sweeter than berries

Конец сентября. Второй концерт UNB в Японии. Приятно осознавать, что удалось заполучить любовь и признание не только в родной Корее, но и за рубежом. Никто не удивляется, когда Джун и Хансоль изъявляют желание заселиться в двухместный номер отеля. Вернее сказать, об этом просит младший, а старший, как всегда, согласно кивает, полностью доверяя Джунёну. Никто из участников даже и не думает подтрунивать над парочкой, обходясь снисходительными улыбками. Эти двое неразлучны. Не стоит даже пытаться препятствовать этой связи. — Хансоль–хён, у меня есть для тебя подарок, — загадочно тянет парень, улыбаясь уголками губ и хитро прищуриваясь. Джи теряется, прикусывая нижнюю губу в смущении: получать подарки от фанаток не так волнительно, как от парня, в которого по уши влюблён. Более того, Солю внезапно становится стыдно за то, что он никогда ничего не дарил Джуну. Младший осторожно треплет его за плечо, возвращая из плена мыслей. — Опять завис? — Ли тепло улыбается, его умиляет всё, что делает Джи. Он без памяти любит всё, что связано с хёном, как и его самого. Только старшему этого пока не стоит знать. Вдруг Джун напугает его этим, и Хансоль сбежит из их номера, проделав дыру в стене от смущения. Соля нужно подготавливать постепенно. Размеренно влюблять в себя. Заставлять всецело прочувствовать каждый оттенок, полутон и привкус их меняющихся отношений. И вышедший на радость Джунёну раньше положенного 10 октября японский клип как нельзя лучше должен ему в этом помочь. — Японский клип уже вышел. — Правда?! — радость Соля нехарактерно эмоциональна для этого парня. Джун смеётся в ответ. Кажется, рыбка быстро проглатывает наживку. Но только одному Хансолю известно, что это происходит вместе с крючком. И у него уже не остаётся выбора, как попасть прямиком в руки к своему ловцу. — Да, правда. И ты будешь первым, с кем я посмотрю его, не считая своих одногруппников. Даже моя семья ещё не видела его. — Джунён обворожительно улыбается, подкрепляя доверительные отношения между парнями тем, что бережно обхватывает запястье старшего пальцами, преисполненный трепетного волнения. Джи совсем не хочется, чтобы Ли выпускал его руку из своей. У него закрадывается нехорошая мысль приковать к себе макнэ наручниками. Почему в его голове вообще рождаются мысли подобного рода, которых отродясь не бывало? Может ли статься, что Соль марионетка Джуна, и тот управляет его душой и помыслами? Спасибо, что не телом. Несмотря на то, что с его порывами бывает сложно совладать, оно ещё подконтрольно ему. «О, Господи!» — Хансоль совсем не ручается за себя, когда они сядут смотреть клип вместе. В воспоминаниях ещё живо недомогание после тизер–фото. — Это… честь для меня, — по-дурацки отвечает старший, но ему правда льстит это. — Сейчас проверим, — улыбается младший, неохотно отпуская руку хёна, — клип должен выйти с минуты на минуту. Когда Джун наконец садится на свою кровать и берёт ноутбук в руки, Соль готов молиться кому угодно: богам всех существующих религий (не пренебрегая языческими и греческими в том числе), инопланетянам, даже чупакабре, — лишь бы тот ещё не вышел. Джи напряжённо вглядывается в лицо макнэ. Словно бы тот сейчас обезвреживает бомбу. — Что ж, пока клипа нет, я пойду чего–нибудь стырю у ребят вкусненького для нас. Определённо это происки масонов, к которым Соль готов примкнуть за его спасение сейчас. — Ты пока иди… а я пообновляю страницу, — мило улыбается старший, внезапно подсаживаясь к Джуну и протягивая руки к заветной вещице, вершащей сейчас его судьбу. — Или не доверяешь? Я не стану лазить в твоём браузере, — Джи поджимает неловко губы. — Даже в мыслях не было! Это же ты, Хансоль–хён, — Джунён снисходительно треплет старшего по голове. На самом деле макнэ прекрасно знает, что в тихом омуте черти водятся. И что он волнует своего хёна больше положенного. Но Ли хитрый, поэтому если старшему и правда вздумается что–либо выведать, то он увидит пустую историю, отсутствие закладок и сброшенные пароли. А на всех значках рабочего стола предусмотрительно стоит пароль. — Ты пойдёшь к Чану? — А хён ревнует? — усмехается Джун, пытливо вглядываясь в блуждающий взгляд глаз напротив. Соль буквально вырывает из цепких рук Джунёна ноутбук и мотает сильно головой. — Я быстро, ты даже не успеешь заскучать по мне, — потянувшись, Ли встаёт с кровати, мечтательно продолжая, — хотя мне бы хотелось