Ruthless, but a favorite

      Сокджин не может сдвинуться с места. Что это за чувство? Он во все глаза смотрит на блондина, который стоит совсем близко и чувствует его аромат. Океан окутывает лёгкие омеги, и Джин понимает, что это он. Его истинный альфа. Сердце забилось как сумасшедшее, ладошки вспотели, и ему стало жутко стыдно. Беременный омега стоит напротив своего альфы.       — Намджун-хён? Что случилось?       — Этот парень мой истинный омега, — шепчет он, продолжая смотреть тому в глаза.       — Что? Сокджин? — Чонгук удивленно смотрит на омегу и вспоминает их разговор. Чёрт!       Ведь он так опасался появления своего истинного, он боялся, что тот не примет его. И никто не ожидал, что его истинным окажется Намджун.       Сокджин делает пару шагов, а обеспокоенная медсестра снова выходит из кабинета.       — Мистер Ким, с вами всё в порядке? — девушка берёт его за руку, и в этот момент ноги омеги подкашиваются, и он оседает на пол. Медсестра не успела подхватить омегу, ещё секунда и он бы свалился на пол, если бы не вовремя подоспевший Намджун, ловко подхвативший его, а после и вовсе взявший на руки. Доктор просит занести его в кабинет, Нам укладывает Джина на кушетку и выходит из кабинета. Медсестра быстро приводит омегу в чувства, интересуясь его состоянием.       Чимин, Чонгук и Намджун сидели в коридоре. Альфа пребывал в некой прострации. Что это только что было? Ведь это его омега, но почему он… беременный? Альфа ничего не мог понять, но этот аромат лилий забил его нутро и не хотел покидать альфу. Но он чувствовал ещё один запах, однако не мог разобрать его. Как такое могло произойти? Намджун начинал нервничать и злиться. Как истинный мог так поступить?       — Хён?       Чонгук повернулся к Наму, в его глазах читалось полное непонимание. Может, омега расскажет, что же случилось с Сокджином на самом деле, но их мысли прервал резкий крик из кабинета, из-за которого Намджун подскочил с места. Вдалеке они видят, как медсёстры бегут по коридору к кабинету и везут кушетку.       Они вывозят под взгляды друзей изнывающего от боли омегу, который выглядит просто ужасно: бледное лицо и капли пота, стекающие с него. Он держится за живот, тихо скуля. Неужели?       Как только омегу увезли, Чонгука позвали в кабинет. Доктор закрепил результаты УЗИ в карточку и поинтересовался самочувствием омеги. После записей Чон вышел из кабинета.       — Что там? — тихонько спросил Чим.       — У меня всё хорошо, но у Сокджина начались схватки и его увезли.       — Это, значит, совсем скоро появится его малыш?       Чонгук покачал головой и посмотрел на Нама, который продолжал стоять к ним спиной.       — Хён, пойдем домой? Хён?       — Да-да, — как-то рассеянно ответил альфа, и они все вместе покинули стены больницы.       Друзья приезжают домой и проходят на кухню. Юнги уже был дома и встречал мужа с друзьями тортом, поздравляя омегу с его значимым днём. Чонгук, счастливый, залетает первым и смотрит на Юна.       — Хён, у меня будет…       — Мальчик, — в один голос воскликнули они.       — Что? Ты что, знал? — Чим подходит к мужу и обнимает его.       — Когда он пришёл после первого УЗИ, я почувствовал, но не стал говорить, конечно, ведь это сюрприз.       Чонгук, пребывая в неком недоумении, подходит к хёну и тоже обнимает его.       Чонгук слопал почти полторта, измазав щёки в креме, которые Намджун усердно вытирал и только успевал ставить перед ним чашки с молоком. Этот маленький обжора ест, не заботясь о том, что может поправиться.       Уже к вечеру Чонгук сидел в беседке на крыше и переписывался с родителями. Они были просто в восторге, что у них будет внук. Чонгук делился с ними фотографиями и своими переживаниями. Он даже не заметил, как рядом с ним присел Намджун.       — Делишься с родителями?       — Что? Да, они очень рады, и мама обещала прислать мне посылку с вкусностями.       — Куда в тебя влезает, — улыбается альфа.       — Хён, я ем за двоих.       — Слушай, Чонгук, ты… знаешь того парня?       — Сокджина? Да, мы познакомились, когда я приходил на приём. Интересно, как он там, я обязан завтра прийти и навестить его.       Чонгук наблюдает за другом. Он нервно тряс ногой и прикусывал губы. Его явно что-то беспокоило, но, видимо, омега понял, что он боится узнать о нём. А Чонгук просто не хочет врать и прикрывать его, если они истинные, то Намджун обязан знать правду. А Сокджин сам никогда не расскажет.       — Хён, вы действительно истинные?       — Да, я сразу почувствовал это.       — Хён… его… он… — Чон не знал, как подобрать слова. В голове почему-то была полная каша, и мысли никак не собирались в кучу.       — Расскажи мне всё, как так оказалось, что мой истинный беременный от другого? И где альфа?       Чон почувствовал в его голосе не только ревность, но и разочарование вперемешку с гневом. Выдохнув, Чон постарался всё рассказать.       — Когда я его встретил, у него было заплаканное лицо и выглядел он таким несчастным. Он встречался с каким-то альфой, а тот просто обманул его и предал, уйдя к другому, а потом, как выяснилось, Сокджин оказался беременным от него. Я подробностей не знаю, но только он очень переживал и постоянно плакал, а также говорил, что боится встретить свою истинную пару, потому что тот может не принять его. Но я даже не думал, что ты окажешься его альфой.       