Too Late

      8 лет спустя…       Замотанные костяшки на левой руке Блейна ударились о пухлую грушу, которая свисала с потолка. Было ранее утро, или могло бы быть, если бы Время существовало в Посередине. Блейн как раз заканчивал свою утреннюю тренировку ударами по боксерской груше до того, как мог решить, как провести день.       Хлоп! Бах!       Он продолжал бить в одном и том же ритме, энергично делая завершающие упражнения своей тренировки, пока пот не начал застилать его глаза, а разнообразные мелкие воспоминания не перестали жужжать в его голове.       Каждый день он просыпался и отбивался от кошмаров, которые его будили.       Каждый день он надеялся на изменения, хотя те не происходили.       Блейн считал забавным что даже, несмотря на то, что его смерть забрала его Время, у него все равно остались воспоминания о его жизни. Он помнил, кем он был, что с ним произошло, и каждый раз, когда он об этом думал, его голова пульсировала, как его кулаки каждое утро. Иногда он ненавидел привязанность к своей жизни; были дни, когда он не желал ничего так сильно, чтобы все забыть. Его родители, друзья, которых он находил и терял, его хобби и предпочтения, будущее в Нью-Йорке, ради которого он трудился, даже Купер.       Несмотря на то, сколько прошло времени, в его теперешней реальности или в прошлой он скучал по своему старшему брату.       Зарычав, Блейн ударил правым кулаком по боксерской груше, хватая ее руками, когда она вернулась к нему, словно маятник, удерживая ее и продолжая тяжело дышать. Даже спустя пятьдесят лет ему было странно осознавать, что он дышал без какой-либо цели. Это был инстинкт, которому он следовал, и одна из причин, почему он здесь застрял. Как и много остальных аспектов его теперешней реальности, это была старая привычка из прошлого; из прошлого, где, он мог бы расти, меняться, и не остался бы навсегда подростком, которому оставался месяц до семнадцатилетия.       Его мозг все еще хотел вот так жить, все еще не хотел принимать нападение, которое разорвало его связь с развитием, изменениями и смертностью. Поэтому он дышал, позволяя своим бессознательным телесным функциям исполняться как и всегда, несмотря на то, что его тело было молекулярно иным, без телесности Времени, оно не могло вернуться обратно на землю. Все остальные, кто задерживался здесь с ним, делали то же самое, пока не выясняли, какой аспект их старой жизни требовал их принятия или понимания.       Пока он не столкнется со своей неуверенностью, страхами и кошмарами, он будет продолжать находить в Посередине без возможности пойти дальше ─ За грань, и без возможности вернуться во Время, в котором раньше существовал. У него не было возможности вернуться в мир, который он покинул, даже ненадолго. Время двигалось вперед без него, и спустя пятьдесят лет не было никого и ничего, ради чего можно было вернуться. Он мог возвращаться назад, чтобы направлять других, помогать им, пока прокладывал путь к успокоению собственных демонов, но это никогда не длилось слишком долго, и точно было не по-настоящему.       Время больше не было частью его существования, без него у него не было жизни. Ему давали поручения и задания, которые позволяли ему ненадолго возвращаться в Временному потоку в Теперешнем, но для него это было болезненно и ощущалось странно. Несмотря ни на что, Время всегда ловило тех, кого требовалось; когда оно это делало, Блейн возвращался обратно.       Продолжая тяжело дышать и вытирать пот, Блейн отошел от боксерской груши и зашел за угол, где оставлял пару полотенец у раковины.       