этого… Джи сдерживает довольно–смущённую улыбку изо всех сил, когда Джун смотрит на него сверху вниз. Но самообладание внешне всегда спокойного Ли также не бесконечно. Подходя к двери, он улыбается Солю, маша рукой на прощание. — Я скоро! Сдерживать улыбку уже невозможно, ведь Джун умиляет своей непосредственностью. Он естественен и не скован в движениях. Это присуще Солю на сцене, но отнюдь не в жизни. Дождавшись, когда дверь за парнем закроется, Хансоль отчаянно хватается руками за голову, понимая безвыходность положения. Он судорожно вытаскивает телефон из кармана и нерасторопными от волнения пальцами пишет одногруппнику UNB. Это его единственное спасение сейчас. «Чан, ты же хорошо ко мне относишься?» Чан вообще не удивляется тому, что получает текстовое сообщение от Соля, хотя располагается в соседнем номере, прямо за стенкой. Участник A.C.E. бы больше удивился тому, если бы Джи обратился к нему с просьбой лично. «Конечно». «Тогда задержи Джуна как можно дольше. Он идёт к вам в номер». «Запереть его предлагаешь?» «Не знаю, но буду благодарен чему угодно». «Вы мне должны столько шоколада, сколько человечество не произвело за всю историю, за то, что я вновь разруливаю ваши амурные делишки». «Спасибо». У Соля сейчас нет времени думать о догадках, что Джун также обращался за помощью к Чану. Надо успеть посмотреть клип. Парень лихорадочно обновляет страницу, наконец, судьба благоволит ему — клип вышел. Заслышав шаги из коридора, он думает, что стоит задержать младшего, придвинув кровать к двери, а потом соврать, что ту просто внезапно заклинило. Но не успевает Ли схватиться за ручку двери их номера, а Джи за сердце во внезапном инфаркте, как старший слышит Кана, который всё же спасает положение. Либо у этого парня ангельское терпение, либо он и правда хочет помочь им (чтобы те больше его не доставали). Теперь у танцора есть немного времени. Соль делает глубокий вдох-выдох. Протирает глаза для чёткости картинки. В конце-то концов, он мужчина, а значит соберёт всю волю в кулак и сможет без малейших колебаний посмотреть клип. «Это ведь просто клип, Хансоль, ты справишься», — мысленно подбадривает себя парень. Всего–то 3 минуты и 41 секунда. Куда сложнее находиться рядом с Джуном по полдня, а порой и целый день в одной комнате. Джи тянется к тачпаду. Была не была! При первом появлении Джуна в кадре, из груди Соля вырывается надрывный стон отчаяния и окончательного смирения со своими чувствами к Ли. Он больно ударяется лбом об экран, случайно наращивая звук, задев руками тачпад. — Ай! Ну вот, сейчас Джи спалится. Более того, на его лбу теперь красуется след от ноутбука. Наглядно показывающий, что нечего лезть раньше времени туда, куда не следует. Но след пройдёт, а вот имя Джунёна уже незыблемо вырезано на сердце Соля. Потирая лоб, танцор спешит уменьшить звук. Пока другие участники мелькают в кадре, у него есть несколько мгновений отвлечься от рубашки макнэ с вырезом на грани приличия. Сладкий голос Джуна на припеве Джи ещё в силах стерпеть, сжимая влажными пальцами простынь на кровати младшего. Однако одна напасть фатально сменяется другой. И без того немаленькие глаза парня расширяются до границ вселенной, если таковая вообще существует, когда на экране макнэ призывно смотрит в кадр, чувственно касаясь собственных губ указательным пальцем, и всё, что старший способен сейчас разобрать из лирики, это «sexy». Отдавать эту строчку Джуну вообще законно?! Но в помутнённом сознании может послышаться и привидеться всё, что угодно. Соль икает, кашляет, задыхается, словом, умирает. Чудом успевая словить ноутбук в последний момент, он отрезвляется от собственных ощущений, постепенно приходя в себя, откладывает гаджет на кровать и ставит клип на паузу. На собственных дрожащих коленях вещи отныне небезопасно. Джи вытирает пот со лба и шеи дрожащими пальцами в раздумьях, на какую именно компанию целесообразно подать в суд: на ту, что продвигает парней в Японии или ту, корейскую, что сформировала эту прекрасную группу и приняла к себе Джуна, обеспечив тем самым их судьбоносную встречу на Юните? Выбора нет. Хансоль надеется, что оставшиеся две минуты не будут такой пыткой. Потирает вспотевшие руки о собственные штаны и включает злосчастный клип, зарекаясь больше никогда не пересматривать его. Старший напряжённо кусает собственные губы, кажется, угроза снисходительно минует парня, но на последней