Чонгук смотрит на Намджуна, а тот с закрытыми глазами слушает омегу. Зачем он вообще тогда с ним встречался? Для чего, если он даже не его судьба? И как теперь поступить Намджуну? Конечно, если омега нагулял ребенка, зачем он ему? Но альфа не из таких людей, что будет унижать и оскорблять омег, однако его жутко злило, что его истинный так поступил.       — Я пойду завтра с тобой. Хочу ещё раз увидеть его.       — Я думаю, это будет не лучшая идея, он боится презрения.       — Я просто хочу его увидеть. Уже поздно, пойдём спать, — сменив быстро тему, ответил Намджун.       Чонгук поднимается с тёплого местечка и топает следом за хёном. Всё же будет в порядке? Намджун хороший человек, и Чон уверен, что альфа не совершит глупостей. *       Чонгук выбирает небольшую корзиночку с цветами, чтобы подарить её Сокджину. Вместе с Намджуном они направились в больницу, хотя омега переживал и он боялся их встречи снова.       Возле стойки девушка подсказала, в какой палате находится молодой человек. Поднявшись на нужный этаж, Намджун запаниковал. С одной стороны, он хочет увидеть его, а с другой — почему-то боится. Тихонько постучав, они прошли в палату. Сокджин сидел на кровати и укачивал своего малыша в небольшой люльке на колёсиках.       — Привет, хён! — тихо начал омега. — Я поздравляю тебя с рождением твоей крошки, — улыбнулся парень и поставил на прикроватную тумбочку цветы, подходя ближе к нему и обнимая.       — Спасибо, Чонгуки, — на его лице, появилась счастливая и одновременно печальная улыбка, отчего сердце бедного альфы сжалось. Сразу видно, какой он доверчивый.       Сокджин старался не замечать альфу. Ему было жутко неудобно да и стыдно. Чонгук чувствовал это напряжение в палате, но старался вести себя спокойно и расспрашивал омегу о его здоровье. Намджун так и продолжал стоять возле закрытой двери и слушать их разговоры, смотря на омегу. Чонгук заглядывал в люльку и умилялся маленькой крошке. Он был похож на своего папу, и Сокджин был рад, что сын не похож на альфу.       Но вскоре Чону стало некомфортно от этой тяжести в кабинете. Кажется, что он здесь просто третий лишний. Соврав, что хочет в туалет он вышел из палаты, оставив их наедине.       Сокджин продолжал сидеть с опущенной головой, а на ум альфе ничего не приходило, словно голова была совсем пустая.       — Позволь узнать, как тебя зовут, — начал нерешительно омега, не поднимая головы.       — Намджун.       И снова неловкая тишина.       — С-сокджин, — но альфа не успел и слова произнести дальше, как малыш начал хныкать. Сокджин подскочил с кровати, осторожно беря замотанного в пелёнки малыша, и стал успокаивать его. В этот момент вместе с Джином испуганно подскочил и альфа. Может, его присутствие потревожило малыша?       Сокджин укачивает тёплый конвертик, повернувшись к окну, чтобы не встречаться взглядом с альфой, а у самого слёзы на щеках. Малыш не хотел успокаиваться, и омега почувствовал ладонь на своём плече. Он зажал рот рукой, чтобы не всхлипнуть, а второй крепко держал свой маленький комочек.       Намджун просит дать ему ребёнка, и, когда его просьбу выполняют, крепко держит его в своих сильных руках, тихонько покачиваясь. Омега не может успокоиться, и слёзы продолжают течь, а вскоре малыш прекращает плакать, засыпая в руках альфы. Джин поднимает на него свой заплаканный взгляд и наблюдает, как он улыбается посапывающему малышу. Ему становится ещё хуже от этого. Его альфа так нежно и бережно обходится с чужим ребёнком и улыбается. Омега закрывает глаза и уже последние слезинки роняет на свитер альфы, потому что тот прижал его голову к своей груди. Сейчас они выглядели как самая настоящая семья, и Чонгук подтвердил бы это, наблюдая за ними около чуть приоткрытой двери, и довольно улыбался.       Как бы Чонгук тоже хотел, чтобы его альфа обнял его сейчас. Прижал к себе и сказал, что всё будет хорошо.       Омега закрывает двери палаты и облокачивается спиной о стену. Он гладит свой животик, чувствуя, как звёздочка слегка толкнулся, и всё же роняет слезу. Как он хочет, чтобы его альфа был рядом. Как он хочет прикоснуться к его губам, когда нормальных поцелуев и не было вовсе, только терзания и укусы, но Чон уверен, что они мягкие. Как же он хочет просто нежиться в его руках и говорить о том, что любит. Ещё одна слезинка скользит вниз.       — Тэхён, я так люблю тебя, — шепчет омега, еле отталкиваясь от стены, медленно идя по коридору.       Совершенно один. *       Альфа сжимает зубы и крепко держится за твердую поверхность бетонной стены, стоя на коленях. Его рубашка разорвана в клочья и вся в крови, волосы прилипли ко лбу, и пот скатывается вниз, противно скользя вдоль щеки, от чего солоноватые капли попадают на губы. Он терпит, он должен, так он хочет искупить свою вину. Новый удар, рассекающий плоть на оголённой спине, и перед глазами уже мутнеет. Но он отчётливо видит его. Своего омегу.       — П-прости… м-меня, — сдавлено шепчет парень, зажмуривая глаза и кусая от боли ребро ладони при очередном ударе.