Все в Посередине было очень похоже на то место, которое он покинул; часть его знала, что это было потому что все, кто находился здесь, тоже пришли из Времени. Это измерение было создано и построено людьми, которых, по каким-то причинам, вышвырнули из Времени. Они не знали, почему это происходило, поэтому они знакомились с остальными, пытались установить какое-то ощущение нормальной жизни, пока не выясняли, что им нужно было сделать, чтобы пойти дальше. Каждый из них в западно-центральном районе Огайо понимал и знал, какими были умывальники, кровати и кухни. Все они имели одинаковые временные рамки, поэтому изображали похожие условия для жизни, даже если здесь не нужно было есть, принимать ванну или спать. Это не мешало большинству из них следовать старым привычкам, но иногда это заставляло Блейна чувствовать себя глупо, несмотря на простой и знакомый комфорт, который все это обеспечивало.       Во многом территория в Посередине, где находился Блейн не слишком отличалась от территории в Огайо, которую он покинул. Здесь были улицы, и здания, и люди, но не было никаких транспортных средств, а расстояния не были какими-то установленными и необходимыми для этого измерения. Его глаза все еще могли сбивать его с толку, заставляя поверить, что из его комнаты до помещения, где он тренировался и получал поручения, нужно было идти пару кварталов, но ему требовалась пара секунд, чтобы туда добраться, независимо от его темпа и широты шагов.       Это было еще одно изменение, которое он должен был принять, когда пятьдесят лет назад пришел в себя в тускло освещенной комнате с коврами в пятнах и грязными стенами. Время здесь измерялось обычными часами и гаджетами, но в действительности его не существовало и оно не определяло что-либо в этой реальности. Так делали, потому что это было тем, что все понимали и, потому что оно определяло промежуток, когда возвращались большинство работников. У каждого была своя история, проблема или борьба, которая привела их сюда после смерти. Они все были обычными людьми, а теперь они умерли, как и он, ждали, учились, и надеялись найти свой путь в За грань.       Никто в Посередине не понимал, что означало попасть За грань; они знали лишь то, что там должно было прийти спокойствие, это было лучшее место и, возможно, там была другая жизнь, которую они могли прожить, когда разорвут все ниточки, связывающие их с прошлой жизнью. Те, кто попадал За грань, никогда не возвращались обратно, поэтому Блейн никак не мог узнать, что там было, но он надеялся, что там было лучше, чем в кошмарах, которые не покидали его мысли вместе с отвратительным, красным шрамом, который омрачал кожу на его груди.       Когда Блейн отложил полотенце, то слега приподнял подбородок, снимая футболку. Рассматривая себя в зеркале, он скривил губы от отражения худощавого, шестнадцатилетнего подростка.       Несмотря на то, что каждый день он тренировался без перерывов, его тело не менялось. Его плечи оставались костлявыми и вытянутыми, а его грудь и живот выглядели так, словно они могли набрать массу, но у них не было шанса. С правой стороны груди вниз по ребрам тянулся неровный шрам, который всегда привлекал его внимание и внимание остальных. Было совсем не похоже, что он мог зажить, и когда Блейн считал, что это была ужасная, неприятная рана, кровь от которой промочила насквозь его одежду, когда он умер, то считал себя счастливчиком, что сейчас его кожа вообще затянулась на том месте.       Послышался стук в дверь, и Блейн слегка развернулся, поворачивая голову. Там стоял Брайан ─ мужчина, который жил в паре комнат от него и был еще одним агентом, который получал задание во Времени, чтобы помочь собственному продвижению отсюда.       ─ Блейн, привет, большой парень хочет видеть тебя в штаб-квартире, ─ нервно сказал он без вступления.       Это было несвойственно для парня, и сразу же привлекло внимание Блейна. Если Брайан нервничал, значит, что-то произошло; что-то серьезное.       ─ Я же не влип снова в какие-то неприятности, правда? ─ недоуменно спросил Блейн, а после подошел к своему шкафчику, доставая оттуда свежую футболку.       В эти дни Блейна часто ругали за то, что он сделал что-то не так или забыл куда-то сходить. Он был здесь достаточно долго, чтобы все сделать по два раза, и в то время, как он получал достаточно опыта, его босс не давал ему никакой свободы. Сколько Блейн себя помнил, с этим человеком у него всегда были какие-то проблемы. Когда он надел футболку, то услышал, как дверь тихо закрыли; Брайан облокотился на нее, продолжая выглядеть обеспокоенным.       ─ Нет, нет, я имею в виду, что здесь всем плевать на какие-то проблемы, но… ─ закусил губу парень. Его глаза сияли, в них был не страх или волнение, в них была надежда.       От этого взгляда по коже Блейна пошли мурашки, которых он не ощущал больше десяти лет. Тогда у них была для него миссия, долгосрочная и не старомодная, которую он провалил во время своего последнего визита в Маккинли в начале девяностых.       Не то, что бы Блейну не нравились короткие миссии; некоторые из них были его любимыми воспоминаниями за последние пятьдесят лет, но ему нужно было напряженно работать, пока он ждал Время, которое двигалось вперед, чтобы он мог вернуться незамеченными. В 1960-х было несколько десятков миссий, когда движение за гражданские права чернокожих в США было в самом разгаре. Также, он участвовал в миссиях, связанных с помощью детям его возраста с их личными проблемами, учебой и проблемами в семье. Большая часть была простыми ─ он проводил во Времени от пары минут до пары дней. Во время большей части он даже не контактировал с основным человеком, он просто участвовал за кулисами, направляя там, где требовался толчок.       Другие миссии проходили с глазу на глаз, как та, что была пару лет назад ─ с маленьким мальчиком. Ту миссию Блейн считал одним из своих самых тяжелых и лучших достижений. Он все еще ловил себя на мысли, что думал о Курте ─ притягательном маленьком ребенке с острым умом и яркой улыбкой. Казалось, что вокруг восьмилетнего мальчика всегда витало что-то особое, и в конце каждого перемещения Блейн жалел, что ему нужно было уходить ─ он хотел остаться, убедиться, что Курту не будут сниться кошмары, а после он должен был извиняться и лгать о том, что ему нужно было возвращаться к ужину к родителям (которых у него не было).       Та миссия заняла у Блейна пару месяцев ─ по паре часов каждый вечер, пока Курт не был готов к тому, чтобы самому справиться со смертью мамы. Как-то они даже устроили чайную церемонию на лужайке за домом Курта спустя пару недель после похорон его мамы, когда отец Курта был слишком истощен от горя, чтобы выйти из дома. Это было одним из самых счастливых воспоминаний Блейна ─ и из его прошлой жизни, и из жизни в Посередине.       ─ Блейн, я-я пришел сюда раньше, чем должен был и… Я думаю, что если ты все сделаешь правильно, это будет твоя последняя миссия, ─ прошептал Брайан, обнимая себя руками. Он выглядел грустным и взбудораженным от такой перспективы. ─ У ребенка, которому ты будешь помогать, схожая с тобой история или типа того… не знаю, я не смог все услышать, но… ты так долго был здесь и… вот, ─ закончил Брайан и протянул Блейну толстый конверт с его именем. ─ Они сказали дать тебе задание для миссии, чтобы ты мог приступить к ней как можно скорее.       ─ Хорошо, ─ согласился Блейн и взял конверт.       Как только его пальцы прошлись по бумаге, сквозь его тело прошлась волна предвкушения, которую он не мог остановить.       Это мог быть последний раз, когда он это делал. Несмотря на то, что он любил помогать людям, которые все еще были живы, ему всегда было больно возвращаться обратно, зная, что он больше никогда не сможет быть частью того мира. Он хотел получить один лишь шанс и жизнь, о которой мечтал; чтобы это пропитывало каждую частичку его тела, впитываясь в кожу. Невозможность это получить была для Блейна пыткой, с которой он не мог справляться. Наблюдение за другими людьми, которые жили; помощь одной девушке с занятиями; наблюдение за тем, как другие влюблялись, было слишком нелегким испытанием, когда его собственное сердце хотело жить и ощущать простые, незаменимые радости.       Но этого никогда не произойдет. Он был мертв, он застрял в неизменном, безжизненном месте. Мир продолжал жить, Время двигалось вперед без него, не заботясь и не зная, оставляя его в таком же положении; лишь шрам напоминал ему о том, что Время не могло удовлетворить его желания.       ─ Блейн, удачи, ─ искренне сказал Брайан, когда Блейн слегка покачал головой, отвлекаясь от собственных размышлений и начал открывать конверт. ─ Я надеюсь, что это будет то, что тебе требуется. Если кто из нас и заслуживает попасть За грань, так это ты.       ─ Как и ты, ─ возразил Блейн. ─ Брайан, ты тоже сделал очень много. Не принижай свои заслуги.       ─ Думаю, да, ─ пробормотал парень, почесав шею сзади, и посмотрел на Блейна. ─ Мне всегда кажется, что ты намного младше меня, несмотря на то, что я знаю, что ты пробыл здесь в два раза дольше, ─ добавил он, потупив глаза, когда Блейн мягко улыбнулся. Брайану было почти сорок, когда он умер, и здесь, в Посередине он был почти десять лет. ─ Даже сейчас я забыл, как мало значения имеет внешний вид.       ─ Ну, это не стоит забывать, когда возвращаешься, чтобы исполнять задания, ─ напомнил ему Блейн, вынимая бумаги из конверта. ─ Большая часть людей не понимают, как мало значения это имеет, и что, по сути, это совсем неважно.       ─ Да, странно осознавать, сколько времени мы потеряли на рубашки, которые не имеют значения, ─ со смешком согласился Брайан. ─ Я бы хотел… ─ грустно покачал головой парень и похлопал Блейна по плечу, оставляя мысль незаконченной.       Блейну не нужно было слышать окончание фразы, чтобы знать, что она значила. Как и многие здесь, Брайан хотел прожить свою жизнь иначе, получить шанс что-то делать и сделать так, чтобы люди, которые были в его жизни, знали, какое огромное значение они для него имели.       ─ Блейн, удачи. Ты с этим справишься, ребенок. Я знаю.       Блейн рассеяно кивнул, когда Брайан вышел. Он сел на кровать в углу и начал просматривать первые странички. Там была основная информация миссии: даты, местоположение, жилье в Теперешнем и человек, который будет его опекуном, так как в том мире он будет несовершеннолетним. Большая часть из этого была просто необходимой информацией, которую он сможет изучить после инструктажа. Самой важной и интригующей информацией была основная часть миссии, детали о людях, которые были в этом задействованы, и ситуации, в которых он должен был им помогать.       Отложив в сторону первые странички, Блейн раскрыл файл с информацией об основной фигуре, и его сердце подпрыгнуло к горлу, когда он прочитал знакомое имя. Блейн думал, что больше никогда его не увидит. За пятьдесят лет здесь у него никогда не было одного и того же человека дважды, и сейчас это его шокировало. Его глаза блуждали по напечатанным буквам, пока он пытался вдуматься в то, что читал, и что же это могло означать.       Курт Элизабет Хаммел

***

      Кэмерон ненавидел ждать. Он надеялся, что это будет одной из тех вещей, которую исключат из Посередине, когда ему все рассказывали в первый раз, но ему не повезло ─ ожидание все еще существовало даже в таком абстрактом месте. Даже без времени и изменений, он все равно должен был ждать, снова и снова, и чаще всего он ждал одного и того же молодого человека.       По множеству причин дело Блейна Андерсона было не таким, как большинство дел, над которыми он работал. По биологическому возрасту он был его самым младшим подопечным, но он все равно был на несколько десятков лет старше остальных, несмотря на свое юное лицо и подростковое тело. Большая часть людей находилась в Посередине пятнадцать-двадцать лет максимум, чаще всего даже меньше. Кэмерон был здесь почти тридцать три года. Он был еще одним человеком с продолжительной борьбой с самим собой, который, наконец, начал ее преодолевать. Было нелегко принимать тот факт, что все самое худшее, что в нем было, усиливалось его упрямством по совершенно необоснованным и неправильным причинам.       Все подопечные Кэмерона были назначены наблюдать за людьми с похожими историями в западно-центральной части Огайо; с историями, связанными с сексуальной ориентацией, которую он когда-то в своей жизни считал грязной и мерзкой. Большая часть его подопечных были молодыми ─ от двадцати до тридцати лет, была даже пара подростков, за исключением Блейна.       