Можно Вас пригласить?

      Тихая классическая музыка смешалась со звонкими голосами приглашенных гостей. Красиво одетые, галантные, с белоснежными улыбками, они обсуждали текущее мероприятие. У каждого в руке бокал шампанского и наверняка припасённая весёлая история, чтобы было чем порадовать собеседников. Сладкий персик, свежий цитрус, а ещё что-то насыщенное, приторное, от чего першит в носу. Она поморщилась. Это буйство ароматов доставляло дискомфорт. Не так хотелось ей провести этот вечер, не здесь, и не с этими людьми. Лицемеры-коллеги и льстецы-подчиненные - именно такими рисовало её воображение людей, окруживших его. Он улыбался и делал это искренне, что ещё больше злило. Найти подход к кому угодно, заинтересовать, привлечь внимание к своей весьма загадочной персоне - всё это у него получалось очень хорошо. Опыт? Природное обаяние? Не важно. Это лишь работа. Море, где он - крупная рыба, возможно даже акула, а люди - мальки. Им не скрыться. Их удел - быть съеденными. На секунду ей показалось это чертовски сексуальным. Его манера речи, спокойный тон, уверенные движения. Долго ещё она могла бы наблюдать за соседним столиком, любуясь своим мужчиной, если бы не резкий, неприятный звук, донесшийся со сцены. Он исходил от микрофона, что держал в руке их генеральный директор. Девушка тут же обернулась и поняла, что упустила добрый отрывок его речи.              - Этот год принёс в нашу компанию множество изменений, - продолжал он, - лучшими из них стали новые трудолюбивые и совестливые сотрудники, с которыми, я надеюсь, мы и в году наступающем, и в годах последующих, будем так же слаженно и плодотворно работать. Тут мне особо хочется отметить нашего нового руководителя отдела продаж. Он пришел как раз в тот момент, когда был нужен! И внёс неповторимый вклад в развитие компании. Честно признаться, самым сложным в работе с ним было запомнить его имя! - Зал наполнился веселым хохотом. - Прошу к слову этого замечательного человека, Ягыза Эгемена!              Громкими овациями и восхищёнными взглядами сопровождался его выход на сцену. Как же приятно, когда твой труд замечают и ценят. И вдвойне приятней, когда замечают и ценят труд любимого человека, что заслужил всё это. Без преувеличений, без лишнего пафоса. Заслужил эти аплодисменты, эти взгляды, эти слова.              Поднявшись, он слегка замялся и поправил пиджак. Привычное движение, когда волнение застаёт врасплох. "Всё же, несмотря на фасад мистера Холодильника, мы волнуемся?" – Не отводя взгляд от него, подумала она. И снова от неё ускользнула часть речи о благодарности начальнику и поздравлений сотрудников с праздником. Девушка провела её в мыслях о том, как бы хотела сейчас вдруг оказаться дома, в его тёплых объятиях.              - Я очень рад, что нахожусь здесь, в окружении всех этих невероятных людей. Рад, что этот год надолго запомнится яркими, приятными воспоминаниями. И есть один человек, которого я отдельно хочу поблагодарить за это. Мою жену. - Он посмотрел куда-то вглубь толпы, на стройную фигуру в длинном черном платье, что стояла за одним из столиков. - Хазан, - она едва заметно вздрогнула, - без тебя я бы не справился. Мы столько всего могли упустить, не возьми ты однажды меня за руку, не сказав тех слов, не придав мне смелости. Смелости начать всё заново. Ты именно тот человек, благодаря которому хочется верить в будущее. В светлое будущее. Вы бы видели сейчас ее лицо. Она так покраснела. - Мужчина засмеялся, обратившись к залу. - Спасибо тебе, любимая! Спасибо всем вам за этот незабываемый год, за этот прекрасный вечер!              Её всегда удивляло то, сколько эмоций он может передать одним мимолетным взглядом. Сейчас она читала в нем искренность, нежность, немного страсти и еле уловимую издёвку. Он знает, что делает. Знает, что делает с ней. Спокойна снаружи, но переполнена эмоциями внутри. Странное, всепоглощающее чувство возбуждения, внезапное чувство голода, которое не так просто унять. Добавилась в этот коктейль и злость. Злость от того, что его снова увели. Хазан предвкушала, как крепко обнимет мужа после такой речи, но не успел тот спуститься со сцены, как внизу уже поджидали те самые мальки. И теперь она чувствовала себя одной из них. Одной из тех, кто жаждет его внимания.              Решив отвлечься, девушка взглянула на телефон. На экране высветилось сообщение: "Когда вас ждать?". Набирая ответ, она на самом деле не знала точного времени. Домой ей хотелось уже. Для общения с женами его начальников и коллег совсем не было настроения. Бесконечные пустые разговоры утомляли больше, чем каблуки, на которых пришлось стоять весь вечер. Но он потерялся из виду. В один момент она подняла голову и, не заметив его в толпе, запаниковала. Испуг не проходил до тех пор, пока из десятка чужих ароматов, Хазан не почувствовала что-то родное. Прохладный, свежий запах с небольшим оттенком горечи.               - Можно Вас пригласить? - послышалось из-за спины.               - Мы обещали вернуться к десяти. - Она не спешила поворачиваться к мужу лицом. Стоит ей сейчас лишь посмотреть в его глаза, как она окажется на самом дне Марианской впадины и задохнется. Губы говорят одно, а внутренний голос совсем другое: "Что ты со мной делаешь?".               - Ещё есть время. И музыка подходящая. - Ягыз был прав. Играла "La Bohème". В зале приглушили свет.              - Мне так охота поспорить с тобой. - На лицах у обоих заиграли улыбки. - Но ещё больше хочется обнять. - Сдалась. Снова сдалась ему, даже без боя.       И вот он на своём законном месте - в её объятиях. Медленно движется в такт с ней. Нежно держит за руку, прикасается горячими губами к щеке. Такая желанная, такая необходимая ей весь вечер, близость. На безымянном пальце вдруг загорается "Ягыз". Словно это имя не выгравировано на кольце, а вырезано на её теле. "Только не смотри в его глаза, иначе мы останемся здесь навсегда" - подсказывает сердце.               - Нам нужно домой. - Тихо шепчет она.              - Хорошо. - Соглашается. Он тоже скучает. - Но мы закончим танец дома. Вместе с ней.              - Разбудим её? - Усмешка.               - Она не спит. Я знаю. Не уснёт, пока папа не поцелует перед сном.              В тот вечер они таки закончили свой танец. В мягком свете, исходящим от разожжённого камина, под ту же песню. Только уже дома, только уже с ней. Папа и две его боевые девочки. Вместе они проживали момент, который стоил всего, через что им пришлось пройти.