All will change, my little boy...

Это было ужасно глупо, но парень не мог с собой ничего поделать. Сейчас, сидя дома у Найла уже второй по счёту день, он мог с уверенностью сказать, что готов пробыть здесь ещё несколько ближайших лет, потому что мысль о том, что ему придется выйти и поговорить с Энди приводила его в панический ужас. Картинка их поцелуя в голове заставляла щёки покрываться багровым румянцем, и зарываться носом в подушку, сгорая со стыда. Но сидеть постоянно в четырёх стенах тоже было неправильно. Так недалеко и с ума сойти. Семь часов вечера. Он ничего не делал сегодня, но ощущение усталости просто давило. Если он сейчас не выйдет на улицу, то точно сойдёт с ума. Потому что перед глазами снова возникают образы, где сильные руки проводят по всей спине снизу вверх, где поцелуй обжигает губы и мешает дышать, где он сам сжимает плечи парня, думая лишь о том, как бы ему хотелось зайти куда дальше. Лиам простонал, закрывая голову подушкой и пытаясь отогнать ненужные воспоминания. - Ты как? Пейн выглянул из под укрытия и обречённо посмотрел на друга. Он нахмурил брови, а затем сдавленно произнёс: - Я не был готов к этому. Совсем. Чёрт. Я не знаю, что мне делать, потому что я просто не смогу смотреть ему в глаза. Найл присел рядом, смотря куда-то перед собой. - Я знаю, что веду себя, как трус, - начал Лиам. – Но мысль, что мне нужно поговорить с ним, заставляет весь организм трястись в панике. Я запутался. Он откинул подушку и краем глаза посмотрел на блондина. - Последние два дня, я пытаюсь понять, разобраться в себе. В том, что произошло. Но в голову ничего не приходит. Найл лёг рядом с Лиамом и повернул голову к нему. - Ты можешь оставаться здесь сколько хочешь. Но не уходи в себя слишком надолго, это сделает всё ещё хуже. Пейн кивнул, смотря в голубые глаза. Он был обязан ему. По-настоящему обязан за то, что не слышит осуждения, за то, что тот позволяет ему находится в его доме, за то, что поддерживает его, как может. Он был, правда, благодарен ему. Всем сердцем. - Давай прогуляемся. Я устал сидеть в четырёх стенах. А так можно хоть отвлечься. Блондин одобрительно улыбнулся, привставая. Парень не смог не ответить тем же. - Тогда, я сейчас переоденусь и пойдём. Найл с энтузиазмом выскочил за дверь, а Лиам неспешно вышел и спустился по лестнице. Это ведь и вправду полезно. Ему хотелось вдохнуть сладкий воздух, который он, казалось, позабыл за эти дни, сидя тут, как в убежище. Он посмотрел на лестницу, но блондина до сих пор не было. Парень решил выйти чуть раньше. Подойдя в двери, он взялся за ручку и открыл её. Глаза изумлённо раскрылись, а сердце предательски дрогнуло, когда он увидел на пороге Энди с поднятой рукой для звонка. Тот был тоже немного растерян, но в принципе выглядел всё также хорошо. Только что щетина стала ещё больше, но это даже придавало ему особого шарма. Его волосы отдавали золотом в свете заходящего солнца, и до носа дошёл тонкий аромат сигарет, который, казалось, уже давно впитался в его загорелую кожу. Страх застучал по ушам и, прежде чем Энди успел что-либо сказать или сделать, Лиам, с глазами по пять копеек, попытался резко захлопнуть дверь. Но реакция никогда не подводила блондина, и удачно подставленная нога, не позволила ему этого. - О боже, о боже, о боже… - бормотал Пейн, спиной прижимаясь к двери и пытаясь закрыть её. Из-за панически-истерического состояния, он не мог сообразить, почему она не закрывается, и начинал паниковать ещё больше. На той стороне Энди шикнул от боли, но ногу не убрал. - Лиам, открой. - Нет! – выкрикнул парень, сам не ожидавший от себя такого. Самуэльс добавил напора, но шатен с новой силой вдарил по двери. Ощущение какой-то странности происходящего, не покидало его, но он просто не мог позволить ему войти. Лиам не был готов разговаривать с ним. Не был готов, потому что жутко боялся, что та тяга, которая была, когда он был пьян не пройдёт. Что ему снова захочется поцеловать его. Паническое состояние усилилось ещё больше, затопляя разум. - Лиам, прошу тебя, давай поговорим. - Нет! Ни за что! Я буду разговаривать с тобой только в присутствие своего адвоката! – он