Блейн был редким исключением, имея внутреннюю силу он хотел большего после смерти, но он не мог смириться и двигаться дальше до того, как Кэмерон здесь появился. Большая часть ребят его возраста попадали сюда не после слишком легкой смерти; большая часть не думала о том, чтобы отправиться За грань, они просто хотели прекратить страдать свой сломленный рассудок и тело. Блейн не прерывал свою жизнь, как большинство тех, кто становился подопечным Кэмерона. Больше, чем у половины тех ребят были родители, бабушки и дедушки, такие как Кэмерон. Его подопечные отказались от мира, в котором жили; того мира, который говорил им, какими неправильными были их чувства и возможность любить, пока этого не становилось слишком много, чтобы терпеть. Но были случаи, когда душа получала слишком много урона, ничего не оставалось, и даже долгое путешествие За грань не могло им помочь.       Кэмерону потребовалось огромное количество лет в Посередине, чтобы, наконец, увидеть свою суть и понять, почему ему дали задание, которое он не хотел выполнять, но сейчас он знал, даже если признался только себе ─ он был слепым гомофобом. Он говорил и делал ужасные вещи по отношению к паре людей в своей жизни, которые доверили ему самый большой свой секрет. Сначала его друг в двадцать лет, а позже его внук, который принял на себя всю тяжесть его отвращения и насмешек. Именно поэтому его отправили в Посередине; чтобы показать ему, как он ошибался, и чтобы он наладил отношения с единственным человеком, с которым мог это сделать.       Блейн ─ внук, которого, как он думал, он потерял пятьдесят лет назад, когда тот поддался греху; и которого смерть забрала спустя шесть месяцев после. Блейн был рядом с дедом на протяжении первой пары часов в Посередине, проверяя, чтобы с ним все было хорошо. Единственная благодарность, которую тогда высказал Кэмерон, была едва сдержанная усмешка, когда парень споткнулся и слегка задел ладонью его руку.       И все же его внук был замечательным во многих аспектах, и всегда приносил Кэмерону радость, по крайней мере, до момента, когда в конце предпоследнего учебного года в старшей школе признался в своих предпочтениях. Кэмерон никогда не смог бы это забыть ─ разочарование и отвращение, которое вспыхнуло в его животе, помчалось по венах, словно цунами, и бурлило внутри, пока он не вышвырнул парня из своего дома, отказываясь с ним общаться. Похожее ощущение появлялось внутри каждый раз, когда он вспоминал тот день, но теперь оно было направлено на него самого.       Сделав тяжелый вздох, Кэмерон развернулся на своем мягком рабочем стуле, положив локоть на подлокотник, упираясь подбородком в костяшки, когда посмотрел на экраны перед собой. Они были такими же, как компьютерные, принимая во внимание новое поколение подопечных, хотя здесь не было электричества или какого-то механизма под ними. Они всегда здесь были и всегда будут, как он понял, и продолжат показывать миллионы разнообразных жизней в бесконечном потоке Времени.       Он знал, что когда-то кто-то понял, как использовать Время в своих интересах для тех, что застрял в Посередине, и сотворил экраны, чтобы те, кто здесь застрял, могли это увидеть. А после, вместе с этими экранами и открытием того, как можно было пойти дальше, люди начали учиться и двигаться по направлению к собственным За гранью.       Это было тем, что Блейн должен был начать сегодня, от этого осознания сердце Кэмерона сжималось.       Несмотря на то, что с момента его нахождения здесь ему нравилось думать, что он сделал бы для своего внука что угодно, Кэмерон знал, что ни на шаг не продвинулся в этом направлении.       