***
Военачальник был рад и дальше предаваться меланхолии и воспоминаниям, но у мироздания были свои планы на этот счёт. От сильного и неожиданного удара сотряслись стены и посыпалась пыль вместе с пауками с потолка. Рука с зажатым пером дрогнула и царапнула последний кусок драгоценного пергамента, проделав в нём огромную дыру. Нет, дырищу! Вместе с дыркой по бумаге растеклась не менее огромная клякса от пролитых чернил. Драугр-военачальник осторожно отбросил бесполезное перо в сторону и тяжело вздохнул, потирая седые виски. В это время с громким треском открылась дверь, гулко стукнувшись об стенку — и в комнату вбежал взмыленный часовой. — Военачальник, там снова он! — громко крикнул часовой, специально выделяя последнее слово. Мерцающие мистическим светом, ярко-голубые глаза подчинённого были выпучены от напряжения, от чего казалось ещё чуть-чуть, и повылазят из запавших глазниц. — Ну? — всё что смог выдавить из себя начальник, продолжая тереть виски. — Ворота держатся — печать делает своё дело. Но, если он продолжит в том же духе, печать и ворота долго не выстоят, — бодро отрапортовал часовой, продолжая выпячивать глаза. — Что будем делать? Какие будут приказания? — Что же, — новый тяжкий вздох начальника, — нам остаётся лишь молиться Богам-Драконам о милосердии. — Что будет, если они не смилостивятся над нами? — в голосе стража гробницы слышался затаенный страх. — Значит, останется только сражаться! — просто ответил начальник-драугр, громко стукнув костлявым кулаком по каменному столу. От удара чернильница подпрыгнула — и по пергаменту растеклась новая чёрная лужица.***
Когда драугр-военачальник прибежал к главным входным воротам вместе со своим стражником то, там, у входа уже скучковалась в боевом беспорядке добрая половина гробницы. Пусть абсолютно все драугры и воинственно ощерились колюще-режущими, стреляющими, магическими видами вооружения, но всё же было видно, что уверенности ни у кого не осталось. Ни грамма, ни капельки. Руки и коленки у бравых вояк предательски тряслись, выдавая полную готовность к драке. Казалось, рухни ворота прямо сейчас, то вся эта братия храбро покидает своё оружие и с громкими визгами побежит обратно в недра кургана, по пути затаптывая особо неповоротливых товарищей. — «Навоюем! Ох, и навоюем! Прямо чувствую!» — обречённо вздохнул драугр-военачальник, окидывая своё могучее воинство оценивающим взглядом. Воинство, словно читая мысли своего начальства, скучковалось плотнее друг к другу. Особо проворные драугры выталкивали в первые ряды менее проворных товарищей. Ворота натужно скрипели, тряслись и дрожали от мощных ударов, но упорно держались. Печать светилась неистовым светом, придавая прочности вековому камню. Чудовище, бушующее за пределами кургана, отчаянно ломилось внутрь, словно в крипте был запрятан тайный проход в Совнгард. Только, к счастью для нежити, с каждым новым ударом уверенность и сила монстра слабла. Ещё один мощнейший удар заставил вновь содрогнуться стены, а потом всё резко стихло, словно никакого урагана до этого и не было. Пыль, падающая до этого с потолка, давно перестала сыпаться, а ворота — трястись. Воцарившаяся в кургане тишина была настолько мертвенная, что позволила услышать, как где-то в недрах крипты журчала подземная река. Но прошло пару мгновений и войско мертвецов ожило. Несколько особенно нахальных драугров из задних рядов выпихнули вперёд парочку драугров из первых. Те повернулись к товарищам с немыми вопросами в глазах, затем, обречённо и настороженно повернувшись, подошли к воротам. При помощи простецкого заклинания и упоминания чьих-то давно почивших матерей удалось выяснить, что деспот, тиранивший до этого курган, ушёл восвояси. Совсем ушёл. Испарился. Боги-Драконы действительно были на стороне своих слуг в этот день, потому что на печати оказалась огромная трещина. Всего один контрольный удар — и печать бы разлетелась вдребезги, а следом за ней — и ворота.***
— Хватит это терпеть! — кажется эта фраза уже стала девизом этого внеочередного, но не менее важного собрания драугров. В ответ на прозвучавший крик души со всех сторон поднялся одобрительный гул. Самому драугру-военачальнику давно надоел тот балаган, в который к середине заседания превратился военный совет-собрание. Отбросив нормы приличия, все орали во всю глотку друг на друга, словно торгаши на рынке. Будто дикий гвалт мог решить проблемы. Оставалось сказать спасибо, что дело хотя бы до драк пока не дошло. Но это пока что. Хотя, казалось, ещё слово за слово и по пыльному холодному каменному полу скоро покатятся сцепленные клубки мёртвых тел, мутузящих друг дружку кулаками и поливающие отборной бранью. Военачальник устало покачал бронированной рогатой головой и помассировал ноющие виски. Казалось бы, мертвецы в силу своего состояния не должны испытывать усталости и, тем более головные боли. Да и вообще любой физический дискомфорт — мертвецы же. Как оказалась на печальной практике — ещё как могут. Особенно, если нежить в край достанут жутко приставучие живые. Эта боль, которую испытывал на себе драугр-военачальник и его подчиненные, была особенной. Настолько, что даже носила своё особенное гордое имя. На древнем языке Богов-Драконов головная боль была наречена — Довакин. Какое чудовище породило эту бестию никто не знал, но все знали точно одно — это были не Драконы. Довакин или же на холопском — Драконорождённый — был особенно противным и приставучим подвидом живых нордов. Огромный рыжеволосый медведь с носом, походившим на огромную переваренную картофелину, не давал спокойного житья ни одному скайримскому кургану. По крайней мере тем курганам до которых он