С чего все началось?

***

POV: Елизавета       Всё произошло очень быстро. Я сама толком не успела ничего понять. Я не успела отойти от заявления Мэди и Джеймса по поводу того, что они решили дать своей дочери моё имя, как тут же случился следующий, более сильный шок - схватки. Сначала до меня не сразу дошло, что происходит. Ведь по срокам я должна была родить не раньше чем через пару недель, но явно не сегодня и естественно когда меня пронзила внезапная боль я жутко испугалась. Первая моя мысль была о том, что что-то не так с детьми. И эти пару минут пока длилась боль я молилась. Это единственное, что я могла делать в тот момент, я могла просить только об одном, чтобы с моими дочерьми всё было хорошо. И если бы это оказалось правдой, то я бы просто не пережила. Я не смогла бы справиться. Думаю, в этом случае даже Логан не смог бы мне помочь, я бы просто не дала ему такую возможность. Я знаю, что я была бы раздавлена. Потому что эти дети были для меня всем. Эти малышки заставили меня верить в то, что всё в жизни возможно. Они позволили мне поверить в себя, а главное они подарили мне надежду. Надежду на то, что я могу быть не только прекрасной женой своему Логану, но и то, что я могу подарить ему настоящую семью.       И как только боль утихла и отошла на задний план я осознала, что это было, и выдохнула с облегчением. Про себя я только и повторяла: «Спасибо. Спасибо. Спасибо», даже не смотря на то, что это только начало моих мучений. Но я была готова мучиться, лишь бы наши с Логаном дети родились без осложнений. И в данный момент мне нужно было думать только о хорошем. Никаких негативных мыслей, которые могли сбить меня с толку. Сейчас мне нужно быть сильной. Очень сильной и поддержка Логана очень мне в этом помогала.       Мой муж помог дойти мне до коридора, в котором меня уже ждала медсестра с креслом-каталкой. Логан со всей осторожностью усадил меня, при этом уговаривал меня не бояться и обещал, что он постоянно будет рядом со мной. Он не позволил никому вести меня, дав понять медсестре, что сам должен довести свою жену до палаты. Она не стала спорить и уступила ему место, потому что видела его настрой, и по-моему, её это даже поразило. Так как мы заранее забронировали палату, она сразу проводила нас до неё. Пока Логан вёз меня по коридорам, ему пришлось останавливаться, так как опять началась схватка, и боль была настолько сильной, мне казалось, что моё сердце готово было разорваться от неё. Схватки – это самая ужасная боль, которую испытывает женщина в своей жизни. Ничто не сравнится с этим. Мне кажется, что хуже этого ничего нет.       Ощущение будто тебя разрывает изнутри. Каждую клеточку твоего тела. Каждый орган. Это просто невыносимо. Я предполагала, что это будет сложно, но не думала, что настолько сильно. И хуже всего то, что ты ничего не можешь с этим сделать. Ты никак не можешь себе помочь. Это нужно только пережить. Только бы схватки длились недолго.       Логан присел рядом со мной на корточки, взял меня за руку, позволяя мне сжимать её с любой силой. В это время я смотрела в его глаза и видела в них страх, сочувствие и огромное желание помочь мне, но в то же время безвыходность, потому что он прекрасно знал, что сейчас мне никто не поможет. Хотя тут он был не прав он очень мне помогал.       Его прикосновения, то что он давал мне возможность опереться на него, это делало меня сильной. Сейчас он смотрит на меня и гладит по спине. Схватка снова отступает и опять наступает временное затишье. Я киваю, говоря, что всё прекратилось и отпускаю его руку. Логан с пониманием глядит на меня, вздыхает и нежно целует меня в лоб. Потом встаёт сзади и катит кресло-каталку дальше по направлению к палате.       Когда мы оказываемся в палате, мой муж помогает мне лечь на больничную койку, затем выходит, неохотно отпуская мою руку. Но он понимает, что должен дать возможность медсестре переодеть меня в халат, я тоже это понимаю и именно по этой причине не паникую и не нервничаю, и позволяю ему выйти за дверь. Схватки нет и от этого мне гораздо спокойнее. Она помогает мне снять одежду, мне конечно не очень комфортно от того, что она периодически прикасалась ко мне, тело сразу протестовало, потому что находилось в напряжении и ожидало очередной волны боли, и чужие касания явно были моей коже не по душе. Но я не ворчала и не злилась, это её работа и мне нужно было просто это перетерпеть, не показывая ей свою ворчливую сторону. Она завязала халат на моей спине и помогла мне снова лечь на кушетку. Медсестра бросает взгляд на мою левую руку, на которой находится мой браслет и галстук Логана, который до сих пор на мне. Я снимаю браслет, но прошу оставить галстук на мне. - Прошу вас, - я умоляюще смотрю на неё, - пусть он останется на мне. Я знаю, что не положено, но это придаёт мне сил. Пожалуйста. - Хорошо, миссис Хендерсон, в виде исключения, - говорит она мягко. – Мы вызвали доктора Стивенс, она скоро приедет, но пока она вас не осмотрит и не даст разрешения мы не можем колоть вам обезболивающее, так что придется потерпеть, - в её голосе я прослеживаю невероятное сочувствие. Я с пониманием киваю. – Но я вижу, как ваш муж стремится помочь и скажу вам честно, он у вас хорошо справляется, - твердит она с восхищением. – Обычно мужчины паникуют и теряются, а он у вас держится довольно уверенно, - я улыбаюсь. - Вы правы, он у меня очень спокойный и всячески старается поддержать меня, особенно сейчас, - я медленно поглаживаю свой живот, чтобы было легче, чувствую, как опять приближается схватка, потому что опять появились ноющие ощущения внутри меня, – Мне нужен Логан, - говорю я ей тихо, уже приготовившись к боли. - Я сейчас его позову, - медсестра быстро реагирует и как только она выходит за дверь, сразу же вбегает мой муж.       Я вижу его тревожное выражение лица, тяну к нему руку, осознавая, что ещё секунда и схватка полностью завладеет мной, а без него вынести её у меня просто не хватит сил. Логан сразу оказывается около моей кровати и берёт меня за руку. Это происходит очень вовремя, потому что меня снова скручивает ужасная боль. Я сильно сжимаю его руку и не могу сдержать стон. Он нежно и ласково гладит меня по спине, стараясь хоть как-то помочь мне справиться с этим. Это очень помогает и отвлекает, но эта схватка длится дольше, чем другие. Боль распространяется по всему телу. Было ощущение, что во мне болело абсолютно всё. Каждая клеточка, каждая частица моего тела. Кажется, что это будет продолжаться бесконечно долго. Я уже не могу больше это выносить. А как же дальше? Насколько меня хватит? Понимаю, что от этой мысли мне становится страшно. Безумно страшно. - Я больше не могу, - шепчу я тихо. – Пусть всё это прекратится. - Держись, малыш, держись. Сейчас пройдёт, - успокаивает меня Логан и гладит по голове, потом медленно проводит своей рукой по моей спине. Я стараюсь глубоко дышать и не думать. Не думать о боли и наконец-то схватка немного ослабла. Меня отпускает и снова наступает временное облегчение. – Легче? - Теперь да, - я смотрю на своего мужчину. В его глазах застыл ужас, хотя он старается скрыть его, но видно, что Логан в растерянности. – Прости, что напугала тебя, - я дотрагиваюсь до его щеки, он закрывает глаза. - Всё нормально, - произносит он мягко, открывая глаза. - Ты меня не напугала.       Просто я хочу убрать твою боль, но даже не представляю, как это сделать. Сейчас я чувствую себя таким беспомощным, - Логан нежно целует меня в губы. – Но я ни за что не брошу тебя больше. Прости, что ушёл, - говорит он виновато. Я качаю головой. - Я же сама тебя отпустила, и тебе пришлось уйти, это же не было твоим желанием, - он мотает головой. - Всё в порядке, - я глажу его по волосам. – И ты не должен так говорить, - он хмурится, не понимая, про что именно я говорю. Я улыбаюсь ему и провожу пальцем по его лбу, чтобы разгладить морщинку. – Ты очень мне помогаешь. Твоё присутствие очень важно для меня. Ты позволяешь мне держать тебя за руку и сжимать её, когда мне это необходимо. Именно ты делаешь меня сильной, особенно когда прикасаешься ко мне, это смягчает эту адскую боль, которую я испытываю. - То что тебе приходится испытывать просто ужасно, - признаётся он, садясь на стул рядом с кроватью. – Я не могу видеть, когда ты страдаешь. Я конечно предполагал, что будет нелегко, но даже представить себе не мог, как сложно мне будет видеть твои мучения, - Логан ласково проводит рукой по моей щеке, дотрагивается до моих губ. – Ты такая храбрая, - говорит он с восхищением. - Это ты делаешь меня такой храброй. - Ты справишься с этим, - утверждает Логан. – Лиз, ты у меня такая сильная. Такая смелая.       У тебя получится. Я знаю, что мне говорить сейчас проще, потому что я не прохожу через это, но я знаю тебя. Знаю, какая ты упрямая, и именно это качество поможет тебе родить наших дочерей, - я улыбаюсь. - А я в свою очередь помогу тебе, чем смогу. Буду постоянно держать тебя за руку, гладить по спине, буду слушать твои ворчания, и не уйду даже тогда, когда ты начнёшь прогонять меня, - говорит он с иронией. – Я постоянно буду рядом с тобой. Обещаю тебе, - говорит он яростно, смотря мне в глаза. - Я знаю, что ты поможешь. В этом я даже не сомневаюсь и очень благодарна тебе за то, что сейчас ты такой ласковый, такой нежный и такой заботливый, а главное, что ты спокойный, хотя я знаю, что сейчас ты сам не свой, - я слегка улыбаюсь, чтобы хоть немного привести его в чувство и показать, что он всё, что мне сейчас нужно, потому что его глаза всегда выдавали все его эмоции. – Но ты не паникуешь, не истеришь и стараешься успокоить меня, - теперь он улыбается. – Ты даже не представляешь как это важно для меня. - Лиз, ты же знаешь, ради тебя я готов пойти на всё. Даже делать вид, что я абсолютно спокоен, в то время как мне хочется бегать с криками по больнице, - говорит он шутливо, и я не могу сдержаться и смеюсь. - Жалко, что все пропустят такое зрелище, ведь не каждый день можно увидеть твою панику, - он улыбается, понимая мою иронию, и целует мою ладонь. - Рад, что даже сейчас ты можешь шутить, - шепчет он с нежностью и кладёт одну свою руку на мой живот. Дети сильно толкают меня, но после его прикосновения внутри сразу ощущается тепло. Каждый раз после того как его ладонь касалась живота, в котором были наши дети у меня появлялось чувство защищённости и спокойствия. И именно сейчас произошло тоже самое, что и всегда, как только руки Логана дотрагивались до меня становилось тепло и уютно, как будто не было схваток и боли, не было ощущения безнадёжности и безвыходности. Всё это ушло куда-то далеко. - Знаешь, ты лучше любого обезболивающего, - заявляю я ему, Логан переводит свой взгляд на меня. – Это правда и удивительно как ты вот так легко можешь отвлечь мою голову и моё тело от всего, - Логан усмехается, довольный моим заявлением. Подносит мою руку к своим губам и целует нежно и ласково. Потом его взгляд останавливается на моём запястье. Он видит, что его галстук всё ещё на мне. - Как ты добилась того, что тебе разрешили его оставить? – спрашивает он с любопытством. - Ты же знаешь, когда мне надо я могу, кого угодно убедить в чём угодно, - Логан качает головой, соглашаясь со мной. – Я просто попросила, потому что мне необходимо, чтобы он был на мне. - Почему? - Потому что так я могу постоянно ощущать тебя на себе. Это придаёт мне определённую долю сил, - я пожимаю плечами, потому что не знаю, как ещё ему объяснить, что сейчас мне это просто необходимо. – Просто когда я чувствую твой запах это успокаивает меня.       Ведь не зря говорят: "Самый любимый аромат для девушки это запах ее мужчины", а твой галстук до сих пор пахнет тобой, а это то, что мне нужно, - он улыбается, вижу, что его удовлетворило моё объяснение, и он понял, почему это так важно для меня. Встаёт со стула, целует меня в лоб и тихо шепчет. - Я рад, что могу даже так приносить тебе облегчение, особенно сейчас, когда тебе это просто необходимо, - Логан смотрит мне в глаза со всей любовью. – Не бойся, - он целует меня в нос. – Не бойся, - повторяет он, я киваю, хотя не уверена, что перестала бояться, но его слова придают мне сил.       Но тут опять схватка и я не успеваю сосредоточиться, и боль пронзает меня с новой силой. Логан крепче держит меня за руку и не отходит от меня. Я стараюсь не кричать и стараюсь сдержать свои слёзы, но это не возможно. Начинаю плакать, потому что как мне кажется, это помогает ослабить мою зверскую боль, которая просто разрывает меня на части. Я не знаю, насколько ещё хватит моих сил? Я чувствую, что слабею с каждой схваткой. Как будто то, что происходит сейчас забирает мою жизнь. Медленно. Мучительно медленно. Мой слабый организм даёт о себе знать.       