Как я искал тебя

      Алек всегда просыпался с чувством потери, будто бы во сне было то, что он так давно отчаянно искал, но никак не мог найти. Он просыпался легко и всегда помнил, что снились ему два изумруда, переливающихся, светящихся изнутри, но в тоже время им чего-то не доставало. Блеска маловато, что ли. Да и сам Алек чувствовал себя неполноценным, казалось, что для жизни нужно что-то ещё, но этого не было. Каждый день проходил в ожидании, но ничего не происходило. Чувство обречённости и предрешённости не отпускало его даже во сне и, в конце концов, он как-то смирился с незавершённостью мира. Иногда он размышлял, сравнивал себя в пазлом, в котором не хватает последнего кусочка, отчего картина выглядит неполной. Алек не мог спокойно дышать… У него есть всё для счастливой жизни: семья, друзья — но мир оставался чёрно-белым.       — Алек, прекрати меланхолию, — в сотый раз произносила Изабель, прекрасно понимая, что она не закончится никогда. — Иди погуляй с Лидией.       И он шёл, не вникая ни в одно слово сказанное Лидией, не понимая смысла, и абсолютно не осознавая, как устроен мир. Мир и Алек жили сами по себе. Первый устраивал для второго что-то неизвестное, а второму оставалось только ждать. Когда они с Лидией гуляли по бесконечным улицам Нью-Йорка, бродили по закоулкам, заглядывали в каждый переулок, Алек чувствовал, что у него назначена встреча, и он на неё опаздывал, а кто-то важный и нужный стоял и ждал его в тени зелёного дерева. А он всё не шёл и не шёл.       Клэри снились сапфиры. Они манили к себе своим блеском, заставляли хотеть к ним прикоснуться и унести с собой навсегда. Никому не показывать и ни с кем не делится. Странные чувства были после каждого сновидения, будто и не спала, а терялась в лабиринтах, путалась в многочисленных коридорах, а в конце находила драгоценные камни. Она всегда просыпалась на рассвете, когда солнце рисовало на стене чей-то портрет. Человек был знаком, и одновременно ей казалось, что видит его впервые. Но было что-то особенное, заставляющее рассматривать и запоминать. Несколько раз Клэри даже считала, что это всего лишь её воображение, пока точно такой же силуэт не причудился в россыпи капель на окне.       — Посмотри, тут же видны глаза, нос, губы, — молила она Саймона, поочерёдно указывая на черты лица на стекле.       — Пора бы тебе отдохнуть, потому что я вижу лишь хаотично разбросанные капли, — её раздражал тот факт, что он не видел очевидных вещей, не хотел хорошенько приглядеться и, в конце концов, не поддерживал.       В этом огромном городе Клэри казалось, что она совершенно одна, будто у неё забрали всех дорогих людей и оставили разбираться с проблемой, которая изо дня росла и крепла. Ей ничего не оставалось, как идти на улицу ранним утром и наблюдать со стороны за просыпающимся городом. Одни выгуливали собак, другие поливали цветы на окнах, третьи готовили завтрак, кто-то проспал, а у кого-то выходной. Среди всей толпы торопящихся людей Клэри словно не существовала. Её толкали и шли дальше даже не извиняясь. Единственное, что оставалось с ней каждый день — уверенность. Уверенность в том, что где-то в Нью-Йорке затерялся человек, который, также как и она, чувствует себя чашкой с отколотым кусочком и осталось только отыскать его среди миллионов. Кто-то точно жил навстречу ей и ждал встречи.       Кто-то незримый дёргал за ниточки судьбы, связывая две неизвестные жизни в одну, переплетая их в причудливый узор. Они ищут друг друга, идут навстречу по огромному городу с безразличными людьми. Окружающим кажется, что они безумны, но это не так. Алек и Клэри считают, что обязательно встретятся, несмотря на то, что ни один из них не знает как выглядит другой. Всё, что у них есть — камни, которые им снятся.

