Großartig

— Как-то так. – Мэтт опустил Мелло на стол. Просто сегодня … как бы помягче выразиться - захотелось экспериментов. Мел сам хотел. Просил удивить. Что ж, постараемся, но нет уверенности, что понравится. Подождем реакции. Блондин недовольно поерзал, сообразив, что конечная. — Дживас. На столе — крошки. Мэтт только нагло хмыкнул. — Подними изнеженный зад и вытри, придурок. — Еще чего. Пусть уж так. Но не пожаловаться я не мог. - Все же он прекрасно осознавал правила. Он предоставил геймеру свободу воли и действий, понадеявшись на его слегка двинутую фантазию. А что бы и нет? Не вечно же быть угрюмым и, надравшись различной выпивки индифферентного качества, требовать с обкуренного Дживаса простого и обыденного практически траха. Нет, это вообще случалось, когда что-то шло не так, как немец задумывал. Но сейчас - сейчас все прекрасно. Выходной. Суббота. То самое время, когда уже не день, но еще не вечер. Самое то, короче. — Славно. Великолепно. Предупрежу тебя заранее - я сегодня провалил заказ. Я промазал с 50 метров. Не помню, говорил или нет. Так что я дико, просто дичайшее зол. Я знаю - в понедельник наше милое начальство меня не погладит по головке. Так что, солнце, давай это сделаешь ты? В случае с твоей прямой кишкой я промазывать не намерен. Не дождавшись ответа, серб наклонился над распростертым бледнокожим хрупким телом и с силой сжал зубами сосок. Почти в кровь. От возбуждения на миг потемнело в глазах. Всё складывается - Ве-ли-ко-леп-но. Первый миг Кель еще соображал над тем, почему Мэтт не сказал этого сразу, как пришел. Но… его дело. Да и вообще, потом стало не до того. Мазохистское удовольствие, смешанное с болью, заставило немца совсем перестать думать. Его любимый способ перестать думать. Безотказный и невообразимо подходящий к темпераменту блондина. Он громко выдохнул - еще не стон, уже не просто дыхание, одной рукой вцепился в край стола, с противным скрежетом царапая столешницу ногтями, другой сжал рыжие волосы любовника. Так и надо. То, что нужно. И Келю, и самому геймеру — Нггг… Я отымею тебя на столе, нем-м-мочка… Как перспектива, мм?.. Мне та-а-ак доставляет… Майл опустил набухший сосок и со всей страстью впился в приоткрытые губы блондина. Глубоко проник внутрь языком. На правах хозяина, черт возьми. Руки тем временем скользили по талии, потом переместились на бедра и крепко, до покраснения сжали нежную плоть. Мелло, не успев ответить, только неразборчиво промычал в поцелуй нечто утвердительное, выгибаясь навстречу. Он был только за. Хотя бы потому, что для него это все было красивой, изящной игрой с заранее известными ролями. Роль немца сейчас состояла в том, чтобы отвлечь Мэтта от его мыслей. Роль Мэтта - проделать то же самое уже с самим блондином. Такая вот моральная поддержка. Нарочито грубые прикосновения были идеальным вариантом, в несколько секунд распаляя желание до таких, хм, высот, что аж дыхание перекрывало, а сердце стучало через раз, грозя аритмией. — Мм… Держаться сил уже нет. Обойдешься без смазки, шлюшка? Да и растягивать не нужно – давно не девочка, протрахан…хе-хе, до аорты, да притом я как твой муж не уверен, что только мной… расшатан-то. Серб усмехнулся и опустился перед столом на колени. Широко раздвинул гибкие ноги Мелло и слегка приподнял их. Припал губами к сфинтеру, настойчиво проникая внутрь языком. — Муж? Что-то я не помню…церемонии. Я так сильно набухался тогда? — быстро, на одном дыхании проговорил немец, успев сделать это до того, как жаркий, можно сказать, поцелуй (блять, автор и сам такого сравнения не ждал) заставил растерять остатки гениальности. Вот так легко переключить Мелло с режима гения на