***
В главном зале всё было готово для вечеринки. В центре комнаты стоял большой стол с разнообразной едой; вдоль стены тянулись кресла, где сидели большие шишки. Мэлвин стоял в углу с графином с вином. Он знал всех их поимённо. Джейкоб и два его телохранителя, Тревор и Саймон; Дориан, менее мускулистый лысый мужчина, который, как говорят, довольно умный: Джейкоб ему доверял и слушал всё, что тот скажет. Ещё двое, Ангус и Гордон, в большей степени были скотами. Мэлвин мечтал, что однажды будет сидеть с ними, говорить о важных вещах, как большой начальник. Он всегда был бедным: будучи бездомным сиротой он жил на улицах, выживая лишь за счёт воровства. А Алая Гадюка вполне удачно захватила этот город. Он сразу же присоединился к ним. Он чувствовал, что, если будет хорошо работать, то сможет пробиться наверх за пару лет. Пока ему едва хватало на жизнь, но однажды он будет сидеть на этих диванах, пить вино и есть хорошую еду… о, и не стоит забывать о женщинах. Множестве красивых женщин. Мэлвин всё ещё был девственником. Он никому не признавался в этом. Пока что у него было недостаточно денег. Было бы глупо тратить все свои накопления на проституток. Но его наконец пустили на вечеринку. Он слышал, что после вечеринки, утром, для людей попроще всегда остаются женщины. Бэзил говорил ему, что некоторые из них слишком слабы, чтобы отбиваться: Тревор и Саймон были монстрами, которые обожали избивать своих жертв. Если честно, то Мэлвин находил, что идея о том, что женщина слишком слаба, чтобы дать отпор, была возбуждающей. — Говорю тебе, — сказал Дориан, глядя Джейкобу в глаза, — это не слишком умно. Подумай об этом в будущем. — А не слишком ли ты волнуешься об этом? Город у нас под контролем. Каждый день к нам приходят новые люди… почти все в розыске. Никто ничего нам не сделает. — Ты забываешь о кое-чём очень важном, — сказал Дориан. — Мы не самые сильные на этой территории. Землевладелец сильнее. У него есть достаточно силы, чтобы уничтожить нас за один день. — У нас с ним договор. — Да… пока что это так. Но мы выпиваем все соки из города. Хорошо, когда собака на поводке. Но слишком тугой ошейник придушит её. — Ты это к чему? Мэлвин восхищался Дорианом. Он был единственным, кто осмеливался перечить Джейкобу. Он был достаточно уверенным в том, что он говорил, и на то были основания. — Я это к тому, что вскоре люди не захотят платить. Наши доходы могут упасть до нуля. В какой-то момент мы не сможем платить землевладельцу. И что случится тогда? Он с нами договорился только потому, что решил, что мы сможем повысить его доходы. А что он сделает, если мы разорим его город? как он среагирует? Джейкоб не ответил. Он просто стиснул зубы. — Если мы продолжим в том же духе, то скоро две сотни солдат постучат в наши двери. Джейкоб знал, что Дориан был прав. Он просто не хотел открыто признавать это перед остальными. — А что ты предлагаешь? Прекратить требовать плату? — Дать людям передохнуть чуть-чуть. Тогда у них появятся деньги, чтобы тратить их на проституток. И… убийство одной из наших наиболее приглядных проституток просто потому, что она была недостаточно умной, не было умным ходом. Напряжение возрастало. Дориан только что сказал Джейкобу, что он тупой, прямо перед его людьми. Он ходил по острию лезвия. Мэлвин знал, что они говорили о Доре. Она была самой красивой девушкой, которую он вообще видел. Его не обрадовала её смерть. Если честно, то она ему даже нравилась. Не то что бы он вообще разговаривал с ней… или хотел поговорить с ней… он просто мечтал, что, когда станет достаточно богатым, выкупит Дору себе и будет заниматься с ней любовью каждую ночь. Джейкоб злобно посмотрел на Дориана. — Дора умерла не потому, что она не давала достаточно денег, — прорычал она. — Она умерла потому, что она ударила меня. — Я также слышал, что