Я глубоко вздыхаю, и всё затихает. Прижимаю к себе руку Логана и плачу. Он ничего не говорит, только другой рукой гладит меня по голове и целует в макушку. Постепенно слёзы проходят, потому что боль полностью утихла, но мой муж не отходит от меня, как будто боится, что если отойдёт от меня хоть на шаг, то моя боль вернётся. И я благодарна ему за это. - Знаешь, может быть, мы придумаем им имена, - предлагает Логан. Знаю, что так он пытается отвлечь меня. - Давай, - соглашаюсь я, - но я хочу, чтобы это сделал ты, - он недоуменно смотрит на меня. – Просто мне понравится любое, и мне хочется, чтобы именно ты дал имена нашим дочерям, - он улыбается, - только у меня одно условие. - И какое же? - Они должны начинаться с буквы «Л», - отвечаю я с улыбкой и вижу, как глаза Логана загорелись. Я знаю, что это очень важно для него и мне хотелось угодить ему раз уж отца моих дочерей зовут на букву Л хочу, чтобы эта традиция продолжалась, а по его реакции я видела как это важно для него. - Хорошо. Знаешь, я думал уже об этом, - Логан гладит меня по ладони и внимательно и пристально смотрит в мои глаза, - как тебе имена Лилиан и Лора? Согласна? - Да. Мне очень нравится, - отвечаю я и вижу его довольную улыбку. – Лилиан и Лора Хендерсон. Мне кажется, звучит. - Спасибо, Лиз, - шепчет он и целует мою ладонь. – Ты даже не представляешь как это важно для меня, - затем приподнимается со стула и медленно и ох как сладко целует меня в губы в знак своей благодарности, и я понимаю, что растворяюсь в нём и больше не думаю ни о чём. Мой муж как всегда заставил меня забыть обо всём на свете, даже о моих схватках.       Через пару минут в палату входит доктор Стивенс. Ну наконец-то. Надеюсь, она даст мне такое обезболивающее, от которого я вообще ничего не буду чувствовать. - Здравствуй, Лиз. Логан, - говорит она с улыбкой. – Ты решила, что пора? – спрашивает она мягко. - Это дети так решили, - отвечаю я, стараясь улыбнутся. – Доктор Стивенс, а это нормально, что у меня начались роды раньше срока? – чувствую, как голос немного дрожит.       Это волнующий меня вопрос, который беспокоил меня в данный момент больше всего. Ведь преждевременные роды могут принести массу осложнений. - Не волнуйся. У тебя уже больше восьми месяцев, малышки уже полностью развились и сами говорят тебе об этом, тем, что хотят появится на свет, - она гладит меня по плечу, как мне кажется, пытаясь убедить меня. - Хотя, скорее всего преждевременным родам посодействовал какой-то эмоциональный всплеск, - Логан многозначительно смотрит на меня, и я понимаю, что он намекает на мою бурную реакцию на то, что Мэди и Джеймс решили дать Эмме второе имя как у меня. Я качаю головой, тем самым прошу его молчать.       Он улыбается и выполняет мою просьбу, ничего не говоря. - Даже не переживай по этому поводу, - продолжает врач и смотрит на монитор, проверяя мои показатели. – Всё идёт отлично. Сердцебиение детей очень сильное и уверенное. Все показатели очень хорошие. Меня волнует только один момент, - я замираю и сжимаю руку своего мужа, он качает головой, говоря мне о том, чтобы я перестала паниковать. Я делаю глубокий вдох. – Твоя матка раскрылась всего лишь на три сантиметра, а нужно десять. - И что это значит? – спрашивает Логан. - Это значит, что Лиз придётся немного помучиться. Мы ничего не сможем сделать, пока не будет нужного результата. И если это затянется надолго, то я думаю, что стоит сделать кесарево, - я чувствую, как расширяются мои глаза. Она замечает это. – Расслабься. Здесь нет ничего страшного. Просто у тебя очень слабый организм, а схватки измотают тебя, и ты не сможешь родить сама. Просто не хватит сил сделать это самой, - она берёт меня за руку и смотрит на меня как на собственную дочь. – Лиз, всё пройдёт хорошо, даже если дело дойдёт до этого. Я всё сделаю правильно и очень осторожно. Не переживай. Лучше думай о дыхании и не нервничай, не добавляй себе ещё больше проблем. Договорились? – её спокойный и уверенный голос действует очень успокаивающе. Я на сто процентов уверена в ней и готова верить каждому её слову. Она по-доброму заглядывает в мои глаза. Я киваю. – Вот и отлично. А вы, - она смотрит на Логана, - просто будьте рядом. Похоже, Лиз это помогает больше всего остального, - утверждает она с улыбкой, потому что видит, как он держит меня за руку и всячески успокаивает. - Я буду делать всё, что от меня зависит, чтобы ей было легче, - обещает мой, как всегда уверенный в себе мужчина, и проводит рукой по моим волосам. Я улыбаюсь ему. - Лиз, видишь, какой он у тебя помощник, - говорит доктор Стивенс, явно восхищённая моим мужем. - Самый лучший, - подтверждаю я, Логан довольно ухмыляется. - Ладно, я зайду к тебе попозже, а пока попрошу медсестру вколоть тебе небольшую дозу обезболивающего, чтобы тебе было полегче. - Спасибо, - говорю я, как мне кажется очень громко, потому что только об этом и мечтаю. Она смеётся. - Ты справишься, Лиз. Даже не сомневайся. Ты ведь так ждала этих детишек, - она смотрит на меня, потом на Логана. – Вы оба. Всё будет хорошо, - она похлопала меня по руке и вышла, оставив нас вдвоём. Но сразу после этого зашла медсестра и вколола мне лекарство, которое должно было хоть как-то облегчить мои страдания.       Как оказалось страдания это мягко сказано. Это был настоящий ад, в буквальном смысле этого слова. Я конечно не знаю, как на самом деле он выглядит, но по ощущениям думаю именно так. Ад, который длился на протяжении долгих, бесконечных двенадцати часов. Именно столько продолжались схватки. И чем больше проходило времени, тем невыносимее было это терпеть. С каждым часом всё усиливалось. Становилось больнее и больнее. Обезболивающие не помогали, они только ненадолго усмиряли мои боли, и потом когда приходила новая схватка создавалось ощущение, что она была намного больнее и сильнее предыдущей. У меня ныло всё тело. Болело абсолютно всё. От кончиков пальцев, до корней волос. Было больно дышать, сидеть, лежать. Мышцы находились в постоянном напряжении. Я не могла расслабиться ни на секунду. Руки, ноги, голова – все эти части моего тела разрывала моя ноющая и полностью поглощающая меня боль. Даже моргать было нестерпимо больно. Было ощущение, будто меня разрывало изнутри. Очень медленно. Невыносимо медленно. Каждую клеточку моего тела.       Эти двенадцать часов казались мне вечностью. Как будто я падала в пропасть и ничего не могла с этим поделать. Мне никогда не было так плохо, я никогда в своей жизни не чувствовала такой боли. Это убивало меня. Я чувствовала, как из меня уходила жизнь. Постепенно, с каждым часом, с каждой минутой, с каждой секундой. Я знала это. Я не противилась. Я отдавала все свои силы нашим детям. Я не думала о себе, я думала только о них и о том, чтобы они родились здоровыми. Я просто обязана была отдать им себя, если это нужно для их жизни. Ведь я мама. Я их мама и именно моей задачей было родить Логану его дочерей. Здоровых и крепких. В этот момент меня не волновала моя собственная жизнь. Только их жизнь.       Я была беспомощной, раздавленной, потерянной и разбитой. Всё было как в тумане. Смутно помню, что происходило в палате. Друзья, родственники, они заходили буквально на секунду, бросали на меня взгляды полные сочувствия, а потом уходили, и слава богу.       Мне бы не хотелось, чтобы кто-то видел меня такой дольше минуты, хотя мне было всё равно. Мне хотелось только одного, чтобы всё это закончилось. Чтобы эта боль прекратилась и оставила меня в покое. Я просто хотела отдохнуть. Спокойно вздохнуть. Я не знала, сколько ещё это будет продолжаться, но чувствовала, что надолго меня не хватит. Мой организм постепенно слабел всё больше и больше.       Логан ни на секунду не отходил от меня. Всё время держал за руку, прикладывал холодное полотенце к моему лбу, чтобы мне было не так жарко. Гладил меня по руке, по волосам, по спине. От его прикосновений было легче, не знаю, как и почему, но становилось легче. Нежно целовал меня в губы, в уголки глаз, в лоб. Он старался не пропускать ни миллиметр моего лица. Вытирал мои слёзы. А когда я не могла сдерживать свои стоны он шептал мне на ухо ласковые, нежные и ободряющие слова. Говорил, как сильно любит меня. Говорил, что я справлюсь. Только его присутствие не дало мне сойти с ума от моей боли. Он облегчал свое и моё состояние. На секунду я смогла разглядеть его глаза. Они были наполнены болью, страхом, жалостью. Он мучительно сильно хотел помочь мне, но не знал, что ещё он может сделать. Он был напуган, напряжён, растерян. Он не мог видеть меня такой уязвлённой. Это приносило ему огромную боль. Это разрывало его, но Логан старался держаться. Не показывал мне своё отчаяние. Не впадал в панику, он был спокоен или делал вид, чтобы не доставлять мне лишних проблем. Его поддержка была самой важной. Мой муж напоминал мне о том, что я не должна сдаваться, что я должна бороться. Я должна. Ради наших дочерей и ради него, своего мужа.       Сейчас он смотрит на меня любящим взглядом. Нежно проводит тыльной стороной руки по моей щеке. Старается улыбнуться, когда видит, что я сфокусировала на нём свой взгляд. - Я знаю, как ты устала. Скоро всё закончится, и ты будешь держать на руках наших дочерей, - уговаривает он меня ласковым голосом. Я киваю. Хоть это и причиняет мне боль. - Я очень устала, - произношу я одними губами, он вздыхает и прислоняется своим лбом к моему. - Я знаю, малыш. Потерпи ещё немножко, - просит он меня и прикасается своими тёплыми и мягкими губами к моим сухим губам. Я понимаю, что хочу пить, но не успеваю сказать ему об этом, потому что в палату заходит доктор Стивенс. Она проверяет мои показатели, поднимает голову и смотрит на меня. - Пора, Лиз, - сообщает она, и от этой новости я начинаю часто дышать. – Ты очень устала, у тебя больше нет сил, - констатирует она известный мне факт. - Твой организм очень сильно ослаб, поэтому я настаиваю на кесаревом сечении, - я отрицательно качаю головой. - Нет, я должна сама, - произношу я тихо. - Лиз, ты сейчас плохо соображаешь. Из-за боли и схваток, от усталости не понимаешь, что у тебя нет сил. Ты можешь не справится. Ты должна это понять. Пожалуйста, послушай меня, - говорит она мягко и спокойно. – Я всё сделаю правильно и аккуратно, и тебе не нужно будет больше напрягаться. - Нет, - твержу я. – Я сама, - хотя честно говоря, я не знала, смогу ли я справится сама. Она права, я плохо соображала и не рассчитывала свои уже потухающие силы, но я знала одно, что должна сама родить своих детей. Как мама я просто обязана это сделать, даже если это будет стоить мне жизни. - Я должна это сделать сама. Никакого кесарева, - я смотрю на Логана. Вижу его испуганный и беспомощный взгляд. Он держит меня за руку и склоняется над моим лицом. – Пожалуйста, Логан. - Лиз, родная моя, послушай врача. Я прошу тебя, позволь ей всё сделать самой, - умоляет он, почти плача. - Логан, я должна родить твоих дочерей сама, - я тяжело вздыхаю. Медленно поднимаю руку и дотрагиваюсь до его щеки, он накрывает её своей рукой и прижимает мою ладонь к своему лицу. – Я должна сделать это сама. Это моя обязанность. Я справлюсь, - он мотает головой. - Я не могу потерять тебя, Лиз, - шепчет он дрожащим голосом. – Слышишь?! Я не могу потерять тебя, - повторяет он. – Я не смогу жить без тебя. Лиз, я умоляю тебя, позволь им сделать всё самим. У тебя больше нет сил. Прошу тебя, - его голос полон мольбы, его глаза наполнились слезами. Он в отчаянии, потому что видит по моим глазам, что я не изменю своего решения, и от этого ему становится ещё хуже. - Логан, прошу тебя, поверь в меня ещё немножко, - теперь моя очередь придавать ему уверенность и просить его о вере в мои хоть и иссякшие силы. – Я справлюсь. Я смогу. Ведь ты постоянно будешь рядом. Будешь держать меня за руку, - шепчу я, потому что больше нет сил говорить громче. Чувствую, как по его щеке течёт слеза. – Не плачь, пожалуйста. Не волнуйся. Милый, я смогу. Ради тебя и наших детей. Ты не потеряешь меня. На это у меня хватит сил. Ты меня не потеряешь, - повторяю я своё утверждение. – Я должна родить твоих дочерей сама. Пожалуйста. Ведь потом я смогу отдохнуть, правда? – он кивает, закрывает глаза и делает глубокий вдох. Потом открывает глаза и смотрит на меня. - Конечно сможешь, - шепчет он ласково, целуя меня в губы. Когда Логан прикасается к моим губам, я чувствую, как его губы дрожат. Я понимаю, что он безумно напуган сейчас.       