уже почти кричал, сам не понимая своих слов. С лестницы послышались быстрые шаги, и Найл, появившийся на её вершине, удивлённо распахнул глаза. А затем побежал вниз, оттаскивая Пейна от двери. Через десять минут шатен уже сидел на диване в гостиной, нервно теребя пальцами обивку и, стараясь не смотреть на двоих людей напротив. Один из которых смотрит недоверчиво, а второй шокировано. Лиам старательно делал непринуждённое лицо, но ничего не получалось. - Таааак, - медленно протянул Найл. – Пожалуй, я вас оставлю наедине. Кареглазый метнул в блондина умоляющий взгляд, но тот лишь покачал головой и, дотронувшись до плеча Энди в знак поддержки, вышел. Внутри помещения повисла неловкая тишина, сопровождающаяся лишь шуршанием рук по дивану. Самуэльс напряжённо смотрел за нервными движениями друга, а затем вздохнул, прикрывая глаза. - Лиам, прекрати. Шатен замер на месте от звука знакомого голоса. Сейчас он чувствовал себя идиотом. Когда он стал таким нервным? Почему он вообще так странно себя повёл вместо того, чтобы всё по-человечески обсудить. Это было так на него не похоже. И оба человека, сидящих в этой комнате, прекрасно это понимали. Наконец-то, он остановился и, сделав глубокий вдох, поднял глаза. Энди улыбнулся краешком губ, отчего перед глазами Лиама, снова появилась картинка их поцелуя. Вот и как ему теперь смотреть на него, если каждый раз, он вспоминает то, что не надо. - Ты в порядке? Пейн неопределённо пожал плечами. - Послушай, это, правда, было немного неожиданно. Шатен снова глубоко вдохнул, чувствуя, как щёки начинают гореть. - И мне это действительно понравилось. Лиам удивлённо уставился на него. - Не смотри на меня так. Мне это понравилось. Но если ты, хочешь, то мы просто сделаем вид, что ничего не было. К тому же мы были пьяны. Это произошло по глупости. С кем не бывает? - Как об этом можно просто забыть? Блондин внезапно заулыбался. Сердце пропустило удар. Энди наклонился вперёд, смотря на друга внимательно, а затем произнёс: - А почему ты не можешь этого сделать? Сначала на лице шатена непонимание. К чему он клонит? Самуэльс видимо не стал мучить его и, придвинувшись ближе, приоткрыл слегка рот, следя за реакцией парня. Лиам непроизвольно взглянул на его губы, до сих пор, не понимая, чего тот пытается добиться. - Может, ты боишься, что я тебе нравлюсь? Пейн замер, а затем поднял свои глаза на глаза друга. Почему сердце так отчаянно бьётся? Это же не может быть правдой. Или может? - Слушай, мы же с тобой лучшие друзья. Знаем друг о друге почти всё. Я прошу тебя, как друг об одном одолжении. Сердце било по ушам, а страх с новой силой подступил к горлу. Он посмотрел на уверенный взгляд блондина, чувствуя себя крайне странно. - Сделать вид, что ничего не было, мы всегда успеем. Но… Я хочу поцеловать тебя сейчас. Один поцелуй. И если тебе не понравится, мы навсегда забудем об этом. Судорожный вдох, и Лиам с силой сжимает руки на своих ногах. Кажется, что ещё чуть-чуть, и он точно упадёт в обморок. В голове вихрь мыслей, которые не дают выбрать определённую. Зачем? Зачем это Энди? Хочется отказаться или согласиться? Он не понимал ничего и был в состоянии лишь тупо смотреть на друга. Блондин встал и подошёл к нему, садясь рядом. Отчего-то было безумно страшно. Лиам повернул голову, встречаясь взглядом с серо-зелёными просящими о попытке глазами. На секунду прикрыв их, шатен подался вперёд, ещё не касаясь губ, но чувствуя чужое дыхание, которое заставляло невероятные ощущения появляться внизу живота. Он намеренно не открывал глаза, потому что было страшно передумать. Тёплые губы коснулись его. Легко, нежно. Затем снова. Лиам старался не запаниковать. Губы стали настойчивее и, сам не понимая, что делает, он приоткрыл рот, позволяя Энди углубить поцелуй. Парень с удовольствием воспользовался этим, тягуче медленно целуя его. Одна его рука легла на шею, немного удерживая, а второй он притянул Лиама к себе за талию. Его язык проходился по всем самым отдалённым уголкам рта, прекрасно понимая, что этого может не повториться. Пейну стало жарко от всего этого. Ему не нравилось? Нет, вовсе нет. Это было приятно, хоть