Кусочек мира

      Линали уже и не помнила, сколько времени прошло с того момента, когда всё пошло наперекосяк. Аллен ушёл, Канда так же ушёл следом за ним, а Лави и Книгочей и вовсе исчезли…       Казалось, будто её мир постепенно всё больше начинал разрушаться, тем самым разрушая её саму, но она честно пыталась не сдаваться. Во всяком случае, она верила в то, что однажды всё снова будет как раньше, но… сколько же раз возникало в голове это глупое «но»?       Конечно, без веры было бы куда сложнее, вот только иногда она буквально заводила в тупик, ведь стоило начать смотреть на вещи более объективно, и начиналась самая настоящая истерика. Отчасти, именно поэтому её не допускали к поисковым миссиям, ведь смотритель Комуи уж слишком переживал за состояние сестры.       Она рвалась в бой и, помимо поисков Аллена, даже хотела самолично разнести целый ковчег Ноев, лишь бы удалось спасти хотя бы одного единственного человека, но одну её туда никто и ни за что не отпускал, ведь это сродни самоубийству, а для того, чтобы собрать нормальный отряд, банально не хватало людей.       Так что сейчас Линали частенько стала замечать, что живёт она примерно так же, как до момента появления брата в Чёрном Ордене. Паршивое чувство, очень паршивое. И как бы все ни пытались хоть немного её подбодрить, ничего не получалось. Она лишь отмахивалась и говорила, что всё с ней в порядке и не нужно за неё переживать. Даже улыбалась, пытаясь казаться сильнее, и в подобные моменты Линали даже думала, что действительно начинает верить в свои же собственные иллюзии, что, честно говоря, совсем не успокаивало. Скорее заставляло в очередной раз задуматься о том, что ничего уже не будет в порядке. По-крайней мере, она пускай и надеялась всем сердцем, но всё чаще начинала считать, что так называемый «хороший конец» для них сродни чему-то невозможному. Но так ли это?..       — Линали! Линали!       От громких возгласов Ривера девушка хоть и не подскочила резко с кровати, но испугалась не на шутку. А уж когда в темноте смогла разглядеть ошарашенное лицо запыхавшегося командира, она, всё ещё находясь в полудрёме, даже подумала, что это всё ещё ей снится.       — Вставай! Ну же! Лави… Он вернулся! Вернее… Ой, в общем, идём со мной!       Ну вот, точно. Разве же это может быть реальностью? Определённо точно сон. Но пусть и сон, так хотелось поверить в его реальность, что она действительно встала и пошла следом за Ривером, который буквально вцепился пальцами в её запястье и потащил к медицинскому отделу, тем самым ускоряя процесс пробежки до пункта назначения. На мгновение Линали стало даже больно, отчего медленно, но верно стало приходить осознание того, что всё это далеко не сон. На всякий случай она даже ущипнула себя за щёку, но и после этого она не проснулась или ещё что-то в этом духе, а значит…       — Ох, господи…       Всё это время Ривер что-то безостановочно говорил ей, но она совсем не слушала, так что когда она так внезапно подала голос, он остановился и с беспокойством взглянул на неё:       — Что-то не так?       Кто бы знал, как осточертел ей этот вопрос, но прямо сейчас именно он смог вывести её из этого странного состояния, которое теперь уже перешло в волнение. Даже ноги начали подкашиваться, так что мысленно она порадовалась тому, что мужчина всё ещё придерживал её.       Оглянув её, он, кажется, на самом деле начал понимать, что же с ней происходит, отчего сначала вздохнул, а после как-то даже по-отцовски улыбнулся, сказав:       — Он жив. Пускай и без сознания, но по крайней мере жив. Если ты не хочешь сейчас идти, лучше не стоит, ведь теперь Лави уже никуда не денется, а тебе явно нужно привести себя в чувства. Я ведь прав?       Сложно было описать то, что ощущала в данный момент Линали. То ли волнение от столь долгожданной встречи, то ли страх того, что всё не так радужно, как ей бы того хотелось. Пожалуй, страшно было настолько, что хотелось оттянуть момент встречи до того момента, как Лави хоть немного приведут в норму, иначе Ли просто могла в самом деле разрыдаться, не сдержав слёзы, которые она уже долгое время не позволяла себе пускать. Но ведь она должна быть сильной. Или же сегодня всё-таки не тот случай?..       — Спасибо, но я справлюсь.       Отчасти, своими словами Ривер помог ей понять, что всё не так плохо, за что она была благодарна ему. Да, Линали безумно хотелось узнать, как именно ученик Книгочея здесь оказался и почему был один, но пока она его самолично не увидит, эти вопросы казались чем-то совершенно неважным. Так что отчасти ещё и поэтому Линали не могла позволить себе дать слабину и не навестить друга, который пусть и не в сознании, но всё-таки здесь.       — Так, значит, идем сейчас? — эти слова командующий сказал уже куда бодрее, отчего Линали стала сомневаться, действительно ли сейчас три часа ночи, но вспомнив о том, что научный отдел постоянно сидит допоздна, она даже слегка улыбнулась уголками губ. Почему-то мысли об этом заставили её совсем немножко успокоиться, отчего по крайней мере идти она вполне могла, так что, кивнув в ответ на вопрос, она вместе с Ривером отправилась дальше.       Вот только у самого входа, где уже собралась целая толпа народа, это ощущение, сковывающее по рукам и ногам, вновь вернулось с ещё большей силой.       Лави вернулся, Лави здесь.       Даже мысленно постоянно приговаривая себе эти слова, Линали всё никак не могла унять непонятно откуда взявшуюся дрожь в коленях. Отчего-то было так страшно сделать ещё хотя бы пару шагов, ведь кто знает, что именно предстанет перед её глазами за этой дверью…       — Линали, — кто-то легонько коснулся её плеча. Подняв глаза, она встретилась с очень тёплым взглядом Комуи. Кажется, будто он действительно понимал, что ей сейчас и шаг сделать трудно, не говоря уже о том, чтобы зайти в палату. Причём судя по лицам всех здесь присутствующих, было ясно, что все ждут, пока это сделает именно она, ведь кому как не Линали идти первой к своему другу. Разумеется, если забыть о тех, кто принёс Лави сюда. — Всё хорошо.       Два слова. Всего два слова, а Линали, уже увереннее взглянув на брата, смогла хоть немного взять себя в руки и открыть дверь, после чего как можно бесшумнее закрыв её за собой.       Поначалу Линали не могла себя заставить не то, что посмотреть на Лави, но и в принципе оторвать взгляд от пола. Однако, шумно вздохнув, она постепенно начала осматриваться. Белые холодные стены, резкий запах лекарств, вдаривший в нос, стоявшая возле одной из кроватей капельница, тонкими трубками присоединённая к Лави, прикроватная тумбочка, бумажка, лежавшая на ней, и просто гробовая тишина.       Невольно вспоминаются картины из не такого уж и далёкого прошлого, когда почти все экзорцисты угодили в медицинский отдел еще старого здания Главного корпуса после истории с ковчегом. Стоял шум и гам, от которого невозможно было уснуть, но эта атмосфера даже веселила, ведь так все старались не думать о том, насколько серьёзными были некоторые ранения товарищей. А сейчас… от этого помещения теперь разве что бросало в дрожь.       Подойдя ближе к другу, она наконец осмелилась взглянуть на него, после чего почувствовала, как ноги буквально становились всё более ватными, в какой-то момент она просто не устояла и осела на холодный пол прямо перед его койкой.       Никогда она ещё не видела этого беззаботного рыжего парня в настолько плачевном состоянии. Линали даже невольно прикрыла рот ладонью, тогда как взглядом изучала каждый сантиметр его истощенного тела. Невооруженным взглядом было видно, что он сильно исхудал. Лави уже успели переодеть в его же чистую одежду, так что-то, насколько эти вещи стали ему велики, приводило только в ещё больший ужас. И это не говоря о побоях на лице, на руках и наверняка по всему телу, только теперь всё те же вещи скрывали их от чьего-либо взора. А этот болезненный цвет лица…       — Господи, Лави, что же ты пережил за это время?.. — дрожащей рукой она почти невесомо коснулась его немного впалой щеки, после чего аккуратно провела пальцами по скулам. Парень даже не шелохнулся, и только сейчас Линали обратила внимание на то, что Лави как будто совсем не дышит. Грудь от дыхания почти не вздымалась, отчего создавалось ещё большее ощущение, что перед ней не живой человек, а самый настоящий труп. От этой мысли по спине пробежала такие отвратительные мурашки, что Ли тихонько вздрогнула, ведь начали закрадываться мысли о том, что он на самом деле умер.       Медленно приподнявшись, она, стараясь унять дрожь во всём теле, приложила ухо к груди парня, где находилось сердце, и только после того, как услышала слабое постукивание, а затем почувствовала то, как очень медленно грудная клетка то поднималась, то опускалась, она наконец выдохнула, почувствовав, как по щекам потекли горячие слёзы, которые буквально обжигали, но она больше не могла держаться, ведь это действительно было уже слишком.       