полуминуте клипа Джун словно сквозь экран заглядывает Солю прямо в душу, высасывая последние силы. Чёртов энергетический вампир! Однако в их случае связь между зависимым и созависимым нестандартна: Хансоль не пытается избавиться от Джунёна, напротив, стремится укрепить их отношения. А для акта вампиризма как раз необходимо наличие стойкого соединения вампира и его жертвы. И Джи — жертва добровольная… Последние секунды подходят к концу, и Соль, вновь обретая полную работоспособность лёгких, предусмотрительно обновляет страницу, отставляя ноутбук на тумбочку. Клип безусловно оказывает сильное психологическое воздействие. Наверняка это правительственный заговор. Власть тестирует новое оружие массового поражения. Соль в беспамятстве откидывается на постель Джуна в холодном поту, совсем выбиваясь из сил. Даже несколько часов упорных тренировок не так выбивают из колеи, лишая равновесия физического, но никак не душевного. Джи уже мысленно хоронит себя, представляя, что с ним станется, когда младшему дадут сольник… — Заждался? Я купил твоё любимое банановое молоко, его было нелегко здесь достать, — сквозь полудремоту Хансоль слышит голос Джунёна. Неужели он уснул? В руках младшего куча пакетов со всевозможными вкусняшками: Чан посоветовал набрать разных сладостей из ближайшего магазинчика, чтобы у Хансоля Джун ассоциировался со сладким. Но пакеты с грохотом падают на пол, когда Соль садится на постель, слабо улыбаясь парню. — О боже, Хансоль–хён, у тебя кровь из носа! — Правда? — Джи с осторожностью, но со странным спокойствием прикасается к собственному носу, убеждаясь в правдивости суждения и запрокидывая голову назад. Джун кидается к парню, обхватывая его лицо своими холодными от потрясения пальцами и наклоняя голову старшего вперёд. Соль на мгновение встречается с перепуганными до ужаса глазами напротив, прежде чем опустить голову вниз, как того требует младший. — Вопреки распространённому мнению, голову запрокидывать нельзя, — голос макнэ дрожит, Джи улыбается собственным мыслям, слегка приподнимая голову, чтобы проследить за Джунёном, который на мгновение скрывается в ванной, тут же возвращаясь с небольшим полотенцем, смоченным холодной водой. Ли осторожно вытирает старшему кровь, которой, по счастью, совсем немного, и прикладывает полотенце к переносице. Свободная ладонь макнэ трепетно, с осторожностью, касается макушки старшего, перебирая мягко пряди волос Хансоля меж пальцев. Джи кажется, что он и правда умер, попав в рай. — Думаю, я уже в порядке, — хрипит Соль, у которого пересохло в горле ещё при просмотре клипа, смотря на Ли с благодарной улыбкой. — Спасибо, Джун. Страшная бледность Джунёна наконец сменяется более здоровым цветом лица, но рэпер всё ещё беспокоится за старшего, откладывая полотенце. — Ты не заболел? Чего хрипишь? Ты весь дрожишь, тебя лихорадит? Температура? — Джун обеспокоенно смотрит на обожаемого хёна, прикладывая тому тыльную сторону ладони ко лбу. — Странно, всё в порядке. Хорошо, что Ли не видел, как Джи было тяжело дышать, а то ошибочно подумал бы, что старший вдобавок ко всему ещё и астматик. — Ты всегда спокоен в таких ситуациях? — Когда ты рядом, я ничего не боюсь. Соль удивительно крепко хватает ничего не подозревающего парня за руку на себя и мажет эти бархатные губы своими. Тот едва не падает на старшего, вцепляясь свободной рукой в его плечо. Джуну мало этого мягкого соприкосновения. Он целует уверенно, раскрывая обоим всю палитру красок мира и феерию вкуса, которую дарит этот жгучий поцелуй. Губы младшего слаще всех ягод. Лучше них нет ничего на целом свете. Голова идёт кругом, внутри всё клокочет. Сердце скачет как ненормальное, больно ударяясь о грудную клетку и не позволяя свободно дышать. Хансоль крепко сплетает их пальцы до собственных побелевших костяшек. Джун сильно жмурится в бесплодной попытке проснуться, больно сжимает плечо старшего, не веря собственному счастью. Может, они оба заболели, и у них температура? И это всё не более чем фантасмагория? Смешивая сбивчивое дыхание воедино, наконец, они открывают глаза, понимая беспочвенность собственных опасений. Пелена поцелуя рассеивается перед глазами, заставляя отчётливо увидеть, что фантазия реальна и осязаема. Она не растворится. Парни счастливо улыбаются. Слова излишни. Ведь действия важнее слов. Теперь Джунён лишится сна, а Хансоль станет спокойнее реагировать на подобные клипы.