Но он смотрит на меня уверенным взглядом и я знаю, что он делает это для того чтобы придать уверенности мне. – Я знаю, что ты справишься. Ты обязательно справишься, - уверяет он, как мне кажется уверенно. Хотя может быть, я ошибаюсь. Сейчас я плохо соображаю, потому что моя голова занята только тем, что я безумно устала. – Я всё время буду рядом с тобой. Никуда не уйду. Ни за что не оставлю тебя одну. Главное, ты не оставляй меня, Лиз. Я не смогу без тебя! Я прошу тебя, только не оставляй меня, пожалуйста. Хорошо? – я быстро киваю, чтобы убедить его. – Я люблю тебя. Очень-очень люблю, - он яростно и в тоже время нежно целует меня в губы. - Я тоже тебя люблю, - отвечаю я. – Всегда помни об этом, - добавляю я. Логан качает головой. - Даже не смей мне говорить об этом, - говорит он серьёзно, но сразу его взгляд становится мягким и тёплым. Он проводит рукой по моей щеке. – Я верю в тебя. Она справится, позвольте ей самой это сделать, - говорит он доктору Стивенс, при этом смотрит в мои глаза. Я вижу его отчаяние, он пытается скрыть его, но в данный момент это невозможно и я успеваю это заметить. И мне жаль, что я заставила его сходить с ума от волнения.       Доктор обречённо кивает, хотя явно не довольна нашим решением. Может быть она и права, что лучше было бы мне согласиться на кесарево сечение, но почему-то я была непреклонна, не потому что боялась шрамов или не доверяла ей. Я просто хотела всё сделать сама. Ведь я мама и это моя прямая обязанность помочь детям появится на свет. И у доктора Стивенс просто не осталось выбора, она должна была подчиниться нам. Она надевает халат и перчатки. Садится между моих ног. На несколько секунд я теряю Логана из вида, и меня пронзает настоящий страх и охватывает паника, потому что он отпустил мою руку. Я начинаю часто дышать и хватать ртом необходимый мне воздух и повторяю про себя, что сейчас он обязательно вернётся. Через мгновение чувствую, как он снова берёт меня за руку. Его заставили надеть специальный халат. Я с силой сжимаю его руку, давая ему понять, что не собираюсь отпускать её. Кто-то пододвигает ему стул, и он садится, наклоняется ближе ко мне и свободной рукой обнимает меня за голову, словно пытается защитить от всего того, что творилось вокруг.       Больше я не могла соображать, что происходит. Голоса, разговоры, чьи-то крики, всё слилось в один шум. Меня заставляют тужиться, снова и снова. Снова и снова, но я понимаю, что я больше не могу. Мои силы просто ушли от меня. Я больше не хочу и больше не могу. Хочу, чтобы всё прекратилось. Я с трудом поворачиваю голову и смотрю в глаза своему мужу. Он напуган. Даже больше – он в ужасе. Никогда не видела его таким и меня саму охватывает паника. Мне всегда передавалась его уверенность, а сейчас её не было и я сама теряю уверенность в своих силах. - Логан, мне страшно, - говорю я ему еле слышно и понимаю, что по щекам текут слёзы. Я заверила его, что смогу. Он доверился мне, а я чувствую, что подведу его, потому что понимаю, что я теряю связь с реальностью и теряю свои последние силы. - Нет, Лиз, нет. Я здесь. Не надо. Ты у меня такая сильная девочка, - шепчет он мне на ухо. – Не бойся. Только не ты. Ты у меня такая храбрая. Пожалуйста, не бойся, любимая, - его голос полон мольбы. - Всё будет хорошо. Ты сможешь, - мой муж ласково целует меня в висок, это успокаивает. Он помогает мне, его глаза заставляют меня. Я должна это сделать ради своего мужчины. Я обещала ему и должна непременно сдержать своё слово.       Я глубоко вздыхаю. Логан вытирает губами мои слёзы. Я киваю, говоря, что готова бороться дальше и снова начинаю тужится. Всё тело снова находится в напряжении. Мне больно. Очень больно. Это боль пронзает меня снова и снова и с ещё большей силой. Эта боль – вот что самое изматывающее. В глазах всё мутнеет от этой самой боли. Моё тело слабеет. Оно больше не может. Всё слишком долго. Всё слишком больно. Всё слишком интенсивно. Мой организм больше не может справляться со стрессом. Он хочет сдаться, но я заставляю его. Заставляю себя ещё продержатся. Ещё немножечко, пока не родятся мои дочери. Постепенно чувствую, как жизнь уходит из меня. Я отдаю её своим дочерям.       Мысленно молю Логана простить меня, если он больше не сможет увидеть мои глаза. Сейчас я понимаю, что жертвую собой ради детей. И даже если я никогда не смогу увидеть своих малышек, я знаю, что Логан отлично справится с ролью отца и даст нашим дочерям любовь за нас двоих. Он всё сделает для них, всё то, что не смогу сделать я. Мысли об этом успокаивают меня.       Ещё немного и моё тело расслабляется. Боль прекращается. Страх уходит. Я очень устала. Безумно устала. Не могу пошевелиться. Нет сил даже глаза держать открытыми. Слышу плач. - У вас девочки, - сообщает доктор Стивенс радостным голосом. – Поздравляю.       Я выдыхаю с облегчением. Больше уже ничего не имеет значения, только плач моих рождённых дочерей. У меня получилось. Я смогла. Я справилась. У меня дочери. Логан нежно гладит меня по волосам. - Умница моя, - шепчет он, целует меня в висок. – Ты справилась. Я горжусь тобой. Очень горжусь, - нежно целует меня в губы, чувствую тепло его губ и это последнее, что я чувствую. Губы своего мужа. Какое сладкое прикосновение. Полное благодарности.       Он отпускает мою руку, но только для того, чтобы ему передали наших дочерей завёрнутых в одеяльца. Я плачу и улыбаюсь. Вот они мои девочки. Логан секунду смотрит на детей, он улыбается широко, а из его глаз капают слёзы счастья, а для меня счастье это видеть вот такую реакцию Логана. Нет ничего лучше, чем видеть своего мужа таким счастливым с нашими детьми на руках. Понимаю, что больше не могу держать глаза открытыми, больше нет сил. Даже на это. Часто моргаю, но это не помогает. Последнее, что я вижу, как мой муж целует наших дочерей в лоб. Я не знаю смогу ли снова открыть свои глаза, но я рада тому, что увидела. Даже если это последнее, что я увидела в жизни. Темнота зовёт и забирает меня. Я поддаюсь тому, что тянет меня туда и закрываю глаза, так и не увидев лица своих дочерей.

***

POV: Логан       Рождение наших дочерей далось моей жене очень тяжело. То что пришлось пережить Лиз это просто ужасно. Я никогда не видел её такой измученной, такой потерянной и такой слабой. Она очень страдала. Эти двенадцать часов, пока длились её схватки показались мне настоящим адом. Хотелось, чтобы поскорее всё это закончилось. Я никогда спокойно не мог смотреть на её страдания, или когда она плакала, или когда теряла веру в себя. Всё это приносило мне жуткую боль. Хотелось только одного, это защитить её, потому что, не смотря на всю свою силу, она казалось хрупкой, маленькой и уязвлённой. В эти моменты мне хотелось укрыть её своей спиной от всего, что приносило ей боль. Мне хотелось одними своими объятиями убрать её беспокойство. Но в этот раз я ничего не мог сделать. Я казался себе таким беспомощным. Таким никчёмным. Да я и был таким. Я не знал что делать. Я не представлял, как я могу ей помочь. Я даже боялся прикоснуться к ней, думая о том, что это принесёт ей ещё большую боль. Мне казалось, что чтобы я не делал это всё равно не приносило моей девочке облегчения. Это было просто не выносимо видеть её такой. То, через что проходит женщина, чтобы дать жизнь маленькому человечку это просто издевательство. И то, что через это пришлось пройти моей жене просто убивало меня. Это разрывало меня, потому что нет ничего хуже, чем видеть мучения своей любимой женщины и понимать, что ты бессилен.       Я конечно же старался быть спокойным, невозмутимым, хотя внутри себя я просто кричал от страха, но перед ней я просто обязан был показать всю свою силу. Показать свою уверенность и свою веру в то, что она справится и всё пройдёт хорошо, потому что я знал, что это хоть немного, но поможет ей. Я старался постоянно держать её за руку, старался прикладывать холодное полотенце к её лбу, чтобы ей было не так жарко. Я пытался подобрать нежные и ласковые слова, чтобы она чувствовала мою поддержку. Гладил её по спине, когда видел, что она нуждалась в этом. Старался улыбаться ей и видел в ответ её слабую улыбку. Когда кто-то приходил, я просто умолял их уйти поскорее, потому что не хотел, чтобы хоть кто-то видел её страдания, думаю, и она бы не хотела показать всем свою боль и свои мучения. Они с пониманием кивали и уходили. Сидели и ждали в коридоре. Мысленно поддерживая нас в эти часы. Все наши друзья спокойно и выжидательно сидели на стульях. Я был благодарен им за такую поддержку. Приехали и мои родители, чуть позже Пресли и Джексон. Все они сидели и ждали, когда Лиз родит наших дочерей. По большей части они переживали за неё. Все знали про её слабый организм, но никто ничего не мог поделать. Даже врачи. Наши дочери просто измучили её. Конечно же, они не виноваты в этом, но я не знал, сколько ещё сможет выдержать слабый организм моей жены, испытывая такие страдания.       Ей было очень тяжело. У меня создавалось впечатление, что это отбирает её жизнь. Мне казалось, что ещё чуть-чуть, и я потеряю её. Лиз была такой слабой, такой бледной. Постоянно стонала от боли. Тихо разговаривала. Она слабела с каждым часом, с каждой минутой. Я чувствовал это. Особенно чётко я ощутил это тогда, когда она отказалась от кесарева и сказала, что будет рожать сама. Тогда я испытал настоящий, поглощающий и цепенеющий страх. Ужас. Ужас от того, что она не справится, потому что за эти двенадцать часов повторяющейся боли она истратила все свои силы. Я видел, какой измотанной и уставшей она была из-за этих схваток. Мне хотелось помочь ей. Ведь когда у родного человека что-то болит ты осознаёшь, что лучше бы болело у тебя. Хочется всю боль взять на себя, главное чтобы он не страдал. Сейчас мне так хотелось забрать всю её боль, но это было невозможно и меня раздражало, что я ничего не могу сделать для неё.       Я боялся, что у Лиз не хватит сил. Я боялся потерять её. Я не мог потерять её, потому что без неё моя жизнь не имеет никакого смысла. Но она настояла. Она умоляла. Лиз хотела сама родить наших дочерей, поэтому мне пришлось сдаться и поддаться на её уговоры, хотя я был не уверен в правильности её решения и её желания.       Всё это время я держал её за руку. Она крепче и крепче сжимала её. Я целую её и глажу по волосам. Вижу, как из неё уходят последние силы. Она плачет. Плачет от всего: от боли, от усталости, от того, что всё никак не может закончиться. В перерывах я целую её в губы, чтобы придать хоть какие-то силы и мне кажется это помогает ей. Но всё это просто не выносимо и я молю Бога только об одном, чтобы моя жена справилась с этим и осталась жива. Потому что если вдруг случится так, что её заберут у меня я не смогу жить дальше. Без неё не будет меня. Она всё, что мне нужно.       