Ещё один из...

      Его не узнали. Братья… те, кого он увидел стоящими вместе, как единая семья, не узнали его. Джейкоб с невозмутимым выражением лица смотрел на него и полицейских с маршалом, словно они какая-то досадная помеха! Джон, дорогой брат, бравший на себя весь гнев родителей в отсутствии старших детей, улыбался какой-то болезненной усмешкой, словно из-за всех сил давил ярость от появления неожиданных гостей. И Джозеф… в его глазах Джерри не увидел даже тени знакомого с детства тепла. Они его не узнали. Никто из них. И это вызывало в младшем Сиде гнев. Особенно Джерри злил цветущий вид Веры. Чем эта женщина заслужила такое снисхождение? Почему они променяли его на неё? Чем она лучше?       Мятежный разум, да. Джерри сейчас мог воплощать собой сразу несколько смертных грехов. Он чувствовал, как его душа рвется на части от боли. Уныние, гнев, зависть… Всё это скрутилось в нём в некий узел, разрубить или распутать который самостоятельно Сид был не в силах. И, смотря в глаза Джозефа, он надел на брата наручники, поведя его к вертолету.       Всю дорогу, весь путь до вертолета, Джерри не сводил взгляда с затылка брата, чувствуя тепло его тела под своей ладонью. За спиной, в церкви, остались остальные Сиды. Джерри не знал, что ему предпринять. От избыточного волнения, как это обычно всегда бывало, старые шрамы, полученные в детстве, зачесались, и младший Сид прикусил губу, мгновенно прокусывая её. Высасывая из образовавшейся ранки сладковатую кровь, Джерри брал под контроль свой разум и мысли, пока тело, продолжало вести брата к вертолету.       Младший Сид полностью собрался лишь когда вертолет начал взлетать. Цепляющиеся за транспорт люди не вызвали в нем ничего, кроме отвращения. Их самоубийственные попытки спасти Отца напомнили Сиду времена второй командировки, когда он со своей группой попал в засаду и отбивал атаку фанатично настроенных местных. Надавив на лицо одного из эдемщиков, Джерри спихнул вцепившегося в него человека с вертолета и, повернув голову в сторону лобового стекла, с досадой простонал: один из детей Отца решил пожертвовать собой и лез прямо к лопастям. Мгновенье и кровавые ошметки того, что ещё пару секунд назад было человеком, забрызгало стекло, а сам транспорт закружило. Они падали.       Всё время падения Джерри смотрел на брата. Джозеф выглядел безмятежным. Спокойным, словно ничего не происходит Бог не даст меня забрать. Интересно, он сам хоть понимал, что несет? Эта статуя, проповедь, искажение свободной воли людей… Джерри молча смотрел на Джозефа, а тот пел. Вокруг орали маршал с полицейскими, а оба Сида воплощали спокойствие. Один слегка улыбался, смотря своими безумными глазами куда-то за пределы этого мира, а второй не отводил взгляда скрытых за очками глаз с брата и зализывал языком прокушенную губу. Если они сейчас оба умрут, то это будет даже забавно. И, перед самым столкновением с землей, Джерри тихо рассмеялся. ***       Сознание возвращалось медленно. Первым, что услышал Джерри, был рокот пламени. Ещё пока слабого, но обещавшего разгореться в настоящий пожар. Открыв глаза, Сид увидел висящего перед ним маршала. Отлично, они перевернулись и теперь висят кверху задницами. Чудесно. Повернув голову, Джерри отметил, что Джоуи, висящей рядом с ним, сильно не повезло, о чем свидетельствовало её залитое кровью лицо, видневшееся через порванную маску. Попытавшись проморгаться, Сид увидел висящих впереди шерифа с Праттом. И ни следа Джозефа. Выпал? Сердце в груди Джерри болезненно трепыхнулось и он попытался освободиться, но без толку — ремень не поддавался. — Прием… это Нэнси! Всё в порядке? Прием! Ты там? Ответь! Ты там? Шериф! Ты меня слышишь?       Не видя иного выхода, Джерри предпринял попытку дотянуться до покачивающихся наушников. Нэнси должна быть в курсе и вызвать подмогу. Сиду почти удалось дотянуться, когда он услышал родной голос, напевающий: — О, благодать, спасен тобой…       Нэнси продолжала пытаться дозваться хоть до кого-то, но Джерри уже не слушал её. Он смотрел на подошедшего к вертолету Джозефа, продолжая машинально добраться до наушников. Схвативший его за руку, Джозеф вызвал у Джерри желание врезать новоявленному Отцу. В глазах Сида брат на мгновенье превратился в биологического отца. Их папаша так же любил хватать сыновей за руку и каждый раз, после подобного на спине Джерри появлялся новый шрам. И вот сейчас, не давая Сиду добраться до наушников, Джозеф внимательно смотрел на скрытое за маской лицо, не проявляя любопытства. — Я же сказал, что Бог не даст меня забрать.       