сумел дотянуть свои загребущие лапищи. Как бы с Довакином не пытались бороться, ничего холеру не брало. Словно норд был заговорённым. Драугров не спасало даже колоссальное численное преимущество, знание местности и ловушки, щедро разбросанные по курганам и в которые с упорным постоянством попадали сами хозяева. Всё, что оставалось нежити — это упрямо сражаться и рассыпаться раз за разом в жарких схватках и восставать после. Благо древняя драконья магия позволяла это делать. Жаль, что потрёпанное самолюбие она была не в силах восстанавливать. Драугры решили эти бесконечные сражения любой ценой прекратить. Защитные печати на воротах были крайней, отчаянной и, к тому же, временной мерой. Остатками былой роскоши, магии, могущества и силы. Ветры времён вымели из голов мертвецов рецепты создания таких печатей, поэтому все оставшиеся нужно было беречь, как зеницу ока. Однако, всё же стоило что-то предпринимать и, желательно, как можно быстрее. Хорошо, что древние строители планировали свои будущие посмертные дома так, что они содержали в себе тайные комнаты. Нет, секретных помещений и так было навалом, но их всех создавали лишь для отвода глаз. Мало кто знал, что существовали ещё и секретно-секретные комнаты, куда прозорливые драугры позже стащили всё самое ценное из кургана. В идеале, конечно, было бы неплохой идеей и самой нежити там спрятаться… Но, опять же, — это был не выход. Так бы мертвецы расписались в собственном бессилии. Да и кучковаться целой толпой в несколько десятков тел в тесном помещении было бы тем ещё приключением. Из хаотичных налётов Довакина драугры сделали потрясающий вывод — тому, что-то в курганах было отчаянно нужно. Но не ценности. Нет, от добычи норд никогда бы в здравом уме не отказался, однако всё же не ставил её в приоритет своих потребностей. Поэтому с упорством самого упитанного барана Драконорождённый раз за разом возвращался только по ему ведомому маршруту и распорядку в разные курганы, не смущаясь отсутствию в этих самых курганах каких-либо ценностей. Драугры сперва пытались наладить контакт с рыжим медведем, помятуя опыт с Хейдрун, но тот вступать в переговоры наотрез отказался, так и оставшись назойливой проблемой. С самой магичкой норд каким-то мистическим образом ни разу не пересекался. В свою очередь, девчушка о Довакине не знала, так как драугры постеснялись беспокоить подругу своими проблемами. Она и так слишком многое сделала для кургана.***
Жаркие дебаты в который раз зашли в глубокий тупик, не принеся спасительного решения. Казалось бы, сама судьба отвернулась от древней гробницы, обрекая её на погибель и разруху, но спасение пришло тогда, когда его не ждали. — А может обратимся за помощью к Тёмному братству? — хрипловатый голос одноглазого драугра в звенящей тишине прозвучал особенно громко. Увидев вытянувшиеся от удивления лица своих товарищей, одноглазый поспешил пояснить свою мысль. — Ну, помните, та надоедливая девчонка им нам все уши прожужжала, да ещё книжку про них всучила потом? Драугр-военачальник напряг память и действительно вспомнил. В каких дебрях пронырливая коротышка нашла эту книжицу никто не знал, да и знать не хотел. То, что эта книжка была незаконной и не продавалась в открытом доступе никто не сомневался. Всё-таки описание древней Гильдии убийц и способы их призыва — не было, по мнению законных властей, важной и полезной частью знаний законопослушного гражданина. Из драугров никто не жаловался, ведь подарок в итоге сгодился. Идея обращения за помощью к Гильдии убийц самому рогатому начальнику показалось не такой уж и плохой. Отрывисто и навскидку вспомнив детали ритуала призыва, военачальник криво усмехнулся. Что-что, а кости и внутренности, как и цветы паслёна у нежити в закромах найдутся. Благо тела некоторых расхитителей гробниц в своё время запасливые драугры решили сохранить в заморозке глубоко в недрах гробницы. Так, на всякий случай. Как говорится: в хозяйстве сгодится всё. И ведь сгодилось. Естественно, благоразумно Хейдрун никто этих несчастных не показывал. Боялись, что магичка не оценит прагматизма мертвецов. Однако вместе с хорошей мыслью о призыве Братства, вылезла одна важная проблема: как заставить живых помочь мертвецам? Военачальник справедливо полагал, что не все живые окажутся такими же приветливыми и понятливыми, как Хейдрун. Довакин был тому печальным свидетельством. Тогда как заставить Братство помочь? После некоторых измышлений, простой ответ пришёл сам — золото. А его у нежити было очень много. Достаточно, чтобы перебить чувство страха и брезгливости у исполнителя. Что-что, а в огромной силе жадности военачальник не сомневался. Значит, решено. Только для начала стоило неплохо потрясти курган. — Хорошо, — взял наконец-то слово главный драугр, которому порядком поднадоел затянувшийся совет, — хорошо. Свяжемся мы с этим, как там его… ага, Братством. Но кто из вас твёрдо уверен, что ритуал до сих пор действует? Что будем делать, если само Братство, мягко говоря, переживает сейчас для себя не самые лёгкие времена? Мы же не собираемся потом, в случае неудачи, по всему материку бегать и трясти каждого встречного, уповая на удачу? — Не попробовав — не узнаем! — донеслось из зала в ответ. — Замечательно! Тебя, значит и отправим потом. Люблю добровольцев, — слишком миролюбиво проговорил военачальник. Всё собрание и говорун вжали голову в плечи. Да, военачальник метко тыкнул в самое слабое место в плане подчинённых. Сначала всё казалось так просто и здорово — нанять Тёмное братство. Но ни предложивший идею, ни никто другой даже мимоходом не вспомнили о вероятности того, что исполнителя возможно ещё придётся искать.