И тут раздается детский крик. Это плач наших детей. Наших дочерей. У неё получилось. Моя девочка справилась. Чувствую, как всё её тело вмиг расслабилось. Впервые за долгое-долгое и безумно мучительное время. Она успокаивается и мирно дышит, и я успокаиваюсь вместе с ней. И позволяю себе расслабиться. - У вас дочки, - сообщает доктор Стивенс радостным голосом. – Поздравляю. Лиз с облегчением выдыхает. Я нежно глажу её по волосам. - Умница моя, - шепчу я своей жене, и целую её в висок. – Ты справилась. Я горжусь тобой. Очень горжусь, - нежно целую её в губы. Она слегка улыбается и часто дышит. Хоть её губы кажутся сухими, но я чувствую какие они сладкие, впрочем, как и всегда. В свой поцелуй я стараюсь вложить благодарность, которая сейчас во мне по отношению к своей героической жене. Я поворачиваю голову и смотрю на то, как моих дочерей заворачивают в розовые одеяльца. На секунду отпускаю её руку, но только для того чтобы мне дали на руки наших дочерей. Я осторожно беру детей из рук медсестры. Они такие крошечные, такие маленькие, но такие крепкие и сильные. Дочери открывают глазки, и, боже мой, они карие. Карие, как и мои глаза. Я не могу сдержаться и понимаю, что по щекам текут слёзы. Мне плевать, что все это видят, потому что ничего не имеет значения по сравнению с этой радостью и гордостью, которую я испытываю сейчас, держа на руках своих дочерей. Дочерей, которых подарила моя потрясающая жена. Моя Лиз. Я осторожно целую их в лобик. Я смотрю на свою жену и вижу, что её глаза закрыты. - Что происходит? – спрашиваю я испуганно и чувствую, как внутри меня развивается паника и полностью заполняет меня. Только не это! Этого не может быть. Она не может оставить меня. Сильнее прижимаю дочерей к своей груди, они мое единственное утешение и поддержка в данный момент, когда я предаюсь этой панике. Как так? Не может быть. Понимаю, что мне становится страшно. Очень страшно. Как будто материализовался мой самый худший кошмар. Сейчас внутри у меня один только ужас. Он потихонечку заполняет каждую клеточку моего тела. Я ничего и никогда в жизни так не боялся, как потерять единственную, ради которой я дышу. Даже думать не хочу о том, что она больше не откроет свои прекрасные глаза. Какой я идиот. Нужно было уговорить её на кесарево. Ну почему я поддался ей? Вот её упрямство и сыграло злую шутку со всеми нами. В моей голове всё звенело, даже потемнело в глазах, мне стало трудно дышать. На мгновение я подумал, будто падаю в пропасть. Огромную пропасть, в которой не видно земли. А я всё падаю и падаю. Очень быстро и стремительно, и мне не за что ухватится, потому что в мыслях только одно, у Лиз не хватило сил поддержать свою жизнь, потому что она пожертвовала собой ради наших дочерей. Сейчас я чувствую как тону, и впервые в жизни мне кажется, что я не смогу выплыть. И первый раз в жизни мне хочется плакать. Не просто плакать тихо и мирно наедине с собой под одеялом, а рыдать, выть, но я не могу себе этого позволить. Мне нужно сосредоточиться. Мне нужно взять себя в руки. Сейчас мне нельзя поддаваться страху, который заполнил всё внутри меня. Я просто обязан прогнать его. Я нужен своим дочерям и прежде всего я нужен Лиз. Я обещал ей, что постоянно буду рядом с ней, и я обязан сдержать данное ей слово. «С ней всё будет хорошо» - повторяю я про себя. Я знаю, что она не бросит меня и сделает всё, чтобы побороться за свою жизнь. Я закрываю глаза, стараясь снова обрести контроль над собой. Постепенно привожу свои мысли в порядок. Усмиряю свою панику и свой дикий ужас. Пока я стоял в оцепенении мне казалось, что прошла целая вечность, но когда я пришёл в себя, то понял, что прошло всего лишь несколько секунд. Вижу, как Доктор Стивенс стоит около Лиз и осматривает её: слушает дыхание, проверяет пульс, смотрит на мониторы и проверяет её сердцебиение. Смотрю на своих девочек, они уже мирно спят на моих руках. «С мамой всё будет в порядке. Вы её обязательно увидите , и она также обнимет вас, как и я» - говорю я нашим дочкам тихо. Целую их в лоб и передаю ближайшей медсестре. Она со всей осторожностью забирает их. – Что с ней? – спрашиваю я снова уже более настойчиво, но стараюсь не показывать своего страха, хотя голос мой дрожит. Я сам это слышу. Подхожу к кушетке и беру свою жену за руку. Она тёплая и у меня появляется надежда, что ещё не всё потеряно. Я подношу её ладонь к своим губам и оставляю на ней краткие поцелуи. – Ты только не оставляй меня, - шепчу я ей. - Не оставляй нас. Малышка, я прошу тебя, Лиз, ты должна увидеть наших дочерей, - мой голос дрожит и полон мольбы. – Не бросай меня, родная. Без тебя я не справлюсь, - я дотрагиваюсь губами до её лба. Мне позволяют это сделать, но сразу после этого просят покинуть палату. Я не хочу уходить, но у меня нет другого выхода, и я обреченно выхожу за дверь, бросая последний взгляд на свою жену. Ребята вопросительно смотрят на меня, но я просто качаю головой, давая им понять, что сейчас я не могу говорить. Они не задают вопросов, видя, что сейчас я не в состоянии разговаривать, садятся обратно на стулья и ждут. Замечаю, что постепенно их охватывает паника и страх. Они догадываются о том, что что-то пошло не так. Пока я был в коридоре не мог найти себе места. Я метался из стороны в сторону, как лев, которого загнали в клетку, а он отчаянно хотел оттуда выбраться. Моя голова просто разрывалась от паники и страха, которые снова охватили меня. Я молился лишь о том, чтобы с Лиз всё было в порядке. Лишь бы она была жива. Мне казалось, что прошла целая вечность. Ребята наблюдали за мной испуганными глазами, но молчали, потому что сейчас я всё равно бы не услышал ни единого слова. В голове был один только шум. В висках всё стучало. Через несколько минут из палаты моей жены вышла медсестра и разрешила мне зайти обратно, я пулей влетел туда и подошёл к кровати, на которой, всё ещё без сознания лежала Лиз. Сейчас она казалось такой спокойной и безмятежной, и была настолько красивой, что у меня даже ком застрял в горле. Я беру её за руку и сажусь на стул рядом с ней. - Скажите, что с ней всё в порядке? Прошу вас, - я умоляюще смотрю на врача, другой рукой поглаживаю ладонь своей жены. - Не волнуйся, Логан, - говорит она спокойным голосом. - С Лиз всё хорошо. Она жива. Не беспокойся, - заверяет она меня, я выдыхаю с облегчением. – Дыхание ровное, очень хорошее. Сердцебиение сильное, как и должно быть у здорового человека. Пульс немного слабый, но в такой ситуации это абсолютно нормально. - Тогда почему она лежит с закрытыми глазами и почему она не реагирует? – не успокаиваюсь я, потому что мне нужно быть уверенным в том, что с моей женой всё в порядке. - Она потеряла сознание от усталости, - объясняет врач. - Логан, она потратила безумное количество сил на схватки и на рождение детей . Её организм подвергся невероятному стрессу. Сильнейшему стрессу на протяжении двенадцати часов. Он и так у неё слабый, а тут такое, - я смотрю на Лиз, которая мирно лежит с закрытыми глазами. - Сейчас она истощена. Организму необходим отдых. Хороший и долгий отдых. Ей необходимо поспать, но с ней всё нормально. Она будет в порядке, - говорит она уверенно и серьёзно, пытаясь убедить в этом меня, потому что заметила, что моё волнение осталось со мной. – Сейчас ей нужен только хороший сон и покой. Чтобы помочь её организму мы подключим ей капельницу с питательными веществами, чтобы процесс пошёл более действенно, - её слова наконец-то успокаивают меня, но не полностью. Абсолютно спокойным я буду лишь тогда, когда моя жена откроет глаза и посмотрит на меня. Доктор Стивенс вздыхает, когда смотрит на Лиз. – Она у тебя невероятно упрямая, - сообщает мне она с лёгким недовольством, я ухмыляюсь, - но в тоже время невероятно сильная девушка, - продолжает она, смягчая свой тон и улыбается. - Это даже удивительно. Не волнуйся, когда организм полностью окрепнет она придёт в себя, - она обходит кровать, и подходит с другой стороны. Доктор Стивенс ещё раз проверяет все показатели и сама начинает устанавливать капельницу. Так она проявляла своё отношение к моей жене. Я сразу заметил, что она как-то по-особенному относилась к Лиз. Переживала за неё и заботилась. Даже сейчас она никому не позволила подключать к ней капельницу с какой-то жидкостью, а делала всё сама. Может быть, потому что она с самого начала видела, как Лиз было тяжело, и видела, как она потом обрадовалась беременности. А может быть, потому что она испытывала к ней совсем другие чувства – материнские. Лиз говорила мне, что она напоминает ей её дочь, и скорее всего именно по этой причине та так прониклась к мой девочке. Я невольно улыбаюсь, потому что знаю, что моя жена в хороших руках. Доктор Стивенс делает всё медленно, аккуратно и явно умело. И этому я очень рад. Она не прогоняет меня. Да я бы и не ушёл. Ни за что не оставлю Лиз одну посреди всех этих лекарств и этого медицинского оборудования. Моя маленькая девочка ненавидела больницы, и мне не хотелось, чтобы она проснулась среди всего этого, а рядом не было меня. Я держу Лиз за руку и глажу её по волосам. Сейчас мне постоянно хочется смотреть на неё. Она такая спокойная и такая красивая сейчас, хоть и очень бледная. Я вижу всю её усталость и сочувствую, что ей пришлось пройти через такое испытание. Она выглядела душераздирающе юной и маленькой. Её пухлые губы были розовыми, это говорило о том, что моя девочка жива, а это было самым главным. Сейчас она такая безмятежная, видно, что она полностью расслабилась и отдыхала. - Глупышка ты моя, - сокрушаюсь я и ласково глажу её по щеке. – Как же сильно я тебя люблю, - я приподнимаюсь со стула и целую её в лоб. Очень осторожно, потому что боюсь потревожить её сон. – Ты только не вздумай снова меня пугать, - говорю я ей на ушко. - Ну вот и всё, - сообщает врач, когда наконец-то закончила все манипуляции. – Пусть набирается сил, - она с материнской заботой смотрит на меня. - Логан, тебе бы тоже не мешало отдохнуть. За ней будут хорошо присматривать. Не беспокойся. Поезжай домой и поспи. Твоя семья в хороших руках. - В этом я не сомневаюсь, но не могу уехать. Да я не устал, - она вопросительно и недоверчиво смотрит на меня. – Вы правы, я очень устал, но ни за что не уйду от неё и не оставлю свою жену одну в палате. Я буду здесь до тех пор пока она не откроет свои глаза и не посмотрит на меня, - она покачивает головой. - Похоже, ваши малышки будут такими же упрямыми, как и оба их родителя, - говорит она с улыбкой. Я тоже улыбаюсь, осознавая, что она права. Ведь и я, и Лиз были очень упрямыми, но это не мешало нам быть вместе, любить и понимать друг друга. – Вы придумали имена? – она меняет тему разговора, я улыбаюсь, когда вспоминаю о дочерях и киваю. - Лилиан и Лора. Лилиан и Лора Хендерсон, - повторяю я имена своих дочерей и понимаю, что во мне проснулась невероятная гордость, мне кажется, что я даже выпрямился, чтобы всем своим видом показать это чувство. - Отлично звучит. Тогда я скажу медсестре, чтобы она написала их на табличках, на их кроватках. Вашим дочерям тоже нужно отдохнуть, но чуть позже сможешь на них посмотреть, - я с благодарностью киваю и не представляю, как смогу разорваться между желанием остаться с Лиз и желанием увидеть наших дочерей. Доктор Стивенс проходит мимо меня и ободряюще хлопает по плечу. – Логан, с ней всё будет хорошо, - утверждает она уверенно. – Она у тебя очень-очень сильная. Посмотри как хорошо она справилась. - Я знаю, - отвечаю я, любуясь своей женой. - Просто я не привык видеть её такой, и мне не спокойно, - я дотрагиваюсь до её щеки. – Она у меня всегда такая сильная, а сейчас она кажется мне такой маленькой и хрупкой. Мне просто хочется, чтобы она открыла глаза, чтобы я смог убедится в том, что с ней действительно всё хорошо, - я беспомощно качаю головой и тяжело вздыхаю. – Я люблю её, понимаете? Для меня страшна одна только мысль о том, что она больше не сможет обнять меня, что я больше не смогу почувствовать её тепло. Я не представляю себе жизни без неё и то, что она подарила мне прекрасных дочерей, делает её ещё более потрясающей. И мне так хочется сказать ей об этом. А главное, я хочу сказать ей огромное спасибо за то, что она выбрала именно меня и за то, что она делает меня самым счастливым мужем на свете, - доктор понимающе кивает. – Простите, что всё это вам говорю. Просто сейчас меня переполняют чувства и мне нужно сказать о них, чтобы все знали, как я дорожу ей. - Я понимаю, - говорит она с улыбкой. - Знаешь, Логан, скажу тебе честно, я работаю в этой больнице уже пятнадцать лет. Я принимала множество родов, видела большое количество семей, которые проявляли самые разные чувства и эмоции в связи с рождением детей. Но я ещё ни разу не видела, чтобы мужчина так трепетно, так нежно, а главное искренне и без стеснения признавался в чувствах к девушке, которая родила ему детей, - от удивления я вскидываю брови вверх. – Именно так. Обычно по мужчинам нельзя разобрать, что они чувствуют. Они всегда сдержанные и по большей части нетерпеливые. Скрывают всё, боясь показаться смешными или нелепыми, но ты совершенно другой. Видно, насколько сильно ты любишь свою жену. Видно, с какой нежностью ты относишься к ней. Ты просидел около её кровати столько мучительных часов и не отошёл от нее ни на минуту. Подбадривал, поддерживал, и именно это давало Лиз сил справиться с этим нелёгким, я бы даже сказала тяжёлым испытанием, - я понимаю, что она смутила меня своими словами. Всё что она перечислила это было обычным делом. - Мне кажется, что это должен делать каждый любящий мужчина. - Должен, но не все это делают. Они пугаются, не все конечно, но многие, а ты был рядом с ней и даже сейчас, когда всё хорошо, ты продолжаешь сидеть около её кровати, хотя тебе тоже не мешало бы отдохнуть, - говорит она саркастическим тоном, но сразу улыбается. - Меня восхищает твоя преданность жене, в наше время очень редко можно увидеть такое, - я улыбаюсь ей в ответ. Перевожу взгляд на Лиз. Ради неё я и не на такое способен. – Ладно, отдыхайте. Я скажу медсестре, чтобы она принесла тебе одеяло, если ты собираешься спать здесь, - она кивает головой в сторону кресла, стоящего в углу напротив кровати. – И я советую тебе действительно поспать, потому что твои силы пригодятся не только тебе, но и твоей жене и вашим дочерям, - я киваю, как бы заверяя её в том, что я всё сделаю.       