Колдунья

Если в команде импровизаторов был человек, ненавидящий ранние подъёмы больше Шастуна, то им, несомненно, являлся Арсений. Не простой Арсений, конечно, а тот самый, каким он просыпался на утро после пьяной ночки. Подтверждением тому служили дважды треснутый экран телефона и его друг-москвич, однажды оказавшийся на траектории броска. - Арс, поднимайся, скотина! – уже не в первый раз повторил Сережа, вновь появившись на пороге комнаты друга. В ответ мужчина что-то промычал и накрыл лицо подушкой, чтобы хоть как-то спастись от назойливого армянина. - Пять минут истекли полчаса назад, - Матвиенко не составляло труда разобрать отдельные слова в невнятной речи, благо за многие годы дружбы он научился понимать Попова без слов. - Скажи, что я заболел, - жалобно донеслось из-под подушки. Сережа только закатил глаза, по-прежнему занимаясь укладкой собственных волос. - Ты сам вчера звонил Стасу и сказал, что нажрался, - сообщил он, ловко орудуя расчёской. В ответ вновь раздался приглушенный стон. - Да-да, и пообещал, что на сегодняшней съемке будешь, как огурчик, - закончил Матвиенко, не скрывая злорадства в голосе. Страдания друга он списал на кару за вчерашние ночные посиделки с выключенным телефоном. - Ладно, пошли, огурец, пока в настоящий овощ не превратился, - сжалился он. Ухватившись за протянутую руку, Арсений с трудом поднялся на ноги, и на кухню ребята отправились уже вдвоём. Есть после вчерашнего не хотелось совершенно, а от запаха свежей еды внутренности скручивало в рвотном позыве. Сережа, уже полностью собранный, неспешно потягивал зеленый чай из кружки, одновременно наблюдая за мечущимся другом. Стоит заметить, что зрелище, действительно, выглядело презабавным. - Кстати, - вдруг начал Матвиенко, когда они вдвоём уже сидели в такси. Интонация друга показалась Арсению какой-то нехорошей. – Ты так и не сказал, кто была та девушка в баре? - Девушка? – опешил Попов. Из вчерашнего вечера в голове осталась только боль. Причём, физическая, отдающая в висках от любых громких звуков. - Да, та самая, которая диктовала мне адрес бара в половину четвертого, - Сережа, хоть и был щедр на подробности, особой ясности не внёс. - Если бы я помнил всех, с кем пил, - многозначительно выдал Арсений в ответ. Мысленно импровизатор даже скрестил пальцы, молясь, чтобы другу этого оказалось достаточно. - Если бы меньше пил, то помнил, - философски заметил армянин, но развивать тему не стал. То ли не желал терзать друга расспросами, то ли просто отвлекся на что-то интересное в телефоне. Арсения устраивала любая причина. Оказавшись на территории Главкино, Матвиенко волшебным образом куда-то испарился, не потрудившись сообщить об этом другу. Оставшись один, Арсений первым делом отправился на поиски кофейного автомата в отчаянной надежде, что напиток сможет вернуть ему хоть часть сил. После вчерашнего голова работала с постоянными сбоями, и поэтому ещё десять минут импровизатор потратил на бесцельное хождение по коридорам павильона. Благо, времени до начала съёмок было ещё предостаточно, а Шастун, если судить по сердитым замечаниям Стаса, ещё даже не встал с кровати. На него-то и наткнулся Попов в процессе своих поисков. Шеминов, как всегда, был очень деятелен, и настроение ему не смог подпортить даже опаздывающий Антон. У Арсения же не было никакого желания разделять этот позитив, поэтому он постарался незаметно выскользнуть из вида продюсера. Ограничился лишь коротким приветствием. - Арс, подожди, - Стас, погруженный в дела, поначалу не обратил на него внимания, но вовремя опомнился. Уже собиравшийся ретироваться Попов, был вынужден остановиться. Самое обидное, что до желанного поворота оставалось всего несколько шагов. - У меня к тебе дело, - сообщил продюсер, поравнявшись с ним. – Даже два. В последнее время подобные фразы ничем хорошим для Арсения не заканчивались. В прошлый раз тем же тоном ему сообщили о съемках в «Битве экстрасенсов», поэтому сейчас Попов приготовился к худшему. - Я поговорил с продюсерами «битвы», и они согласились вырезать несколько особенно острых моментов, - Стас по своему обыкновению говорил очень быстро, но Арсений, как ни странно, слова различал. Более того, именно их он хотел услышать, хоть и не надеялся, что руководство канала упустит такую сенсацию. – Мне пообещали, что