Увидев, что подчинённые усиленно чешут затылки и отводят глаза, военачальник решил, что уж слишком заигрался в сурового начальника. — Ладно. Братство, так братство. Попытка — не пытка, за неё не бьют, — фыркнул главарь. — Только нам понадобится материал для написания сути задания для Гильдии. Для тех, кто не понял. Это нужно для того, если с заказчиком придётся связываться не напрямую или же он захочет забыть какие-то важные детали заказа. — Эммм, может возьмём пергамент? — как бы само собой пожал плечами тот самый страж, что забегал к военачальнику в кабинет утром с докладом. Но страж тут же вжался в каменный стул, стараясь слиться с ним в единое целое. Так его припечатал тяжёлый взгляд начальника. — Конечно, — вкрадчивым голосом прошептал начальник, — напишем на пергаменте… — на пару мгновений замолчав, чтобы потом выдать, — который мы сделаем из тебя! — Но-но… — заблеял подчиненный, — но ведь у вас есть пергамент. Я с утра сам видел. — Который тебя никаким боком не касается, — раздражённо рыкнул военачальник, недовольный тем, что вспомнили про его сокровища. Что-то, а пергаментом не хотелось ни с кем делиться. — Почему я должен вечно отдуваться за вас? — Потому что вы — глава гробницы, а Довакин угрожает не только нам, но и вам? — решил сделать очевидное замечание другой подчинённый. — Хорошо, вы правы, — слишком просто сдался под таким напором военачальник, также понимая, что его поведение отдаёт ребячеством, — но, к сожалению, возникла другая беда. — Какая? — хором спросило собрание. — Беда в том, что пергамент закончился, — трагически развёл руками самый главный драугр. И он не кривил душой. Испорченный утром кусок бумаги действительно был последним, а до визита Хейдрун с новой партией оставалось ещё много времени. — Предотвращаю ваши вопросы. Испорченный кусок никак теперь не используешь. Те пергаменты, что были исписаны до этого, либо розданы нашей любезной магичке, либо находятся в таком плачевном состоянии, что даже малейшее касание рассыплет их в прах. Так что, соскрести старые чернила и нанести новые не получится. Поэтому мы возвращаемся к моему вопросу. На чём будем писать? — Только не на мне, — нервно выдохнул тот драугр, из которого военачальник пригрозил сделать пергамент. — Я ещё недостаточно умер. Слишком мало пожил в посмертии, если вы меня понимаете. И снова в зале собрания повисло неловкое молчание. Все увлечённо принялись делать вид, что думают, при этом надеясь, что ответ стрясут не с них. Сам военачальник снял уже набивший оскомину рогатый шлем, и задумчиво почесал лысину. Он уже и так прекрасно понял, что никакого толку не будет и придётся всё делать самому. От этого стада баранов, что зовётся собранием, вечно ничего нельзя было добиться. Конечно, проскакивали иногда здравые мысли, но их было ничтожно мало. Однако что-то придумать всё-таки стоит, иначе реально придётся сделать из кого-то рулон отборной бумаги.***
И когда уже мысли устали бегать туда-сюда затравленными злокрысами в пустых и мёртвых черепушках, в поисках хотя бы одной затхлой и покрытой плесенью идеи, как она сама ввалилась прямо в зал. Она была завёрнута в посеревший и полуистлевший от времени кусок льняного полотна. Само полотно когда-то давно было идеально белым и искусно расшитым золотыми и серебряными нитями. Идея имела упитанную фигуру, что упорно не сдавалась под натиском времени, скверный характер и приходилась тёщей военачальнику. — Мама, что вы тут делаете? — задал вопрос зять. — У нас тут, знаете, важное собрание. Очень важное. Собрание дружно покивало головами, полностью соглашаясь со сказанными словами. Идея-тёща грозно в ответ упёрла руки в слишком упитанные для драугра бока и пробасила: — Знаем мы ваши собрания. Опять, небось, хлещете тут эль и мёд со своими собутыльниками, прикрываясь каким-то Довакином, прокляни его Алдуин! Вечно вы все отлучаетесь по вечерам со своих углов и полок, якобы гонять приключенцев. Но я-то знаю, что вы тут совсем не просыхаете, поэтому вот и решила прийти с неожиданной проверкой. Военачальник мысленно обратился с молитвой к Богам-Драконам, прося дать капельку терпения и удачи. Тёща давно уже полуистлевших печёнках сидит. Раньше она допекала ещё живые органы, но потом со временем перекочевала в неживые и прочно там обосновалась. Наверное, поэтому печёнки ещё были и до конца не истлели. Надо ведь была дать где-то в своём теле приют чувствам к маме дражайшей супруги? Драугр-военачальник нутром чуял предстоящие неприятности. Просто как-то жена со своей матерью придумали и решили избавить мужа-зятя от его дурной привычки в виде надуманного алкоголизма. Лечили усиленно, в ход пошли уже и сковорода, и метла, и даже кочерга. Но к вящему сожалению жены и тёщи ничего не помогло. И они совсем отчаялись. Дошли до такой степени, что, отбив в очередной раз все мёртвые бока сковородкой, эти ненормальные взяли и спеленали военачальника. Считая, что таким образом вылечат рогатого от власти алкогольного чудовища. Еле выбрался драугр потом из пут. Тогда подчинённые даже стали в открытую посмеиваться над своим главарём. Еле восстановил он после свой пошатнувшийся авторитет. — Как видите, мама, — отогнав плохие воспоминания, как можно вежливее и спокойней проговорил зять, — все мы тут абсолютно трезвые и никто не пьёт. — Боковым зрением он заметил, как кто-то из сидящих в зале попытался незаметно затолкать ногой целую батарею пустых бутылок под стол. От старых привычек трудно избавиться. Пусть нежить и не нуждалась в пище и воде, а алкоголь не приносил желанного опьянения, зато так легче жилось и создавалась иллюзия нормальной жизни, а не жалкого существования. Благо злая тёща ничего подозрительного не заметила и не унюхала. Неприятности обошли стороной — Ну, смотрите тут у меня! — грозно показав кулак, тёща развернулась и гордо выплыла из зала, заодно подав идею своему зятю.***