Она ещё раз бросает взгляд на Лиз и выходит из палаты, оставляя нас вдвоём. Я сажусь рядом со своей женой на стул и несколько минут просто смотрю на неё. Мне кажется, я стал любить её ещё сильнее. Хотя я не знал, возможно ли это? Потому что я уже был без ума от неё. Я гордился ей. То, что она сделала было настоящим подвигом. Без преувеличения. Этого не поймёшь, пока не увидишь, как страдает твой самый дорогой человек, пытаясь дать жизнь маленькому человечку. Лиз у меня невероятно сильная, смелая и такая храбрая. Она всё сделала для того чтобы наши дочери родились здоровыми, хотя при этом сама испытывала ужасные мучения и буквально отдавала им все свои силы, которых у неё было не так много. Но всё же не смотря ни на что, она смогла, она выдержала и справилась с поставленной задачей. Это делает её настоящей мамой, и я ни секунды не сомневался в том, что так оно и будет.       Лиз действительно будет самой лучшей и самой заботливой мамой на свете. Я готов был поклясться, что она и жизнь бы свою отдала ради наших дочерей, если бы это потребовалось. От этой мысли меня передёргивает, даже думать об этом не могу. Я подношу её руку к своим губам и целую каждый пальчик, потом прижимаю её руку к своей груди. - Больше ни за что на свете я не позволю тебе пройти через это снова, - говорю я вслух. – Я отдам всё на свете лишь бы ты так не страдала опять. И почему ты такая упрямая? – мой голос очень тихий и я бы сказал слегка недовольный, но как только я смотрю на её бледное лицо, то все чувства проходят, и остаётся только одно самое большое – любовь. Сейчас я боготворю её. Я целую её ладонь и смягчаю свой тон. - Но знаешь, ты у меня такая молодец. Я очень тобой горжусь. Наши дочери просто красавицы. Они такие же красивые, как и ты, - я провожу рукой по её волосам. – Я люблю тебя, Лиз. Ты не представляешь, как сильно я хочу сейчас увидеть твои прекрасные серые глаза. Проснись, пожалуйста, поскорее, чтобы я смог убедится в том, что с тобой всё хорошо, - прошу я её, хотя прекрасно понимаю, что она меня не слышит и что ей нужен полноценный отдых, но мне было необходимо сказать ей об этом.       Я тяжело и устало вздыхаю, встаю и целую её в лоб, в уголки глаз, целую в нос и лишь слегка дотрагиваюсь своими губами до её губ: они у неё тёплые, но такие сухие, но их розоватость успокаивает меня. Сажусь обратно на стул, спиной прислоняюсь к спинке и закрываю глаза, потому что только сейчас ко мне пришло осознание того, что я безумно устал. Я просто выжат как лимон. Никогда не думал, что это рождество будет таким выматывающим, но безумно счастливым. В голове сразу всплывает картина как Лиз держит на руках наших детей и улыбается, а в её глазах слёзы безграничной радости. Я мысленно молю, чтобы я увидел эту картину наяву, потому что нет ничего прекраснее Лиз с нашими дочерьми. Я погружаюсь в эти размышления и не замечаю, как засыпаю.       Следующие сутки я просто не находил себе места. В голове было много разных мыслей, а в душе много разных чувств. Всё это время я разрывался между палатой своей жены и палатой своих дочерей. Мне хотелось быть и там и там одновременно, но я не мог разорваться. Большую часть времени я был рядом с Лиз , а все остальные поочерёдно наблюдали за нашими дочками. Они были совершенно здоровыми и крепкими , но так мне было спокойнее. Потому что я должен был быть рядом со своей женой, когда она проснется, и я боялся пропустить этот момент. Мама просила, даже умоляла меня пойти домой нормально отдохнуть, но я так и не смог заставить себя, я просто не хотел уходить оттуда, где в данный момент находилась моя семья. Когда она увидела, что я не намерен уступать, то сдалась, поняв, что мне так нужно.       Меня очень беспокоило то, что Лиз так долго спит. Хоть доктор Стивенс и уверяла меня, что это нормально, и она обязательно проснется, когда её организм полностью окрепнет. Да и приборы, подключённые к ней, говорили о том, что всё с ней в порядке, но прошло уже больше суток, и я сходил с ума от того, что она никак не открывала свои глаза. Мне хотелось снова почувствовать её прикосновения. Хотелось ощутить сладкий вкус её губ. Мне так хотелось раствориться в её объятиях. Это было просто невыносимо. Я так скучал по ней. По её мягкому и нежному голосу, по её нежным рукам, которые всегда так умело скользили по моему телу. Я скучал по её ласковым невинным и страстным поцелуям. Я скучал по её взгляду, который всегда заставлял меня верить в то, что она желает только меня, потому что она всегда просто пожирала меня. Я просто скучал по ней и по всему, что с ней связано. Меня все успокаивали и все повторяли, что всё будет хорошо, что она обязательно проснётся, а я только обречённо и беспомощно кивал головой. Мне ничего другого не оставалось, как только верить в это.       Я поражался тому, насколько наши друзья поддерживали нас. Я конечно же не сомневался в их преданности, но меня это удивило, даже сам не знаю почему. Ведь для нас было в порядке вещей во всём и всегда поддерживать друг друга, и этот случай не был исключением. Они все сидели в больнице в ожидании. Мэди и Джеймс само собой, потому что их с малышами Эммой и Джаредом ещё не выписали, поэтому они и так находились здесь. Джеймс периодически заглядывал в палату, чтобы проверить Лиз, а потом возвращался к Мэди и докладывал ей о том, что она всё ещё не пришла в себя. Самой ей ещё нельзя было вставать, да и ни к чему чтобы девушка, которая родила пару дней назад, таскалась по больничным коридорам. Кендалл с Джесс побыли несколько часов после рождения наших дочерей, но потом уехали домой, всё-таки Тори маленький ребёнок и не стоило им сидеть здесь. Их сменили Карлос с Кейтлин. Дастин тоже не желал уходить, да и по-моему, ему нравилось здесь, потому что он имел возможность заигрывать с симпатичными медсёстрами, которые так и вились вокруг него. Он был явно доволен тем, что с ним происходило.       Морально они все очень помогали мне. Я был благодарен тому, что кто-то из них обязательно сидел в коридоре напротив палаты моей жены. Хотя я говорил им и убеждал, что не стоит этого делать, но они не хотели слушать меня и так же ждали когда проснётся их подруга. Чед также всё это время находился здесь. Он выглядел невозмутимым и был спокоен, но я видел, что он тоже не находил себе места и также как и я молился про себя только об одном, чтобы его «сестра» наконец-то открыла свои глаза и произнесла хоть что-нибудь. Мы знали, что с ней всё хорошо, но когда дорогой тебе человек лежит, не открывая глаз уже долгое время, это не даёт покоя и заставляет голову придумывать себе много всего не нужного.       Чед остался с Лиз в палате, а я пошёл в детское отделение. Сейчас я стою у окна палаты, в которой лежат маленькие детки, среди которых мои дочери – Лилиан и Лора. На их кроватках красуется табличка с их именами «Лилиан и Лора Хендерсон», а меня переполняет гордость. Я был благодарен Лиз за то, что она позволила мне дать имена нашим дочерям, и даже настояла на том, чтобы мы продолжили нашу семейную традицию семьи Хендерсон, и подобрать им имена, которые начинались с буквы «Л». В данный момент наши малышки мирно лежат в своих кроватках и спят. На них розовенькие хлопковые комбинезончики с большим медведем на животе, белые носочки и розовенькие шапочки – все эти вещи им купила Лиз перед рождеством, когда ходила с Кейтлин по магазинам. Смотря на них, никак не могу осознать тот факт, что теперь я отец. Теперь моя ответственность возросла втрое. Мне нужно будет заботиться не только о моей прекрасной жене, но и о моих дочерях, на которых я просто не мог наглядеться и которых мы так хотели.       Это были наши долгожданные дети. Я пытался осознать то чудо, свидетелем которого стал. На какие же муки идут женщины ради рождения детей. Это просто не укладывалось в моей голове. Столько страданий – и вот оно маленькое чудо.       По сравнению с другими детьми наши были самым красивыми, хотя, скорее всего всем родителям кажется, что их дети самые красивые, самые замечательные и самые прекрасные. Каждый родитель естественно выделяет своих детей на фоне остальных, хотя все дети прелестны, но всё равно наши девочки были просто несравненными, потому что это наши дочери и для меня и для Лиз они всегда будут самыми лучшими, тем более они наши первенцы. Наши принцессы и настоящие бойцы. А как же приятно было держать их на руках. Сначала когда мне только их дали я боялся.       Боялся, потому что думал вдруг я что-то сделаю не так, причиню им вред или боль. Это мысль приводила меня в ужас, но мне необходимо было побороть себя и уже во второй раз я был более уверенным в себе. Я с готовностью протянул руки, чтобы мне дали моих дочерей. Они не плакали. Лора и Лилиан смотрели на меня с широко раскрытыми глазами и изучали. Очень внимательно и пристально. В этом они были очень похожи на Лиз. У дочерей были такие же большие глаза как у неё и точно такой же взгляд - пронзительный. Её взгляд всегда был таким, когда она смотрела на меня. Как будто она каждый раз пыталась заглянуть мне в душу, мне очень это нравилось. Я чувствовал себя особенным, важным и единственным. Вообще я любил ощущать на себе взгляд своей жены, так я знал, что она выделяет меня среди остальных. Вот и у наших дочерей определённо был такой взгляд. Когда они подрастут, то будут сводить мальчишек с ума.       Цвет глаз был определённо моим. Карие, яркие и такие же светящиеся. Лиз явно будет от этого в восторге. Она мечтала, чтобы наши дочери получили от меня карий цвет глаз и ещё ямочки. Тут её желание тоже было выполнено. Это тоже они получили от меня. От осознания этого я улыбаюсь довольный собой и тем как хорошо я потрудился.       Вижу, как Лора и Лилиан просыпаются, хлопают своими большими глазками, потягиваются. Это просто ошеломляющее зрелище. Мне кажется, я сейчас стою и улыбаюсь как дурак. Я настолько переполнен любовью и гордостью, что даже не знаю, что с этим делать. Я хочу всё показать Лиз, но не могу, потому что она всё ещё спала, и это сводило меня с ума. «Господи, Лиз ты должна их увидеть!» - прошептал я с отчаянием себе под нос. На секунду прикрыл глаза, чтобы прийти в себя, потому что чувствую, как вдруг всего стало слишком много. Всё как-то разом навалилось на меня, и я понимаю, что еле сдерживаю это на своих плечах. Мне очень тяжело от того, что Лиз никак не приходит в себя. Я чувствую, что я на грани и держусь из последних сил, ещё чуть-чуть и меня прорвёт. Это ожидание медленно убивало меня и выжимало из меня все соки.       