и немного непривычно, потому как в поцелуе с девушкой он был главным. А тут позволял какому-то колючему парню, чуть ли не насиловать свой рот. Пусть и очень нежно. Энди оторвался от него, тут же заглядывая в глаза и пытаясь прочесть что-то по ним. Лиам поморгал, приходя в себя, и облизнул губы. От взгляда друга, всё лицо покрылось красным. - Ммммм, - невразумительно промычал Пейн, смотря себе на колени. Энди нежно улыбнулся, а затем отодвинулся. - Я понял. Сделаем вид, что ничего не было. Лиам до сих пор смотрел на свои колени, а затем выдал то, чего сам от себя не ожидал. - Возможно… я просто не понял до конца. Может, стоит повторить? Парень взглянул на блондина. Лицо того было просто не передать. Так много эмоций: удивление, радость, неверие, непонимание, счастье. Лиам нервно улыбнулся, пытаясь осознать всю катастрофичность ситуации. - Можем. Только не сейчас. Лиам, снова удивляя себя, немного расстроился. - Сейчас, мы берём Найла и идём в ближайшую пиццерию. Я никогда не хотел так съесть пиццу с грибами, как сейчас. Он поднялся и удовлетворённо похлопал себя по животу. - Чего расселся. Давай, пошли. Лиам расплылся в улыбке. Всё будет нормально. Может, давно надо было что-то конкретно поменять в своей жизни? Это были, конечно, слишком радикальные меры, которые ни в коей мере не приходили в его голову, но раз уж так произошло, то почему бы нет? ** Мертвая тишина - Страшная музыка(до следующих **) Я зашёл в дом и бросил ключи на тумбочку. - Мам? Тишина была мне ответом. Значит, она на работе и сегодня придёт не раньше семи. И хорошо. У меня было время подумать над всем, что происходило в моей жизни. И это касалось не только Луи. То чёртово кольцо. После того, как я обнаружил его в кармане брюк, я выкинул его. Помню, как сейчас, ту дрожь, которая меня охватила. Но когда я пришёл домой в тот же день, оно мирно покоилось на тумбочке, как будто там ему было самое место. Мои крики и психи ситуации не улучшили. А когда я попытался снова избавиться от странной вещицы, кольцо опять оказалось у меня. Только в этот раз на пальце. Снять мне его так и не удалось. Я сел на кухне, внимательно рассматривая серебро. Сейчас было уже не страшно, но ощущение, что что-то произойдёт, не покидало меня. И если честно, мне это не нравилось. Возможно, именно поэтому мне так нужно было напиться в эти выходные. Чтобы заглушить это странное чувство тревоги, того, что происходит что-то, что никак не вписывается во всё, во что я верил. Всё летит к чертям. Шорох заставил меня резко обернуться. Позади никого не было, лишь шторы колебались от порывов ветра у открытого окна. Я открывал окно? Мне это крайне не понравилось, а липкий противный страх начал медленно выползать из своего убежища, пытаясь захватить моё сознание. Я медленно привстал и подошёл к окну, закрывая ставни. Рука немного сорвалась, и в палец впился кусочек дерева. - Чёрт. Я подошёл к крану и, вытащив занозу, включил воду. Но вода привычно не полилась. Я недоумённо сдвинул брови и несколько раз настойчиво покрутил ручку, но ничего не изменилось. Я напряжённо вцепился руками в края раковины, пытаясь успокоить сердце, потому что это могла быть просто авария на станции. Глубокий вдох и досчитать до трёх. Всё нормально. Я поднял глаза, на зеркальную поверхность наших шкафчиков и резко обернулся. Но тени, которую я увидел в отражении, не было. Всё это приводило меня в ужас. Я напряжённо всматривался в коридор, но там было совсем пусто. Краем глаза я заметил какое-то движение сбоку. Повернувшись, я глазами наткнулся на шторы, которые треплет ветер. Сердце ухнуло в пятки. Твою мать. Окно было открыто настежь, будто минуту назад я не закрывал его. Не зная, что делать и куда идти, я стоял посреди комнаты, пытаясь придумать хоть что-то. Я почувствовал нарастающий гул. Его было почти не слышно, но странная вибрация отдавалась по всему телу. Я проводил взглядом, упавшую чашку, с ужасом смотря, как стол начинает потряхивать, как и всё в доме. На уши стало нестерпимо давить, хотя никакого звука я не слышал вовсе. Перед глазами поплыло, но я нашёл в себе силы отойти от шкафчиков и облокотиться на стол. - Что