От рассвета до заката

Q: Как проходит ваш обычный день?       Если ты каждую ночь шляешься по дворам и барам, надирая задницы плохим парням, выуживаешь ценную информацию и даже не всегда к утру добираешься до хаты, то неудивительно, что все бодрствование днем превращается в утомительную пытку, и мир кажется скопищем раздражающих идиотов.       Даже после деятельной ночи не всегда удавалось прилечь и поспать хотя бы пару часов, так как задания от босса получали абсолютно все. И плевать, когда в последний раз твои веки смыкались дольше, чем на десять минут. В этом случае даже у Алекса не было никаких привилегий, напротив, ему зачастую доставалось куда больше работы, чем остальным, поскольку Эш всегда знал, что тот выполнит ее безукоризненно и в срок.       И Алекс не постеснялся бы возмутиться, пользуясь их близкими отношениями, прямо заявив, что даже крепким парням нужен отдых, что они не могут не спать круглыми сутками, в конце концов, возможно, стоило задуматься о дежурных сменах… Но молчал, прекрасно зная, что Эш тоже не спит ночами и точно так же изматывается, но немного по другим причинам. Бессонница и кошмары были его частыми гостями, хоть и реже заявлявшими о себе в последнее время. Только с головой уходя в работу и очередное дело, Эш мог избавиться от навязчивых мыслей и картин из малоприятного прошлого, застывших перед глазами.       Самым дерьмовым было то, что Алекс не всегда мог помочь Эшу справиться с нахлынувшими тенями ужаса, липкими ручками тянущими на дно пучины безумия и страха. Красноречием он никогда не отличался, не был хорош и в словесных утешениях, но его искренняя забота, горячее сердце, всесторонняя поддержка и понимание искупали неумение подбирать нужные слова.       Алекс отдал бы самое дорогое, что у него было, лишь бы иметь возможность избавить Эша от тяжелых воспоминаний и душевных травм. Но ирония в том, что все хорошее и счастливое, что было в его жизни, было связанно именно с Эшем Линксом. Он был самым дорогим человеком для Алекса.       И каждый раз, устало прикрыв глаза и сетуя на отсутствие отдыха, память безошибочно воспроизводила Алексу кошмарные ночи, плачущего и дрожащего Эша – такого сильного и несгибаемого при остальных, и такого ранимого и искалеченного эмоционально и морально наедине в минуты отчаяния. Ужаснее таких моментов Алекс не переживал, невозможность помочь и облегчить боль любимого давили на сознание и сердце вновь и вновь. Зато потом все противоречия исчезали, и Алекс был готов исполнять новые приказы, засунув жалобы куда подальше.       Возвращаясь под утро, он заставал Эша либо за чтением с чашкой чая, либо уже в кровати, но обязательно дожидающегося его.       Оба уставшие и сонные, понимающие, что им предстоит спать всего несколько часов, но соскучившееся друг по другу, они не могли отказать в себе в удовольствии насладиться близостью друг друга. Сильные руки скользили по телу, исследуя такие знакомые рельефы мышц, очерчивая каждый изгиб, будто проверяя партнера на невредимость, обличая новые ушибы, ссадины и порезы, упрекающе буравя глазами, но, тут же сдавшись, мягко заглаживая рану и ведя руками дальше. Не произнося ни слова, они рассказывали, как прошел день. Усталые или довольные вздохи, улыбки или хмурые брови, фырчание, иногда, шутливые толкания перерастали в крепкие объятия и немного ленивую возню.       И закрывая глаза, они тут же переносились в иррациональный мир грез и сновидений в объятиях друг друга.       «Утро наступает не с рассветом, нет. Оно наступает с собственным пробуждением», – был уверен Алекс. Будь их с Эшем воля, оно бы наступало лишь с закатом.       Но не всегда получается, как ты хочешь. Алекс тоже жутко не высыпался, но если ночь выдавалась без кошмаров, обычно он просыпался первым. Обязанности и природное чувство ответственности не хуже будильника дребезжали где-то в пробуждающемся сознании, оповещая о том, что дела ждут своего исполнения. – Эш, – по утрам Алекс всегда говорил тихо, с особой хрипотцой, – просыпайся, пора вставать. – Отвали, Алекс, дай поспать… – и это самое мягкое из того, что можно было услышать в ответ. – Не могу, иначе мы опоздаем. – Куда? – Эш никогда не мог проснуться сразу. – На сбор, в 11 часов. – Давай не пойдем? – сколько же надежды в этом вопросе. Точно ребенок просит прогулять школу! – Ты должен дать установку на сегодня. – Иди один, – Эш натягивает одеяло на голову, отворачиваясь от уже одевающегося Алекса. – Ты же все знаешь, введешь их в курс дела. – Не могу, иначе, лидером был бы я. Ноль реакции. Терпение подходило к концу. – Я тебе нянька, что ли?! – возмущается такой же не выспавшийся парень, – Клянусь, если ты сейчас не встанешь, то я..! Эш высовывает один глаз и уже более осознано спрашивает: – Ну?.. Что ты мне сделаешь?       