Ощущаю чью-то руку на своём плече. Я открываю глаза, это мама. Она смотрит на меня понимающим и тёплым взглядом. Знаю, что она переживает не только из-за Лиз, но и переживает за меня, потому что видит, что я не могу найти себе места. - Тебе нужно отдохнуть, - говорит она вкрадчиво и гладит меня по волосам. Я глубоко вздыхаю. - Я не могу, мама, - отнекиваюсь я. - Я не могу оставить их здесь и уйти. Я не могу уйти пока моя жена не откроет глаза и не посмотрит на меня. - Сынок, я всё понимаю, но на тебя смотреть страшно, - признаётся она и проводит рукой по моей щеке, - ты устал. Ты просто измучен и морально и физически. Тебе нужно успокоиться, перестать переживать и позволить нам позаботиться о твоей жене и дочерях, а самому поехать и нормально поспать, - я отрицательно качаю головой, не желая сдаваться. - Бедненький ты мой, - жалеет она меня. – Я понимаю, как сильно тебе хочется, чтобы Лиз обняла и поцеловала тебя, и я знаю, как ты переживаешь, потому что этого не происходит, но с ней всё будет хорошо. Она у тебя сильная девочка и она ни за что на свете не оставит тебя, - после её слов у меня внутри всё сжимается. Я больше не могу держать это в себе. - Ох, мам, почему она не просыпается? – говорю я с отчаянием и вдруг это все стало слишком для меня: рождение дочерей, мучения Лиз, мысли о том, что она никогда не придёт в себя. Комок в горле, все это время душивший меня, теперь был раздавлен, хотя я пытался сдержать свои слезы…Я не смог. Плотину прорвало и я срываюсь. – Я чуть не потерял её, – еле слышно произнес я, выражая свой самый сильный страх. - Мальчик мой, - мама обнимает меня и позволяет мне, как маленькому запуганному ребёнку, плакать на её плече. Первый раз в жизни она видит мои слёзы и моё невероятное отчаяние. Никогда и никому я не позволял жалеть себя и никогда не проявлял свою слабость так сильно, но сейчас это было мне просто необходимо. Потому что все, что происходило просто разрывало меня на части. Заполняло меня, не давало дышать и сводило с ума. Мама гладила меня по спине и успокаивала. – Логан, я знаю как сейчас тебе не комфортно и тяжело не видеть её открытых глаз и прекрасно понимаю, что твой мозг играет с тобой и заставляет думать о плохом. Но с твоей женой всё хорошо, - последние слова, она произносит очень медленно. – Лиз жива и здорова. Просто её организму нужен хороший отдых. Она мучилась, когда были схватки целых двенадцать часов. Даже здоровый и крепкий организм не выдержит такое, плюс она рожала сама и потратила все свои последние силы. Ты же знаешь, что он у неё слабый, - я киваю. – Ну вот и сейчас он отдыхает, плюс на неё действуют лекарства. Логан, врачи знают, что делают. - Я знаю, мам. Просто я так люблю её. Очень сильно и сейчас я просто места себе не нахожу от того что не могу сказать ей об этом и не могу услышать тоже самое от неё, - говорю я тихо, слёзы больше не текут из моих глаз, но я всё ещё обнимаю своего родного человека, который поймёт меня лучше всех. – Она очень нужна мне. Мне ничего без неё не нужно. За каждый её взгляд, за каждый её вздох, за каждое мгновение, когда она рядом я готов отдать всё на свете. Она делает меня мной. И сейчас я так благодарен ей за дочерей и за её силу духа, - я тяжело вздыхаю, - но я не могу сказать ей об этом. Я знаю, что она меня не бросит тут одного, и я знаю, что ей нужно время, чтобы прийти в себя, и это обязательно случится, - сказав всё это вслух мне стало легче. Я успокоился, а может быть мне помогло то, что я выпустил все свои эмоции наружу. Все те чувства, которые я держал в себе последние двое суток. Я отстраняюсь от неё. – Спасибо, мам, - она гладит меня по волосам и смотрит на меня гордым материнским взглядом. - Ты никогда не позволял мне жалеть тебя, - говорит она ласково, - даже когда был маленьким. И ты первый раз плачешь у меня на плече. - Первый и последний, - отвечаю я с улыбкой. – Больше этого не будет, – она усмехается. - Я знаю. И благодарна тебе за это чувство, - я недоумённо вглядываюсь в её глаза. – За чувство того, что я всё ещё нужна своему уже взрослому сыну, - мама горько вздыхает. – Ты уже такой большой. Ты мой самый старший, а уже такой взрослый. Слишком быстро это произошло. Слишком быстро ты повзрослел, - вижу, что её глаза на мокром месте. - Мам, - произношу я мягко, с желанием успокоить её, она качает головой. - Я очень горжусь тобой, сын. Очень, - она берет в свои ладони моё лицо. – Ты у меня потрясающий сын, преданный и любящий муж, и теперь ты папа. И я уверена, что ты будешь самым лучшим папой на свете, - по её щекам текут слёзы. Я не мог смотреть на это. - Не надо, мам. Я прошу тебя, не плачь, - осторожно вытираю её слёзы и обнимаю. Теперь я позволяю ей плакать на моём плече, как она позволила мне сделать это несколько минут назад в коридоре больницы на глазах у людей. - У меня такие красивые внучки, - произносит она, я отклоняюсь от неё и вижу, как мама смотрит на Лору и Лилиан. Отступаю от неё и сам перевожу взгляд на своих дочерей. Они повернулись на другой бок и опять мирно посапывают в своих кроватках. Это вызывает во мне одно умиление. – Они похожи на тебя, - заявляет она. – Очень похожи, - я улыбаюсь, потому что мне безумно приятно это слышать. – По крайней мере, глаза точно твои. - Мои, - повторяю я, - а взгляд как у Лиз. Мам, они прекрасны, - произношу я на выдохе. – Поскорее бы она их увидела, - мама гладит меня по плечу. - Скоро увидит. Просто потерпи. Ещё немножко, - шепчет она мне ласково, я киваю головой, потому что ничего другого мне не остаётся. На улице уже стемнело. Я сидел у кровати своей жены и поглаживал её руку. Чед был в коридоре, остальные разъехались по домам, пообещав, что завтра приедут вновь. Лиз всё ещё спала, а я просто сидел и смотрел на неё. Меня успокаивало её дыхание, это единственное, что не давало мне запаниковать. Единственное, что сдерживало мои эмоции. Сейчас она была такой красивой, такой юной и такой прекрасной. Я мог любоваться ей часами. - Малышка, как же я скучаю по тебе, - я нежно провожу пальцами по её щеке, дотрагиваюсь до её губ. Она не реагирует, потому что всё ещё спит. Я тяжело вздыхаю, встаю со стула и целую её в губы, которые по-прежнему были сухими, и это очень нервировало меня. Потому что они всегда такие мягкие и нежные, а сейчас я не чувствовал этого. Сев обратно беру её левую руку в свою и провожу пальцами по её обручальному кольцу. Вспоминаю день нашей свадьбы и тот момент, когда я одевал его ей на палец. Помню, как тряслись её руки от волнения. У меня они тоже дрожали, но я не показал ей этого. Хотелось выглядеть уверенным, хотя внутри у меня всё просто тряслось от волнения. Я отлично помню этот день. Лиз была просто великолепной и её красота ослепляла. Тогда я даже дар речи потерял, когда увидел её в свадебном платье. Она была просто сногсшибательной, и я думал только о том, как же мне повезло, что такая умопомрачительная девушка выбрала меня в роли своего мужа. Весь тот вечер я не мог отвести от неё глаз. Она много улыбалась, смеялась и была такой счастливой. Вот бы и сейчас увидеть её улыбку, услышать её заразительный смех. Мне не хватало её. Очень сильно. Сейчас, когда я без неё, мне кажется, что я один в целом мире. Ощущение, что это одиночество и эта тоска съедают меня. Медленно и верно. Я больше не могу без своей девочки. Я просто сойду с ума, если вдруг она не очнётся. Эта мысль приводит меня в ужас. Нужно прекратить думать об этом. Ведь не зря говорят: «Мы сами провоцируем неудачи в нашей жизни… то, чего вы боитесь, то с вами и случится». Поэтому мне необходимо было мыслить позитивно. Я мотаю головой, чтобы хоть как-то привести свои мозги в порядок. Смотрю на свой галстук, который я так и не решился снять с её руки, она должна сама это сделать когда захочет. Я невольно улыбаюсь, от осознания того, что так я был постоянно рядом с ней. Она чувствовала меня своей кожей, и мне тоже очень хотелось почувствовать её прикосновения, по которым я соскучился за это время. Моё тело жаждало этого и нетерпеливо ждало. Мне кажется, я просто не отпущу Лиз от себя несколько часов, когда она наконец-то соизволит проснуться. Нежно целую её ладонь. Провожу губами по костяшкам её пальцев и прикасаюсь своими губами до её обручального кольца. Осознаю, что сейчас мне хочется спать. Я жутко устал. У меня болит голова, просто раскалывается, плюс к этому болит всё тело. Все мышцы, даже по-моему больно двигаться. Как-то до этого я не замечал, что боль пронзала буквально каждую клетку моего тела. Скорее всего, это от того, что я мало и плохо спал последние два дня. И ещё от того, что всё это время я спал на стуле, держа свою жену за руку, но это как ни странно, не доставляло мне проблем. Я просто не думал об этом, потому что мысли были заняты совсем другим, а сейчас моя голова отключилась от всего остального и сконцентрировалась на состоянии моего организма. Я мысленно обещаю ему, что обязательно хорошо отдохну, как только Лиз придёт в себя. Я зеваю, потому что мои глаза слипаются, мечтаю только о том, чтобы закрыть глаза и отключиться ненадолго. Я целую ладонь своей жены и отпускаю её руку. Складываю свои руки на её кровати и кладу на них голову, чтобы попытаться заснуть. Закрываю глаза и моментально проваливаюсь в сон. Мне снится Лиз в белом летнем платье. Она застенчиво улыбается и кусает свою нижнюю губу. Я просто стою и наблюдаю за ней. Мой взгляд скользит по её великолепному и идеальному телу. Хочу обнять её. Я расставляю руки, намекая ей на это. Она бежит мне на встречу и бросается ко мне в объятия. Я подхватываю её, кружу. Лиз смеётся как маленькая девочка. Звонко и так забавно, что это вызывает мою улыбку. Она крепко обнимает меня, а я сжимаю её в своих объятиях и как всегда зарываю своё лицо в её волосы. Они потрясающе пахнут, собственно, как и она сама. Лиз шепчет мне слова любви и целует меня в шею. Вот бы это было наяву. Самый прекрасный сон в моей жизни, вот бы он не заканчивался. Чувствую, что из моего сна меня что-то вытаскивает. Чьё-то мягкое прикосновение. Такое родное и желанное. Пальцы, перебирающие мои волосы. Это так знакомо. Я тут же проснулся и резко выпрямился. Пытаюсь понять, где я и что произошло. Поднимаю глаза и вижу, что Лиз смотрит на меня большими, красивыми серыми глазами и улыбается. Ох, слава богу! Радость взорвалась в моем сердце. Я никогда не был так рад увидеть эти глаза, как прямо сейчас и второй раз за день из моих глаз потекли слёзы. Наконец-то моя девочка очнулась. POV: Елизавета Я открываю глаза и вижу над своей головой белый потолок. Вокруг тишина. Сразу чувствую резкий запах лекарств и небольшую, неприятную боль в правой руке. Медленно поворачиваю голову, в мою руку воткнута игла, вот откуда эти неприятные ощущения. Ко мне подключена капельница, значит я определённо в больнице. В палате темно, горит только небольшая лампа над кроватью. За окном тоже темно. Сейчас ночь или вечер. Я не понимаю. Чувствую себя странно. Моё тело будто наполнено тяжестью, не могу поднять голову и осмотреться, но с другой стороны ощущаю себя отдохнувшей. Даже слишком отдохнувшей. Хочу встать, но чувствую, как затекли все мышцы. Каждое движение даётся мне с трудом. Нет, боли нет, только ощущаю слабость в теле. В горле всё пересохло. Понимаю, что я жутко хочу пить. Ощущение, что я не пила воду уже целую вечность. Сколько же время? И что вообще произошло? Последнее, что я помню это как Логан держит на руках наших дочерей и улыбается, и потом я отключаюсь. Значит с детьми всё хорошо, в тот момент для меня это было самым главным. Честно говоря, я была готова отдать им свою жизнь, если бы это потребовалось. Рождение дочерей далось мне очень тяжело. Не думала, что это будет настолько ужасно. Я конечно знала, что роды это жутко тяжело, но никогда не думала, что это будет в буквальном смысле забирать у меня все силы. В какой-то момент я даже подумала, что это конец. Я чувствовала, что это забирало мою жизнь, а я старалась отчаянно цепляться за неё, потому что обещала своему мужу, что не оставлю его. Обещала, что я справлюсь, и похоже, что у меня получилось. Тут я понимаю, что жутко хочу увидеть Логана. Интересно, где он? Очень хочу его увидеть и прикоснуться к нему. Поворачиваю голову в другую сторону и улыбаюсь. Логан был здесь: он спал, сидя рядом со мной, опираясь на кровать, положив голову на скрещенные руки. Вот он мой любимый мужчина, который остался рядом со мной до последнего. Который мужественно выдержал этот кошмар и не отпускал моей руки. Как же он справился? Как он не сбежал? Я помню, как он был напуган, в какой растерянности и в каком беспокойстве он находился всё это время. Хотя он очень старался скрыть это от меня, но как всегда его прекрасные карие глаза выдавали его. Он был в ужасе. Он не понимал, что нужно делать. В его глазах было только одно отчаянное желание оградить меня от всего. Я знаю, что это сводило его с ума, но он сделал всё, чтобы облегчить мне мои мучения. Без него и его поддержки я бы не справилась. Логан как всегда отдавал мне всего себя, так он всегда поступал. Ради меня он был готов на всё, даже наблюдать за моими страданиями и всё равно найти в себе силы, говорить ласковые и нежные слова спокойным голосом. «Как же я тебе благодарна» - шепчу я очень тихо. Сейчас он так мирно и сладко спит. Хоть и согнут в три погибели, но по крайней мере, ему удалось поспать. Даже пусть так, главное, что он отдыхал. Я могла любоваться им вечно, тем более сейчас, когда я долго его не видела и поняла, как сильно соскучилась по своему любимому мужчине. Надеюсь, он уже пришёл в себя после всего случившегося. Потому что я была уверена в том, что его напугал тот момент, что я потеряла сознание, но очень надеюсь, что врач убедила его, что я в порядке и он не слишком переживал. Но зная, как Логан всегда беспокоился обо мне, то можно было догадаться, что он не находил себе места. В данный момент мне нестерпимо сильно хочется прикоснуться к нему, особенно когда я поняла, сколько страданий принесла ему. Хотелось прижать его