***
Вместо обычного класса в этот раз пришлось взять побольше. У старших классов заболел учитель литературы, поэтому учитель общества решил провести совместный урок со средним. Сначала было трудно усмирить взбушевавшихся учеников, которые резко решили познакомиться друг с другом. Старшим было весело и интересно общаться с на год младшими девятиклассниками, которые так блистали своей невинностью… Тор сидел за второй партой крайнего ряда, подмигивая каждой второй девчонке, которая пускала на него слюни. Тех, у кого только начинается вся эта беготня с гормонами, возбудить можно было проще простого, и многие старшики этим пользовались. Когда же профессор смог успокоить шкодников, он начал свою мини-лекцию. Однако, лично Локи впервые не слушал слова препода. Его больше интересовала спина впереди. Такая большая, мускулистая. Парень проклял свой мозг, который решил посотрудничать с фантазией и отвлечь хозяина от нужного. Он склонил голову в сторону, прикусил губу и в его зелёных глазах промелькнула искра, а ноги сами по себе раздвинулись. Интересно, а какой тот вблизи спереди? Лафейсон сладко потянулся, его ноги вытянулись вперёд и он совершенно «случайно» задел ими ноги Тора. Тот не придал значения. Второй толчок вызвал шевеление и фырканье. Третий, кажется, был контрольным, ибо тушка медленно начала поворачиваться, а подросток, делая вид, что сосредоточен на доске, нахмурился. Одинсон повернулся к мелкому, хотел было огрызнуться, чтобы не мешал, но так и остался сидеть с приоткрытым ртом. Локи, такой миленький и невинный на вид мальчик, губами обхватывал конец ручки и так усердно посасывал, что в голове блондина затрещал салют. А тот и виду не подавал, всё также смотрел на доску и продолжил ласкать пластмасску. Молодой человек отвернулся с глазами по пять копеек, сглотнул и понял, что у него, черт дери, встал! Но ведь его никогда не привлекали парни… хотя вот таких парней он не встречал раньше. Лафейсон был доволен реакцией, поэтому пнул ещё раз, почувствовав, как чужие ноги вздрогнули. Старшеклассник несколько секунд раздумывал, но всё же повернулся. Ручка уже принималась за щёку, а зелёные глаза гипнотизировали, заставляли вспотеть от неловкости. Тихо прорычав, он вновь отвернулся, стянул с себя кофту, повесив на спинку стула, и услышал, как сзади ручка упала на парту. Настала очередь Тора усмехаться. Парень, увидев прекрасный пейзаж литых мышц под обтягивающей черной майкой, выронил ручку изо рта и осматривал тело с восторгом. По телу словно вибрация прошлась, он осторожно потянулся и коснулся своими пальчиками горячей смуглой кожи, почувствовав, как мышцы напряглись. Одинсон оторвал листок из своей тетради, черканул что-то на ней и передал сзади сидящему, который не сразу увидел записку, а после около минуты сжимал листок в своих ладонях. «Ещё немного и я сорвусь. Что ты делаешь?!» Локи нагло улыбнулся и дрожащей рукой написал ответ, отправив листок обратно. «Соблазняю?» «У тебя прекрасно это получается, мой член уже горит от твоих прикосновений» Чёрт, если бы мужчина видел появление румянца на бледной коже лица. «Ты сильный?» — глупый вопрос для умника, но Локи просто не знал, что ещё спрашивать. «Тебя поднять смогу с легкостью». «Надолго хватает?» «А хочешь проверить?» Длинные пальцы сжали уже влажный от пота листок. Парень пискнул и сразу закрыл рот рукой, надеясь, что его не услышали. Но его услышал Тор, который не скрыл смешка и покачал головой. И пока учитель рылся в ящике стола, чтобы найти какие-то бумажки, Одинсон повернулся к красному мальчишке и с улыбкой хищника прошептал: — После урока. Жду в туалете. У того были силы только медленно кивнуть и уткнуться лицом в несчастную бумажку. Боже, он течёт как какая-то сучка, что с этим старшеклассником не так?! Вот какого, спрашивается, хера он имеет такую очаровательную внешность падшего ангела? Хотя нет, павший ангел тут Локи, а Тор просто ангел с пшеничными волосами и темно-синими глазами, которые ассоциируются только с морем во время бури. Тиканье часов будто назло стало медленнее. Лафейсон не переставал ласкать впереди сидящего, только теперь он снял свой ботинок и гладил голой ступней лодыжки. До ушей доносилось тяжелое дыхание и хруст бумаги — вот доиграется же, не пожалеет? Когда же наконец прозвенел