в эфир выйдут лишь факты, которые ты оглашал в повседневной жизни. Материала на остальных предостаточно, поэтому Алёну они трогать не будут. У импровизатора словно камень с души упал. Даже головная боль, преследовавшая всё утро, вдруг отступила. Мысли прояснились, и вместе с радостью в мозг закралась нехорошая догадка. Стас по-прежнему стоял рядом, терпеливо ожидая. И Арсений сильно сомневался, что продюсер ждал от него благодарностей за услышанное. - Дай угадаю, вторая новость – плохая? Стас опустил глаза. Сомнений у актёра больше не осталось. - Они хотят видеть тебя на совете жюри. Чтобы не застонать в голос, ушли последние капли выдержки. Арсений даже думать не хотел о том, что придётся снова появиться там. В том месте, где всю его душу буквально вывернули наизнанку. Даже новость о том, что большинство секретов не получат широкой огласки, больше не приносила никакого удовлетворения. - Даже не буду спрашивать, почему именно я, - раздраженно выдохнул мужчина. По сочувствию в глазах Стаса, он понял, что избежать этого ему всё равно не удастся, поэтому заговорил о другом. – Что от меня требуется? Честно сказать, Попов, хоть и был человеком разносторонним, мистикой никогда не интересовался. Просто не верил, поэтому подобные программы считал постановкой с купленными актёрами. К слову говоря, «импровизацию» первое время тоже считали постановочной, но мнению людей свойственно меняться. Арсений убедился в этом на личном опыте, пусть и крайне болезненном. «Битву экстрасенсов» до этого он, естественно, не смотрел. Слышал краем уха, но ни о каких жюри, ни о каких конвертах понятия не имел. По этой причине Шеминову и пришлось объяснять другу всё, что ему нужно будет сделать. Признаться честно, Арсений ожидал очередного кошмара, но в этот раз всё оказалось куда проще. Выбрать двух экстрасенсов – лучшего и худшего, коротко поделиться впечатлениями и сдать фотографии участников. Ничего криминального. - Сможешь отомстить своей Егоровой, - напоследок посоветовал Стас. Продюсер уже скрылся из виду, а Попов всё ещё стоял на месте, как громом пораженный. Знакомая фамилия без предупреждения выстрелила по вискам вспышкой боли, заставляя вспомнить. «Своей Егоровой» Соня Егорова. Хрупкая брюнетка в алом платье. Стакан виски в тонких девичьих пальцах. Разводы туши на бледных щеках. «Кто была та девушка в баре?» Если и существовали какие-то высшие силы, определяющие дальнейшую судьбу человека, то с Арсением они, определенно, шутили. Самым жестоким образом. *** - …Большая пробка собралась на улице Ленина, рекомендуем автолюбителям воспользоваться объездным путём, - бодро сообщила радиоведущая, чей голос сопровождал Арсения с самого начала его поездки. Притормозив у светофора, актёр бросил взгляд на ряд дорожных знаков, вывешенных прямо над головами водителей. Один из них информировал о расположении ближайших улиц, и взгляд мужчины тут же зацепился за недавно услышанное «улица Ленина». Едва дождавшись разрешающего сигнала, он свернул в указанном направлении вопреки предостережениям ведущей. Впервые в жизни он, действительно, хотел попасть в пробку. Хотел задержаться, а то и вовсе опоздать к чертям. Пускай снимают без него, ищут замену, выкручиваются. В конце концов, у него могут быть непредвиденные обстоятельства. Сраный форс-мажор, который сейчас был нужен, как воздух. Ситуация была по-детски глупой. Попов чувствовал себя маленьким мальчиком, который готов на всё, лишь бы не идти в школу. На ум пришло давнее воспоминание об уроке ненавистной геометрии, отравлявшей ему жизнь долгих четыре года. На что он только ни шёл, пытаясь избежать встречи с престарелой Мариной Павловной, обожавшей отыгрываться на учениках за собственные неудачи. Егорова не имела ничего общего со злобной старухой. Она была привлекательной, яркой и запоминающейся. Отрицать очевидное было глупо. Случись первая встреча при других обстоятельствах, Арсений обязательно бы отвесил ей пару изящных комплиментов и непременно уговорил бы на совместную фотографию. Это милое лицо словно было создано для фото-индустрии. И вот эту красавицу он сейчас боялся гораздо больше, а объяснить не мог. Как это зачастую происходит в нашей жизни, в тот единственный момент, когда больше всего на свете ты желаешь опоздать, все препятствия на твоём пути испаряются