режим тупой блондинки. Легко…но только одному человеку это удавалось-таки сделать. Кель бесстыже раздвинул ноги шире, ожидая вполне закономерного продолжения и запрокидывая голову, что вынудило созерцать слегка запаутиненную люстру. Некстати, впрочем, блондину было сурово похер, что разглядывать. — Ну всё. Вхожу без стука. И через заднюю дверь. – Мэтт дьявольски усмехнулся, ловко изогнувшись поднялся (словно нельзя было нормально встать, без выпендрежа) и приник к столешнице вплотную. Резкий грубый толчок вперед. Сладостный вскрик арийца. Обострившийся жар в паху. Всё не ново. Всё уже было. Сколько они знакомы – три четверти жизни. Сколько они друзья – половину. Сколько трахаются – одну треть. Ну так и отлично же. Прекрасно. Замечательно. И никогда не наскучит, что точно и определенно. Ведь никогда не знаешь заранее, что будет в конце. Может быть, даже сверхновая взорвется? Или погаснет солнце? Луна повернется обратной стороной к Земле? Загодя не знает никто. И от этого – только лучше. Ведь так, мой милый?.. «Милому», как уже говорилось, было абсолютно фиолетовы уже не только паутина и какие-то там крошки, до сих пор впивающиеся в задницу, а сейчас еще и в спину. А уж что там случится с миром тем более не волновало. Кель, в конце концов, любимого себя считал целым миром. И…если честно, Мэтта тоже. И вот сейчас один мир прекрасно и целеустремленно трахал другой. Ну и славно, никаких войн, глобальное перемирие, да что там, союз. Долгожданное, мать его, бракосочетание, о котором так любезно ничего и не подозревал Мелло, сосредоточенный исключительно на том, чтобы Дживас ни в коем случае не останавливался, ну и еще немного на том, чтобы как следует держаться и меньше елозить от толчков по столешнице. Уж о том, что он слишком громко выражает свой восторг, издавая стоны, затмевающие страстностью большую часть того, что можно услышать в фильмах, выпускаемых на его родине, блондин точно не думал. Просто ему было не до того. — Ну к-как?.. – Майл едва смог вышептать два этих коротеньких слова. Впрочем, он и вовсе не нуждался в ответе – выражение лица Михаэля и эти фантастически-фееричные звуки, почти бесперерывно срывающиеся с его обескровленных губ, говорили сами за себя миллионы раз лучше каких бы то ни было страстных и жарких искренних слов. Но такая уж натура была у обкуренного придурка Дживаса – во всем сомневаться, искать подтекст и двойное дно, самому скрывать правду. И верить безоговорочно только озвученным словам. Идиот. Нет, ну какой идиот!.. На секунду в пустующую голову арийца влетела мысль о том, что надо как-нибудь заткнуть неугомонного геймера, смеющего спрашивать настолько очевидные вещи и портить момент. Впрочем, черт с ним. Пусть думает над ответом сам, если ему так хочется забивать мозг, когда как Мелло всеми силами пытается его заставить этого не делать. С другой стороны, так нечестно, Мэтт ведь справился со своей функцией. Значит, и Кель должен постараться в полной мере. Оттолкнувшись руками от столешницы, блондин ровно на секунду дотянулся до губ рыжего, выдохнув в них очередной стон, тут же падая обратно. Сил на разговоры у него не было вовсе. Мэтт недовольно фыркнул и замер, предварительно войдя на всю глубину. — Вижу, что нравится. А что, поцеловать нормально – влом? Мелло запрокинул голову, чуть не треснувшись о стол затылком. Тяжело дыша, отозвался полным игривой иронии голосом, выждав пару секунд и осознав, что иначе продолжения не будет. — Прости. Вот так, коротко. Сейчас, пока Дживас не двигался, немцу удалось нормально приподняться, обнять геймера за шею и уже действительно поцеловать, глубоко и страстно, так, как и должно быть. В конце