***
— Двойной карри. Лапша удон. Сет номер пять. Дроны-официанты чем-то напоминают ему муравьёв: спешат по своим делам, не замечая ничего вокруг, и таскают на своих подносах куда больше, чем, на первый взгляд, способны вынести их тощие "ручки". Урони перед ними холодильник — и они, не снижая скорости, просто объедут его, тихо жужжа колёсиками по гладкому полу, сейчас принявшему вид бежевой мраморной плитки. Трудно поверить, что когда-то официантами работали люди. Нож проворно мелькает в его руках, превращая овощи в основу для нового блюда. На плите по левую руку варится лапша; ещё немного — и по кухне поплывёт её запах, от которого у самого повара потекут слюнки. Ничего, обед уже скоро, вот сейчас напарник закончит раскладывать роллы, шеф одобрит его последнее блюдо, и можно будет уступить арену второй смене. Когда-то, скорее всего, в прошлом веке, на кухне такого большого престижного ресторана работало по десять человек, но в век всеобщей автоматизации достаточно троих. Чтобы попасть в их число, нужно было выдержать суровый экзамен от шефа, а поскольку рабочих мест для поваров с каждым годом становится всё меньше, конкуренция была огромной. И всё же в конце концов ему удалось заполучить эту работу. Шеф ещё ни разу не пожалел о своём решении. Как же это здорово — чувствовать себя на своём месте.***
— ... в больших дозах используют медикаменты, на которые у них даже нет лицензии. У троих посетителей диагностировали серьёзную степень отравления, — передаёт по внутренней линии связи инспектор Гиноза. — Психопаспорт работников давно не проверялся. Нам необходимо задержать отравителей. — Репутации заведения крышка, — с ухмылкой негромко произносит Кагари. Их везут в такой уже привычной железной коробке без единого окна. Первое время после начала работы карателем Сюсей любое помещение воспринимал как клетку. Потом привык, как когда-то привык к центру реабилитации латентных преступников. Надо думать, в конце жизни так же привыкнет к изолятору. Если вообще доживёт до того дня, когда его спишут в утиль, как сломанного дрона. Только и хорошего в такой жизни, что смотреть, как преступники получают по заслугам. Быть причастным к единственному виду справедливости в этом жестоком мире.***
Порой из "казённых" продуктов поварам разрешается приготовить что-нибудь для себя — естественно, за свой счёт. Коллеги уносят такие блюда домой, порадовать семью, но он теперь живёт один, поэтому можно съесть свой маленький шедевр прямо здесь, не давая ему остыть. Родная японская кухня не всегда может утолить его жажду творчества, и он пробует всё новые и новые рецепты родом из давно погибших и разорённых стран. Это тоже искусство, не менее прекрасное, чем живопись и музыка, и он не перестанет с лёгким презрением относиться к еде из автосервиса, к которой так любят прибегать занятые люди. Нет, эта еда создана не для них. Этот ресторан посещают лишь избранные, гурманы, способные оценить творения настоящих поваров. Вымыв за собой посуду и убрав её в шкаф, он подмигивает одному парню из второй смены, ведь это новичок, ещё немного теряется, его надо подбодрить. Когда-то он сам привыкал к новому месту и новым людям, силился завести знакомства, но встретили его вначале довольно холодно. Он не хотел, чтобы это повторилось, хотел, чтобы новичку понравилось работать у них. К тому же, друзей он так и не завёл, так может, получится подружиться с новым человеком в их команде? Паренёк отчего-то вздрагивает, заметив, что на него смотрят, будто его поймали за неприличным занятием. Из его ладони при этом что-то белое выпало в салат, но никто этого не заметил. Повар, отработавший свою смену, уже отвернулся, чтобы покинуть кухню. В шкафчике он аккуратно оставляет свою одежду, фартук и головной убор. Сегодня ему предстоит вечерняя прогулка по городу и — полная свобода. Такая хорошая получается жизнь.***
Кагари и Кунидзука врываются в помещение через раскрытые двери, держа в руках доминаторы. Гиноза за их спинами объявляет: — Спокойствие, мы из Бюро Общественной Безопасности. Необходима проверка. Решено было снять голографические костюмы, слишком объёмные для пространства, заставленного всевозможными машинами для приготовления пищи. Сколько пространства ни было бы в кухне, она всегда кажется не слишком просторной. Мимо людей в ресторане прошли, прикрытые голограммой, никого не напугали — вот и хорошо. Поваров на кухне всего трое, и пока шеф-повар выходит вперёд, чтобы узнать, в чём дело, самый молодой на вид работник выхватывает из подставки нож и направляет на карателей, будто готов драться с ними. Кагари наводит на него доминатор, и голос у него в голове сообщает, что карателю разрешено применить к пареньку парализатор. Именно это Сюсей и делает, и молодой повар падает на пол, выронив нож, пока Яёй убеждается, что остальные повара чисты. — Метнул бы его хоть что ли... — почти разочарованно протягивает каратель, переводя взгляд с паренька на нож на полу. В то время, пока шеф-повар ругается с Гинозой, Сюсей с любопытством осматривает помещение. Ему ещё не приходилось бывать на кухне, где работают профессионалы. Мысленно прикидывает, на какой машине что готовить, насколько удобно тут всё расположено, как хорошо освещены рабочие места... Рыжий парень поднимает с пола нож, взвешивает его в руке, будто примеривается, делает пару взмахов, а затем возвращает на место на подставке. "Хотел бы я тут работать", — внезапно с какой-то тоской подумает он, когда придёт время покинуть кухню. Но вслух, конечно, ничего не скажет.