звонок, Локи словно к стулу прирос, он схватился пальцами за его края и наблюдал за блондином, который в этот момент спокойно собирал вещи в сумку и на выходе подмигнул ему. Парень не сразу заметил кофту, которую оставил её хозяин — причина, чтобы пойти за ним в туалет. В голове поплыло сразу же, как вещь оказалась в руках, этот запах… запах мужественности заставил зажмуриться и потерять последние остатки гордости. Он на ватных ногах шел по коридору, пытался не шататься и не налетать на людей, и в голове была одна лишь мысль: не много ли на нём одежды? В отличие от большинства, Локи предпочитал официальную одежду в школе. Темно-зелёный костюм с таким же галстуком на белой рубашке, а также черные лаковые туфли. Боже, как он вообще мог привлечь любителя свободной одежды? У него даже все пуговки, черт дери, застёгнуты! Как на удивление, рядом с туалетом не было толпы, поэтому мальчишка проскользнул в помещение и успел только пискнуть, когда его прижали к стене. Большое… нет, огромное тело возвышалось перед ним. Грудь под майкой вздымалась от каждого вздоха, глаза шарили по зелёному костюму, губы были приоткрыты, выпуская горячий мятный воздух. Тор одной рукой дотянулся до замка и закрыл вход в туалет, а затем сразу оскалился, обнажая все тридцать два зуба. — Чего такой напряженный, мелкий? — Одинсон оценил состояние его следующего любовника, тот оцепенел и почувствовал себя загнанной котом мышкой. — Давай-ка мы вот это уберём, — он медленно стянул рюкзак Локи с его плеча и откинул в сторону. Тот задрожал. — Да что ты трясешься как девственник? Зеленоглазый взглянул так невинно и с такими большими глазами, что мужчине пришлось недолго думать, чтобы понять. Он глухо рассмеялся, чем вывел мелкого из загипнотизированного состояния и заставил нахмуриться. — Не вижу в этом ничего смешного! — возмутился парнишка, комкая в руках свой пиджак и кофту Тора. — Так я не поэтому смеюсь, глупый, — блондин мило улыбнулся и от этой улыбки у Локи колени подкосились, но он гордо устоял. — Ты так меня заманивал, я думал, ты профессионал в этом деле. — В соблазнении нет ничего сложного, — фыркнул брюнет, скрестил руки на груди и попытался скрыть польщенность. — Это не наука. — О, поверь, это целая наука, — Тор вновь оказался рядом с подростком. Заставил поднять на себя взгляд и стал тихо шептать. — Я слышал, что ты у нас отличник. Как у тебя дела по анатомии? — Н-нормально, — голос предательски дрожал от возбуждения. — У тебя есть… — мужчина взглянул на наручные часы. — Пятнадцать минут, чтобы мне это доказать. — Тридцать. — Разве отличникам положено опаздывать? — усмехнулся. — Отличникам можно всё, — скопировал усмешку парень и, осмелев, положил ладони на широкие плечи. — А тебе, как мне кажется, не хватит пятнадцати минут. — Детка, я так возбужден, что готов кончить от одного твоего касания, — мужчина прорычал, а перед глазами парня цельная картина потекла. Он назвал его «деткой», черт, это заводит. — Я… — Боишься? — Хочу. Тора просить дважды не надо. Он впился в тонкие губы грубым поцелуем, заставляя их размыкаться и пропустить свой язык внутрь. Парень сжал кулаки на плечах и попытался повторять движения губ и языка — его первый поцелуй забрала звезда школы! И снова это заставило Одинсона засмеяться в поцелуй, за что получил давление коленом в пах. Тело буквально выгнулось от этого и здравый смысл куда-то испарился. Пришлось собрать всю свою выдержку, чтобы не разорвать одежду на тощем теле. — Не закрывайся! — рявкнул блондин, когда мальчик попытался прикрыть себя руками. — Я хочу тебя рассмотреть, — уже мягче добавил он и провёл ладонями по худым бокам. Пальцы пересчитали выпирающие рёбра, коснулись ореолов сосков, обвели их границы и скользнули к шее. Кожа была мягкой и нежной, её хотелось сравнить с кожей младенца, но старшеклассник решил придержать эти слова. Локи уже не дрожал так сильно, начал тянуться за касаниями и учащенно задышал, когда горячие губы коснулись его шеи. Он выгнулся навстречу, прося больше, впился ноготками в чужие плечи, оставляя следы в виде полумесяцев, и по-настоящему заскулил. Брюки всё еще были на нём и они точно были лишними, но снять их у него руки не поднимались, а мужчина медлил, расцеловывал послушное тело, наслаждаясь его покорностью и теплотой. На