Ruthless, but a favorite

      На дворе глубокая ночь. Улицу освещают яркие фонари, луна пробирается сквозь туман, пытаясь подарить этому городу свою красоту. Тишина. Иногда её нарушают редко проезжающие машины. Город спит, чтобы завтра начать новый день.       Омега сидит на диване, поджав колени к груди, и не может уснуть. Он смотрит на настенные часы и тихо вздыхает. Второй час ночи. Интересно, где он сейчас? На телефонные звонки нет ответа, а сообщения не доходят. Он прячет голову в сложенные на коленях руки и думает, почему всё так происходит. Почему он до сих пор не ушёл от него? И почему альфа, несмотря на его состояние, всегда возвращается к нему?       Маленькая квартирка разрывалась от дверного звонка, а сидящий омега поморщился: сейчас этот звук противно резал уши. Чонгук стремительно поднял голову, в его глазах отразился страх. Он знал, кто стоит за дверью. Знал и боялся открыть. К сожалению, омега также понимал, что если не откроет, будет только хуже. Встав с дивана, он на трясущихся ногах направился в сторону коридора и остановился возле входной двери. Повернув замок два раза, омега даже не посмотрел в глазок, а сразу же приоткрыл дверь, неприятно заскрипевшую от этого. На пороге стоял его альфа. Он пьяно улыбался и опирался руками о стену. Чонгук отошёл назад, пропуская его в квартиру. А тот, достав из кармана открытую бутылку соджу, сделал очередной глоток и ногой закрыл дверь.       Омега попятился назад и врезался спиной в стену. Он со страхом в глазах наблюдает за тем, как альфа оставляет бутылку одну скучать на тумбочке и снимает с себя пальто, не отрывая голодного взгляда от его карих глаз. Пальто, предсказуемо, падает на пол, но парню, похоже, на это плевать, он лишь подходит ближе к омеге и хватает его пальцами за щеки, заставляя приподнять голову и скривиться от боли. Его губы безжалостно атакуют губы омеги, а язык нагло пробирается внутрь. Омеге тошно от вкуса и запаха алкоголя и не пойми ещё чего. Он не может дать отпор, хотя и не пытался сделать этого раньше. Но почему? Чонгук сам не знает.       Альфа с силой хватает его руки, зная, что останутся синяки, и буквально рвёт на нём подаренную им же рубашку. Он толкает его на кровать, впопыхах раздеваясь сам, а Чон дрожащими пальцами расстёгивает его брюки. Чонгуку страшно так сильно, что тело начинает гореть, словно в огне, и кажется, что адреналина, выброшенного в кровь сейчас, хватит на всю жизнь. Альфа совершенно не церемонится с парнем и не разменивается с ним на нежности. Он быстро переворачивает омегу на живот и, грубо хватая за бедра, приподнимая его таз, несколько раз шлёпает по ягодице, на которой уже и так виднелось красное пятно от его руки. Альфа кусает его за поясницу, оставляя кровоподтеки, и гладит пальцами промежность. Он скалится от вида сжимающейся дырочки и, размазав по своему члену смазку, нагло вторгается в дрожащее тело, наслаждаясь криками омеги. Чон стискивает зубы и с силой сжимает простыни в кулаках почти до побеления костяшек от дикой боли. Слёзы горячей лавой текут по щекам, из-за чего альфа начинает беситься.       Размашисто входя в омегу, он не заморачивается о наслаждении парня. Главное, доставить удовольствие себе. Он давит рукой на поясницу, чтобы тот максимально прогнулся, и подтягивает омегу ближе к себе. Спина у Чонгука начинает болеть, и изо рта парня вылетают негромкие вскрики, потому что голос охрип вновь, так и не восстановившись после прошлого раза.       Он всегда приходит в таком состоянии и всегда издевается над бедным омегой. Чон знает, что тот тусуется в клубах, и не понимает, почему он не трахает каких-нибудь шлюх, а идёт домой трахать несчастного и беззащитного омегу. Чонгук в таких случаях всегда открывает ему двери и сам не понимает почему.       Потому что омега любит. Любит и боится своего истинного альфу.       Альфа увеличивает скорость толчков, насилуя уже обмякшее тело, не оказывающее никаких сопротивлений, лишь издающее полузадавленные хрипы. Он разворачивает к себе лицом мальчишку, расставляя его ноги шире, и снова входит, смотря своими дикими глазами в заплаканные глаза напротив. Альфа хватает его за горло, продолжая увеличивать темп, и сжимает бьющуюся венку на шее, из-за чего омеге становится трудно дышать и глаза сами по себе начинают закрываться. Альфа отпускает его лишь тогда, когда губы парня приобретают фиолетовый оттенок; он поднимает его, усаживая к себе на колени и натягивая его на свой член по самое основание, и кончает.       