— Слушайте, — задумчиво проговорил тот самый креативный мозг собрания, который предложил вызвать Тёмное Братство. — А зачем нам вообще сдалось Тёмное Братство, когда у вас, дорогой военачальник, есть такая замечательная тёща? — Если ты её заставишь слезть со своей полки и пойти драться, — мрачно ухмыльнулся главарь, — я тебе лично памятную стелу на довазулле вырежу. И поминки потом устрою. Дело в том, что моя дражайшая тёща вкупе со скверным характером, тяжёлой рукой имеет ещё одну прекрасную способность — просыпать проблемы. Её, когда надо, даже сам могучий Алдуин хрен добудится. — Ну, Братство, так Братство, — сразу скис самый большой умник. По его виду можно было точно сказать, что он не горел желанием поближе познакомиться с крутым нравом тёщи военачальника. Нет уж, лучше прямо сейчас вместо этого пойти лично искать злосчастный пергамент и Братство. — Кстати, — мягко улыбнулся главарь, — ни из кого мы делать пергамент не будем, — на этих словах послышался вздох облегчения. — Нам просто нужен кусок ненужного льняного полотна, а также кусочек угля. Уж такого добра у нас в гробнице навалом, не так ли? Драугр, из которого до этого грозились сделать бумагу, отчаянно закивал, подтверждая слова начальства. Все довольно переглянулись. Собрание было почти что удовлетворенно вынесенным предложением решения проблемы с Довакином. Как-никак, а возможность спихнуть груз ответственности на чужие плечи была очень заманчивой. Но всё же почти всё собрание, кроме драугра-военачальника, гложило беспокойство. Драконорождённый был сильным и опасным противником. Справятся ли живые там, где даже мёртвые потерпели поражение? — Военачальник, — обратился один из подчинённых, попутно выказывая всеобщее волнение, — вы уверены, что Братство справится с Довакином? — Хмм, — тяжело задумался над ответом начальник. От мысленного напряжения даже почесал лысину, — у Тёмного Братства есть все шансы на успех. Ведь на стороне убийц будет главный козырь — элемент неожиданности. — Но, нам же это не помогло, — неуверенно проговорил подчинённый. Последующие слова самого главного драугра заставили понять, что сказанное до этого было чушью. — Тоже мне сравнил! — воскликнул военачальник, назидательно подняв палец. — Какие бы мы засады не строили, Довакин всё равно будет о них знать или догадываться. Как ни крути, но курган — это наш дом, наша территория. Да, пусть мы все разом спрячемся где-то в полумраке теней, но мы всё равно будем внутри кургана. К тому же, гробовая тишина крипты, пустующие погребальные полки уже хочешь-не хочешь, а наведут на мысли о грядущих проблемах. Именно поэтому у нас никогда нет элемента неожиданности. Нет, пусть мы и повыпрыгиваем с оголтелыми криками из своих укрытий, но засада всё равно не удастся в той полной мере, в какой она должна быть. Ведь нужно быть полным тугодумом, чтобы, придя в древний курган, битком набитым нежитью, орать дурным голосом от страха и неожиданности, когда эта самая нежить пойдёт тебя мутузить? А вот нападения в своей тёплой постельке в своём уютном домике Драконорождённый ожидать никак не будет. Именно поэтому у Тёмного Братства должно всё получиться! — Оооо, уууу, — выдавил подчинённый, задавленный интеллектом начальника. На этом собрание торжественно посчитали закрытым. Громко шаркая каменными стульями по такому же каменному полу, все драугры принялись расходиться. Решив не откладывать дело с призывом в огромный сундук, драугр-военачальник когтистым пальцем подозвал к себе в подмогу нескольких помощников. Среди них был тот одноглазый драугр и утренний стражник, что высмотрел у начальника пергамент. Искомая книга нашлась на полу под столом в кабинете у драугра-военачальника. Она выполняла очень ответственную работу — подпирала ножку стола и не давала тому шататься. Нужные страницы с ритуалом призыва были быстро найдены и трепетно изучены. Тело незадачливого приключенца разморозили при помощи факела и жаровни. Необходимые компоненты бережно вытащили и тщательно разложили на любовно прорисованной куском чёрного угля пентаграмме. Кинжал старательно смазали соком лепестков паслёна, а слова заклинания выучены назубок. Трудный ритуал призыва начался.***
Скрежеща зубами от тихой злости и досады, драугр-военачальник чувствовал себя сейчас полнейшим дураком. Даже не так. Полным дураком в квадрате. Жирнющем таком квадрате, помноженном на бесконечность. Ни в одном языке мира сейчас не найдётся подходящих слов, чтобы точно передать душевное состояние мертвеца. Не то, чтобы участие в далёком прошлом в не менее странных ритуалах Драконьих жрецов было таким уж полезным и взвешенным решением. Только это были дела давно позабытой разгульной молодости, которой простительны некоторые глупости. Но, что сейчас заставляет сжимать в костлявых пальцах рукоять кривого кинжала, щедро смазанного соком цветков паслёна и раз за разом опускать влажно лезвие в податливую плоть, шепча слова заклинания призыва: «Матушка, пришли своё дитя, ибо грехи недостойного должны быть смыты страхом и кровью?» Что за невиданная сила? И тут же услужливо на задворках сознания всплыли причины: отчаяние и бессилие. А также страстное желание избавиться от надоедливого Довакина. Этот злокрыс прицепился, словно лишай, и никак не хотел отчаливать восвояси. Сколько прошло времени от начала ритуала? Час, два, а может целая вечность? Если бы военачальник был живым, то он бы уже давно взмок от нечеловеческого