С больной головы на здоровую

       Иронично так. Назвать лошадь Коровкой. Но Иван себя за иронию любит. Возможно, это лучшее, что у него есть. После сестрицы, конечно. Наташа тоже хороша. Бог его знает, кого сестрица мстительно представляла, когда величала свою уже полудохлую животину, но факт остаётся фактом: поднятая из недр земли некромагическая кобыла не отзывалась на имя Костик. Да и как она отзовётся? Померла же ещё в том году. Ушами прядает, а слушать — извините, это не к ней. Что не мешает бравым родственничкам передвигаться по матушке Руси и нечисть гонять. Это легко, ежели ты сам нечисть. А как ещё назвать милую компанию из некромага и оборотня? Даром, что Наташка не в волка оборачивается, а в куницу, но кто ж её спрашивал, что за зверь, прежде чем с вилами на неё броситься? Ишь, как глазищами сверкает… Зато ночью фонарь не нужен…        — Ваань, ты почто того лешака не прибил? Там делов было! — Наташа нахмурилась и досадливо махнула рукой.        — Хилый он какой-то, — Иван только голову почесал, — несерьёзно мелочь такую бить. Стыдно, однако.        — Фу ты! Стыдно ему! — осклабившись, прорычала сестрица-куница. — А денежки ты считать не пробовал? Мы ж заказ не выполнили! И жрать нечего теперь!        — Совесть дороже… — хмуро припечатал Иван и предпочёл лишь заметить, что питаться можно и путём охоты. Больше нечего говорить, хотя Наташа настойчиво урчала на все лады, постукивая по седлу Костика. Что ж, если брат не слушает, можно пожаловаться на жизнь менее строптивым созданиям. Благо, глухим и бессловесным.        — Стой, Наталка, — Иван махнул рукой, и Коровка с Костиком смогли перебирать мосластыми ногами исключительно на месте. — Заваруха там какая-то.        Действительно, на поляне не на жизнь, а на смерть бились два существа. Одно в кокетливой зелёной тоге, задиравшейся до самого бедра, сверкало глазами и наготой, а заодно старалось зарядить (не без успеха) оппоненту пяткой промеж загребущих глаз.        — Фу, бесстыдник лохматый! — прошипела Наташа.        — Не бесстыдник, а нимф, — заметил Иван. — Они все такие. Интересные.        Второй же, кустистые (в прямом смысле, кусты терновника постарались) бровищи которого было видно с приличного расстояния, выпустил длинные когти-стилеты и тыкал ими всюду, куда дотянуться мог. Тога противника была уже прилично подпорчена, чему бровастый не переставал щербато (после встречи с пяткой) улыбаться. «А это упырёк, — хмыкнул Иван. — Чего ему дома не сиделось?»        — Эй, болезные, — не выдержала Наташа. — Что вы тут делаете?        — Дурачок он, — зло заметил когтистый, отпрыгивая в сторону от нимфа. — Считает, что самый красивый в лесу.        — А ты что? — заинтересовался Иван.        — А самый красивый я! — гаркнул упырь и нахмурился ещё сильнее, хотя куда уж больше.        — Ну дела… — присвистнул Иван и понял, что влезли они с сестрицей совершенно зря.        — Вот-вот, — хихикнул нимф, — любой проезжий видит, что вся твоя красота заканчивается искусным маникюром. И то подпилить бы не мешало!        — А тебе бы заголяться меньше не мешало! Тьфу на тебя!        — Так, не плеваться и не орать! — взвизгнула Наташа. С ближайшей ели отвалилась ветка.        — Эй, девка, не балуй! И так башка болит, — разнюнился нимф. — Мне этот уже всю душу вынул!        — Как будто она у тебя есть, — философски заметил упырь, скрипуче чиркая когтями друг о друга.        — Не порти мне метафору! — начал было нимф и снова двинулся вперёд, но Иван вовремя заметил:        — А вы не пробовали решать свой вопрос не междусобойчиком, а, скажем, экспертным советом?        — Тебе, некромаг, и девице твоей, оборотню поганому, я проблемы свои решать не дам! Недостойны вы! — заносчиво произнёс упырь, а нимф внезапно очень согласно покивал. Просто идиллия, да не тогда, когда нужно.        Наташа хотела уже стать третьей участницей битвы нечисти, но Иван всё же был склонен к мирным решениям.        — Значит, так, вот вам те, кто скажет, где тут красота спряталась!        Некромант простёр руки над землёй, и на поверхность повылезали неупокоенные мертвецы. Заметив, что на белом свете всё-таки интереснее, чем под слоём дёрна (темно там больно) они с большим удовольствием окружили нимфа и упыря. Нежить с радостью начала сначала историю о том, сколько лет и каким путём решают они, кому же называться самым красивым в лесу. Голубоглазого лешака, что умудрился в том году влезть в их спор, насадили на когти упыря и кишки на дерево повесили. Милую русалку нимф в порыве негодования придушил. Ещё троих претендентов они сгрызли недавно… Было вкусно.        — Вань, поехали! — Наташа дёрнула брата на рукав. — Поехали сейчас же, я уже триста раз пожалела, что мы тут оказались!        — С чего бы это? — хмыкнул братец. — Весёлые ребята, живут здОрово.        — Здорово то здорово, да жить очень хочется! Поехали скорее!        Коровка и Костик вновь пришли в движение. Иногда вмешиваться в жизнь нечисти — слишком большое удовольствие.