её несколько раз изнасиловали. — Конечно! Именно так проститутка расплачивается перед своим хозяином за недостаточную доходность! Дориан поднял руки, успокаивая своего босса. — Джейкоб, я хочу сказать только то, что убийство одной из наших лучших девочек за разбитый нос было поспешным решением. Проститутки, всё же, источник дохода. Они принадлежат нам. И относиться мы должны к ним с той же заботой, что и к нашей собственности. — Источник дохода, говоришь? Джейкоб придвинулся к Дориану с угрожающим взглядом. — Ты только и делаешь, что говоришь о доходах. Доходы то, доходы сё. Но, каким бы умным ты ни был, ты забываешь об основах нашей работы. Он встал, возвышаясь над своими подчинёнными. — Город размягчил тебя. Ты теперь говоришь как торговец. Но мы не торговцы. Мы бандиты. Для нас страх важнее денег. Мы живём лишь благодаря страху. Когда люди перестанут бояться нас, настанет конец. Забудь ты о землевладельце: горожане сами нам бошки посносят, если увидят нашу слабость. Поэтому Дора и умерла. Поэтому её смерть и была болезненной. Джейкоб отпил вина, пытаясь успокоиться. — А теперь, — сказал он, — если у тебя слабость на проституток, то ладно. Пока ты продолжаешь давать мне дельные советы, ты можешь спускать все свои деньги на сирот. Но я не могу позволить себе слабость. Потому что я босс. Это благодаря мне мы все живы с тех самых пор, как мы подловили торговцев, чтобы добыть денег себе на жизнь. И тебе не стоит забывать этого. Дориан кивнул. Он был достаточно умным, чтобы знать, когда следует держать рот на замке. И в этот момент в зал вошёл Бэзил. — Грег пришёл с женщинами, — объявил он. Джейкоб улыбнулся. Казалось, что вся его злость пропала. — Что же, друзья мои, — сказал он. — Поговорим о делах завтра. Этой ночью вы можете забыть о проблемах. Этой ночью мы развлечёмся. Давайте просто жить. Никогда не знаешь, когда твоя жизнь может оборваться!***
— Всё хорошо, — сказал Грег. — Они скоро пустят нас. Последнее время он не мог перестать трястись. Он мог надеяться лишь на то, что Бэзил не заметил, как он побледнел, и скинул это на плохое освещение. «Скоро это место превратится в скотобойню. А потом… что же случится со мной?» — Это то место? — спросила Люпус Регина, в её голосе слышалось разочарование. — Скучно. Какой скромный дом. Может мы оделись слишком красиво для этого места? — Если место выглядит убого, то это не значит, что и мы должны выглядеть убого, — ответила Энтома. — Я ради этого даже скрыла свою истинную внешности при помощи заклинания. — Уж лучше так, — сказала Солюшн. — Чем ниже их ожидания, тем большее впечатление мы на них произведём. — Дора, — сказала Юри. — Возможно ли, что там будут невинные люди? Прислуга? Проститутки? Дора отрицательно помотала головой. — Насколько я знаю, туда пускают только членов организации. Почти все они — убийцы и воры… и они только и ждут возможности, чтобы изнасиловать нас, после того, как начальство наиграется. — Можешь подтвердить это? — спросила Юри у Грега. Грег сразу же кивнул: ему было слишком страшно, чтобы врать. Он потерял всякую волю к сопротивлению. Юри сделала глубокий вдох. — Тогда решено. Никто не покинет этот дом живым. — Окей, но давай не слишком быстро, Нее-чан, — предложила Люпус Регина. — Мы всё же пришли на вечеринку! Я не хочу сразу браться за дело. Давай сначала посмакуем! Дверь открылась. Мужчина по имени Бэзил вернулся. — Можете входить, — сказал он. — Пора, — сказала Юри. Затем она взяла Грега за руку. Мужчина чуть не обмочился из-за касания горничной. — Ты пойдёшь с нами, — сказала она. — Я хочу, чтобы ты видел то, что произойдёт внутри. Я хочу, чтобы ты смотрел. — Йей! — крикнула Люпус Регина, она аж прыгала от возбуждения. — Начнём вечеринку! Одна за одной они вошли внутрь. Грег, не оказывая никакого сопротивления, прошёл за Юри в глубины ада.