бледной шее расцвели красные пятна засосов, идущих от изгиба возле подбородка до ключиц. Тор целовал ниже, пропустил грудь и сразу перешёл к животу, хотя ему очень хотелось поиграться с этими заманчивыми темными горошинками, но времени было мало. Расстегнув брюки Локи и с бельём спустив их по щиколотки, Одинсон довольно заурчал и поймал себя на мысли, что аккуратные яички и колом стоящий прямой член с пурпурной головкой — ему очень даже нравятся. Поднялся на ноги, посмотрел на красное лицо с шальными глазками и, не прерывая зрительного контакта, начал разбираться со своими джинсами. У Лафейсона в горле ком застрял, когда на глаза показалось ЭТО. — Оно в меня не влезет, — пропищал мальчишка, вжимаясь спиной в холодный кафель. Он не раз рассматривал себя в зеркале и обращал внимание именно на свою задницу. Становился на колени перед зеркальной поверхностью, раздвигал свои половинки и думал, как это, когда в тебя входит что-то инородное. Бывало пару раз он пытался это попробовать, всунуть в себя пальцы, но сумел только проникнуть на одну фалангу одним пальцем и сразу бросил это дело. — Во-первых, — Одинсон взял с раковины жидкое мыло, — не «оно», а «он», — усмехнулся, крепко схватился за узкое бедро и повернул подростка к себе спиной. — Во-вторых, — оторвать взгляда от аппетитных ягодичек было сложно, — твоя дырочка всё-ё-ё примет, — и в качестве доказательства большой палец надавил на темный анус. Локи рвано глотнул побольше воздуха и уткнулся щекой в стену, зажмуривая глаза. Он чувствовал прикосновения тяжёлых рук, хорошо смазанных мылом, они лапали его бёдра, мяли половинки, сжимая их до синяков, и раздвигали в стороны, чтобы в лишний раз коснуться отверстия. Лафейсон закусывал свои губы и жалобно захныкал, когда внутрь протиснулся один палец, а большой массировал его мошонку. Было хорошо и больно одновременно, и от этого ноги подкашивались, а на глазах наворачивались слёзы. Тор перехватил юношу поперёк груди и прижался своим стволом к бедру, не забывая гладить сопротивляющиеся стеночки. Губы ласкали кожу на плечах и лопатках, собирали капельки пота и вбирали бархатистую кожу в рот, оставляя новые метки. Парень так увлёкся ласками на его теле, что не заметил проникновение второго пальца. Внутри стало теснее, внизу живота горячее и влажнее — головка обильно истекала, измазала впалый живот и неприятно тянула кожу. Пальцы внутри были аккуратными, постепенно входили глубже и редко разводились в стороны, чтобы раздвинуть стенки больше. В синих глазах чертики заплясали, когда тело любовника не по-человечески изогнулось и издало крик наслаждения. — Вопрос. Что это? — усмехался мужчина, продолжая тереть бугорок нервов, от которых парень заходился в стонах. — П… п… прост-а-а-А! — тяжело задышал, чужая рука легла ему на член и пережала у основания. — Что-что? Повторите Ваш ответ, пожалуйста, — он мурчал как кот, который получил сметанку. — Простата! — на выдохе выдал ответ и простонал несколько раз. — А теперь математика! — радостно воскликнул Одинсон, медленно вытягивая пальцы из жаркого плена. — Какова вероятность того, — он отодвинул одну ягодицу в сторону, полюбовался распухшими краями дырки и рыкнул, — что тебе будет очень хорошо, когда я коснусь этой простаты своим членом? Ответ дайте в процентах. Он приставил головку к отверстию и буквально почувствовал пульсацию, исходящую от ануса, на его стволе. Лафейсон царапнул стену, стиснул зубы и как можно спокойнее ответил: — Сто… сто процентов. — Ответ… — Тор набрал воздух в лёгкие, — верный, — и на выдохе мягко толкнулся в тесноту. — Чё-ерт… какая польза от этой растяжки, если ты до сих пор узкий?! — прорычал мужчина, сжав бёдра своими ладонями. Он вошёл меньше чем наполовину, а Локи было больно. Парниша сжимался, в надежде вытолкнуть из себя плоть, но вызывал только тихие стоны над ухом. — Б-бо-льно, — обратно своим словам подросток вильнул попкой. Одинсон ничего не ответил, только опустил руку на его член и медленно начал дрочить, отвлекая от неприятных ощущений. А сам бёдрами качался туда-сюда, почти не сдвигаясь с места. Стенки постепенно стали сдавать позиции и разрешили толкнуться ещё дальше. У стены раздался стон и довольное урчание. Рука на члене двигалась уже быстрее и совсем скоро торова ладонь была