Любопытство сгубило кошку. Чем Наруто хуже?

С головой нырнув в свои мысли, Наруто как-то пропустил момент, когда завтрак плавно перетёк в сборы, сборы - в холодное (по отношению к нему) прощание. И сейчас, задумчиво перебирая ногами по направлению к академии, блондин продолжал витать в облаках, в его случае больше напоминавших грозовые тучи. Сестра, до сего пинками напоминавшей о существовании себя на сём свете, встретила подруг и ускакала куда-то вперёд, и теперь ничто, кроме сонного ворчания лиса, не мешало Узумаки думать свою думу. - А здесь ничего не изменилось, - выдохнул с доброй иронией он, подойдя к дверям академии. Тут - та же деревяшка на двух верёвках, гордо именуемая качелей, и раскидистый дуб, которые видели больше его слез, чем кто-либо другой. Тут - покосившаяся красная табличка и толпы знакомых лиц. Нет, не так. Лиц знакомых и друзей. Лиц, ещё не омраченных пониманием смерти, и таких радостных, ещё не потускневших улыбок на этих лицах. Наруто, на миг отбросив мысли об отце, улыбнулся. - Чего лыбишься, мыша? - усмехнулась Ямонако, отделившись вместе с Сакурой от кучки одноклассников. - Не надоело в облаках летать? Ты хоть домашку сделал? - Да какая домашка, свинина, он же тупой, - захохотала розоволосая девчонка, хлопнув подругу по плечу, и говоря так, будто Наруто и не стоит рядом. - Этот Намиказе вообще не от мира сего - какой позор для семьи Хокаге-сама! Слышал, отброс? Ты - позор своей семьи. - Отстаньте от него, - едва блондин рот раскрыл, чтобы сказать что-то, как за его спиной раздался едва знакомый спокойный голос. - Только и умеете, что обсуждать других. А на тренировки времени не хватает, лучше же оставаться слабыми, конечно. - Простите, сенсей! - пискнули девчонки, мгновенно сливаясь с толпой, а Наруто, обернувшись, так и замер с открытым ртом. - Об...бито? - упавшим голосом проговорил он, опуская руку на пояс и пытаясь незаметно нащупать ещё не существующий подсумок. - В академии добавляй, пожалуйста, сенсей, Наруто-кун, - мягко улыбнулся мужчина и, махнув рукой, отпрыгнул в сторону. - А мне пора... - Пока... - оторопело прошептал Наруто, несколько секунд простояв без движения, мотнул головой и зашёл в академию, взглядом вылавливая в толпе розовую шевелюру бывшей подруги и тенью следуя за ней. Благо, оставаться незаметным он мог и умел делать это превосходно. Заняв дальнюю парту у стены, Узумаки в изнеможении уронил голову на руки и прикрыл глаза. Бормотание Ируки действовало на него равноценно снотворному как четыре года назад, так и сейчас. Очнулся Наруто уже в родном подсознании, которое с недавних пор наконец-таки заимело адекватный и даже уютный интерьер - сейчас это была широкая деревянная терраса, находившаяся на скале, окружённая бескрайним небом и мягкой ватой белых облаков далеко внизу. Когда Узумаки делал тут капитальный ремонт под руководством Курамы, последний горделиво утверждал, что когда-то в древности такой вид открывался ему из его дома. Наруто улыбался и в самых дальних закутках души тихонько завидовал другу белой завистью, вспоминая облупившуюся стену напротив его окна. Впрочем, он сразу разгонял ненужные мысли - Ку, спишь? - позвал друга блондин, усевшись на земле в позе лотоса. По привычке. - Или не спишь? Ку? - С тобой поспишь, электровеник доморощенный, - буркнул, приоткрыв один глаз, лис. - Какие новости? - У меня есть сестра, меня ненавидят и Обито преподает в академии. Ничего особенного, - нервно проговорил он, обиженно надувая губы. - Ку, что делать? - Ну, судя по всему, в этом мире ты был тряпкой, - тон Курамы был спокойным, почти флегматичным, но слегка подёргивающееся ухо выдавало его с потрохами - лисом овладевал азарт. - У тебя два выхода - играть роль забитого мальчишки-Намиказе или показать, чего стоит Узумаки Наруто. Что ты выбираешь? - Или, - усмешка расползлась по лицу блондина, а в голубых глазах заплясали задорные черти. - Мы, даттебайо. Мы покажем им, чего стоим, Курама! Наруто широко улыбнулся и, закинув руки за голову, встал на ноги. Махнул на прощание рукой и шагнул вперёд через секунду растворяясь в воздухе, чтобы проснуться. Курама довольно оскалился. В такие моменты он готов был поклясться, что готов провести вечность во тьме, лишь бы у него был такой друг.