Уткнувшись носом в его кофту и сжав её обеими руками, она просто не могла перестать плакать, постепенно переходя от тихих всхлипов к самой настоящей истерике. Слёзы лились и лились, из-за чего даже кофта немного намокла, так что, опомнившись, Линали всё же заставила себя хотя бы отстраниться. Её буквально трясло от собственных эмоций, хотелось сделать хоть что-нибудь, лишь бы он скорее очнулся, и почему-то показалось, что если прямо сейчас она не возьмёт его за руку, этого действительно никогда не произойдёт, так что Ли как можно крепче сжала своими хрупкими пальцами его даже слишком холодную ладонь.       Исчезли все волнения, которые мешали ей зайти сюда, уступая место страхам, что он не придёт в себя, отчего становилось только хуже и слёзы накатывали новой волной.       Стараясь отвлечься от ненужных мыслей, она перевела взгляд на белый листок, лежавший на тумбочке рядом с кроватью, который заметила ещё как только вошла сюда, так что отпустив ладонь Лави, она взяла лист в руки и, вытерев слёзы, вслух начала читать его содержимое, отчего с каждой секундой глаза Линали становились всё шире:       — Не знаю где Книгочей, пока смог разыскать только Лави, но и это ведь уже неплохо. Жить будет, но, насколько я понял, внутри него сейчас находятся паразиты, которые пока опасности не вызывают, но лучше скорее придумать способ избавиться от них. Я постараюсь узнать хоть что-нибудь, но и пусть научное подразделение не отстаёт, ведь кто знает, чем всё это может обернуться. А пока… Линали, пожалуйста, позаботься о нём и не унывай. А.У.       Теперь практически всё встало на места. Видимо, каким-то образом Аллен смог вытащить Лави из ковчега Ноев, а затем наверняка с помощью своего тайком отправил его сюда. Пожалуй, несостыковок было даже слишком много, ведь, к примеру, как Аллен смог хотя бы ненадолго открыть здесь ковчег, ведь его бы сразу же засекли, но на самом деле это уже не так важно. Во всяком случае, с этим разбираться уже не ей, да и Линали была слишком рада, что за каких-то полчаса не только Лави вернулся в орден, но и появилось подтверждение того, что Аллен всё ещё жив.       Линали вдруг почувствовала, что её глаза вновь начинает застилать пелена слёз, пара капель даже упала на письмо, но ей было всё равно. Пускай её сейчас назовут плаксой, пускай посчитают слишком слабой, но внутри неё как будто сломался переключатель. Долгое время она вполне могла сдерживать эмоции, а теперь они не прекращали литься наружу.       Девушка совсем не знала, сколько в итоге времени провела в палате в ту ночь, но когда к ней зашёл брат, она чувствовала себя такой опустошённой, что в итоге её даже уложили спать на одной из кроватей этой же палаты.       Она долго ворочалась, так как перед глазами постоянно представала картина, как Лави просто разрывает на части от паразитов внутри него, как он ежесекундно мучается от боли, а она даже ничем не может помочь. Может, они его и не убьют, ведь иначе сделали бы это давно, но страдать он точно не прекратит, отчего буквально становилось труднее дышать.       Наверное, в последний раз Линали чувствовала себя настолько же беспомощной на том чертовом ковчеге, где всё началось. От этих мыслей невольно накатила такая ностальгия по тем временам, что хотелось вновь разрыдаться, ведь сейчас она бы отдала что угодно, лишь бы все снова были рядом, целые и невредимые.       В итоге же Линали просто не выдержала холода этой комнаты и самым ранним утром покинула её, пока никто не видел, чтобы уж точно никто не остановил. Но вопреки всему, не спавшая практически полночи Линали пошла вовсе не в свою комнату, а на улицу. Ей нужно было подышать, подумать, прийти в чувства, а что отрезвит лучше прохладного свежего воздуха?       Присев на одну из самых дальних от входа скамеек, Линали повернулась так, чтобы только-только встающее солнце было прямо напротив неё. Это зрелище, как она надеялась, должно было вселить в неё хоть какую-то уверенность во что-то хорошее и такое же светлое, как этот восход, но она просто ничего не почувствовала. Разве что фантазия перестала рисовать совсем безрадостные картинки, что уже хоть немного улучшило её состояние.       Кто знает, сколько ещё она там просидела и насколько была холодной, когда ребята из научного отдела наконец нашли её, но она поняла, насколько замерзла, только когда вернулась в тёплое помещение. Зато она действительно почувствовала, что снова стала самой собой, отчего стало чуточку легче на душе, а значит она могла перейти к активным действиям.       