Человек, оказавшийся в плену своих страстей, свободным быть не может.
Приглушённый свет и воцарившаяся тишина завладели всем, не было сказано ни единого слова, даже обрывки букв не могли просочиться сквозь непробиваемый слой паузы, победительницы этого вечера, точнее, ночи. Мирно вздымалась грудь молчаливого собеседника, в пронзительных глазах плясали те черти, которым я отдалась, он горел, горел своей местью, желанием победить и отплатить за боль. Отплатить самым жестоким образом, засадить всех к чертовой матери, чтобы больше не было никого и никогда. Потерял всех, кто был дорог. Обезумел, но готов идти до конца. Сильный. Я схожу с ума, находясь рядом с ним, крышу сносит, хочется раствориться. По сути же должна его ненавидеть, однако я не могу. Не хочу. Не могу. Не буду. Никогда. Его ухмылка, улыбка, татуировка на шее — лучшее, что я когда-то встречала. Папина дочурка выбилась из сказочного замка, девочка выросла, невольно вступила в опасную игру. Устала, но будет идти рядом с ним. Готова бороться, метаться, кричать, побеждать, падать, подниматься, биться в агонии и обнимать того, без которого уже невозможно, захлебываться в крови, хромать, бежать за ним. Порой просто не хватает сил, мне осточертела вся эта ситуация, но как раньше уже никогда не будет. Не будет. Я научилась принимать правила этого жестокого квеста, мне такие даже и не снились. Всё бывает в первый раз, я боюсь, что смогу его потерять. Как это называется? Любовь? Не знаю, не хочу вникать в дурацкие определения, на дворе явно не век Пушкина или Есенина, да и стихи Ахматовой уже ни к чему. С ним, дурацким, до боли запоминающимся Соколовским, буду до конца ползти, идти. Я не смогу иначе, уже не смогу. Игра началась, в руках не так уж и много козырей, но мы должны попробовать выиграть. Должны. Выдыхаю, заправляю прядь каштановых волос за ухо и натыкаюсь на его взор, губы расплываются в странной, едва заметной улыбке, усмехаемся. Страшно. Страшно, что сейчас уйдёт и оставит меня одну. Сглатываю, делаю шаг навстречу, всматриваясь в этот взгляд, в котором азарт пылает яркими изумрудами, проскальзывают отголоски боли, утраты и невероятная ответственность. Игорь тоже боится. Чего? Наверное, страшно потерять последнее, тех, кто рядом сейчас. С ним готова прыгнуть, рухнуть в бездну, сдирая ноги и руки в кровь, подняться, дошагать до него и раствориться в тёплой хватке. Не отпускай меня, Соколовский, никогда не отпускай! Вижу легкое замешательство и подхожу ближе, глупо улыбаясь и втягивая носом воздух, осторожно провожу ладонью по расстёгнутой чёрной куртке, машинально закусываю губы, осознавая, что спутник заводится, не специально, честно. Хочется поведать о многом, но меня хватает лишь на почти неслышное «не уходи», усмехается вновь, а я понимаю, что рядом с ним слабая, ненормальная, вся неприступность катится к черту, чувствую аромат этой страсти. Откидываю голову назад, издавая короткий смешок, забавно и почему-то хреново. Молчим снова. Мысли путаются, теряюсь, только спустя мгновение до меня доходит привкус его губ, грубовато терзает в поцелуе, бесцеремонно вторгаясь в пространство, оттягивает и закусывает нижнюю губу, знакомая капелька крови, сквозь поцелуй ухмыляюсь. Медленно падаю в этот сладкий омут преград и боли, отвечаю взаимностью, стягиваю идиотский элемент одежды, с шумом падающий на пол. Там самое место. Бесит. Слабая, беззащитная, схожу с ума, вроде уже и не спастись. Старый враг отца, а теперь его приятель терзает мои губы в этой пытке, не даёт сделать свободного вздоха, а мне и не нужно. Отвратительный, несносный, любимец женщин, разрушитель