самым волшебным образом. Пробка по неведомым причинам растворилась за считанные минуты, и по оговоренному адресу Арсений приехал даже раньше положенного. Старинное здание завораживало своей архитектурой, но мыслями талантливый импровизатор находился совсем не здесь. Стас заверил друга, что самих экстрасенсов на совете никогда не было и не будет, но Попов не мог избавиться от неприятного предчувствия, проходя по безлюдным коридорам. Время было раннее, и потому, кроме редких работников съемочной группы на глаза никто не попадался. Оттого ещё удивительнее оказалось встретить Егорову в своей гримерке. - Чтоб я сдох, - потрясенно прошептал Арсений, замерев на входе. Девушка едва не выронила из рук бутылку с минералкой, которую до этого планировала выпить. Не поворачивая головы, только закатила глаза. - Поверь, наши желания совпадают, - Егорова цокнула языком, разворачиваясь в кресле. Сегодня она снова была экстрасенсом. Холодной и жёсткой, способной вскрыть душу одним взглядом. Арсений отвёл глаза. «Нечего тебе с ней разговаривать», - убеждал он себя, продвигаясь к свободному креслу. Спиной по-прежнему ощущался взгляд зелёных глаз, морозом пробирающий до самых костей. Девушка неотрывно следила за импровизатором, словно хищник – за добычей. Попов изо всех сил старался не обращать внимания. - Зачем ты здесь? – вдруг спросила она, изящно разбив звенящую тишину в гримёрке. Арсений едва удержал в руках телефон, и Серёже отправилась незаконченная смс. - Разве ты не знаешь? – усмехнулся мужчина, оборачиваясь лицом к Егоровой. Соня не улыбалась, но выглядела призрачно-спокойной. Только в зелени глаз сверкал какой-то нехороший огонёк. - Ты предлагаешь снова залезть в твою голову? – она позволила себе усмешку, наблюдая, как с лица импровизатора разом исчезают все краски. Ни один не желал уступать другому. По очереди оба перетягивали на себя одеяло, оставляя своего противника без защиты. Оба знали, что уязвимы. Каждый имел козыри в рукаве, но оба могли проиграть. - Совет, - коротко выдохнул Арсений, не отводя глаз от девушки. Та понимающе хмыкнула, и, казалось, потеряла к нему всякий интерес. - Приехал мстить? – спросила она, когда мужчина уже решил, что разговор окончен. Егорова теперь внимательно изучала собственное отражение, но поза девушки оставалась напряжённой. Арсений вдруг подумал, что она боится его. Действительно, опасается вылететь с этого глупого проекта. - Даже не думал, - солгал он, отворачиваясь к своему зеркалу. Егорова недоверчиво хмыкнула, очевидно, не поверив, но градус напряжения в гримёрке пошёл на убыль. - Для актёра ты не слишком убедительно врёшь. Арсений закатил глаза: - Можно подумать, что от тебя что-то можно скрыть. Егорова не ответила. Она как-то резко потухла после этих слов, и разговор оборвался. До прихода гримёра девушка внимательно что-то изучала в своем телефоне, не отрывая глаз от экрана. Потом и вовсе куда-то в спешке упорхнула, стоило в комнате появиться молоденькой девочке с кистями. Арсений проводил её силуэт непонимающим взглядом, чувствуя неясную вину перед экстрасенсом. Чем он мог обидеть её? Уже поздним вечером он запустил один из первых выпусков «Битвы» этого сезона. Совершенно случайно, как он заверил удивлённого Матвиенко. Потратив целый час на бесполезный просмотр, он собирался выключать запись, когда уцепился за такие знакомые слова. Аланский провидец сдержанно улыбался в камеру: - Не завидую её будущему мужу. От неё ничего нельзя скрыть. *** В готическом зале было не слишком уютно. Тёмные тона, дорогая, но строгая отделка, приглушённый свет – всё это должно было добавлять мистики. Но почему-то вызывало у питерца лишь тоску. Мужчина чувствовал себя не на месте, словно играет чужую роль, и никак не мог выбросить из головы зелёные глаза. Грустные-грустные. - Познакомьтесь, - ведущий поднялся навстречу, и Арсений только теперь заметил, что за столом пустует лишь один стул. – Арсений Попов, участник шоу «Импровизация». Натянув на лицо одну из самых своих обаятельных улыбок, Попов скользнул глазами по остальным участника совета. Вера Сотникова, как и всегда, выглядела улыбчивой и жизнерадостной женщиной, не упуская возможности разглядеть самого Арсения. Что ж, к женскому вниманию актёр давно привык. По другую руку от Башарова сидел суровый мужчина, имени