напряжения, словно жрица Дибеллы в храме Мары, а рука давно занемела и отвалилась от усталости. Но драугр не был живым, поэтому продолжал уже из чистого упрямства решетить кинжалом кусок мяса, в который давно превратилось чьё-то сердце. — Матушка… — продолжали уже по привычке говорить заученные на зубок слова сухие и потрескавшиеся губы, — а не пойти ли тебе в задницу? Всё-таки терпение лопнуло, и военачальник психанул, с силой швырнув осточертевший кинжал в пыльный угол. Пришлось всё же сдержаться, чтобы не поддаться искушению и одним метким пинком раскидать по сторонам инвентарь ритуала. — Мы так до конца мира играть в некромантов будем! — рявкнул злой и разочаровавшийся главный драугр. — Не работает этот ваш грёбаный призыв, чтоб он Намире в кошмарах снился! — А мы правильно всё сделали? — спросил одноглазый драугр. — Ну, разложили ли там в нужном порядке все кости и органы? На клинке точно сок паслёна? — Думаешь, что мы где-то напортачили и поэтому ничего не происходит? — устало спросил военачальник, не сильно надеясь получить ответ. — Да всё правильно! Нет нигде ошибки, зуб даю! — возмущённо запричитал утренний страж. — Я сам лично всё проверил, несколько раз при том. — Тогда от чего нет результата? — последовал закономерный вопрос. — Хммм… — пораскинули вместе мёртвыми мозгами помощники, прежде чем ответить. — Может у Братства сегодня выходной? Драугр-военачальник лишь молча сдвинул брови, вопросительно посмотрев на подчинённых. — Братство же состоит из живых. А им в отличие от нас нужно отдыхать время от времени. Поэтому давайте попробуем в другой раз! Попробовали, буквально на следующий день, но опять потерпели крах. И на последующий день, и ещё через день. В течении месяца кучка драугров исправно выполняла древний ритуал по призыву Тёмного братства. Но то упорно не отвечало. Не могла же вся Гильдия разом целый месяц бездельничать или же могла? Драугр-военачальник отгонял прочь мысли о том, что единственный шанс прибить ненавистного Довакина может не сработать. Хорошо, что внебрачное дитё Дракона решило на время затаиться. Нет, радоваться этому было грешно, ведь, если норд не ошивается в их кургане, то это значило только то, что сейчас страдала другая гробница. Однако нехорошие мысли время от времени посещали лысую мёртвую голову. И нутро военачальника сковывал леденящий холод, а по ссохшейся коже пробегал целый табун мёртвых мурашек.***
Так как проблема не хотела сама никак рассасываться, поэтому был снова созван очередной совет кургана. Да, нежить вообще любила собираться вместе и создавать видимость бурной деятельности. Правда, драугр-военачальник честно считал все эти советы — сборищем бездельников. Однако, стоило отметить, что это сборище периодически генерировало неплохие и порою интересные идеи, поэтому, скрипя зубами от досады, но главарь продолжал с упорством созывать бойцов в зал. И снова началась старая песня о главном: всеобщее чесание затылков, словно там батальон вшей завёлся; задумчивые взгляды, направленные в Вечность; обречённые вздохи смертников, приговорённых к самой жестокой во Вселенной казни; жаркие споры и не менее пламенные драки! И тут прямо посреди этой умственной оргии прозвучал чей-то фальцет: — А давайте не будем обращаться к Тёмному братству? Давайте сами убьём Довакина шваброй! В зале повисла гробовая тишина. Все дружно замерли в самых нелепых позах и повернули головы к говорившему. Даже те драугры, что дрались между собой пару мгновений назад. Они продолжали в разнобой держать друг друга за грудки, упираться пятками в чужие морды, заносить кулаки для ударов, но все, как один, навострили уши и приготовились слушать. Стушевавшись от всеобщего внимания, говорун сжался в комочек. — И как ты предлагаешь провернуть это дело? — с едким сарказмом спросил военачальник. — Если ты хочешь раскидать их по полу всего кургана, то смею тебя огорчить: таких ловушек у нас уже навалом. К тому же, гораздо, гораздо сильней. Или ты надеешься, что внутри Довакина неожиданно проснётся Уборщик**, возьмёт в руки швабру, а потом заработается вусмерть, приводя крипту в порядок? И да, ядовитые ловушки тоже не действуют. Ни одна зараза этого гада не берёт. — Ну, почему сразу раскидывать? — обиженно пробурчал подчинённый. — Лучше всего Драконорожденного отравить шваброй. Только мы не будем ничего смазывать и раскидывать, а просто скрутим его и накормим щепками швабры. Теоретически, если заставить Довакина сожрать все щепки до единой, то он с высокой долей вероятности умрёт от обжорства или переизбытка древесины в теле. Драугр-военачальник почувствовал, как ехидная улыбка сползает с лица, а взамен этому глубоко в душе начало разрастаться бессильное раздражение. — Ага, — всё же заставил себя говорить самый главный драугр, давя глубоко в себе сильное желание хлопнуть по собственному лицу растопыренной пятёрней, — ты бы ещё предложил подкараулить Довакина в сральнике и задушить его тряпкой, которой задницу подтирают. Если что, про тряпку я сейчас только что пошутил. Главарь не зря решил уточнить про шутку, ибо отлично знал, что не умеющий воспринимать юмор и сарказм совет воспримет всё, как чистую монету. Тут в памяти всплыло очередное воспоминание про точно такой же военный совет, где прозвучала одновременно безумная и оригинальная мысль. Которую военачальник по дурости своей решился воплотить в жизнь.***