Этого хватает, чтобы невысказанная угроза растворилась в воздухе. Они сверлят друг друга взглядами, но, в конце концов, Эш сдается. Ворчит, пыхтит, как еж, ворочается, пару раз совсем не культурно выражается в своей нелюбви ко всему на свете, но все же встает и сонный и взлохмаченный идет в душ. После они выпивают наспех сваренный кофе и спускаются во двор к припаркованным байкам.       Стоит взять в руки шлем, и шкала настроения медленно начинает ползти вверх от предвкушения быстрой поездки.       Алекс и сам порой не прочь полихачить на дорогах, но не любит, когда это делает Эш, хоть и понимает, что реакция Линкса превосходна. Они едут совсем рядом, периодически обгоняя друг друга на метра два-три и намекая, что оставшийся сзади плетется как черепаха. Их негласные гонки стали традицией.       Они паркуются, не доезжая до самого бара, на соседней улице. Адреналин от быстрой езды и опасных маневров, ощущение скорости и свободы помогают взбодриться и почувствовать себя лучше.       Пара обменивается улыбками, мимолетными касаниями губ и последними прикосновениями до конца этого дня.       Алекс идет вперед. Возможно, кое-кто в банде уже догадывается об их отношениях, но все же не стоит давать пищу для болтовни, домыслов, теорий, поводов для лишней шумихи. Никто не должен знать о том, что ночью они принадлежат друг другу и утром приезжают вместе не потому что случайно встретились по пути. Казалось бы, взрослые люди, но занимаются дешевой конспирацией… Впрочем, пока данный вариант казался для обоих единственно приемлемым.       Обычно, все давно были в сборе, когда появлялся их грозный лидер – ни тени улыбки, ни на лице, ни во взгляде, вид серьезный, сосредоточенный или напротив, близкий к безразличному, чуть ли не отрешенному – все зависело от серьезности собрания. Эш не выделяет Алекса больше, чем положено. Ближайшему помощнику – самые ответственные задания. Все, что их связывает – глубоко в сердце. Сейчас они – лидер и его правая рука.       План действий понятен, нюансы обговорены, роли распределены, задания получены. Вожак командует стае начать охоту. Все разбегаются, дружно воя победный клич. Самым последним мимо проходит Алекс. Они не говорят друг другу «будь осторожен» или «постарайся не убиться». Это настолько очевидно и понятно, что они просто обмениваются кивками без улыбок – каждый уже просчитал риски.       В течение дня Алекс неоднократно вспоминает об Эше. Как он? Что делает сейчас? Все ли в порядке? Но к счастью проблемы и задачи, которые ему поручено решить, не позволяют надолго придаваться сентиментальным переживаниям.       Иногда, после успешно провернутого дела, Эш дает им выходной на вечер, позволяя собраться и отдохнуть бандой. Обычно они собираются в каком-нибудь баре на подконтрольной территории.       Эш как всегда появляется последним. Прекрасно зная особенности поведения толпы, умело манипулируя, он знает, в какой момент переключить внимание и отвести интерес от себя, сделав центром внимания посторонний объект. И тогда у них с Алексом появляются дополнительные часы, когда можно побыть рядом друг с другом, выпить и посмеяться, при этом они могут не прятаться – со стороны они просто лидер и помощник.       После таких вечеров они нередко идут гулять по ночному городу. Вдоль набережной, по парку, не спеша, они возвращаются домой. Расслабленные и довольные они идут рука об руку.       По возращению в квартиру они могут еще долго сидеть на кухне, смеясь и с запоем обсуждая что-либо новое, что каждый узнал за день.       И когда опять, только под утро, они уставшие падают на кровать, прижимаясь друг к другу в объятиях, Алекс думает, что ради таких вечеров он не против не спать целыми сутками. Лишь бы иметь возможность встречать каждый новый рассвет с Эшем.