После он бросает парня как ненужную вещь на кровать, а сам беззаботно идёт в сторону коридора, забирая свою бутылку с тумбочки и допивая её, после он возвращается обратно и плюхается на кровать, тут же засыпая. Чон же всё это время, пока альфа суетится в коридоре, мутным взглядом разглядывает звезды перед глазами, а после, когда тот падает замертво на кровать, с тихим стоном поднимается, смотрит на альфу, что уже сопит во всю и, взяв чистые вещи, прихрамывая, уходит в ванную. Он смотрит в зеркало и чувствует себя грязной и выброшенной на улицу вещью. Слёзы катятся по щекам, пока он осторожно забирается в ванную под тёплые струи душа. Парень, смыв с себя следы алкоголя и спермы альфы, что вытекала из него, обтирается мягким полотенцем и заворачивается в тёплые вещи. Омега ложится рядом с парнем и, свернувшись клубочком, утыкается носом в его плечо, тихо шепча перед тем как уснуть: «Я люблю тебя, Тэхён».       Чон Чонгук — двадцатилетний омега. Очень красивый и привлекательный: чёрные, как уголёк волосы, большие тёмные глаза, аккуратный носик, немного пухлые губы, родинка на кончике носа, умилявшая всех вокруг, и слегка подкачанное тело. С таким параметрами омега был лакомым кусочком для альф, но он ждал своего истинного, не поддаваясь на провокации других наглых альф. Течку парень проводил дома, смотря любимые дорамы и попивая молоко с овсяным печеньем.       Сеул — его родной и любимый город. Он родился здесь, а сейчас жил отдельно от родителей, снимая небольшую квартирку почти в центре и работая официантом в кафе недалеко от дома. Здесь он и встретил Намджуна, альфу — своего лучшего друга. Хоть парень и был альфой, это не помешало ему стать хорошим другом Чонгука. Намджун так же, как и он, искал свою единственную любовь. В моменты, когда у омеги была течка, Намджун постоянно звонил ему, беспокоясь за его состояние, так как видеться они не могли. Родители омеги жили почти на другом конце города, но всегда поддерживали и помогали своему единственному сыночку.       Однажды на одном из праздников, что проходил в городе, Чонгук встретил своего истинного. Они вместе с Намджуном прогуливались по городу, рассматривая яркие витрины и наблюдая за огненным шоу. Они хорошо проводили время вместе: смеялись и веселились, а когда праздник подошёл к концу и весь город собирался в парке, чтобы понаблюдать за фейерверками, произошло судьбоносное событие. Именно в этот момент в толпе парня кто-то толкнул и, пошатнувшись, он уронил своё мороженое, на ногу незнакомцу. В испуге он поднял голову на парня, что схватил его за руку. Он серьёзно смотрел в глаза Чона, а тот — в его. Омега даже не смел пошевелиться, поскольку в тот момент испугался не на шутку. Но лишь стоило аромату сочной дыни окутать его лёгкие, как он тут же воспрял духом и почувствовал облегчение: он понял, что наконец нашёл своего альфу. Парень же напротив пристально смотрел в глаза омеги, внимательно изучая его. После он приблизился к самому его лицу и вдохнул его аромат. Спелая клубника начала дурманить разум, и альфа прошептал: «Моя омега».       С этого момента у них завязались отношения. Альфа всегда посещал кафе, где работал Чонгук, и, как оказалось, он был здесь постоянным гостем, который очень любил клубничный латте.       Знаки внимания, подарки и ухаживания — Чонгук чувствовал себя словно в сказке, но эта сказка быстро разрушилась, как карточный домик, к сожалению, омега понял это слишком поздно. Видимо, альфа таким образом привлекал к себе внимание, чтобы к нему привязывались и влюблялись, а после начался сущий ад. Чонгук действительно сильно любил этого альфу, поэтому прощал ему всё. Поначалу это было не так заметно, лишь со временем его похождения стали чаще. Тэхён то постоянно приходил домой пьяный, и омега терпел его издевательства в постели, то приходил злой и, ничего не объясняя, бил Чонгука и грубо брал на кухонном столе. Чонгук всё равно всё прощал, ведь он не просто был влюблен в него, Тэхён был его истинным.       Чонгук даже закрывал глаза на то, что от альфы разило чужими омегами, а на его шее постоянно красовались яркие засосы, которые его очень злили. Однажды Чонгук просто не сдержался и накричал на альфу, обвиняя в измене, и выставил за дверь. Он держался за быстро бьющееся сердце и боялся, что теперь Тэхён может с ним что-то сделать. Правда альфа ничего такого не сделал, он лишь вернулся на следующий день не только пьяным, но и с чужим запахом и с багровыми пятнами на теле — это было двойное комбо для Чонгука. С омегой в тот вечер расправа была жестокой: за то, что накричал на альфу — синяки на лице, укусы по всему телу. Омега был порван и унижен, он долго плакал в ванной, трясущейся рукой держа лезвие напротив своей бьющейся венки на руке, но что-то тогда остановило его, и он не стал совершать самоубийство.       Он продолжал прощать и любить его.       