— Можно ещё кое-что попробовать, — идеи тогда из зала просто полились бурной полноводною рекой. — Вот я, к примеру, предлагаю использовать сундук. — Пробовали и не раз, — устало вздыхал в ответ военачальник, понадеявшийся уже на более-менее сносную задумку. — И закрывали на самые крутые замки, запихивая в сундук пару заплесневелых помидорок, и просто оставляли пустым. Но ничего не помогло, мы лишь раззадорили наглеца. — Не, вы не так поняли, — продолжал говорить новый умник. — Мы возьмём сундук с крутыми замками и просто заколдуем… — увидев, что начальство снова хочет вставить свои пять септимов, затараторил быстрее, — мы спрячем настоящего монстра под личиной сундука***. Когда, ничего не подозревающий, Довакин приблизится к нему, то его тут же слопает наша коварная зверюга… — И заработает несварение желудка, — саркастично фыркнул военачальник. Однако, кое-что обмозговав, продолжил говорить уже с ноткой одобрения. — Ладно, идея-то и в самом деле не так уж плоха и по-своему даже оригинальна. Только вот кто сундук зачаровывать будет, а, великие маги? — Попросим нашу упитанную подругу. Она что угодно зачарует, — тут же нашёлся, что ответить подчинённый. — Хорошо, — оценил находчивость главный драугр. — Тогда следующий вопрос: вот поставили мы этот твой чудо-сундук, но где гарантии, что он нас не решит заодно сожрать? Вопрос так и остался без ответа, да и драугру-военачальнику он не особо и нужен был. Он уже загорелся новой задумкой, только зря он всё, как следует, не обдумал. Как бы потом сказали весь курган после последующих событий: «Начальник накаркал!» Сам военачальник проклял тот день, когда согласился на самоубийственный эксперимент с чудным сундуком. Для зачарования мертвецы дружно обратились за помощью к упитанной коротышке, что за короткое время отсутствия в крипте умудрилась занять пост Архимага в Винтерхолдской коллегии. Хейдрун действительно не отказалась помочь в таком щекотливом деле. Хотя, пока колдовала над сундуком, она немного странно поглядывала на драугров. Видимо гадая о том, для чего нежити понадобилась подобная диковинка. Диковинка вышла в итоге настолько хорошей, что даже было не стыдно поставить её в самой главной погребальной камере рядом с троном. Сундук был вычурным, украшенный золотом и блестящими самоцветами, чтобы точно привлечь к себе внимание. Только вот проблемы не обошли драугров стороной. Довакин, словно учуяв большие проблемы, своего носа в курган не совал. Словно назло нежити. Летело время, а главного виновника торжества всё не было и не было. Также выяснилось: нежить не учла того, что странной зверушке надоест сидеть на одном месте и она попытается удрать. Своенравный предмет мебели вовремя отловили, водрузили на место и посадили на огромную цепь поближе к трону военачальника. И тогда сундук показал свою скрытую дурную натуру. Он, громко клацая обитой железом крышкою, подражая сторожевым собакам, облаял военачальника, когда тот попытался усесться на трон. Главный драугр лишь посмеялся тогда, посчитав поведение деревянной зверушки довольно забавным. Это было очень опрометчивым поступком. Всё было смешным только до тех пор, пока однажды военачальник глупо не повернулся к сундуку задом. Длины цепи как раз хватило для того, чтобы злобная деревяшка с приглушенным урчанием и аппетитом вцепилась в некогда сочную плоть. Боли не было, но всё же пострадала воинская гордость и честь. Взревев не хуже оленей в брачный период, суровый воитель сперва попытался, виляя задом, стряхнуть сундук с собственной тощей задницы. Однако, коварная мебель лишь сильнее стиснув крышку, ни в какую не пожелала расставаться со своей законной добычей. Тогда драугр-военачальник кое-как извернулся и одним мощным ударом кулака растрощил ненавистный сундук. После этого позорного происшествия воитель зарёкся использовать что-то подобное.***
Выпав из нерадостных воспоминаний, драугр-военачальник немного повертел лысой головой по сторонам. Беглый осмотр одухотворённых лиц членов совета показал, что воитель ничего интересного и очень важного не пропустил, пока предавался грёзам. Резко стукнув кулаком по каменной крышке стола, главарь призвал всех к тишине и вниманию. — Раз мы на прошлом совете твёрдо решили, что будем нанимать Тёмное братство, — льдисто-голубые глаза главаря яростно засверкали, — значит не будем менять планов! — и снова на пару мгновений замолчал, давая всем подчинённым переварить его слова. — Если никто не знает или не хочет предлагать свои идеи, то я могу вас успокоить. Ибо я придумал, что нужно сделать. Всё просто: мы снова обратимся к услугам нашей дорогой Архимагички. Раз уж она приволокла к нам ту книжку с ритуалом, то, значится, имеет хоть какие-то соображения насчёт Братства. — Эм, если вы уже заранее решили, как нужно действовать, то зачем собирали нас? — спросил кто-то из зала совета. — Чтобы создать видимость хоть какой-то деятельности, — хмуро буркнул военачальник. — На этом объявляю сегодняшнее заседание закрытым.***
— Так что же вы мне в прошлый раз сразу не сказали, что вам нужно Тёмное Братство? — с любопытством спросила у своих неживых знакомых Архимагичка Хейдрун, когда в следующий визит к ней обратились драугры. Драугры молчаливо переглянулись и промолчали, а военачальник за всех просто растерянно развёл руками и почесал лысую черепушку. Всем своим видом показывая, что как-то об этом сразу никто и не подумал. Пухляшка дружелюбно усмехнулась. — Ладно, можете не отвечать. Раз дело такое важное, то я к вам лучше приведу главу Гильдии, а вы там сами с ней договоритесь. — Как её хоть зовут? — спросил военачальник, почему-то не удивляясь связям Хейдрун. Это проворная коротышка и с Алдуином породниться сможет, если захочет. — Астрид, — последовал лаконичный ответ, прежде чем Хейдрун быстро упорхнула к выходу из кургана. Больше после этого советов не собиралось, ибо все с нетерпением ожидали действий от нордки. И она не заставила себя долго