концов, игра в покорность одна из любимых игр Келя, она помогала на время переставать быть собой. — Мм… М… Мел… Мел-ло… Ми-ха-эль… Дживас выглядел полным психом. На каждый произнесенный слог он делал особенно глубокий и сильный толчок вперед. — Ннн… Я не знаю, что сказать… Лучше промолчу и поговорю с тобой языком тела… Немец был не против, пребывая в эйфории по поводу того, что Дживас заткнулся и сосредоточился на деле. Кель так и не опустился обратно на стол, предпочитая сохранять шаткое равновесие практически в воздухе, упираясь в край столешницы, почитай, одним только копчиком. Неудобно, больновато даже, зато угол лучше…Настолько, что как уж тут сдержаться и не прижиматься плотнее, все более страстно впиваясь в губы Мэтта? Еще немного, еще… Стоны смешались в один хриплый звук, ритмично то становящийся ниже и звучнее на выдохах, то переходя на свист при вдохах. Зрачки Мелло резко расширились, он, до невозможности выгнувшись, откинулся на стол, сегодня решив сдаться и кончить первым, нисколько не сдерживая себя. Геймер же и не думал останавливаться, но и он был уже почти полностью выжат. Вперед, еще вперед… Вход – и выход… Сколько еще? Который будет последний? Ну, точнее заключительный, как говорят летчики. Конечно, они при этом имеют в виду не фрикции, но смысл-то черт возьми тот же!.. Хе-хе… Это же не их последний трах. Они повторяться, и повторяться многократно. И дай-то это Бог… Который, разумеется, едва ли поддержит их однополый союз. Но какая, раздери меня лиана, разница, если любовь – искренняя и настоящая?.. Бог… Прости и попробуй понять. Ну еще немножко!.. Как бы так извернуться и ухитриться войти еще глубже?.. И ведь получилось же, Эврика!.. Получилось – и тут же, долей секунды спустя, пришел сладостный яркий и долгожданный оргазм. С пошлым громким стоном Дживас излился в Келя. Дождался. И я дождался. Как там? — Великолепно. Более чем. Первое, что заметил блондин, придя в себя та самая люстра. Прозаично и отчего-то невыносимо пошло. Он предпочел снова закрыть глаза и спросить, осипшими звуками царапая себе горло -Мэтт… — выждал паузу, — поставь чайник, мне пить хочется. - Вот и вся любовь, казалось бы. Мелло предпочел не смотреть. Он слишком боялся, что будет неправильно понят. И он был в этом ой как прав. Мэтта сия новость весьма и весьма взбесила, если не сказать, разъярила. Он резко вышел из блондина и отошел. Даже отметнулся в сторону. -Сам поставишь, лапки не отсохнут. – сухо выдавил он и стремительно покинул кухню, даже не застегнув ширинку. — Блять. - Безрадостно оповестил кухню о своем обломе герр Кель, с трудом поднимаясь со стола и отряхиваясь от крошек. Пить ему действительно хотелось, но теперь он предпочел выпить воды с привкусом ржавчины и хлора, льющейся прямо из крана. Правда, намного легче не стало. А еще ему стало холодно. И противно. И одиноко. И обидно тоже. И если с обидой и одиночеством в ближайшее время ничего не сделать, то вот накинуть на себя хоть что-то можно. В кухне ничего, естественно, не отыскалось, пришлось идти в комнату. Нисколько не стесняясь а и впрямь, чего стесняться-то? прошел мимо геймера, который старательно делал вид, что никого в квартире больше нет, и вообще ноут его лучший друг, окинул пространство глазами. Увидев какую-то черт знает откуда взявшуюся рубашку, явно не свою, напялил ее на себя. Порыскав в шкафу, отыскал белье на этот раз, уж точно собственное. Ну и ладно. Уже не холодно. Плюхнулся на наиболее чистый угол дивана и…заскучал. Дживас явно пребывал в своем мире, а сил вытаскивать его не было. Оставалось только надеяться, что тот сам выйдет из компьютерного плена. Или… — Мэтт, а откуда у нас эта