День за днём после этого она практически не отходила от постели Лави, постоянно помогая другим медсёстрам со всякими мелочами и в итоге почти всю заботу о пациенте доверили именно ей. К тому же, параллельно с этим ребята из научного отдела пытались найти способы избавить Лави от неизвестной заразы внутри его тела, пару раз даже вкалывали ему свои наработки, из-за чего в одну из попыток у него вдруг поднялась температура, за что от старшей медсестры они получили по полной программе. И пусть они пытались уверить её, что это нормальная реакция организма на борьбу со всякой дрянью внутри тела, она была непреклонна и больше никого из них к Лави не пускали. Только если у них совсем ничего при себе не было, они могли приходить проведать его.       И пусть температура — это не самая приятная вещь на свете, но то, что она вообще появилась, заставляло задуматься о том, что Лави должен скоро очнуться, потому что помимо этого и его общее состояние возвращалось в норму. Во всяком случае, все в это верили и продолжали делать всё возможное, вот только…       «Толку от этого, если время идёт, а он так и не просыпается?..»       Постепенно такая мысль всё чаще мелькала в голове, но какое-то время Линали с успехом прятала её как можно дальше, стараясь не думать об этом и просто верить в лучшее. Однако, разумеется, ничто не вечно, и её выдержка совсем не исключение из правил. Быть сильной она может, но в той ситуации, когда один из кусочков её мира тает буквально на глазах, а она пусть и делает всё возможное, подвижек никаких.       Был уже поздний вечер, когда Линали в очередной раз не хотела уходить из палаты, так что осталась там даже после того, как все ушли. Осторожно присев с краю кровати, она уже по какой-то даже привычке обхватила его пальцы своими, внимательно рассматривая сначала их сцепленные руки, а затем и лицо ученика Книгочея.       Поджав губы, она лишь сильнее сжала его руку, стараясь не заплакать вновь. Пускай и было чувство, что все слёзы закончились ещё в ночь его возвращения, она всё равно не могла позволить себе дать хоть намёка на слабину, вот только противный голосок где-то внутри всё чаще не давал спокойно ждать пробуждения Лави.       «А точно ли он вообще когда-нибудь очнётся?»       Да, конечно, очнётся, и Линали приложит все силы, чтобы это случилось как можно скорее.       «Эти паразиты ведь убьют его?» Их отследили в его теле и заметили, что они вообще ничего не делают, так что это не факт, что их не убили тот укол и температура, а значит есть большая вероятность, что с Лави они ничего не сделают.       «Не проще ли всё бросить?»       Может, и проще, но она себя уважать перестанет, если сдастся так легко. Две-три недели — это ведь так мало в сравнении с тем, сколько прождала она до этого, правда ведь?       «Ты ведь понимаешь, что это безнадёжно, так что же заставляет тебя продолжать приходить сюда? Вера? Чушь. Одной верой его не спасти, и ты это прекрасно осознаёшь, так почему бы не найти более полезное занятие? Толку от тебя здесь — ноль.»       — Я всё это знаю… — под нос себе прошептала Линали, сильно зажмурившись. Голос разума, а она считала, что это был именно он, не раз уже заставлял кровь леденеть, но сейчас, казалось, тень сомнений начинала переходить все границы. — Но не могу поступить иначе…       От желания поскорее заткнуть этот голос даже голова заболела, а на душе стало так паршиво, что хотелось буквально взвыть от этой безысходности. Тем не менее, борьбу с разумом она не прекращала, и даже заметить не успела, как сначала присела на пол, ведь от нахождения в одном и том же положении начинала затекать спина, а затем и уснула, так и не выпуская ладонь Лави из руки.       Как бы ей хотелось вместо полнейшей темноты увидеть хотя бы короткий сон, напоминающий о времени ещё до встречи с Ноями. Пускай больно, но так бы хотелось погрузиться хотя бы в мире снов в столь желанный мираж, где ей не приходится наблюдать, как страдают столь дорогие ей люди. Однако даже здесь её мечтам не было места, что только ещё больше вгоняло в депрессию.       — Глупышка…       Хотя, видимо, на этот раз ей всё же было суждено увидеть такой сон, который она бы так хотела воплотить в реальность, только вот… откуда же звучит этот до боли знакомый голос?       — Эй, Линали.       Она так внезапно вернулась из сна в реальность, что не до конца осознавала, что уже не спит. Рука, на которой лежала её голова, сильно затекла, так что это было первым, что она почувствовала, когда проснулась, но поднимать голову всё равно не стала. Второе, что она осознала, как только открыла глаза — это то, что было всё ещё темно, а значит до утра ещё очень долго. Тогда, спрашивается, почему она проснулась?..       — Линали, не пугай меня. Насколько же крепко ты уснула?..       Кажется, внутри неё что-то действительно бухнуло, но она просто не могла поверить своим ушам. Медленно приподняв голову, она взглянула на лицо Лави, на котором она даже сквозь тьму неосвещённой комнаты смогла разглядеть слабую, но такую беззаботную и очень родную улыбку.       Это было не просто удивление, она не могла заставить себя даже шевельнуться. Она так долго ждала этого момента, что сейчас просто не могла поверить, что Лави действительно пришёл в себя. Лишь продолжала сидеть на коленях и смотреть на него, не отрываясь.       — Линали, руку сломаешь.       Только после этих слов она поняла, что сжала пальцы, которыми держала руку Лави, настолько сильно, что их даже ломить начало, отчего она растерялась только сильнее, как можно скорее отпустив руку. Вернее, попытавшись это сделать, потому что теперь уже Лави переплел её пальцы со своими, задумчиво оглядывая их.       Глаза уже совсем привыкли к темноте, так что видели они друг друга достаточно хорошо, чтобы видеть даже эмоции. Разве что глаза обоих казались очень уж темными, но это ведь мелочи. Хотя для Линали эта мелочь стала даже очень приятной, потому что так удачно не было видно, как из её глаз постепенно побежали слёзы, обжигая щеки. И это не говоря об огромных синяках под глазами.       — Я… я так боялась, что ты не очнешься…       Голос дрожал, как и всё тело. Свободной рукой она даже попыталась утереть слёзы, но трясущейся рукой это выходило совсем безуспешно, да и слезы всё не прекращались.       — Ну, хватит, — его голос звучал даже слишком хрипловато, но это такие мелочи в сравнении с тем, как долго он находился совершенно без сознания, что Линали даже не обращала на это внимания. — Это ведь всего лишь я, не стоит из-за этого так плакать.       — Какой же ты глупый…       Всхлипы звучали чуть ли не через слово, глаза начинало щипать от слёз, а всё тело так и не переставала пробивать мелкая дрожь, но даже это всё вкупе не помешало ей снова сесть на кровать, всё-таки выдернуть свою руку и крепко-крепко обнять Лави, который сильно опешил от этого.       — Как ты можешь говорить, что это всего лишь ты, ведь… — голос дрогнул, а после она почувствовала, как он обнял её в ответ, причём одну руку положил ей на затылок, медленно поглаживая. — Ведь я так волновалась…       — Но всё же тебе не стоит из-за меня проливать столько слёз, иначе я начну чувствовать себя ещё более виноватым.       Почему-то Линали показалось, что она на самом деле услышала, как его голос дрогнул так, будто и он сейчас заплачет, отчего стало не по себе, ведь это именно она заставляет его волноваться за себя же, но… пускай она и понимала это, но успокоиться просто не могла. Не получалось. А его слова делали только больнее.       — Виноватым?.. Ты шутишь? — Линали буквально вцепилась в ткань его футболки, уткнувшись лбом в плечо и продолжая плакать, но уже намного тише. Постепенно она начинала успокаиваться, чувствуя как его теплые руки прижимают её к себе, из-за чего начинало складываться впечатление, что вовсе не она присматривает за Лави, скорее наоборот. — Ещё хоть раз скажешь подобное, и я честно разозлюсь.       — Если ты перестанешь плакать, то я точно больше ничего подобного не скажу. Договорились?       — Да разве же не я сейчас должна тебя подбадривать?.. И почему всё так вышло. Какая же я эгоистка… Прости.       Лави вдруг потихоньку оттолкнул её от себя, а Линали и не сопротивлялась, поудобнее устроившись так, чтобы их лица были прямо напротив друг друга. Честно, ей совсем не хотелось, чтобы он видел её наверняка опухшее лицо от слёз, с синяками под глазами и пересохшими губами, так что темноте она была просто безмерно благодарна.       — Ты ждала, пожалуй, даже слишком долго, так что вполне имеешь право быть в роли милой маленькой эгоистки, хотя вряд ли у кого язык повернется тебя так назвать, которую нужно приводить в чувства, — он вновь улыбнулся и принялся упорно стирать слёзы с её лица, только вот она поймала его руки и накрыла их своими ладонями, покачав головой и как бы показывая, что она и сама уже почти пришла в себя. И действительно, слёзы на самом деле почти перестали бежать, а она наконец смогла улыбнуться, тогда как Лави не нашёл слов лучше, чем:       — Я дома.