за чертовщина. Вибрация стала слишком сильной, неприятно проходящаяся по всем косточкам. Уши сдавило до боли, так что мне пришлось руками схватиться за них. Я уже почти ничего не слышал, лишь чувствовал, как по рукам течёт что-то тёплое. Я лихорадочно искал, за что ухватиться, но ничего не вышло. Я посмотрел на стол, на котором прыгал, оставленный мамой ножик, но уже ничего не понимал. Внезапный взрыв и окно разлетается вдребезги, осыпая пол миллионами блестящих на свету осколков. Но если бы это было всё. Вокруг начинают трескаться стёкла на шкафчиках, и я успеваю лишь упасть ничком, прикрывая голову. Одно за другим, они разлетаются в разные стороны, осыпая всю кухню фейерверком из стекла. Маленькие кусочки больно впиваются в руки и в другие части тела. А я могу лишь лежать, плотно закрывая голову и молясь о том, чтобы пережить этот момент. Я чувствовал, как по рубашке барабанят мелкие кусочки. Лишь когда всё прекратилось, я осмелился поднять глаза. И лучше бы я этого не делал. То, что стояло передо мной нельзя описать словами. Поверх бледного, почти белого подобия человеческого тела была надета куча изорванного тряпья. Пустые глазницы бездонными дырами взирали на меня, но почему-то я точно знал, что это ярость. Руки слишком длинные для человеческих доставали почти до колена, а пальцев было всего четыре. Он громко взревел, кривя свой полузашитый рот, а я почувствовал, как сердце оказалось где-то в самом низу. Существо пронеслось сквозь меня и растворилось. Липкий ужас схватил моё сердце и вернул на место, чтобы заставить пробежать марафон. Я сел на полу, усыпанном осколками, пытаясь сдержать подступающую истерику и огромными глазами глядя на то, что было вокруг меня. Я видел, что в гостиной всё стояло на своих местах. И только по кухне, как будто прошёлся ураган. Ни одной разумной мысли в моей голове не было, как будто существо забрало их с собой. Я мог только сидеть на полу, чувствуя боль от осколков в ступнях, руках и спине, и глупо хлопать глазами, не в силах даже пошевелится. Из прострации меня вывел вскрик и удар чего-то об пол. Я заторможено перевёл взгляд на маму, стоящую в дверях с прижатой к губам ладошкой и страхом в карих глазах. У её ног валялся пакет с продуктами. - Привет, мам. Я улыбнулся и махнул рукой, а затем произнёс: - Всё нормально, мам. Я в порядке. А дальше я лишь почувствовал, как слабость разлилась по всему телу. В глазах потемнело и последнее, что я увидел, было перепуганное лицо мамы, когда она бросилась ко мне. ** Я проснулся от того, что свет бил мне в глаза. Ощущение полной опустошённости сразу затопило меня. Небольшая боль в руках и в ногах, не понравилась мне абсолютно. Ничего не понимая, я открыл глаза и уставился в потолок собственной комнаты. Мне казалось, что я что-то упускаю из виду, но никак не мог понять что именно. Судорожный вдох отвлёк меня. Я обернулся, не понимая, кому что-то понадобилось в моей комнате, когда я сплю. Серые, словно туман над Лондоном в утренний час, глаза счастливо взирали на меня. - Луи? – я удивлённо приподнял брови, пытаясь сообразить, когда я успел его пригласить. - Боже, - выдохнул он и резко обнял меня. Я вдохнул его запах, до сих пор недоумевая, и обнял его в ответ. Руки все были в мелких порезах. И тут до меня дошло. Я вспомнил всё. Каждую деталь. Я быстро отстранил его. - Луи. Что произошло? - Мы не знаем. Твоя мама нашла тебя посередине кухни, которая была вдребезги разбита. У тебя из ушей текла кровь, и ты был весь в осколках. Она позвонила Зейну, а он нам, и мы приехали к вам. Вызвали медика, помогли всё это убрать. Ты бы знал, как все за тебя волновались. Твоя мама места себе не находила. А ещё учитывая, что ты провалялся в отключке три дня, так… - Что? – хрипло переспросил я. - Что? – не понял он. - Три дня? Он кивнул, а затем снова обнял меня. - Я так испугался за тебя. Что произошло, Хазза? Всё стекло в кухне не взрывается просто так. - Я…я не знаю. Я нахмурился, вспоминая образ чудовища, взирающего на меня пустыми глазницами. Это было страшно. Я быстро отогнал воспоминания, хотя это было почти невозможно. Он внимательно смотрел на меня, понимая, что