которого Попов не знал, да и не слишком интересовался. Он хотел поскорее вычеркнуть из жизни всё, что связано с «Битвой». И всех. - Я ваш фанат, - мальчишка лет двадцати первым протянул руку. – Вы очень крутые. Арсений сдержанно улыбнулся, принимая похвалу. Что ж, может, в этом готическом зале не всё так плохо. - Кстати, ваш тёзка, - добавил Марат, указывая на парня. - Очень приятно, - импровизатор пожал протянутую руку, гадая, что же могло привести этого человека сюда. Мальчик выглядел вполне обычным, радовался знакомству, и никаких тягостных мыслей на светлом лице не отражалось. Вот уж кому Егорова точно не смогла бы насолить. Арсению казалось, что у парнишки просто не могло быть скелетов в шкафу. Пожимая руку мрачному мужчине, Попов обратил внимание на ещё одну женщину, представлять которую ведущий не спешил. Та смотрела на актёра с таким неодобрением, что Арсений даже растерялся на секунду. Так многодетные матери смотрят на мужей-алкоголиков, превративших их жизнь в сплошной кошмар. Попов был абсолютно уверен, что женился всего однажды. - Мама Арсения, Ирина Петровна, - наконец, представил её Башаров, и Арсений заставил себя вежливо улыбнуться. Женщина не ответила. Даже не изменилась в лице, лишь ревностно перехватила сына за руку. Заострять внимание на этом Попов не стал. В конце концов, он не собирался отбирать хлеб у психиатра. Вскоре заработали камеры, и начался долгожданный процесс съёмки. Марат на правах ведущего поспешил объяснить правила голосования, и Арсений подарил на камеру несколько мимолетных улыбок. Пусть все те, кто ждал его падения, останутся разочарованы. Настоящих эмоций он сегодня не покажет. - Арсений, что скажете вы? - вопрос Башарова раздался неожиданно, и актёр, погруженный в свои мысли, осознал, что прослушал заданный вопрос. Пойманный врасплох, Попов собирался попросить повторить, но ситуацию спасла Вера Сотникова. - Марат, можно я скажу? - попросила она, и ведущий с улыбкой развёл руками. Как будто кто-то мог ей это запретить. - Ребята были у нас впервые, поэтому, как мне кажется, воспринять это сразу для них тяжело. Были, конечно, и курьезные моменты. - Антон особенно бесился, когда его путали с девочкой-подростком, - включился Арсений, послав Сотниковой благодарный взгляд. Юноша, сидевший возле матери, негромко фыркнул. Остальные собравшиеся ограничились улыбками, и Марат попросил каждого сдать фотограф лучшего экстрасенса. - Мне почему-то кажется, что Константин добавит ещё один белый конверт в свою коллекцию, - хмыкнул Макаров, протягивая ведущему одну из фотографий. Арсений усмехнулся, опуская взгляд на разложенные перед ним карточки. Честно сказать, он даже не думал о том, что ему тоже придётся сделать выбор. Для импровизатора весь этот процесс не казался чем-то важным, и фотография в конверте уж точно не делала ему погоды. Но, стоило подумать об этом, в памяти всплыли потерянные глаза Софьи. Для неё эти глупые конкурсы и соревнования за белый концерт были чем-то несомненно важным. - А мне кажется, что Соня Егорова не меньше достойна быть в конверте, - в завязавшийся разговор между взрослыми влез юный парень, опуская перед Маратом фотографию. Попов ни секунды не сомневался, что на ней была Соня. Сердце как-то странно стукнуло о ребра, и взгляд Арсения сам собой упал на изображение девушки, лежащее перед ним. - Вот уж кто точно белого конверта не заслуживает, - оборвала сына Ирина Петровна, не скрывая очевидной злобы по отношению к экстрасенсу. В другой раз Арсению стало бы непременно любопытно, чем таким могла насолить этой даме прямолинейная Соня. Но прямо сейчас, глядя на раздраженную женщину, с которой спорила Сотникова, Попов подумал о другом. У него ведь не было повода любить Егорову, защищать или искать оправдание её действиям. Арсений мог вот также высказать недовольство, оставить без конверта, в конце концов, имел для этого свои основания. Только кем бы он себя считал после этого? Да, Соня чувств окружающих не щадила, но лишь потому, что считала это благом. Для них - в первую очередь. У неё были свои убеждения, и никто не имел права её за них осуждать. - Арсений, вы определились? - обратился к нему Башаров, собравший в руках пачку фотографий. Импровизатор скользнул по карточкам последним взглядом и протянул ведущему выбранное изображение.