а пассажиры заняли своё место на заднем сидении,старший Миранчук потрепал близнеца по волосам и озорно усмехнулся. - Я переписал номерок его мобилы, братик. Вдруг повезет, - и высунувшись из окна, крикнул: - Пекин, жди нас! Никогда не доверяйте близнецам. * - Ох, чёрт. Прошу меня извинить. Я не видел ваш автомобиль из-за этого проклятого куста. Мне, правда, очень жаль... парни. ** - Я не хочу проблем, ладно? С виду ущерб несерьёзный. Я думаю, 1500 евро вполне хватит. Давайте без полиции, пожалуйста.