испачкана чужой спермой. Он заставил Локи повернуть голову к зеркалу и смотреть в отражение. И тот смотрел. Видел как сильные бёдра толкаются в него, как толстый член, вызывающий теперь только удовольствие, медленно исчезал и как его плотно обхватывали края. А если поднять взгляд, то можно было заметить суровое сосредоточенное лицо Тора, чей язык слизывал сперму с пальцев. От этого зрелища в паху снова затянуло, и когда член внутри всё же достал заветной точки, член Локи плотно прижался к животу и мазнул новой порцией смазки. — Ты сладкий, — блондин говорил на ухо, но смотрел в зеркало, мерно покачивая бёдрами и прислушиваясь к частому дыханию любовника. — И твои стоны тоже сладкие, ты весь как один сплошной кусочек сахара, — он лизнул за ушком и вызвал волну дрожи. — А я сладкоежка, мальчик, — хихикнул и особенно резко насадил его на всю длину. Парень крикнул со стоном и полностью отдался своему Богу, который уже не стеснялся и грубыми движениями таранил красный зад. Он готов был продолжать вечно, а вот его ствол нет, поэтому спустя ещё несколько толчков из дырки потекла белесая субстанция, а изящное тело чуть не рухнуло на пол от второго оргазма. Они ещё долго стонали от волны удовольствия, двигали бёдрами навстречу и пытались умерить дыхание. — Мм, какой ты грязный, — Тор провёл рукой по мокрой промежности и услышал сдавленный всхлип. В голове уже посыпались проклятья по поводу того, что он доставил мальчишке боль, но тот опровергнул мысли и двинулся к руке. — Чёрт, вы, девственники, все такие ненасытные? — рассмеялся мужчина и присел на корточки, разглядывая пульсирующее отверстие и поджавшиеся яички. — Если кончишь от этого, я исполню твоё любое желание, — и не успел тот что-либо ответить, как язык Тора скользнул от мошонки до дырочки и слизал собственный вкус. Секунду поразмыслив, старшеклассник понял, что он тоже ничего так на вкус, но мелкий слаще. Локи что-то пытался сказать, попытался отстраниться, но торов рот был слишком настойчив и умел, поэтому он сдался и стал наслаждаться скольжением губ между ягодиц. Правда, долго работать языком не пришлось — тело Лафейсона после двух оргазмов ощущало всё острее и поэтому третий раз был быстрее, но не слабее. Мужчина развернул любовника к себе лицом, точнее пахом, и стал очищать его и там. Щетина колола кожу, но парню было совершенно плевать, он только дрожащей рукой перебирал светлые волосы и радовался, что чужая рука его придерживает за ноги, иначе бы он сейчас нафиг свалился на пол. Прозвенел звонок, в коридоре через минуту послышался шум. — Ух ты, — Тор поднялся на ноги, рассматривая разморенного котёнка, — целый урок прошёл. — Угу… — ответил тот, утыкаясь носом в изгиб плеча. — Эй, пацан, ты живой? — Угу… — Угу-угу, и как прикажешь тебя выводить отсюда? — Угу… — Мда, — мужчина почесал затылок, понимал, что переусердствовал, — кажется три оргазма для тебя было слишком… — Угу-у… — Может четвёртый? — усмехнулся блондин. На самом деле он думал, что так разбудит парня. — Угу… — Так, угуголка, или ты сейчас просыпаешься, или ты будешь моим парнем до конца дней своих! Терпеть мои подкаты к другим и вообще буду трахать тебя ежедневно! — Угу… В этот раз Тор признал своё поражение, осторожно прислонил мелкого к стене, чтобы натянуть на него и на себя одежду, и закинул тельце себе на плечо. За дверью слышались возмущенные крики и угрозы, если туалет сейчас же не освободят, Одинсон по-быстрому поправил свой причесон, взял две сумки и спокойно вышел из туалета. То, как все смотрели на болтающегося на плече парня, было самой весёлой картиной в жизни Локи. Он открыл свои глазки, довольно растекся в улыбке и показал всем два прямых средних пальцев, шёпотом проговаривая: "Это тело моё, сучки". От мужчины шёпот не укрылся и, поняв, что его только что провели, он шлёпнул свою ношу по заднице и пообещал, что завтра утром мальчишка с кровати не встанет.Соблазнил...
20 сентября 2018 г. в 19:20
Где-то на просторах города Ангелов существует школа, где учатся одарённые дети богатых семей. Там не бывает ограничения по возрасту и в классах сидят «разношёрстные» ученики, и каждый из них в чём-то хорош. Отбор туда идёт строжайший, и не поможет никакой денежный баланс, если ребёнок имеет талант — его берут, если нет — просим на выход.