к себе, почувствовать тепло его тела и успокоить его. Убедить его в том, что со мной всё хорошо и что я не бросила его и никогда не брошу. Медленно поднимаю свою руку и дотрагиваюсь до его головы, пропускаю пальцы сквозь его волосы. Они у него как обычно мягкие и шелковистые. Осторожно повторяю свои движения, и начинаю перебирать их. Мне так нравится это делать, зарывать свои пальцы в его волосах и я прекрасно знала, что это всегда доставляло ему удовольствие. Логан вздрагивает и тут же просыпается, резко вскидывает голову и выпрямляется. Вижу, что он пытается понять, где он и что происходит. Затем поднимает глаза и видит меня. В его глазах я сразу вижу облегчение, как будто в один миг с его плеч упала вся тяжесть, которую он так долго держал на себе. - Привет, - шепчу я ему тихо. - Ох, Лиз, – задыхаясь, произнес он, и его карие глаза наполнились слезами. Он схватил меня за руку, крепко сжимая, и поднял её вверх к своей щетинистой щеке. Сколько же я спала? - Пожалуйста, не плачь, - умоляю я его еле слышно. От того, что у меня всё пересохло в горле, мне сложно говорить. Логан на мгновение прикрывает свои глаза и тяжело вздыхает. На его лице отражается вся боль и страдания, которые он испытывал. Он выглядит невероятно уставшим и измученным. Ощущение, что он не спал неделю, а то и больше и это приводит меня в ужас. Мой муж как будто не видел меня целую вечность. Он старается успокоить свои эмоции и сильнее прижимает мою руку к своей щеке. Я не возражаю, потому что мне самой нравится прикасаться к нему и чувствовать его дивное тепло, которое идёт от его тела. - Ты не представляешь, как я рад снова увидеть твои серые глаза и утонуть в них как раньше, - говорит он сдавленным голосом, сдерживая свои эмоции. – Лиз, я так соскучился по тебе, - шепчет мой муж, открывает свои глаза и вглядывается в мои. – Я очень соскучился. Детка, я так тебя люблю. Логан отпускает мою руку, поднимается со стула и целует меня в губы. Из меня вырывается тихий стон наслаждения. Я буквально задохнулась, потому что сладкая и горячая волна захлестнула меня и пронзила всё тело. Боже мой, как же приятно ощущать его губы на своих губах. Поцелуй нежный, но меняется за долю секунды и уже настойчивый. Ощущение, что он не целовал меня целую вечность и сейчас хотелось только одного, это вобрать в себя каждую секунду этого поцелуя. Я чувствую его отчаянное желание целовать и целовать меня. Сначала всё в нём говорит о его напряжении, но постепенно я чувствую, как Логан расслабляется. Отпуская от себя весь свой страх, который не покидал его последние часы. Мои губы горят от каждого прикосновения его губ. Как же это интенсивно и как приятно. Я отвечаю ему с той же яростью и страстью, стараясь показать ему, как сама соскучилась по нему. Также сильно, как и он соскучился по мне. Кладу свои руки ему на шею, и притягиваю его ещё ближе к себе. Теперь он стонет от удовольствия. Логан вкладывает в поцелуй всё своё отчаяние, весь свой страх и всю свою любовь. Долго не выдерживаю его напор, из-за того, что это всё так сильно и так бурно, голова начинает кружиться от наплыва эмоций и чувств. Потихонечку начинаю сдаваться, ослабеваю свою хватку. Логан чувствует это и сам разрывает наш поцелуй. Я тяжело дышу, приходя в себя. Пристально смотрю на лицо своего прекрасного мужа. Его глаза сейчас просто сияют, они наполнены желанием, преданностью и счастьем. Его отчаяние прошло, беспокойство исчезло, сейчас он снова уверенный в себе мужчина, который готов показать свою силу. Логан нежно проводит рукой по моей щеке. Как же мне нравятся его прикосновения. Я готова ощущать их на своей коже каждую секунду. Он внимательно смотрит в мои глаза. - У вас как всегда очень сладкие губы, миссис Хендерсон, - произносит он улыбаясь. - Как ты себя чувствуешь? Что-нибудь болит? – спрашивает он настойчиво, но в тоже время мягко. – Давай я позову врача, - я отрицательно мотаю головой. - Только не уходи, - чуть не вскрикиваю я, охваченная паникой. Логан успокаивающе гладит меня по голове. - Я никогда не оставлю тебя одну и уж тем более никуда не уйду, - убеждает он меня. - Даже не мечтай, - добавляет он шутливо и улыбается. Какая же у него красивая улыбка, просто одуряющая и я не могу сдержать свою, отвечаю ему тем же. Вдруг его игривость исчезает и в глазах настороженность. - Лиз, как же я счастлив видеть твою улыбку. Она у тебя необыкновенно красивая, - Логан наклоняется и целует меня в лоб. Медленно и мягко. – Чего-нибудь хочешь? – шепчет он, глядя мне в глаза. - Я хочу пить, - произношу я. – Очень хочу, - Логан кивает. Дотрагивается пальцами до моих губ и отходит от меня. Наливает из стоящего на тумбочке графина стакан воды и подносит к моим губам. - Только не торопись. Потихонечку, - приказывает он ласково. Я делаю, как он велит, и пью небольшими глотками. Как же хорошо, когда по горлу растекается приятная холодная жидкость. Вода кажется вкуснее, чем обычно. Киваю головой, давая понять, что больше не хочу. Он убирает стакан на тумбочку и садится на мою кровать. Смотрит на меня, ничего не говоря. Понимаю, что он старается подольше посмотреть на меня, знаю, чего он боится. Он боится, что я снова закрою свои глаза. Его взгляд исследует моё лицо, убеждая себя в том, что это действительно я. Мне кажется, он до сих пор не может поверить в то, что я открыла глаза. Я медленно поднимаю левую руку, Логан видит мои намерения и наклоняется навстречу, чтобы не утруждать меня. Я прикасаюсь рукой к его щеке и поглаживаю. Он закрывает глаза и вздыхает с облегчением. Сейчас он кажется мне слегка потерянным и ужасно уставшим. - Сколько я спала? – спрашиваю я. - Почти двое суток, - отвечает он с горечью и болью. Я ахаю. Мой муж открывает глаза. – Лиз, я думал, что потерял тебя. Я так испугался. Я ещё никогда и ничего так в жизни не боялся. Ты так долго не приходила в себя. Я думал, что сойду с ума, - признаётся он, смотря мне в глаза. - Никто не любит тебя так, как я люблю тебя, - говорит он ласково, гладит меня по щеке. – Пожалуйста, больше не делай так. - Прости. Прости, что напугала тебя, - я дотрагиваюсь пальцами до его губ. – Прости, - я поглаживаю его нижнюю губу. – Я не думала, что я потеряю сознание, и тем самым буду мучить тебя ещё больше, - он качает головой, - просто я должна была сделать это сама. Я должна была сама родить твоих дочерей. Это было моей обязанностью, как мамы. - Я знаю и понимаю это. Хотя теперь не думаю, что сделал правильно позволив тебе сделать это самой, - он опускает глаза, сейчас он недоволен собой. - В любом случае ты мучилась гораздо сильнее меня, - он снова поднимает свои глаза. - Лиз, ты просто невероятная девушка, - Логан наклоняется и целует меня в губы, кратко и быстро, - и очень-очень упрямая, - прибавляет он с лёгким недовольством, но с улыбкой. – Чуть не довела меня до сердечного приступа, - говорит он с иронией, хочет выпрямиться, ну а мне хочется целовать и целовать его, чтобы ощущать сладкий вкус его губ. Поэтому я хватаю его за рубашку и снова притягиваю его к себе. Это происходит неожиданно для него, и чтобы не потерять равновесие Логан упирается обеими руками на кровать. - Поцелуй меня ещё, - прошу я. Он слегка улыбается, и снова целует меня на этот раз мягко, нежно и так сладко, лишь слегка прикасаясь, как будто боясь причинить мне боль и даёт возможность и себе и мне просто наслаждаться. Как же это прекрасно чувствовать вкус губ любимого человека. – Я люблю тебя, - шепчу я своему мужу, оторвавшись от него. – Прости меня за то, что заставила тебя волноваться за меня, - понимаю, что подступил комок, я еле сдерживаю свои эмоции. Стараюсь сдержаться, но не получается и всё-таки слеза покатилась по моей щеке, из-за осознания того, что я причинила душевную боль своему мужу. - Не надо извиняться, - Логан целует меня в лоб, - и не надо плакать, - в его голосе мольба, - прошу тебя, не плачь, - целует в уголки глаз, стараясь не пропустить ни один миллиметр моего лица, спускаясь ниже, и снова целует меня в губы. – Я и так еле выдержал все твои слёзы и мучения, больше не смогу, - шепчет он тихо, - по крайней мере, сейчас. Пожалей своего бедного мужа, - я улыбаюсь, он вытирает мои слёзы и садится на кровать. Берёт меня за руку и поглаживает мою ладонь. - И вообще знаешь что я больше ни за что в жизни не позволю тебе проходить через это снова, - я вскидываю брови вверх от удивления. – Сама ты больше рожать не будешь, - объясняет Логан. - В следующий раз только кесарево. Ты поняла меня? Я женился на тебе, чтобы любить и заботиться, а не заставлять тебя страдать. - Ради детей можно пойти на любые страдания. Я выглядела ужасно, когда рожала, не так ли? – осведомляюсь я улыбаясь. - Ты была изумительной, - Логан обхватил ладонями мое лицо и снова поцеловал меня на этот раз страстно. – Ты была сильной и храброй, а я в какой-то момент потерял самообладание и ничем не мог тебе помочь. - Но это же не так, - возражаю я, смотря ему в глаза. - Ты держал мои руки, целовал меня, всячески поддерживал. Не отходил от меня ни на шаг и смотрел на мои мучения, хотя я знаю, как тебе тяжело видеть, когда мне плохо, но ты остался со мной, - мягко напомнила я ему. – Всё это делало меня сильной. - Тем не менее, мы больше никогда это не повторим, - настаивает он. – Я чуть не потерял тебя и больше я этого не вынесу, - Логан проводит рукой по моей щеке. – Когда ты соберёшься рожать нашего третьего ребёнка, то учти, я не позволю тебе делать это самой. Только кесарево и в следующий раз я не дам тебе уговорить меня, - говорит мой муж строго, но в глазах я вижу улыбку. - Как скажешь, - я не спорю с ним, и это слегка удивляет его. Он недоверчиво заглядывает в мои глаза. – И не смотри на меня так. Я сделаю, как ты скажешь, - я глажу его по волосам, - лишь бы не видеть твоего отчаяния и твоего волнения, - говорю я ласково. – Я люблю тебя. Очень сильно люблю и спасибо тебе за твою стойкость и за твою помощь. Она очень была мне нужна. - Это я очень сильно люблю тебя, - Логан дотрагивается своими губами до моих губ и слегка целует меня. – И это я должен говорить тебе спасибо, и я буду делать это каждый день. Лиз, - он внимательно смотрит в мои глаза, я знаю почему, потому что хочет показать правдивость своих слов, - спасибо тебе за лочерей. Спасибо большое, - целует меня в губы, долго и со всей своей любовью по отношению ко мне. – Я был прав, ты мой ангел, - от его слов чувствую, что глаза опять наполняются слезами. – Ты самая потрясающая жена на свете и ты сделала меня невероятно счастливым, я даже не знал, что это возможно. Но ты всегда делаешь для меня невозможные вещи, - Логан целует меня сначала в одну щёку, затем в другую вытирая мои слёзы. – Моя храбрая девочка, - теперь в его глазах боготворение. – Спасибо. Спасибо тебе, родная. - Это тебе спасибо, - шепчу я сквозь слёзы, которые никак не хотели останавливаться. – Если бы не ты, и не твоя вера ничего бы не получилось, - Логан качает головой и снова и снова целует меня. – Ты самый лучший мужчина и самый лучший муж на свете. Благодаря тебе у нас две дочери. - Нет, это не так, - спорит Логан. – Это благодаря тебе у нас дочери, - говорит он уверенным голосом. – Я конечно тоже приложил свои усилия, - он хитро улыбается, - но на тебе была большая ответственность и ты так хорошо справилась. Просто отлично, - в глазах Логана я вижу восхищение и оно так хорошо и ярко выражено, что мне как всегда становится неловко. – Ты родила здоровых и крепких девочек, так что только благодаря твоим стараниям я стал папой, - сейчас он так широко улыбается и с такой гордостью, что это вызывает у меня одно умиление. Я нежно провожу рукой по его щеке и тут вспоминаю, что я даже не спросила про дочерей. - Господи, Логан, как наши девочки? - я резко поднимаюсь и сажусь на кровати, отчего у меня закружилась голова, и я невольно хватаюсь за неё, плюс к этому чувствую ноющую боль ниже живота. Сразу стало всего много и на секунду я закрываю глаза. - Лиз, - Логан моментально реагирует и помогает мне лечь обратно на кровать, поправляет мои подушки, чтобы я могла облокотиться на них спиной. – Почему ты никогда не думаешь о себе? - шипит он, садится рядом со мной и прикладывает свою руку к моему лбу и это очень помогает. Его тепло сразу действует на меня успокаивающе, и я постепенно прихожу в себя. Открываю глаза и смотрю на обеспокоенное лицо Логана. – Отпустило? – спрашивает он с волнением в голосе. Я киваю. Мой муж глубоко вздыхает. – Ох, я так с тобой