рубашка? Ровные брови серба насмешливо взметнулись. — Вот уж чего не знаю – того не знаю. Напряги куриные мозги, блондинка, и вспомни, каких быдл ты сюда таскала стройотрядами. Вот кто-то, видимо, и оставил… Позабыл после мегатраха. В голосе Майла, обычно теплом и довольно таки добродушном, сейчас звучали лёд и сталь. Да и глаза точно покинул свет. Едва договорив последнее слово, он вновь уткнулся в ноут с твердым намерением не реагировать больше ни на какие вопросы и телодвижения. Мелло недовольно скривился. Вот уж чего он не понимал, так это настолько быстрой смены настроения Мэтта. Блять, у самого Келя он, что ли, подцепил эту болезнь? Вот сволочь компьютерофильская. Блондин тяжко выдохнул, успокаиваясь. Что больше всего бесило тупой полосатый придурок никогда не понимал, что слова не главное. Как баба, честное слово. В сущности, арийцу было глубоко посрать на то, откуда взялась рубашка. Но….чёрт, когда Мэтт не в духе, он способен и на то самое пресловутое «я тебя люблю» огрызаться. Печально. Гениальный мозг бывшего воспитанника дома Вамми тщетно старался придумать способ вернуть привычного Дживаса. Варианты были более чем дурацкие, и большая их часть не подходила вовсе. Появилось даже желание поистерить и сломать ноутбук. Желательно об стену. Но это было бы совсем не то. Да и лень. Поэтому Мелло пошел по накатанной дороге, то есть сказать одну из самых редких вещей, что от него можно услышать. Придвинувшись к геймеру, он решительно уперся подбородком в его плечо. — Прости. Глаза Мэтта расширились. Лицо вытянулось, потом медленно, точно в старом кино, расцвело глупой улыбкой. Ему другого и не нужно было. Да, Дживас был нетипичный Водолей. Или наоборот, слишком типичен. Слишком легко вспыхивал, слишком легко угасал. Так и получилось сейчас. Старый заезженный сценарий… Но такой хороший и милый. Мэтт крепко прижал к себе любовника. Прошелся широкой теплой, почти обжигающей ладонью по немного всклоченным светлым волосам. Поцеловал в макушку. Распахнул рубашку и коснулся губами груди. И что удивляло более всего – он не сказал ни слова. Кель тоже ничего не говорил. Да и…не хотелось. Кажется, ему удалось отвлечь Мэтта от его мыслей. Хорошая игра та, в которой все в выигрыше. — Это ты меня прости. Я затупок, ты же знаешь… Просто очень ревнивый затупок. – виновато промолвил Мэтт куда-то в ключицы Мелло. – У тебя правда никого кроме меня? — Вот дурак ты полосатый. То советуешь мне шлюх снять, и злишься, что мне нужен именно ты, то ревнуешь. Думай головой-то. — проворчал немец, обнимая рыжего за шею. Он уже всерьез подумывал над тем, чтобы потеснить ноутбук и самому усесться на колени к Дживасу. Тот точно угадал мысли блондина. Он отложил компьютер и легко приподнял худенькое тело. Посадил на колени, напрочь упустив из вида, что ширинка так и не застегнута. Ну и что?.. — Извини… Я могу трахать кого угодно… Я делаю это не по любви. Просто тело желает разнообразия. Но моей сербской душе нужен только ты. — Ну так какие проблемы? — несколько раздраженно отозвался Мелло, — Я здесь же. Немцу, и впрямь, все эти метания были непонятны. Любишь трахай, не любишь не трахай. Как ни странно, секс без любви ему был неинтересен. Может, потому, что он хотел всегда идеальности. Чертов, матьего, перфекционист. Зато честно. И справедливо. — Ни-как-ких. Проблем. Все великолепно… — Мэтт крепче прижал к себе Михаэля и порывисто поцеловал. Сначала деланно неуверенно, но потом распаляясь всё больше. И вновь – жаркая волна желания по всему телу. И ведь действительно, что еще нужно? Они вместе. Они любят. Мелло не обижается – ну а Мэтт тем более. Пусть всё будет так, как есть. А именно – Великолепно.