В школе присутствует несколько блоков, в которые распределяют учеников: музыкальный, научный, спортивный. У всех есть стандартный набор уроков в расписании, но у музыкантов уроки музыки идут дольше, как и у юных ученых — наука, и у спортсменов — спорт. Порой уроки шли до самого вечера, именно поэтому на территории школы есть спальный блок, что-то вроде общежития. Там ученики могут провести или ночь, или вовсе поселиться до конца их учебных дней. Но с учетом того, что семьи высылают своих чад в это заведение, чтобы отдохнуть, большинство всё же поселяются в общежитии и буквально живут школой. Иногда всё же везло и учёба занимала по полдня, а затем можно было творить что угодно и сходить с ума.
Тор Одинсон — ученик старших классов. Сильный молодой человек с внешностью Бога — так его описывали большинство девушек и не только. Учился в спортивном блоке, но преуспевал и в других занятиях, правда отвлекался часто на юбчонки. Ну, а чего девушки тут расходились в мини-юбках и в коротких шортиках? Сами виноваты. Да чего уж там, они ж сами и напрашивались, чтобы ладонь Тора, капитана школьной баскетбольной команды, опустилась на их попку. Или же чтобы он задержал их в кабинете после уроков и взял прямо там же. Стоит ли говорить число любовниц, которые побывали в его комнате? Вообще стоило бы, но пересчитать их невозможно. Он не был любителем постоянных отношений — не готов он к этому, ну. Зато готов взять девочку на пару дней, а потом отпустить её на все четыре стороны. Причём ни одна из них не обижалась и после гордо ходила по коридорам школы, ведь с ней спал самый завидный парень! Ох, если бы не талант этих юных девиц, то их бы давно выперли со школы, как и самого Одинсона. Но что делать с этими богатенькими мальчиками и девочками, у которых в голове одни гормоны и только…
Как и в любой школе, здесь есть свой ботан-зубрила, но если везде этих людей чаще унижали, то здесь этого зубрилу любили все до чёртиков. Это был высокий парень, с чёрными смоляными волосами и пронзительными глазами, которые смотрели в душу. И иногда действительно казалось, что этот пацан насквозь видит, стоило ему только один раз взглянуть. Локи умел расположить к себе людей, найти подход к каждому и оставаться всегда в плюсе. Да и если по-честному, то парень умел пользоваться своей внешностью: ресницами моргнул, губами скромную улыбочку изобразил, и остальные готовы отдать своё наследство. Учился он в блоке науки, в последнем классе среднего уровня. Решал задачки в два счёта, удивлял своим разумом и логикой. Часто оспаривал слова учителя и оказывался прав, за это поощрялся лишней пятёрочкой (пятёрка лишней не бывает) и уважением своих одноклассников. Несмотря на всё, Лафейсон оставался девственным девственником, хотя в свои шестнадцать мало разгуляешься, но всё же. Таких в школе осталось мало, кого-то просто не хотели затягивать в постель, кого-то, в том числе и школьного любимчика, просто никто не мог. Уж слишком тот был упрям и неприкосновенным. Но даже у самых сильных бывают свои слабости, вот у Локи эту слабость вызывала весна.
Единственное время года, когда у парня с детства крышу сносило. Сначала, в малом возрасте, это была невыносимая гиперактивность. Родители в такие времена жалели о большом размере дома, ибо малыш терялся из поля зрения мгновенно. Затем, когда пацану стукнуло двенадцать и появились первые зачатки переходного возраста, гиперактивность переросла в гипер-дайте-потрахаться. Он не сразу понял что с ним происходит, в животе будто цветочки расцветали, а в паху тянуло, особенно на запахи… особенно на запахи мужского одеколона. Первый раз, когда парень узнал все прелести рукоблудства, был в четырнадцать. Тогда ему и удалось обойти «родительский контроль» на компьютере и залезть на порносайты, которые вскоре стали его успокоительным.
И каждую весну подросток сходил с ума. В нём просыпался мартовский кот, желающий дикого и быстрого секса, но гордость не позволяла отдать свою девственность только из-за этого. Приходилось чесаться об стены и кровать, чтобы хоть как-то снять напряжение. Конечно, уроки тоже помогали отвлечься, но не делать же их вечно… Как-то раз он согласился на минет. Старшеклассница отсосала ему прямо в туалете, но Локи, со своей гомосексуальностью, не почувствовал особого кайфа. Но всему когда-нибудь приходит конец.