Спустя пятьдесят лет работы Блейн был одним из лучших. Он отлично ладил со всеми, кому ему поручали помогать, и допустил всего пару ошибок по времени в самом начале, но они были типичными для новичков, особенно с травмирующей историей. Это было до того, как Кэмерон сюда попал, и все его представление о жизни после смерти перевернулось с ног на голову. Конечно, иногда происходили небольшие неприятности, конечно же, звучали глупые шутки, характерные для подростков, и пару раз он даже поругался с Блейном в пух и прах, но они ругались и до того, как он здесь появился, и их назначили вместе работать.       Его пальцы начали постукивать по стеклянному монитору, прокручивая и просматривая разные миссии, которые Блейн выполнил, и показывая то, как он вырос после своего трагического прибытия сюда в 1960-м году. Столько успехов, столько таланта и самоотверженности с его стороны без какой-либо мысли о том, чтобы попасть За грань, куда он сможет отправиться, если миссия пройдет успешно. Он смог бы попасть туда из-за этого одного задания ─ последнего для его внука в этом мире; оно было связано с единственным человеком, который мог быть парой Блейна.       Кэмерон испытал облегчение и ужасающее осознание, когда два дня назад имя Курта Хаммела перестало вращаться. На протяжении всех тридцати лет здесь он надеялся, что этот парень был подходящей парой для Блейна, но подобные пары были очень редкими, особенно учитывая расстояние между ними. Не было ни единого доказательства, но Кэмерон был уверен, что именно это послужило причиной внезапной смерти Блейна. Как и имя Курта, имя Блейна должно было перестать вращаться незадолго до его смерти, когда его единственная родственная душа, которая была парнем, родилась спустя пару десятков лет после него. Время поместило Блейна в безопасную зону ─ Посередине, чтобы они могли встретиться спустя пятьдесят лет без огромнейшей разницы в возрасте.       Кэмерон перевел взгляд на второй экран, где был открыт файл Курта Хаммела, а края все еще мигали ярко желтым цветом, показывая, что его имя, наконец, установило связь со своей родственной душой. Это была сложная миссия для кого угодно. Исход мог быть любым, но Кэмерон знал, что должно было произойти. Он понятия не имел, как Блейн справится с ситуацией, хотя он надеялся на лучшее и верил, что мальчик примет правильные решения и поможет Курту справиться с хулиганами и насмешками, которые его преследовали. Если повезет, Блейн найдет мужество внутри себя и внутри Курта, и попробует завоевать его доверие на протяжении следующих девяти месяцев.       Это будет самой сложной миссией Блейна за все время здесь, и если же он потерпит неудачу, последствия будут тяжелыми. Кэмерон посмотрел на капсулу перемещения в дальнем углу своего кабинета и на два стула, которые ждали Блейна в течении нескольких дней. Он надеялся, что Блейн вернется с этой миссии один. Этого могло и не произойти, учитывая то, что до июня могло случиться что угодно.       В дверь постучали; до того, как Кэмерон успел пригласить посетителя, дверь открылась, и внутрь зашел Блейн ─ слегка покрасневший и вспотевший после своей ежедневной тренировки, но с папкой о своей последней миссии в руке и спокойным выражением на лице.       ─ Добрый вечер, сэр, ─ поздоровался Блейн в формальном тоне.       Это был его обычный тон во время разговоров с Кэмероном, и если раньше от этого Кэмерон испытывал гордость, то сейчас ему хотелось скривиться. Его собственные взгляды и сдержанность дали Блейну понять, что их отношения всегда будут на расстоянии вытянутой руки. Зная друг друга почти шестьдесят семь лет, Кэмерон не мог заставить себя что-то изменить. Он даже не знал, с чего можно было начать или как можно было поднять эту тему. Поэтому его отправили сюда, поэтому он застрял здесь почти на тридцать лет. Его внук значил для него все, но, несмотря на то, что ему было сложно это принять, он все равно пытался осознать, как можно было сформулировать его любовь словами.       Его самое большое сожаление всегда было связанно с тем, что он упустил шанс на настоящие, любящие отношения с самым младшим внуком. Даже, когда ему предоставили второй шанс в Посередине, он все еще не мог наступить на шею собственной гордости, чтобы все исправить.       ─ Ты изучил информацию? ─ спросил Кэмерон вместо всех фраз, которые подбирал и изменял в голове на протяжении последних тридцати лет.       ─ Я просмотрел основную информацию, ─ сказал Блейн, занимая место напротив Кэмерона, и положил папку себе на бедра. ─ Там не было списка заданий, ─ добавил Блейн спустя пару мгновений, выглядев слегка сбитым с толку от отсутствия такой информации. ─ Я не совсем уверен, что от меня требуется.       Кэмерон наблюдал за парнем пару минут, пытаясь решить, как можно было бы получше объяснить ему суть его последней миссии. В подобных случаях это было стандартной процедурой. Когда человек в Посередине пробыл здесь достаточно долго, чтобы, наконец, встретиться со своей парой, ему не предоставляли информацию о заданиях, которые он должен был сделать. Они сами должны были все понять, как в обыденной жизни ─ без каких-либо указаний, что говорить или делать.       ─ Боюсь, что сейчас не могу дать тебе больше объяснений, ─ медленно сказал Кэмерон, оценивая легкое удивление Блейна от его слов. ─ Это… Блейн, это будет твоя последняя миссия. Что там произойдет, с тобой, с людьми, с которыми ты будешь контактировать, зависит только от тебя.       Блейн выглядел озадаченным и даже слегка ошеломленным от подобной перспективы.       ─ Но… есть же какие-то ожидания того, что я должен буду сделать, правда? Даже если они скрыты.       ─ Они есть, ─ согласился Кэмерон, ─ но ты сам должен это узнать, ─ замолчал он, пока Блейн обдумывал его слова и бросал взгляды на экраны с открытыми файлами над столом Кэмерона.       ─ Есть что-то, что ты можешь мне сказать? ─ настаивал Блейн, все еще выглядев потерянным и впервые настолько взволнованным.       ─ Я… ─ снова замолчал мужчина, внимательно наблюдая за внуком. Он так много хотел сказать, так много того, к чему он еще не мог подобрать слов, но он не мог заставить себя это сделать. ─ Доверяй своим инстинктам. Делай то, что считаешь правильным, не только для них, но и для себя. Блейн, это твоя последняя миссия и, если все пройдет хорошо, ты знаешь, что за этим последует.       ─ Я столкнусь со своими страхами, ─ глухо сказал Блейн.       Даже сейчас он все еще терял присутствие духа от упоминаний о том, что привело его сюда. Часть Кэмерона хотела отменить все, чтобы защитить Блейна от того, чтобы столкнуться со своими страхами и болезненным опытом лицом к лицу, но когда он смотрел на лицо Курта Хаммела, он знал, что не мог этого сделать.       Блейн был единственным человеком, который мог отказаться от миссии. Это был его выбор, если он не ощущал, что был к этому готов, но Кэмерон знал, что парень не откажется. Не тогда, когда в файле было имя Курта. Его внук всегда преодолевал большое расстояние, чтобы помочь другу. Этот парень отчаянно нуждался в присутствии Блейна в своей жизни, если хотел пережить следующий год. Они нуждались друг в друге во всех возможных смыслах.       ─ Ты готовился к этой миссии полсотни лет, ─ напомнил ему Кэмерон. ─ Ты справишься. Я ни капли не сомневаюсь в твоих способностях.       Во взгляде Блейна все еще присутствовала неуверенность до того, как он посмотрел на папку на своих бедрах. Кэмерон не мог представить, насколько сложным было это задание. Его самого никогда не отправляли обратно помогать кому-то, его задания были ограничены присутствием в Посередине; здесь он помогал молодым людям, а после сидел в кабинете и наблюдал за тем, как они открывали свои сильные стороны и достоинства; когда их принимали такими, какими они были.       ─ Метка его родственной души замерла, ─ медленно сказал Блейн, поднимая взгляд на Кэмерона. ─ В папке был файл с информацией об этом, но когда я попытался его просмотреть, он был заблокирован, как и в моей.       Значит, он заметил. Кэмерон не был удивлен. Блейн всегда очень внимательно изучал задания и проводил исследование.       ─ Она замерла два дня назад, ─ просто сказал мужчина. После он замолчал до того, как озвучить ложь, которая была необходима, если Блейн собирался начать миссию без какого-либо представления о том, что могло произойти. ─ Для этого дела эта информация не имеет значения.       