Проснувшись утром, Чонгук приготовил завтрак и накрыл на стол. Он обработал свой синяк на скуле мазью, потому что нужно было идти на работу. Омега забрался с ногами на мягкий стул, обхватив теплую кружку с чаем, и услышал шарканье босых ног по полу. Альфа зашёл на кухню, потягиваясь и не обращая внимания на мягкую улыбку своего омеги. Он открыл холодильник, достав холодную бутылку воды, и облокотился о кухонную тумбочку, начиная жадно глотать воду. Чонгук пил чай, и они оба молчали. Как и всегда.       — Чонгук.       Омега поднял на него свои большие глаза. Интересно, что он скажет на этот раз?       — Я надеюсь, ты принимаешь противозачаточные?       Чонгук опускает глаза, смотря в одну точку, кивая головой.       — Ты ведь знаешь, что мне нравится кончать в тебя, только если я узнаю, что ты залетел, полетишь делать аборт, дети — это обуза.       Альфа покидает кухню, прихватив с собой тост. Чонгук зажимает рот рукой, чтобы парень не услышал его всхлипов. Как дети могут быть обузой? Ведь это крошечные создания, познающие мир и радующие всех вокруг своей открытой и чистой улыбкой. Чонгук старается успокоить себя, смаргивая слёзы. Он быстро умывается, вытирает лицо полотенцем и слышит шебуршание в коридоре. Омега выходит к альфе, а тот, уже натянув своё пальто, открывает дверь.       — Если узнаю, что ты кувыркаешься с другим альфой, убью обоих.       Он уходит, закрывая двери и оставляя омегу одного. Тэхён знал о Намджуне и знал его запах. Хотя альфа и запрещал с ним общаться, Чонгук уверял, что он просто друг, и Тэхён вроде закрыл на это глаза, разрешая общаться с ним.       Ким Тэхён — двадцатитрехлетний альфа, родившийся далеко не в бедной семье. Он был идеалом для всех омег, чем и пользовался. Русые волосы, стрижка в стиле маллет, которая невероятно шла ему, карие глаза, немного пухлые губы, имеющие форму сердца. Омеги так и таяли от его красоты, и каждый хотел быть с ним. Высокий, подтянутый альфа, всегда одет с иголочки. Сеул так же был его родным городом, как и для Чонгука.       У его родителей был не один бизнес, поэтому Тэхён всегда купался в деньгах, что переводили любимому сыночку на его золотую карту родители. Сам же Тэхён не заморачивался насчёт работы, ведь он не нуждался в деньгах. Разгульная жизнь, тусовки, сладкие омеги — в этом заключалась вся жизнь альфы. Когда Тэхён повстречал своего истинного, он был поражен его красотой и запахом. Парень хотел заполучить его любой ценой и сделать своим. Он знал, что омежка влюбится в него, ведь несколько месяцев ухаживаний и подарков, не могли не сделать своего дела. Чонгук стал его игрушкой, к которому можно было прийти в любое время, и пользоваться, как только вздумается альфе.       Поначалу его жутко бесил запах океана, что всегда преследовал его омегу. Но тот уверял, что Намджун хоть и альфа, но он просто друг, с которым он работает вместе.       Поэтому, вдоволь нагулявшись на очередных тусовках, напропускав звонки и сообщения от своего омеги, он под конец вспоминал о нём и шёл домой. Ему надо было выместить на ком-то свою злость, скопившуюся внутри после отказа в сексе, а Чонгук отлично подходил на роль груши для битья.       Тэхёну нравилось издеваться над Чонгуком и смотреть на его синюшные следы на теле. Ему нравилось насиловать парня, смотря в его глаза полные слез, нравилось душить его и получать оргазм. Но почему альфа поступал так со своим истинным? Ответ Тэхён искать не собирался, да и не хотел.       У Тэхёна не было друзей, знакомые, и то только выгодные. Он не собирался общаться с какими-нибудь пустышками, у которых ветер в карманах свистит.       Тэхён так же успел очаровать родителей Чонгука, которые пригласили их к себе на ужин, чтобы познакомиться с истинным их сыночка. Тэхён сразу понял, что его родители не богачи, но ему пришлось играть заботливого альфу, чтобы родители не запретили Чонгуку видеться с ним. Хотя он знал, что запрет его бы всё равно не остановил.       В то же время Чонгук понравился родителям Тэ, когда они ездили к ним в гости. В этом омеге родители Кима смогли увидеть невинного мальчишку. И сколько они не говорили Тэхёну, что он идеальная для него пара, он никак не реагировал.       Чонгук приходит на работу и идёт в подсобку, чтобы переодеться. Там его встречает Намджун, поправляя перед зеркалом бейджик.       — Привет, Чонгуки, ты сегодня немного рано.       — Привет, Намджун-хён, решил прийти пораньше.       Намджун отрывается от своего отражения и смотрит на Чонгука. Он молча подходит к своей сумке и достает небольшой бутылёк, отдавая его Чонгуку.       — Что это?       — Чтобы твои синяки скрыть. Это опять твой альфа?       Чонгук ничего не ответил, лишь принял из рук альфы тюбик. Намджун знал, какой тиран достался милому омеге и, если бы он сам не искал своего истинного, давно бы забрал Чонгука себе и подарил бы ему всю заботу и тепло, что и должен дарить по своей сущности альфа.