Тихо плещется вода

      Тише, идёт лекция! Висела табличка на резной двери Университета. Сэр Кофа Йох, персона, окружённая, нет, я бы даже сказал обвешанная слухами и легендами, вещал нечто заумное с кафедры. Лавелас, покоряющий женские сердца мановением руки. Никто не знал, можно ли добавить к титулу «Лавелас» приставку «Казанова», однако спрашивать самоубийц не было. Не сказать чтоб Сэр Йох был в возрасте. Нет, никак нельзя было назвать его стариком! Хотя юношеская пора давно промелькнула перед профессорским носом, а состояние «мужЧина в полном расцвете лет» постепенно тоже от него переселялось, помахав платочком на прощанье, седина в волосах и лёгкие-лёгкие морщинки то там, то сям лишь украшали его, будто бы благородное золото обрамляли не менее благородным серебром, вкупе с медью. Он был похож на дядю, родного, всепонимающего. Приди к нему с проблемой и он скажет : «Мне б твои беды, иди сюда, сейчас объясню как быть!». Ему все доверяли, его все любили, его уважали. Горячие юноши лишь бросали вслед завистливые взгляды, а девушки вдыхали, эдак томно, мечтательно… Профессор к этому относился как к надлежащей дани: его труд, проделанный за время работы на педагогическом поприще, его возраст должны были вызывать нечто подобное. Успехи у дам лишь подкрепляли впечатление, добавляя своё весомое «Сэр Кофа не только кабинетная крыса, не дряхлый книжно-научный червь! Сэр Кофа человек, знающий не только формулы, а тонкие струны женской души, знал мелодию, которую надо играть на такой арфе...». Он знал всё. Нет, речь идёт вовсе не о науке, всю науку постичь невозможно. Речь идёт о мыслях, слухах, тайнах и легендах, скитавшихся под сводами аббатства, служившего институтом уже много лет. Ходила поговорка : «человек с трубкой имеет один рот, один нос, два глаза и тысячу ушей». Пример привести просто: идёт две лекции в разных залах на противоположных концах здания. Лекции кончаются. Чтобы дойти туда-обратно нужно минут пятнадцать, а сэру Кофе через пять минут уже всё известно! Содержание лекции, кто чем отметился.       Хлопнула та самая резная дверь, горемыка, уже в который раз за день! Никто её не щадит, бедолагу… Тьфу! О чём это я?! К двери потом вернёмся. По каменным плитам быстро прошагал человек с очень хитрыми глазами. Рожа у него была довольнейшая, как у того, кто совершил большую-пребольшую гадость, не получив за неё заслуженное наказание. И смотрит он на того, кому гадость состряпал, и тот на кого он смотрит, знает, пакостник перед ним сидит, а покарать, что называется вотпрямщас ничего не может. Вроде потом не прилично, после драки кулаками не машут. Явился во всей красе Сэр Джуффин Халли, по прозвищу Охотник. Если Профессор Йох – важная, солидная фигура, то Охотник абсолютно противоположная ему личность! Хоть ему и было столько же лет, однако выглядел он на четверть века моложе! Если Профессор Йох сама рассудительность, неторопливость, то Сэр Халли на первый взгляд всегда поступал очень быстро, крайне необдуманно, абстрактно, словно подросток. Естественно, через некоторое время выяснялось – решение Охотника единственно приемлемое, которое возможно! Если Сэр Кофа – всезнающий покровитель, Джуффин выслушает новость, затем искренне удивиться, но в кристалликах холодных, невероятно озорных глаз, читалось крупными буквами «Знаю это, даже больше знаю, знал что ты мне расскажешь и знаю, что ещё говорить будешь! Хоть сегодня, хоть завтра, хоть через сто лет!» Сэр Джуффин Халли уселся на самом дальнем ряду, слушая лекцию с философским видом. Выражение лица было как у Канта, ищущего ответ на очередной неразрешимый вопрос мирового масштаба. Гость достал какую-то толстую тетрадь, раскрыв её примерно на серединке и начав конспектировать маленькие отрывочки. Лектор, увидев это, скривился так, будто бы ему пришлось сжевать лимон с кожурой и кучей семян. В ответ Сэр Йох получил лишь широченную белозубую улыбку. Она буквально врезалась в оба уха, не собираясь на таком поступке останавливаться. Лекция продолжалась, все сидели… Вдруг Профессор резко оборвал свою плавную речь, удавлившись в подсобку. По кафедре стукнул графин с водой и стакан. Йох налил чуть ли не до краёв, жадно выпил. Сверкнувши построжевшими глазами продолжил, как ни в чём не бывало, однако уже скрипучим, потрескивающим голосом. Студенты сглотнули. Они прекрасно знали – такие изменения добром не заканчиваются. Перевоплощения подобные случались редко, обычно вдали от университета. Профессор словно молодел, терял в весе, становился жилистей,а лицо обретало более хищные черты. Создавалось устойчивое впечатление, словно уживались в одном теле и под одним именем два человека. Единственное понятное из перевоплощения лектора – не следует ждать абсолютно ничего хорошего.       Не повезло… Мысль,мгновенно пропитавшая воздух в зале. «Витала» – сказано слабо. Можно черпать половником, словно компот... Охотник спал лицом. Он не боялся перевоплощений коллеги, скорее из сострадания к остальным. Мол, если мне позабавиться захотелось, не значит что надо страдать остальным. Надо ж создавать впечатление наличия у Джуффина совести. Тетрадка испарилась, нагретое место было покинуто. Теперь уже настала пора улыбаться человеку за кафедрой. Студенты проводили Халли полными благодарности взглядами. Дверь лишь тихо-тихо скрипнула, показывая, тихо осуждая на тему «как же можно так людей обижать»...

***

      День подошёл к концу и пора ехать домой… Профессор с трубкой уселся в автомобиль, Профессор с хитрым прищуром оседлал велосипед…