что-то не так, но не в силах понять что. Его немного напряжённые плечи говорили мне о многом. Слегка улыбнувшись, он произнёс: - Твоя мама спит, поэтому я не смог бы её позвать, но ребята внизу. Все кроме Зейна. У него какие-то проблемы дома. Если хочешь, они поднимутся. Я помотал головой. - Я не готов сейчас, - хрипло выдавил я. В его глазах что-то промелькнуло, и он понимающе кивнул. - Я тогда тоже пойду, - его бархатный голос успокаивал мои напряжённые до предела нервы. Остаться сейчас одному было бы самоубийством, потому что мне никогда не было так страшно прежде. Я запутался и совсем не понимал, что происходит. И сейчас мне нужен был кто-то, кто сможет заставить меня выйти из пучины страха, который окутал меня с головой. Луи был нужен мне, потому что иначе, я просто не переживу. Он уже дошёл до двери, когда я очнулся от своих мыслей. - Нет. Он замер у порога и обернулся, немного удивлённо смотря на меня. Я закусил губу и опустил голову, так что кудрявые волосы упали мне на глаза. Я не мог его отпустить, но и пересилить себя, чтобы сказать это, тоже было нелегко. - Останься со мной, прошу. Я не смотрел на него, но краем глаза заметил, что он уже идёт обратно. Он залез на кровать, не спрашивая разрешения, прекрасно зная, что оно ему просто не нужно. Я прикрыл глаза, чувствуя, как его руки обвивают меня за плечи и укладывают обратно в лежачее положение, только вместо подушки его грудная клетка. Я уткнулся в него носом, вдыхая этот поразительный запах, который даже вряд ли можно описать. Умиротворение стало волнами разливаться по организму, циркулируя вместе с кровью. Лежать вот так с ним было непривычно, но невероятно. Я слышал, как размеренно бьётся его сердце под моей головой и ничего прекраснее, наверное, не было в этот момент. Мне так не хотелось вспоминать то, что произошло, а он позволял мне это, лишь прижимая к себе ещё сильнее. Я приподнял голову, смотря на него снизу вверх, обводя взглядом скулы, подбородок, губы. Он был прекрасен. И почему я раньше, пытался отказаться от этих чувств? Сейчас мне это казалось безумно глупым. Луи, наконец-то посмотрел на меня в ответ, давая возможность пропасть без вести в этих чёртовых глазах, что я незамедлительно и сделал. - Поцелуй меня, - прошептал я, боясь громким голосом нарушить эту странную невидимую связь. Его глаза нежно прошлись по моему лицу, как будто впитывая в себя каждый сантиметр. И это мне тоже нравилось. Нравилось, что он смотрит так именно на меня. Он не стал ничего говорить, просто наклонился и умопомрачительно нежно и медленно поцеловал меня, заставляя кожу покрыться мурашками. Луи рукой провёл по моему плечу и слегка улыбнулся мне в губы, вызывая ещё одну стайку мурашек. Он прислонился своим лбом к моему, зажмурив глаза, а я чуть не умер от нежности к нему. Его нос потёрся о мой медленно, нежно. Я улыбнулся, чувствуя, как, наконец-то, что-то отпускает меня, как какой-то камень, до этого тащивший меня ко дну, исчезает. Возможно, мне не стало менее страшно, хотя пока я и чувствовал себя спокойно, но что-то щёлкнуло во мне, позволяя отдаться этим чувствам, которые были мне почти жизненно необходимы сейчас. И он знал это. Как будто видел мою душу насквозь. Его полуулыбка всё говорила за него. Мне было тепло и уютно, как давно ни с кем не было. И это было, правда, прекрасно. Я уткнулся в изгиб его шеи, чувствуя себя странно счастливым, но понимая, что это лишь призрачное состояние надежды. Потому что стоит мне выйти за пределы этой комнаты, как всё сразу вернётся с новой силой. Возможно, что-то снова случится и в этот раз всё будет хуже. Но думать об этом не хотелось. Потому что сейчас, я лежу на кровати с человеком, который заставляет мой привычный мир перевернуться не хуже апокалипсиса. И отпускать его совсем не хочется. Только прижаться сильнее, чувствуя его сердцебиение под ладонью, обнять так крепко, что есть силы, вдыхая знакомый, будто с детства аромат. Мои глаза стали закрываться, хоть я и проспал три дня, поэтому я просто позволил этому мягкому течению унести себя во владения Морфея, надеясь лишь, что кошмары не будут мучить меня слишком долго.