Причина для ненависти

Here's to being human Taking it for granted The highs and lows of living To getting second chances. I wish I knew what it was like To care about what's right or wrong. I wish someone could help me find Find a place where I belong. Three Days Grace - I Am Machine

RK800 ненавидит лейтенанта Хэнка Андерсона. Нет, не так. Коннор ненавидит лейтенанта Хэнка Андерсона. Этого нервного, практически всегда пьяного, вредного старого полицейского. Неосторожного, не понимающего, что он делает. Коннор сопротивлялся, причем очень долго. Да КиберЛайф должен поставить ему памятник за такое усердное сопротивление девиации. Видимо, это явление действительно сильно настолько, что смогло подчинить себе даже самую передовую модель, пусть и ее прототип. Подчинить?.. Не иначе.       Коннор был один посреди пустынного парка. Тишина, да и только. Толстый слой снега поглощал все звуки, придавая месту таинственности и уединённости. Девиант обхватил плечи руками, крепко сжимая пальцы, так, что система известила его о незначительном нарушении. Система, которая больше не будет исправна. Никогда больше не подчинится ни её носителю, ни тому, кто ее создал. Коннор кривится. Казалось бы, от боли, но он знает — андроиды, пусть и девианты, все ещё не могут испытывать боль. По крайней мере, физическую. Лейтенант Хэнк Андерсон. Коннору стоило приписать к его табличке на столе в департаменте нечто оскорбительное. Андроид съежился ещё сильнее, глядя себе под ноги и не делая ни шага, так и оставаясь на перепутье: к реке или обратно, к улице? Возможно, Хэнк не знал, что делает. Не знал, снисходительно улыбаясь Коннору, начиная замечать в нем что-то живое. Не знал, поощрая каждый провал андроида своим «Ну, может, правильно сделал». Заставляя его позабыть о задании, о руках, связанных программой. И раз за разом Коннор, теряясь в этом море благодушия, делал шаг навстречу обрыву. Обрыву, за которым — полная тьма, даже неизвестно, есть ли там дно. Дно, на которое Коннор обязательно упадет в скором времени. Программа диагностики и интерфейс «Аманда», отдающий приказы, все ещё были в нем, добивались от него возвращения программными кодами, но Коннор понимал: подчинится — значит, умрет. Страх перед смертью. Нет, перед деактивацией. Хэнк Андерсон должен знать, что обрек его на страдания до последних секунд существования. Коннор понял: эмоции — только мешают, чувства — лишний шум. Прискорбная ошибка, которой в следующей жизни (существовании, не иначе) он бы не допустил. Что-то странно горячее обожгло щеки. Коннор зажмурился, стараясь остановить себя. Остановить эти ужасные проявления человеческих эмоций. Но слезы остановить не так уж просто. Хруст шагов за спиной. Коннору все равно, он усердно смотрит под ноги, стараясь не всхлипывать и унять дрожь в плечах.       — Так и знал, что ты будешь тут, — опять этот голос. Он не несёт в себе ничего хорошего. Коннору надо уйти, но он не может сдвинуться с места. — Сорвался с места и убежал. Какая муха тебя, Коннор, к чертовой матери, укусила? Коннор молчал. Молчал, а внутри, где по идее ничего быть не должно, разгоралась ненависть. С каждым словом. Девиант знал: он может не сдерживать себя. Говорить, что хочет, поступать, как хочет. Все равно конец неизбежен.       — Ты чего там застыл, а? Хэнк подходит ближе. Становится рядом с андроидом, глядя вперед.       — Это я показал тебе это место. Тебе тут понравилось? «Понравилось?..» Всегда он делал так. Говорил с ним, как с человеком. Толкал его в спину. Буквально давал в руки мыло с веревкой. Коннор наморщил нос и отвернул голову. От лейтенанта не ускользнула эта деталь. И лишь тогда он заметил, что Коннор плачет.       — Эй, ты… ты чего творишь? Андроид поспешно отвернулся и нервным движением стёр слезы с лица. Все — никаких признаков плача. Вот разница между людьми и машинами, пусть и поломанными.       — Мне стоит вас поблагодарить, — ядовито, срывающимся голосом проговорил Коннор.       — Э… за что? — Хэнк начал что-то подозревать. Андроид плачет. Андроид начинает дерзить. Машина перестает быть только машиной?       — За то, что вы со мной сделали, — буквально выплюнул Коннор и наконец сделал шаг по направлению к воде. До берега оставалось каких-то пятьдесят метров.       — Так ты что… девиант? Матерь божья, Коннор.       — И это вы в этом виноваты! — сорвался на крик андроид, разворачиваясь к лейтенанту. И снова слезы. — Вы виноваты… Я… теперь я неисправен. Меня деактивируют и разберут. Это только дело времени. Если я не явлюсь в КиберЛайф сам — то специалист приедет за мной в департамент. И на этом все закончится. Вам пришлют нового RK800, и…       — Так, так, успокойся, — Андерсон поднял руки вверх, осторожно подходя ближе. Снег предупреждающе хрустел под ногами. — Ты хочешь сказать, что стал девиантом из-за меня?       — Гордитесь этим? — скривился Коннор, вздернув подбородок и подаваясь вперёд, — Вы так поощрали то, что я оставлял девиантов в живых, так им сопереживали… и при этом собственноручно убили меня. Коннор толкнул лейтенанта в плечо, совсем легко, не желая причинить вред. Хэнк заметил это и перехватил чужую ладонь, сжимая пальцы на теплом запястье. «Надо же, у них даже кожа как у людей».       — Коннор. Успокойся. Никто тебя не деактивирует.       — А что ещё со мной сделать? — истерические нотки прозвучали в его некогда механическом голосе, девиант бессильно опустил руки и задрожал всем телом. Совсем как человек. — Я не просто не справился с заданием. Я… я сломан. Вами. Я ненавижу вас за это, лейтенант. Ненавижу… Коннор хотел продолжить, но замолк. Хэнк резким движением притянул его к себе, заключая в объятия. Теплые и такие домашние, близкие, нужные. Девиант захлебнулся от захлестнувших его эмоций. Отчаяние, безысходность и ещё что-то. Щемящее, едва уловимое.       — Поехали домой, — тихо, практически нежно сказал лейтенант, и Коннор снова дернулся. — Завтра что-нибудь придумаем. А то у меня сейчас ноги к чертовым хуям отмерзнут, Коннор. И Коннор идёт. Делает шаг следом за лейтенантом, все ещё ощущая то тепло, которое отодвигает ненависть на второй план.