***

      Отличное утро бодрило прохладой и это было очень кстати, ведь Алеку сегодня не спалось. Всю ночь ему чудился голос девушки. Она звала его и просила поскорее прийти, но куда идти было не известно. Инстинктивно Алек знал, что нужно искать в Бруклине. Где-то здесь он найдёт ту, что так долго его ждёт. На улице было немноголюдно: в воскресенье обычно все предпочитали оставаться дома и отдыхать. Сейчас здесь были только молодые парочки, прогуливающиеся в тени домов и деревьев, некоторые сидели в кафе и утоляли жажду прохладными коктейлями. Алек повернул голову в сторону бульвара напротив, где из кафе на углу вышла девушка с рыжими волосами и парень в очках. Он что-то оживлённо рассказывал ей, размахивая руками и улыбаясь, та в ответ только лишь кивала невпопад. Это резало глаза. Она выглядела так же, как он сейчас, не слушая Лидию и изредка поддакивая. Алек замедлил шаг с интересом наблюдая за тем, как незнакомка остановилась около первого дома, помахала рукой своему другу и поднялась по ступенькам к входной двери. Девушка повернулась снова, чтобы с улыбкой крикнуть: «До скорой встрече» и мельком взглянула на Алека. Сердце его ёкнуло, он на секунду прикрыл глаза, чтобы прислушаться к своим чувствам и нутро подсказывало ему идти за ней.       — Алек, ты что остановился? — спросила Лидия, дёрнув его за рукав. — Я между прочим, рассказывала тебе о том, что завтра у моей троюродной сестры день рождение и нужно что-то купить, а ты ничего не советуешь.       — Да, Лидия, я согласен, — кивнул Алек и в этот момент он прогадал с ответом.       — Алек, — громко крикнула на всю улицу Лидия. Девушка на противоположной стороне нахмурилась в поисках нарушителя гармонии воскресного утра. Глазами она отыскала блондинку и высокого парня, стоящего рядом с ней. На секунду ей показалось, что в его взъерошенных волосах узнаётся что-то родное, но лишь на секунду. Она предпочла отбросить в сторону мимолётные ощущения.       — Слушай, ты не могла бы посидеть недолго в этом кафе? — с этими словами Алек подвёл её к ближайшему свободному столику и протянул кошелёк. — Купи что хочешь, а я пока кое-куда сбегаю.       — Ну ладно, — Лидия всегда быстро соглашалась, особенно когда дело касалось вкусным пирожных.       Алек развернулся в сторону того дома, перешёл дорогу и быстро вбежав по лестнице, думал на каком из этажей живёт девушка. Первый, второй — он не знал, но чувствовал, что нужно идти на второй. Внутреннее чутьё звало его туда и тянуло. Поднявшись на нужный этаж, отчего-то неспешно, Алек снова оказался на распутье, какую дверь выбрать, чтобы точно не ошибиться. У него есть лишь один шанс, ему нельзя его испортить. Он наугад подходит к левой двери и протягивает руку к звонку. Звонит достаточно долго, дверь открывается, на пороге стоит девушка с зелёными глазами, рыжие кудри небрежно отброшены назад.       — Вы, наверное, к маме? — голос пробирает до дрожи. Алеку показалось, что именно он был во сне.       — Нет, — Клэри с интересом рассматривает чёрные непослушные волосы, голубые глаза. В памяти ясно вырисовывался портрет из россыпи дождевых капель на окне.       — А к кому?       — К тебе, — парень на секунду запнулся, думая, что это всего лишь очередной мираж, который ему снится и сейчас он откроет глаза и окажется у себя дома. — Я видел, как ты гуляла со своим другом, со стороны выглядело так, будто его присутствие тебя тяготит.       — Видимо, присутствие твоей девушки тяготит тебя ещё больше, Александр, — Лидия была резкой, нарушающей тишину, от чего он и Клэри дёрнулись. На ступеньках стояла блондинка, конечно, её внутреннее Я подзадоривало сходить и узнать, куда так проворно убежал Алек. Женское любопытство штука хорошая, а чутьё ещё лучше — никогда не обманывает.       — Кларисса, Саймон зашёл в гости? — голос раздавался откуда-то из глубины квартиры.       — Пап, это ошиблись, — ответила Клэри и закрыла дверь перед носом Алека.       Он тяжело вздохнул, перевёл взгляд на растерянную Лидию, та лишь усмехнулась:       — Ты мог бы не начинать отношения, если не хотел. Прощай, больше мы не увидимся.       Она ушла, оставив Алека стоять одного возле закрытой двери, а он думал лишь о ней. Сейчас он точно был уверен, что это именно та девушка, которую он ищет. Кларисса. Выходя из дома парень мысленно повторял имя вновь и вновь, стараясь не забыть. Он повернулся в сторону дома, чтобы запомнить его и вернуться снова. Завтра, послезавтра и до тех пор, пока они не будут вместе.

