Однажды, много лет спустя (пока рабочее название )

Тринадцать лет назад. Слёзы полились внезапно. Она старательно давила их в себе, улыбалась весь вечер, тщетно убеждала папу в том, что всё хорошо. Он не верил. Приходилось врать, доказывать, изображать бешеный интерес к очередной серии «нетленки» про ментов. Папа не оставлял своих подозрений. Очевидно, как она не пыталась, разыграть обыденность, что-то всё-таки выдавало её состояние. Хотя… Какое состояние? Она себя не чувствовала. Вообще. До тех пор, пока тёплые струи душа не попали на лицо. Слёзы, которые, по всем законам природы, должны были пролиться раньше, хлынули из глаз вместе с отчаянным подвыванием, которое пришлось глушить, впиваясь зубами в кулак. Ира обессилено съехала спиной по кафелю. Солёная влага, смешиваясь со струями, льющимися из душа, стекала на дно ванны. За что? Чем она заслужила это? Первые мысли, приходящие на ум, после абсолютной пустоты, в которой словно в морозилке, хранились её чувства, были исполнены даже не обидой, а чем-то гораздо более глубоким. Она ведь так ждала этого дня! Неделю, после приглашения на его день рождения, ломала голову, изобретая подарок. Дура! Какая же она дура! Слёзы продолжали течь из глаз. Что она ему сделала? В уме навсегда запечатлелась сцена её унижения. - Павел, привет! Я тебя… - она улыбаясь, стояла перед входной дверью. В одной руке букет, в другой пакет с подарком. Он сам открыл дверь. Высокий, сероглазый, с копной пепельных волос в светлых джинсах и полосатом свитере он чем-то напоминал манекенщика из рекламного ролика. В него была влюблена половина класса. Женская половина, разумеется. Мальчишки предпочитали с ним дружить. Остроумный, спортивный, отличник и при этом племянник какой-то шишки из Смольного. Мечта, а не парень! Её мечта. То, что она никогда близко не окажется, Ира понимала. С реальностью она дружила и фантазировала только по поводу киношных персонажей. - Про тебя-то я и забыл! – прервал он её, не дослушав приветствия. Она озадаченно уставилась на него. Через миг улыбка снова появилась на её губах. К мелкому хамству и дразнилкам ей не привыкать. За словом в карман лезть не привыкла. В драках пиналась не хуже противников. Что вы хотите? Школа даёт не только знания, но и бесценный жизненный опыт. - Значит, я отвоевала тебя у амнезии или старческого маразма. Тебе же… - Вали отсюда! – снова прервал он её. - Что? – от неожиданности она отшатнулась. - Я сказал, вали отсюда, жирная свиноматка, - смакуя каждое слово и презрительно улыбаясь, повторил он. – Я приглашал гостей, а не жиртрест. На моих фотографиях коров не будет. Ира отступила на шаг. Павел воспользовался моментом и захлопнул перед ней дверь. Она так и осталась стоять на лестнице с ненужным букетом и старательно упакованным подарком. Голова отчётливо понимала каждое произнесённое им слово, но сердце отказывалось складывать услышанное в единое целое. Горло как будто сузилось, с трудом пропуская через себя воздух. Минуты протекали мимо неё. Павел. Тот самый Павел, о котором она грезила перед сном, только что прогнал её от своих дверей. И она не может ни проникнуть в его квартиру, ни пойти домой, где придётся объяснять родителям своё раннее появление. Снизу послышались голоса одноклассниц. Затем шум лифта. Они сейчас приедут сюда и увидят её с перекошенным от шока лицом. А что она станет делать, когда они позвонят в дверь и Павел с улыбкой пропустит их в свой дом, а её снова пошлёт? Если у предыдущей сцены не было свидетелей, то переживать повторное унижение на глазах тех, с кем завтра столкнётся в школе, Ира не собиралась. Она метнулась вверх по лестнице и скрылась возле мусоропровода. Там она и просидела, пока не начало темнеть. Мысли проплывали мимо, не оставляя следа. Если бы она могла отомстить! Отплатить ему тем же! Увидеть его униженным и раздавленным. Фантазия вырисовывала нежизнеспособные ситуации, в которых она при всём классе выслушивает его признания в любви и отшивает. Самой смешно, если бы не было так обидно. Кто её полюбит? Кому нужна девица пятидесятого размера? В его квартире звучит музыка. Там всем весело. Без неё. Ей остаётся только сидеть на лестнице и жалеть себя. На улице загорелись первые фонари. Осенью в Питере темнеет рано. Часов пять… начало шестого. Можно сказать родителям, что на днюхе было скучно, и она пошла домой. Ира встала, швырнула в мусоропровод букет. Пакет с подарком пришлось проталкивать, поскольку он никак не хотел пролезать в узкое отверстие. Она стукнула по коробке так, словно это была ухмылка именинника, дослушала до конца звук падения и поплелась на улицу. Торопиться было некуда.