Отец наклонился ближе, хмурясь. Сейчас это был именно глава секты, а не брат. Джерри это прекрасно чувствовал. Весь мир вокруг превратился в какой-то паршивый карнавал. Неудачную серию Американской истории ужасов. Столько презрения во взгляде. Некой брезгливости. Сид никогда не видел такого взгляда у Джозефа, обращенного на него. Проклятая память… Ты оставила столько пробелов, чтобы заполнить их в тот момент, когда лучше бы он вообще ничего не помнил? Может тогда боль была бы меньше? — Прошу, скажите, что там случилось… — Нэнси чуть ли не плакала.       Вздохнув, Джозеф потянулся к наушникам и спокойно произнес, продолжая смотреть в глаза Джерри, скрытые за очками: — Диспетчер. — Ох… Боже, — судорожно выдохнула в ответ Нэнси. С легкой усмешкой, полной превосходства, Джозеф сказал, внимательно следя за видимыми признаками реакции у пришедшего в себя полицейского: — У нас всё хорошо. Не надо никого звать. — Хорошо… Отец. Наклонившись к Джерри ближе, Джозеф вкрадчиво произнес: — Никто не придет на помощь.       Джерри понимал, почему его брат смотрел на него с таким выражением лица. Почему он говорил именно эти слова. Джозеф выиграл. Отец чувствовал себя победителем. Это было видно по его взгляду, усмешке и чему-то, что сам Джерри не мог объяснить. Он лишь чувствовал, как доволен брат. Это злило. Особенную ярость у Сида вызвали дальнейшие действия Джозефа. Вспышка самодовольства у него быстро сменилась на равнодушие и Отец вышел из покореженной кабины вертолета навстречу своим детям. Те с трепетом касались его тела, словно к ним действительно снизошел святой, и бормотали какой-то фанатичный бред, а сам лидер секты с улыбкой внимал им, а потом начал нести что-то о сломанной печати. Джерри искренне верил, что откровение Иоанна Богослова тут не при чем.       Подавив желание выругаться, Сид вновь дернул свой ремень, а потом, решив действовать иначе, дал пощечину Джоуи. Вопреки ожиданиям, Хадсон не закатила истерику, очнувшись подобным образом. Она бросила испуганный взгляд на проповедующего Отца и прошептала: — Что с остальными? — Маршал точно жив, — так же тихо ответил Джерри. — Про шефа с Праттом не знаю, перед глазами всё плывет и мне трудно рассмотреть. — Нужно валить отсюда, — прохрипел пришедший в себя Бёрк, чем привел к ним всем внимание эдемщиков. — Нужно валить… — Это будет труднее, ведь благодаря тебе наше положение заметили, — прошипела Джоуи. — Просто отлично, господин федеральный мар… — ДА НАЧНЕТСЯ ЖАТВА! — заорал вдруг Джозеф, заставив всех пришедших в себя людей в вертолете вздрогнуть, а эдемщиков прийти в движение. — Ну и псих твой братец! — прорычал маршал, бросив косой взгляд на Джерри, и принялся отстегивать ремень.       Вновь воцарил хаос. Все полицейские пытались выбраться из разбитого транспорта, ставшего ловушкой. Джерри, занятый своим ремнем безопасности слышал, как орал шериф, зовя Пратта, которого эдемщики выволокли из вертолета. Когда рядом вскрикнула, упав за стекло, Хадсон. Её тоже тянули из кабины. — Джерри! Помоги!       Впервые Джоуи назвала Сида по имени. Запомнила, надо же. Джерри вцепился в её ногу, пытаясь удержать, но тщетно. Хадсон вытащили наружу и вырубили ударом по голове, после чего потянулись за оставшимися в вертолете людьми. Джерри и Бёрка спасло пламя. Огонь наконец-то обрел достаточную силу, чтобы не дать эдемщикам добраться до оставшихся полицейских. — Боже мой, надо быстрее выбираться, — прошептал в ужасе маршал и, наконец-то расстегнув ремень, весьма неуклюже приземлился на ноги. — Пусть горят. По воле Бога. Такова их кара.       Кара? Джерри не обращал внимание на сбежавшего прочь маршала. Иного от этого сыкуна он и не ожидал, но… Пусть горят. Эти слова ранили ещё сильнее. Да, Сид знал, что его брат не узнал его и, скорее всего, знай он правду, всё вышло бы иначе, но Джерри не мог простить. С яростью дернув за ремень, он наконец-то разорвал его и, ловко приземлившись на ноги, выскочил из вертолета. Я взглянул, и вот, конь бледный… и ад следовал за ним. — Они уходят! Схватить их!       Убегая прочь, Джерри крепко сжимал зубы, давя злость. Всё пошло наперекосяк. В частности, из-за маршала. Частично, из-за него самого. Сид не знал, что именно ему делать, но Джозеф не оставил иного выбора. И пусть Джерри даст братьям шанс оправдать себя, пока… Бледный конь — шериф. Тогда Ад — он? Что же, отлично. В таком случае Ад действительно пришел в эти земли. Уж он об этом позаботится…