В ответ Блейн медленно и осторожно кивнул. В какой-то момент Кэмерону показалось, что внук ему не поверил. Он сузил глаза и, казалось, что-то подсчитывал в уме, продолжая смотреть на деда, но потом, казалось, принял его ответ и решил не развивать эту тему.       ─ Есть что-то еще? ─ спросил Блейн спустя мгновение.       Кэмерон смотрел на него сквозь стеклянный, просвечивающийся экран, на котором был открыт файл с информацией о Курте Хаммеле, обращая внимание на крепкую челюсть внука и его заинтересованные карие глаза. Он был готов; он был напуган, но, без сомнений, готов. На протяжении следующих девяти месяцев он будет сам по себе, будет исследовать жизнь, которую потерял, и получит множество новых впечатлений, о которых даже не смел уже и мечтать. Несмотря на то, что он сожалел о том, как он ужасно себя вел, когда дело касалось отношений с внуком, Кэмерон безумно им гордился и знал, что никто не заслуживал этого так, как он.       ─ Хорошо перечитай истории, чтобы все запомнить, и запомни ответы на вопросы школьного персонала, ─ сказал он. ─ Там есть пара людей, которые могли запомнить тебя после твоего последней миссии в Маккинли ─ библиотекарь и несколько учителей. Все остальное есть в папке. Мы организуем твое отправление на четвертое сентября, ─ сказал он Блейну, который быстро кивнул и поднялся на ноги. ─ Убедись, что в этот раз ты выучил всю необходимую информацию об этом времени, ─ добавил Кэмерон. ─ Последнее, что нам надо, так это, чтобы ты прыгал везде от восторга и кричал, насколько все вокруг потрясающее.       ─ Это произошло всего один раз…       ─ Это заставило отвернуться от тебя половину учеников со школы ─ резко сказал Кэмерон. ─ Если бы ты не прикрыл это тем, что это было выступление в хоровом кружке в стиле диско…       ─ Я все прочитаю, ладно? ─ уверил его Блейн, закатывая глаза. ─ Вдумчиво.       ─ Хорошо, уверен, что так и будет, ─ ответил Кэмерон, пытаясь не улыбаться. ─ Теперь можешь идти. Жду тебя здесь ровно в шесть в пятницу.       ─ Да, сэр.       Блейн развернулся к двери, сразу открывая папку и начиная снова просматривать информацию на страницах. Он был так сфокусирован и уже хотел сделать все правильно, без знания того, что от него требовалось. Его внук был потрясающим молодым человеком, проницательным и уверенным, но он все еще полностью не осознавал свои возможности или глубину любви, которая могла уместиться в его сердце.       ─ И, Блейн?       Его голос прозвучал до того, как он знал, что хотел сказать. Блейн замер в дверном проходе, насторожившись от оклика охрипшего голоса. Кэмерону было несвойственно говорить неформальным тоном со своим внуком, даже если с другими людьми он мог так говорить. Блейн выглядел озадаченным, словно он на что-то надеялся.       ─ Я… ─ Кэмерон хотел все рассказать; сказать своему внуку, как сильно он его любил и заботился, как он гордился тем, каким человеком он стал, и тем, скольким людям он помог, но слова застыли на его языке и скатились обратно по горлу вниз, потому что мужчина все еще слишком сильно боялся открыть свое сердце.       ─ Удачи, Блейн.       ─ Спасибо, сэр, ─ пробормотал Блейн, опуская взгляд на стол перед Кэмероном.       Кэмерон смотрел, как парень вышел; еще одна волна отвращения прошлась по нему от собственной трусости. Он так много хотел сказать, так много раз извиниться, но его страх не получить прощение Блейна не давал ему поднимать эту тему. Если Блейн никогда его не простит, Кэмерон не будет его винить, но его собственное сердце не сможет снова и снова переживать эти раны. Не тогда, когда они были такими же глубокими, как и у Блейна.       Несмотря на то, что Кэмерон не знал, как попрощаться, он знал, что должен был это сделать, прежде чем все закончится. Правильно. Не так, как в последний раз. Его внук заслуживал намного больше, чем закрытую перед его лицом дверь.