Шаг

"Твой сиятельный Принц, Он стоять на краю Не умеет, а, значит, Ему не спастись."  Йовин - "Оловянная Принцесса"  - Шаг, шаг, еще шаг, - я считаю их вслух.    Слова, в свою очередь, эхом проносятся в голове, вновь срываясь с губ на автомате. Когда стараешься не думать, мозг отчаянно пытается уцепиться хоть за что-то. Он не может иначе.    Это схоже с самоубийством из серии повешения, утопления и даже самого простого удушья. Ты идешь на это вполне осознанно, вот только организм всячески сопротивляется, стараясь выбраться.     Однако, что-то я отвлекся.  - Шаг, шаг...   Занятный процесс, надо отметить. Помогает отвлечься.    Я впервые забрался так высоко. Ты же знаешь, высота - совсем не то, что меня привлекает. Просто стало любопытно, какого это, смотреть на мир сверху. Какого это, быть Богом?   Странные ощущения. Холодок по коже, но это не страх, нет. Я же ничего не боюсь, тебе ведь известно.    Стоять на краю... Мне нравится.    А что, если я упаду, Ску? Что тогда будет?   Только представь, тебя вызывают на опознание. Меня собрали по частям, однако это не помогло, мое тело настолько изуродовано, что просто невозможно увидеть там что-то знакомое. Знакомое тебе.    И ты им скажешь: "Врай! Вы что, в конец все ебанулись? Этот идиот ни за что бы на свете...", однако молодая медсестра (красивая, из тех, что тебе нравятся. Нравятся же верно? Не отрицай.) отрешенно покачает головой и протянет тебе сверток. Ты развернешь и...   А что будет дальше? Будешь ли ты хранить мою тиару, забрызганную кровью? Если да, то будь с ней осторожен, ладно? Ты единственный, кому Принц позволял ее касаться.    Тебе вообще позволялось все, и все сходило с рук. Я до сих пор не могу понять, почему. А ты, должно быть, уже давно сделал для себя какие-то выводы.    - Ши-ши-ши, - смех вырывается откуда-то из легких вместе с дымом.    Да, я говорил, что бросил, но это лишь слова. Очередной уровень этой бесконечной игры.     Все же, мне безумно интересно.    Это не прыжок. Всего лишь шаг. Очередной.    Принцы не умирают так просто, и не надейся.       В морге холодно.    Скуалло морщится, когда женщина в белом приподнимает кусок белой ткани.    Он молчит. Ему как-то не по себе. Разумеется, не верится в то, что этот мелкий кретин с манией величия пошел на такое, однако в груди что-то предательски ноет. Какая-то странная, такая непривычная пустота.   - Ну так что, господин Суперби?    Мужчина смотрит на медсестру с явной неприязнью.    У нее темные, остриженные под каре, волосы, большие глаза, губы, накрашенные алой помадой, тонкая талия и грудь размера так третьего. Встреться они при других обстоятельствах, и он, непременно, нагнул бы ее в какой-нибудь примерочной.   - Я... Я не знаю, - собственный голос звучит как-то по-чужому. Слишком спокойно и неуверенно.   - Рядом подобрали вот это, - она протягивает руку, в которой что-то зажато, - Возможно, оно Вам знакомо.    Скуалло ощупывает нечто, завернутое в бумагу, не распаковывая.  Этот предмет он узнает из тысячи. На ощупь.    Закрывает глаза, болезненно выдыхая.   - Подтверждаю, - тихий шепот.    Разворачивается, что бы уйти, но останавливается на полдороги.   - И еще... Это я оставляю Вам, - кладет на тумбочку сверток, который пронзительно звякает в тишине морга.    Выйдя из здания, он покупает сигареты.    Плевать на то, что бросил.