ждать. Предусмотрительная Хейдрун предупредила обитателей кургана о предстоящей встрече заранее, позволив нежити подготовиться. В этот судьбоносный день военачальник приказал всем своим подчинённым оставаться на своих положенных местах и не пугать гостью (Хейдрун давно считалась своей, поэтому была не в счёт), а сам постарался слиться с тенями и стеной в тронном зале кургана. Главарь не мог и предположить, чего там наплела, хитрая словно лисица, Хейдрун главе Тёмного братства. Может быть архимагичка посулила горы золота и вечную славу за успешное выполнение столь необычного контракта? Иль может намекнула на возможность обзавестись довольно сильными союзниками и покровителями для Гильдии? Да что угодно архимаг могла наплести. Только одно можно было с уверенностью утверждать: Хейдрун ни единого слова не обронила Астрид об возможной встрече с ожившими мертвецами. Лицо главы Тёмного братства забавно вытянулось и побелело, стоило только внушительной рогатой фигуре выйти на свет, сверкая своими яркими льдисто-голубыми глазами. Казалось, что ещё пара мгновений, и вывихнутую от удивления челюсть не вправят даже самые лучшие костоправы Нирна, а вылезшие из орбит глаза рассыпятся по каменному полу. Военачальник весело хмыкнул, позабавившись реакции светловолосой женщины. — Так вы и есть та самая Астрид, глава Тёмного братства? — решил подать голос драугр-военачальник, продолжая сверлить взглядом женщину. Астрид промолчала, не в силах ничего ответить иль вовсе пропустив вопрос мимо ушей. Она лишь переводила ошалевший взгляд с огромного драугра на Хейдрун и обратно. В глазах так и читался вопрос: «Что тут вообще творится?» — Хейдрун говорила, что вы можете помочь в разрешении некоторых насущных проблем насильственного характера, — снова попытался разрушить неловкое молчание драугр-военачальник. Упомянутая архимагичка только тихо хихикала в сжатый кулачок, глядя на перекошенное лицо своей спутницы. И лишь пожала плечами, когда поймала взгляд военачальника, всем своим видом показывая, что её вины тут нет. Просто кто-то тут оказался таким впечатлительным человеком. Драугр-военачальник лишь тяжело вздохнул и закатил глаза. — Хейдрун, как это всё стоит понимать? — подозрительно тихим голосом спросила Астрид, видимо понемногу беря себя в руки. — Да ладно тебе, подруга! — невинно захлопала глазами пухляшка. — Сама же мне недавно жаловалась, что нормальной работы для Братства почти нет. Ну, вот, считай, что я тебе по нашей старой дружбе нашла хорошо оплачиваемый контракт. — Я, конечно же, слегка удивилась, когда узнала от тебя о месте встречи. Но, да ладно, где только ни прячутся порой заказчики, лишь бы не попасться властям.Однако, ты и словом не обмолвилась о том, что заказчиком будет мертвец! — глаза главы Тёмного братства сверкали от тихой ярости не хуже очей военачальника. — Как-будто это так важно, — пожала плечами, спокойная как каджит под скумой, Хейдрун. — Какая, Алдуин дери, разница, как выглядит заказчик, если тебе в итоге платят хорошие деньги? — А ведь Хейдрун дело говорит, — решил втиснуться в разговор драугр-военачальник, видя, что разгорается ссора. — Ни я, ни мои подчиненные за ценой не постоим. — на этих словах драугр одной ногой подпихнул к Астрид большой мешок, звякнувший монетами. — Считайте это маленькой попыткой вас заинтересовать. Ещё больше мы заплатим после выполнения контракта. Так что выбор за вами. Астрид снова ничего не ответила, хотя внимательно слушала. Она молча присела на корточки и развязала мешок. Пусть и устаревшие, но всё же сделанные из чистого золота монеты засверкали в ярком свете факелов. Золота действительно было очень и очень много. Глава Тёмного братства уж и не могла припомнить даже приблизительного случая, чтобы кто-то до этого платил столько за выполнение контракта. А уж про задаток и речи не шло. Женщина на миг закрыла глаза, собираясь с мыслями. Хотя тут и думать было нечего. Ведь Хейдрун была абсолютно права в том, что личность заказчика для Братства не важна, пока он платит деньги. Подумаешь — драугр! Каких только чудес на свете не бывает. Вот у них в Братстве на страже вообще стоит разговаривающая дверь. Итак, решение было окончательно принято. Как и предполагал раннее драугр-военачальник, жажда богатства и банальное любопытство оказались сильнее страха и отвращения. Драугр с удовлетворением глядел на то, как светловолосая женщина взяла себя в руки, стирая с лица все посторонние эмоции. Когда глава Тёмного Братства выпрямилась, то на военачальника смотрел настоящий профессионал своего дела. — Что же, — улыбнулась Астрид, ловко пряча за улыбкой свою неловкость. — Хейдрун и вы абсолютно правы. Тёмное братство с охотой берёт задания от всех, кто готов их дать и, самое главное, платить за выполнение. Я готова внимательно слушать. — Мой курган уже долгое время разоряет самый ненавистный разоритель могил во всём Нирне. Мир его знает под гордым прозвищем Довакин, — не стал тянуть каджита за хвост военачальник, при этом передавая Астрид кусок льняной ткани. Ни один мускул не дрогнул на лице женщины, когда та принимала пропахший бальзамирующим составом рулон ткани. Вот какие чудеса творит простая жажда наживы. А главный драугр продолжал говорить. — Нам не важно каким способом его убьют и сколько времени это займёт. Нам лишь важен результат — мёртвый норд. Ну, а если вы или ваш подчинённый принесёте голову этого отребья, то мы заплатим ещё больше. В свитке, что я вам дал, все условия и пожелания расписаны более подробно. Если что-то будет не понятно, то можете прийти сюда ещё раз сами или же прислать исполнителя — мы всё объясним. А вот это, — драугр следом указал