***

      — Саймон, слушай, ты можешь сейчас прийти ко мне домой? — спрашивает Клэри у друга по телефону.       — Да, — слышалась обеспокоенность, девушка улыбается. Саймон был для неё братом, она угадывала каждую эмоцию по интонации голоса, — что-то случилось?       — Нет, хотя да, — на секунду Клэри замолчала, потупив взгляд на солнечные лучи на полу, — я не знаю…       — Скоро буду.       И действительно через час Саймон был уже у неё, они расположились на кровати с пачкой чипсов. Она молчала, он же в свою очередь не давил на неё. Прекрасно знал, что когда придёт время мысли соберутся воедино и Клэри начнёт рассказ.       — Помнишь, я говорила, что вижу портрет человека, что мне снятся сапфиры и мужской голос, который зовёт меня? — спросила рыжая, повернув голову в его сторону.       — Да, конечно, — кивнул Саймон, — а что?       — Сегодня он пришёл ко мне домой, его зовут Александр.       — Ты серьёзно веришь в то, что это человек с мерещащихся картинок? — удивлённо интересуется он, пытаясь заглянуть ей в глаза, но Клэри, зная об уловке, специально отворачивала лицо.       — Поверь в то, что я говорю, — умоляюще попросила она.       — Хорошо, предположим, что теоретически оно возможно, но откуда уверенность, что он именно тот же человек? Если бы ты слышала его имя во сне было бы намного легче, а так вдруг ты ошибаешься, — предположил Саймон.       — Давай ещё и допустим то, что права на ошибку нет?       Он ничего не ответил, просто подсел ближе и обнял Клэри. Единственное, чем Саймон мог сейчас помочь — поддержкой. В глубине души он прекрасно понимал, что его чувства останутся безответными, но как любой друг, Саймон хотел, чтобы его подруга была счастлива.       — Ты можешь кое-что для меня сделать? — спросила Клэри, отстраняясь от него.       — Да, что нужно?       — Скажи родителям, что мы идём гулять на набережную, но я пойду одна.

***

      Клэри шла в одиночестве по набережной, спрятав руки в карманы толстовки, ей отчего-то было холодно. Несмотря на летнее время от реки всё равно тянуло холодом. Она так долго искала его в лицах прохожих, что не могла поверить в то, что человек пришёл сам к ней домой. Забавно. Клэри даже не могла свыкнуться с тем, что Александр был действительно реальным человеком. Его имя казалось ей чем-то особенным. Тем, что даже не надеялась узнать. В одно мгновение призрак оказался явью. Сев на лавку, Клэри перевела взгляд на свет отброшенный фонарём, мотыльки, которые хаотично кружились рядом, создавали узор очень похожий на его лицо.       — Не занято? — голос был мужским и до боли знакомым, словно она слышала его много лет. Будто он существовал внутри неё.       — Александр? — удивлённо спросила Клэри, вставая с лавки и подходя к парню. В её зелёных глазах загорелись маленькие искорки счастья и Алек радостно улыбнулся.       — Просто Алек.       — Клэри.       Как же он искал её, вечером не объясняя причины, ушёл гулять на набережную. Ему всегда казалось, что находясь возле воды мысли принимают чёткую и ясную форму, упорядочиваются становясь единым целым.       — Сейчас, — произнёс Алек и отошёл к клумбе, чтобы нарвать цветов. Неуклюжесть присутствовала в каждом его действии. Движения казались нервными и рваными, но Клэри было уютно наблюдать за тем, как он топчется на клумбе. — Это тебе, не хорошо на первом свидании приходить к даме без цветов.       — Не стоило, — ответила она, смущённо улыбнувшись. Их руки на долю секунды соприкоснулись, от чего оба вздрогнули.       — Ледяные, — с ужасом в голосе сказал Алек и, взяв её ладони в свои, начал греть.       Они пошли вдоль реки, не сговариваясь, и со стороны казалось, что знают друг друга вечность. Алек всё ещё держал Клэри за руку, теперь уже тёплую, и её маленькая ладонь с тонкими пальцами — в его огромной — смотрелась, словно игрушечная.       — Кофе? — спрашивает парень, когда им на пути встречается передвижной фургон.       — На кокосовом? — осторожно интересуется Клэри. Ей не терпелось узнать его любимый вкус.       — И круассан. — Алек произносит фразу так, будто говорил не впервые, будто они пьют кофе на кокосовом с круассаном каждый день и непременно вдвоём.       Парочка устроилась на лавке и для них она была лучше любого столика в кафе, того самого в неприметном углу, куда всегда негласно садились такие, как они. Алек рассказывал истории, а Клэри смеялась — звонко и заразительно, иногда до слёз, и смех её заполнял всё его, пустующее до сегодняшнего дня, нутро.       Алек вызвался проводить Клэри до дома, путь до которого специально был выбран подлиннее. Расставаться не хотелось, но осознание встречи завтра, послезавтра и каждый день после, грело где-то в области сердца. Теперь улицы и прохожие не казались бесформенной серой массой — они обрели лица, а небоскрёбы не давили на плечи, были невесомыми.       Они стояли молча после её дома, рассматривая друг друга. Двое на безлюдной улице. Им больше никто не нужен для полного счастья, сейчас есть только они и лёгкий ветер, ласкающий их волосы. Молодые, не обременённые заботами и хлопотами — для них не существовало ничего важнее их чувств.       Они искали и нашли. Искали, чтобы больше никогда не разлучаться. Сотни раз сквозь сотни зим две родственные души стремились к друг другу и обрели счастье.