Украденное сердце

Он прячется за ворохом одежд и фальшивыми образами столичных модниц, латает раны и скрывает сердце в дизайнерских лоскутках, молясь, чтобы его никто не заметил и не украл. А Цукими улыбается, мило краснея; говорит тихо, еле слышно, запинается, глотает ртом спасительный воздух и… медленно, ниточка за ниточкой, распускает дорогие вещи, где спрятаны все его чувства. Кураносукэ смотрит сквозь розовые очки и думает, что защита нерушима, вот только девушка с каждым разом становится все милее и без «превращений», а в легких словно вода образовывается, когда она уходит с Коибути-старшим. Однако парень молча выдавливает улыбку и радуется за Кураситу. Но уже позже, когда луна освещает город, Кураносукэ ворочается на большой кровати и пытается унять ноющую боль в груди. А утром все повторяется. Заезженная кинолента тихим шуршанием вновь показывает уже знакомые кадры: неаккуратно пришитую к лицу улыбку и фальшивый образ французской лолиты; кажется, здесь знак «бесконечность» будет уместнее точки. Вот только… — Что за черт, — глухой удар в стену и боль покалыванием возвращает в реальность. — Я же не..? Осознание приходит неожиданно, накрывая волной и погружая в этот красочный, полный незнакомых ощущений, мир. Кажется, вся предыдущая жизнь — отголосок страшного сна, преследующего по пятам, словно голодный хищник, и пробуждение — это спасительный свет, указывающий дорогу в безопасное место. Ему хочется кричать, разрывая связки, и дать всему миру услышать мелодию своей новой жизни — гулкое биение сердца. Вот только сил хватает лишь на то, чтобы за доли секунд преодолеть расстояние от дома до Амамидзукана, где маленькой медузой проживает «причина» его открытия, еще ничего не подозревающая. Старое здание тонет в темноте беззвездной ночи и тихими трелями цикад приветствует ночного гостя, предложив войти в другой, но уже немного знакомый мир. Кураносукэ без оглядки пересекает черту и направляется к лестнице, совсем не беспокоясь, что в нем, таком взлохмаченном, без макияжа и с рваным дыханием запросто увидят парня и заставят навсегда забыть дорогу к этому месту. Сознание окутывает вуаль густого тумана и рука, дрогнувшая лишь на миг, поворачивает ручку уже знакомой двери. Цукими смотрит недоуменно, невинно хлопает черными ресницами и заметно краснеет, а Коибути, не выдерживая прилива чувств, прижимает хрупкое тельце девушки к стене и впивается взглядом, обжигая. Он ищет ответ в ее глазах, которые затягивают в бездну, подобно черной дыре; в темных запутанных кудрях, и даже в нелепой россыпи ярких веснушек. Но его – нет, только сердце бьется быстрее, словно желает преодолеть преграду в виде ребер и свободно выпорхнуть, подобно пташке. — Кураносукэ-сан, ч-что… — нежным касанием он заставляет ее замолчать и залиться румянцем еще гуще, чем раньше. Сам Коибути продолжает рассматривать ставшее привлекательным личико Цукими и, неожиданно для себя, выдавливает усталую и вымученную улыбку. — Вот глупая, да когда же ты успела, — шепчет Кураносукэ и, ощущая застывшее в воздухе «что именно?», добавляет: — Украсть мое сердце…