когтистым пальцем на мешок, лежащий у ног Астрид, — как я уже сказал ранее — знак доброй воли к вам, для повышения интереса. В случае успеха заплатим столько же. Астрид согласно кивнула, уже прикидывая в уме, как она будет тащить в Убежище мешок. В идеале всё хотелось провернуть так, чтобы никто в Братстве не пронюхал об выплаченном задатке. Абсолютно никто, даже самый любимый, но жутко туповатый муженёк. Этот простофиля непременно всем всё выдаст, просто желая покрасоваться перед другими. Женщина снова рассеянно кивнула, полностью увлекшись своими мыслями. Драугр-военачальник искривил сухие губы в подобие улыбки, гляди на главу Тёмного Братства. — Что же, — снова хихикнула, притихшая до этого, Хейдрун, — раз всем всё понятно и все со всеми договорились, то мы, стало быть, отчалим? Раньше уйдём, раньше спровадим Довакина к праотцам. Драугр-военачальник и Астрид синхронно кивнули. Военачальник после подозвал своих подчиненных, чтобы те помогли женщинам дотащить мешок с монетами до выхода из кургана.***
Тяжёлые створки ворот захлопнулись за спинами двух женщин. Свежий и прохладный вечерний воздух отрезвил мысли Астрид. Только сейчас она в полной мере осознала, что взяла контракт на убийство у нежити. Казалось бы, что всё произошедшее — всего лишь плод расшалившегося подсознания. Но внушительный мешок, лежащий у ног и рулон льняной ткани в руках, давали понять, что всё произошедшее — суровая реальность, а не бредовость сна. Ничего себе подруженька халтурку подкинула. Кстати, о подруге… — Я думаю, что тебе полагаются проценты со сделки… — не то спросила, не то утвердительно произнесла глава Тёмного Братства. — Чего? — картинно взмахнула руками архимагичка. — Мне не нужны деньги. Да и как я могу обирать свою лучшую подругу? Я просто помогла своим друзьям решить их проблемы. Что ты так странно смотришь? — спросила коротышка, увидев вопросительно-удивлённый взгляд Астрид. — Да, да. И ты, и эти мертвецы — мои друзья. А то, как ты думаешь, откуда я узнала про этот удивительный контракт? В ответ послышался смешок. — Но, ладно-ладно, так и быть. Если уж ты так настаиваешь, то я возьму пару золотых на новые сапоги, а то мои старые — порядком поизносились, — и Хейдрун взяла из мешка горсть монет. Старательно запихивая в свой внушительный бюст золото, коротышка мимолётом обронила пару слов совета. — Ты бы, это, подруга, призвала ту свою даэдрическую зверюгу, что так ловко косит под лошадь. Она бы тебе и помогла с мешком. Думаю, что про необходимость тайника тебе напоминать не нужно? — Не нужно, — широко улыбнулась Астрид, а потом искренне сказала, полностью отходя от потрясения. — Действительно, спасибо тебе за помощь и до встречи! — Ага, — фыркнула архимагичка, забавно ковыряя носком землю.–И тебе не хворать. Даэдрическая зверюга была успешна призвана и, несмотря на все её активные протесты, нагружена внушительным мешком со звенящими монетами. Астрид, махнув на прощание рукой, поспешила навстречу закату, горевшему в небесах. Провожая взглядом удаляющиеся фигуры подруги и её четвероногого товарища, Хейдрун нутром почувствовала, что всё веселье только начинается, и искренне понадеялась не пропустить самое интересное.***
— Прабабка Акатоша, уже пятый за месяц! — прорычал под нос Довакин, не забыв старательно оттереть клинок от пролитой крови и от души пнуть остывающий труп незадачливого убийцы в кроваво-алом одеянии. — Что я вам всем такого сделал? Но хладная тушка, лежащая в грязи, не подавала признаков жизни, поэтому вопрос остался риторическим. За последнее время Тёмное братство просто взъелось на Гурда Жадинского, стараясь его всячески ухлопать. Но почему? Спрашивать, как на зло, было не у кого. Гурд чисто инстинктивно убивал всех ассасинов прежде, чем мозг успевал сформулировать ясную задачу о поимке пленника. При обыске на теле всех убийц были найдены записки с одним и тем же текстом, призывающим немедленно умертвить Довакина, то есть Гурда. И ничего более. Ни имени заказчика, ни внятной причины заказа. Только если можно считать чью-то полыхающую от ярости задницу ясной и убедительной причиной. По памяти Жадинского — пол Скайрима точно затаило на него обиду. Неужто все обиженные не поскупились и скинулись на ассасина? Жадинский даже позволил себе коротко хохотнуть, мысленно представив картинку, в которой сам легендарный Пожиратель мира — Алдуин — платит жалким смертным, чтобы те убили другого жалкого смертного. Всё-таки не удержавшись, Гурд заржал словно конь, ведь он представил другую ситуацию. На месте Алдуина уже была толпа драугров, которая жалкими костлявыми руками отсыпала Тёмному братству гору золота, чтобы оно избавилось от Довакина. Эх, если бы Гурд только знал, насколько он был прав насчёт второго варианта, то может быть и перестал бы так довольно скалиться. Но, так как в роду Довакина ясновидящих не водилось, и он сам не обладал даром предвидения, то ему оставалось только довольствоваться расплывчатым текстом и одной буквой А., что сиротливо ютилась в углу письма в качестве подписи. От души попинав труп, Жадинский почесал затылок, плюнул и потопал дальше по своим довакинским делам. Записку мужчина решил не выкидывать. Бережно сложив пополам бумажку, Гурд положил её в свой бездонный мешок к остальным подобным писулькам, справедливо решив, что они ещё сгодятся. В нужнике, к примеру. Однако простодушный Довакин никак не мог взять в расчёт того, с каким рвением некий А. взялся за выполнение контракта на убийство. Поэтому, насвистывая под нос незатейливый мотивчик какой-то похабной кабацкой песни, Жадинский отправился прямиком в Вайтран на поиски легендарного, как он сам, Вайтранского маньяка…