покоя, я должна его послать подальше, возненавидеть, ведь внёс свою темную лепту в мою юность, однако я не хочу этого. С ним готова пойти хоть куда. Дурацкая тавтология, плевать, осознаю, что меня подталкивают к кровати, падаю на белоснежную простынь, он рядом, как я и хотела. Жажда моя, тяга и никотин, ни один самый крепкий коньяк, ром или же виски не сравнится с ним. Ничто. Признаю, что умелые ладони стягивают с меня простое тёмное платье, подобное всему злу, из груди вырывается стон, целует в шею, сминает грудь, я в ответ не отстаю, отшвыривая его футболку, не могу удержаться и провожу по накаченному торсу. Идеален, самое идиотское исключение их всех дебильных правил. Слабая. Зажмуриваюсь, когда верхний элемент нижнего белья безжалостно сорван, проворные пальцы разрывают тонкий капрон колготок, почти без одежды. Уязвимая. Опять же. Пытаюсь совладать с собой, расстегиваю ремень и ширинку на джинсах, Игорь быстро спускает их, попутно уделяет чрезмерное внимание груди, сминает губы. Свободной рукой отодвигает насквозь промокшую ткань трусиков. Стыдно. Последний жалкий клочок летит на пол, его боксеры ждёт та же участь. Ноги невольно разъезжаются в разные стороны, дыхание прерывистое, отвечаю на поцелуи. Хочу подготовиться, но не успеваю, Соколовский одним толчком вторгается в тело, заставляя меня вскрикнуть и «наградить» спину царапинами, хоть ногти у меня короткие. Стараюсь, черт возьми. Грубоватые и размашистые движения, безудержный секс, похоть, страсть, называйте, как хотите. К черту всё, закусываю его губу, уже не особо заглушая стоны, он старается за двоих. На нежной коже остаются отметины, оставленные им, его полностью. Соски твердеют, не сдерживаю вскрика, когда умелые пальцы выкручивают их, движения становятся всё более размашистыми. Снова без защиты, хотя о каких средствах защиты может идти сейчас речь? Знаю, что скоро разрядка, финал, кульминация. Пошли все эти определения, чувствую, что сейчас вновь упаду в бездну, последние финальные толчки, выкручивает полностью, нет сил кричать, вырываются лишь прерывистые вздохи, по щекам текут слёзы страсти, ощущаю, как невероятный любовник изливается в меня, а каждую клеточку тела пронизывают мурашки, откидываемся назад, прикрываясь холодным одеялом. Слишком хорошо. Великолепно. Невозможно. Чертовщина какая-то, с трудом поворачиваю голову, встречаясь с ним взглядом. Усмехаемся. Пытаюсь восстановить дыхание, с удовольствием отмечая, что сильные руки «бродят» по обнаженному телу, заставляя меня сходить с ума. Вновь и вновь. Сжимаю ладонь в кулак, закусываю губу и в ответ провожу по мужественной груди, каждая татуировка заставляет меня замирать. Если бы Игорь позвал меня сейчас, я бы побрела, даже не спросив для чего и куда. Не имеет значения. Его пальцы перебирают короткие волосы, я не жалею, что такая, подобна мелкой девчонке, которая теряет голову рядом с таким мужиком. В моей жизни было не так много мужчин, но именно с ним я готова исчезать и возвращаться в этот холодный, алчный мир. В очередной раз наши языки сплетаются в поцелуе, снова движет желание. Я слабая, а он сильный. Отвечаю на эти своеобразные ласки, проводя по любимому изображению на теле. Идеальное в нем. Плевать, что будет завтра, сейчас есть мы и наши часы. Погружаюсь в этот омут, очень хорошо, но в то же время где-то внутри растекается боль. Дурацкие парадоксы, оказываюсь под ним, обхватывая его торс ногами. Безумно.И эта ночь была короткой, но с ловкостью поражала своими эпизодами. Невероятно. Однако мне страшно, я боюсь остаться без него. Ненормальная, глупая. Что же ты творишь со мной, Соколовский?