постарею, - проворчал он, чем заставил меня улыбнуться. - Я всё равно буду любить тебя, - говорю я ласково, чтобы смягчить его настрой, - даже если ты будешь старичком, - шучу я и вижу, как Логан улыбается. - Опять хитришь? – я киваю, потом медленно поднимаюсь и пододвигаюсь ближе к своему мужчине. – Осторожно, - предостерегает он меня. Я не обращаю внимания на его замечание и на свою неожиданную боль ниже живота, и обнимаю его за шею, потому что сейчас я хочу чувствовать его близость. Это именно то, что мне нужно. Из него вырывается стон облегчения и наслаждения. Логан недолго думая обхватывает меня руками и прижимает к себе, зарываясь лицом в мои волосы. – Как же ты прекрасно пахнешь, - шепчет он мне на ухо. – Я безумно соскучился по тебе. - Я тоже очень соскучилась. Просто безумно соскучилась по тебе и по твоим рукам, - отвечаю я и целую его в шею. Логан ещё сильнее прижимает меня к своему телу, и я просто таю, находясь в его объятиях. Нет ничего лучше, чем чувствовать, как тебя обнимает любимый человек, который является центром твоей жизни и без которого ты не представляешь эту самую жизнь. Чувствую, как сильно и бешено бьётся его сердце, это говорит только об одном, что сейчас ему было также приятно ощущать на себе мои прикосновения. Медленно провожу рукой по его спине, Логан тихо стонет от наслаждения. Я снова целую его в шею и обнимаю ещё сильнее. – Расскажи как наши дочери, - прошу я. - Лиз, они просто прекрасны и настоящие красавицы, - говорит Логан восхищённым голосом. - Такие маленькие и такие хорошенькие. Абсолютно здоровые, крепкие. Пока ты была без сознания, их кормили какой-то смесью, но похоже, им не особо нравится, - Логан ухмыляется, - как-то неохотно они её едят , скорее всего, тебя ждут, - от его слов я улыбаюсь. Неужели мои малышки и правда скучают по мне? - Они так внимательно смотрят, особенно когда держишь их на руках. Всегда с таким любопытством. Лилиан и Лоре нравится, когда они у меня на руках, - у меня замирает сердце, когда он произносит их имена. - Ещё им нравится Чед, потому что он всегда строит им всякие рожицы, а наши дочки смеются, - я чувствую, как мои глаза наполняются слезами. Я так много пропустила, но конечно рада тому, что с ними всё хорошо и что они уже смеются. – Их смех такой же, как твой: звонкий и заразительный. Лиз, ты всё это ещё услышишь и увидишь их, и они будут рады увидеть тебя. Ты же их мама, - Логан успокаивающе гладит меня по спине, я киваю, потому что верю каждому слову своего мужа. - У наших дочерей цвет волос как у меня и цвет моих глаз, такие же карие, - чувствую в его голосе лёгкую настороженность, сейчас он волнуется, когда рассказывает мне о дочерях. - Правда? – я слегка отстраняюсь от него, но не убираю свои руки с его шеи, Логан тоже в свою очередь не отпускает меня от себя, но одной рукой вытирает мои слёзы и с умилением вглядывается в моё лицо. – Именно этого я и хотела. Я хотела, чтобы у наших дочерей были твои глаза, - успокаиваю я его, потому что догадалась, почему он напрягся. – Расслабься, я очень этому рада. У тебя просто потрясающие глаза и теперь наши дочери тоже будут сводить с ума всех парней, как только подрастут, как это делаешь ты, - вкладываю в последнюю фразу весь свой сарказм. Логан смеётся. - Не смогла удержаться? – я улыбаюсь и киваю. Он наклоняется и нежно целует меня в губы. – Я знаю, что ты хотела, чтобы у наших детей были мои глаза. Я сам этому очень рад, - Логан заправляет прядь моих волос за ухо. – Честно говоря, они моя копия, - говорит он довольный собой. - От меня ничего? – спрашиваю я с надеждой, хотя это не расстраивает меня. Я счастлива, что наши малышки похожи на Логана. - У Лилиан и Лоры твой взгляд. Такой же внимательный и пронзительный. Такой же добрый и мягкий. Вот это у них от тебя, - мой муж наклоняется ближе ко мне. - Лиз, ты увидишь их завтра и ещё насмотришься на них, - успокаивает меня Логан, потому что заметил в моих глазах нестерпимое желание увидеть наших дочерей. – Так что усмири своё желание, - иронизирует он. – Тебе ещё нужно отдохнуть. Лиз, мы с тобой отлично постарались, - говорит он с улыбкой. – Спасибо, что ты позволила мне выбрать для них имена. - Не за что, - отвечаю я и улыбаюсь ему в ответ. – Я знаю, как это важно для тебя и тем более ты выбрал им отличные имена. Мне кажется, что лучших имён для наших девочек придумать нельзя было, - мой мужчина широко улыбается, как же я давно не видела его озорной улыбки. - Я рада, что угодила тебе, - я провожу своими руками по его плечам и только сейчас замечаю, что Логан всё в той же рубашке, в которой он был, когда мы приехали в больницу навестить Мэди и Эмму. – Ты вообще был дома? – спрашиваю я его строго, Логан опускает глаза и смотрит на рубашку, потом снова на меня и качает головой. - Я не мог уйти, пока ты была в таком состоянии, - отвечает он. – Я боялся оставить тебя и боялся того, что ты проснешься, а меня не будет рядом, - в его голосе снова проносится боль. – Я не мог оставить тебя ни на секунду. Ведь я обещал, что постоянно буду рядом с тобой, - я глажу его по волосам и целую в губы, чувствую, как мой муж отчаянно отвечает мне на поцелуй, стараясь углубить его. - Прости меня, - шепчу я еле слышно возле его губ и снова прикасаюсь к ним своими губами, он отрицательно качает головой. - Прекрати, - бурчит он, отрываясь от меня. - Я хотел быть рядом с тобой. Мне это нужно было. Всё нормально, - он поглаживает меня по щеке. – Я должен был быть уверенным в том, что с тобой всё будет хорошо, а убедиться в этом я мог только тогда когда я сидел и держал тебя за руку, так я чувствовал тепло твоего тела. И только это говорило мне о том, что ты в порядке, - Логан целует меня в лоб, - это помогало мне не сойти с ума от волнения. - Ты должен поехать домой. Тебе необходимо принять душ и нормально поспать, - говорю я требовательно. - Я никуда не уйду, - отвечает он строго не поддаваясь моему напору. - Логан… - Даже не думай спорить со мной и отправлять меня домой, - настаивает он серьёзно. – Я никуда не уйду. По крайней мере, сегодня, - он нежно целует меня в губы, когда видит, что я хмурюсь, недовольная его заявлением, но я понимаю, почему он не может заставить себя уйти от меня, я бы сама ни на шаг не отошла от него. И честно говоря, я очень благодарна ему за это, потому что хочу чувствовать его рядом с собой. – Знаешь, хоть ты и спала два дня, но тем не менее, выглядишь ты очень усталой, так что давай обратно в постель и спать, - он целует меня в лоб и отпускает от себя. Я подчиняюсь ему, потому что сама ощущаю усталость, ложусь обратно на подушки. - А ты? – спрашиваю я с волнением, потому что боюсь, что он уйдёт. - Спокойно, - Логан замечает мою панику. – Я же сказал, что никуда не уйду. Я посплю на стуле, - отвечает он, поправляя моё одеяло. - Ложись рядом со мной, - предлагаю я ему и немного отодвигаюсь, освобождая место для своего мужа. - Нет, - качает Логан головой. – Я не могу. Я не хочу тебе навредить, - хотя я вижу, что он борется с собой и со своим желанием лечь рядом со мной. Ему очень хочется, но он волнуется из-за меня, потому что для него невыносима мысль, что он может сделать мне больно. - Ты не навредишь, - произношу я одними губами. – Пожалуйста, Логан, я очень соскучилась по тебе. Да и ты соскучился по мне, я же вижу. Ну давай, иди ко мне, - я делаю жалобные глаза, потому что знаю, что это сработает наверняка. - Ты всегда знаешь, как сбить меня с толку, - он качает головой и ухмыляется. - Хорошо, - мой муж сдаётся, я победно улыбаюсь. Логан сбрасывает свои кроссовки и осторожно ложится рядом со мной. Я пододвигаюсь ближе к нему и кладу свою голову ему на грудь, Логан обнимает меня и целует в макушку. - Давно я не обнимал тебя, миссис Хендерсон, - шепчет он тихо с сожалением в голосе, - так приятно чувствовать тепло твоего тела, - и я сильнее прижимаюсь к нему. – Как же мне этого не хватало. - И мне тебя не хватало, - отзываюсь я. Логан пахнет просто обалденно, даже не смотря на то, что на нём рубашка, которую он носит уже два дня. Он пахнет собой и это для меня самый лучший запах на свете. Действительно осознаю, как мне не хватало его объятий и его прикосновений. Его тепла и его дыхания. Как будто это я мучительно долго ждала, когда он придёт в себя, а не наоборот. Мой муж медленно и методично поглаживает меня по спине, моё тело отзывается на каждое его прикосновение и покрывается восхитительно приятными мурашками. Сейчас Логан безмятежно и размеренно дышит. Мне кажется, что сейчас он по-настоящему и полностью успокоился. Мне интересно узнать, сильно ли он переживал, хотя я сама знаю ответ на этот вопрос, но всё равно задаю его своему мужчине. - Очень я тебя напугала? – спрашиваю я Логана, его рука на пару секунд останавливается и он замирает, ощущение, что он даже задержал дыхание. Но через пару секунд снова начинает поглаживать меня по спине. - На какой-то момент я подумал, что потерял тебя, - отвечает он сдавленным голосом, понимаю, что он вспоминает этот момент, когда видит, что я отключилась. Ощущаю его дрожь, которая пробегает по его телу, и успокаивающе глажу его по груди. Как же он страдал, пока я была в отключке. Бедненький мой мужчина. – Больше не делай так, - просит он меня. - Мне ужасна только мысль о том, что я больше не смогу ощутить тебя рядом с собой. Я безумно люблю тебя, Лиз. - Я никуда не денусь от тебя, - я поднимаю голову и вижу его боль, от этого у меня сжимается сердце. Логан наклоняется ко мне, и я прикасаюсь к его губам своими губами, нежно целуя его. – Я больше так не буду тебя пугать. Я люблю тебя, - я дотрагиваюсь пальцами до его нижней губы. - Хотя бы сейчас постарайся поспать, - прошу я его, мой муж кивает, и я возвращаю свою голову ему на грудь. - Спасибо тебе за дочерей и спасибо за то, что ты осталась со мной, - шепчет он сонным и тихим голосом. Через несколько минут я понимаю, что Логан уснул. Ну ещё бы, думаю не очень-то удобно спать на стуле два дня подряд, да ещё и при таких обстоятельствах, когда мысли заняты только переживаниями за любимого человека. Даже представить себе не могу, как он всё выдержал. Как вообще у него хватало сил и морально и физически справиться с этим? Не понимаю. Зато очень хорошо представляю его страх и то, что он не мог найти себе места и наверняка напридумывал себе разного. Хотя Логан никогда не отличался пессимизмом. Он скорее был оптимистом. Старался не думать о плохом, а всегда надеялся только на лучшее и убеждал в этом окружающих. Но ведь когда дело доходит до того, кого он любит, невозможно сдержать свои мысли, даже если ты очень стараешься. Другим он конечно это не показывал, но предполагаю, что внутри его просто разрывало на части. Он был прав, не стоило мне так рисковать и пугать его и в следующий раз я обязательно послушаю его и сделаю только так, как он мне скажет. Больше не хочу заставлять своего мужчину чувствовать свою беспомощность и не хочу видеть его глаза наполненные страхом и болью. Когда он увидел, что я пришла в себя, в его глазах отразилось всё то, что он чувствовал последние два дня. Он страдал, очень сильно. От этой мысли я вздрагиваю и сильнее прижимаюсь к груди своего мужа. Логан чувствует это, но не просыпается, а инстинктивно обнимает меня ещё крепче. Я целую его в грудь и даже сквозь рубашку чувствую его тепло и радуюсь тому, что сейчас он рядом со мной. Я люблю спать в его объятиях. Так мне всегда кажется, что я нахожусь в безопасности. Вот и в данный момент было ощущение, что Логан защищал меня от всего, что происходило вокруг. Слышу как размеренно и спокойно бьётся его сердце и я счастлива от того, что сейчас он может нормально поспать, чего он не мог сделать несколько дней, потому что сходил с ума из-за меня. Больше не хочу думать об этом и переключаю свою голову на мысли о дочерях. Представляю, какие они красивые , особенно с глазами как у их папы, как же сильно я хочу их увидеть, посмотреть на их личико, поцеловать их и обнять. Готова прямо сейчас встать и пойти полюбоваться ими, но знаю, что не могу это сделать, потому что моя боль и слабость дают о себе знать. Поэтому выкидываю это из головы до завтрашнего дня и снова думаю о наших дочерях. Лилиан и Лора. Логан выбрал им отличные имена. Самые лучшие, уверена они очень подходят нашим девочкам . Мой муж был таким счастливым, когда рассказывал о них. Весь светился, любовь и гордость просто переполняли его и как же хорошо видеть его таким. И с мыслями о моих девочках я проваливаюсь в сон.