I used to be the one I used to be your getaway dreamer I couldn't get enough Thinking that we would last forever Don't know what you're thinking of Slipping further out of reach To the edge of town we could go Away from all the world to see You were wild trying to set yourself free I didn’t see the signs right in front of me Oh, I'm running in the night so soon I've got nothing left to lose I'm leaving it all behind, running in the night with you I won't let you get away again We can see it through to the end But whatever we do I'm running in the night with you I used to be the one I used to be your place to land Under the shadows Into the palm of my hand You're always changing the situation Just when we found paradise You're always shutting down my conversation I can never read your mind (FM-84 — Running in the night)
***
— Эйджи… Эйджи, просыпайся, — Эш сидел на кровати рядом со спящим японцем. Была ещё глубокая ночь, но эта спонтанная идея не давала ему покоя, поэтому его почти не мучили угрызения совести из-за того, что он прерывает такой, судя по всему, сладкий и глубокий сон парня. Он провёл рукой по густым и уже довольно отросшим волосам. Он такой тёплый… Эш вновь мягко толкнул того в плечо. Для блондина было крайне непривычно и странно будить Эйджи, ведь обычно всё с точностью да наоборот, но было в этом что-то такое, от чего у него защемило в сердце. Нежность?.. — Эш? Что случилось?.. — с трудом открывая глаза, но быстро придя в себя от внезапной тревоги, проговорил парень. — Тссс… Не паникуй, всё в порядке! — он приложил указательный палец к губам японца, — Вставай и одевайся, мы уезжаем! — Что? Куда? Что случилось?! — было сложно поверить в то, что действительно ничего не случилось с такими планами, — Мы что — сбегаем?! — от его сна не осталось и следа, сердце подступило к горлу и буквально душило своим бешеным ритмом. Волнение не заставило себя ждать. — Хм, хотелось бы мне, — улыбнувшись и немного задумавшись, ответил блондин, — Нет, всё правда хорошо. Одевайся, мы просто прокатимся кое-куда, — он загадочно улыбнулся и кинул Окумуре прямо в лицо толстовку. Он понял, что нет смысла донимать друга вопросами, когда он в таком настроении и что-то задумал. Ему даже не хотелось бросить в ответ что-то наигранно раздражённо, его состояние мгновенно изменилось с тревожного на предвкушающее. Им нужно было крайне тихо, а лучше вообще беззвучно покинуть пентхаус, чтобы не разбудить парней и исчезнуть хоть и ненадолго, но бесследно. Чувство чего-то запретного и глупого не покидало обоих, и им с трудом удавалось сдерживать смешки, когда они обувались и выскользнули наружу, они чувствовали себя подростками, тайно сбегающими на вечеринку. Они спустились в подземную автостоянку и подошли к припаркованной спортивной алой Maserati Alfieri. При её виде Эйджи аж присвистнул. — Это был подарок Дино на 16-летие, — с горькой усмешкой прокомментировал Линкс. А Эйджи даже не нашёл, что сказать в ответ, застыв на месте, как был. — Она помогла мне тогда сбежать из особняка. Такая красавица не виновата в том, что её купил ублюдок. Даже если она проклята, мы выжмем из неё сегодня ночью всё, на что эта малышка способна, — он ободряюще улыбнулся и подтолкнул Эйджи к автомобилю. Тот никогда даже рядом не дышал с таким роскошным авто, запах в салоне был пафосным, кожа пахла просто нестерпимо дорого, её цена более 2 миллионов долларов, только от этой мысли уже закружилась голова. Как хорошо, что самые важные вещи в жизни не стоят и цента, и они с Эшем, как никто другой, знали это. Они неслись на полной скорости сквозь ночной блистающий Нью-Йорк. Этот город действительно никогда не спал, казалось даже, что он только ночью и начинает по-настоящему жить, днём обычная повседневная бытовуха, а вот ночью город показывает себя таким, какой он есть на самом деле: яркий, дерзкий, опасный, просто безграничный во всех возможных смыслах. Но не NYC сегодня их цель. Они стремительно выезжали за пределы города, покоряя загородные автомагистрали. — Эш, куда мы всё-таки едем? — наивно спросил японец. — Узнаешь! Подбери нам пока саундтрек, — сказал он и вдруг неожиданно начал опускать откидную крышу автомобиля. — Вау… — это всё, что только и выдохнул восхищённый парень. Поначалу ему было даже страшно притрагиваться к панели этой красотки, но быстро взяв себя в руки, он уже вовсю переключал разнообразные радиостанции, пока не наткнулся на одну довольно энергичную во вступлении композицию, он невольно задержал палец на дисплее, поразмыслив пару секунд, он решил оставить её, в любом случае можно всегда переключить. Когда он услышал первую строчку песни, у него ещё быстрее забилось сердце. Полное попадание. Это было чем-то запредельным. Эта музыка, лирика, которая так отражала их невысказанные чувства и отношения, прохладный ветер, что ласкал их кожу и развевал волосы, чувство свободы, бунтарства, дикости, их громкие крики, чистый детский восторг. Они ехали сквозь ночь по пустой магистрали навстречу рассвету и чувствовали такую лёгкость и счастье, может ли так быть всегда или хотя бы ещё пару часов?.. — Thinking that we would last forever, — повторил за голосом в песне Эш. — We could go away from all the world to see… — они коротко посмотрели друг на друга, но у них было ощущение, что это длиться бесконечно долго, лица обоих покраснели, а руки вспотели, было в этом что-то такое сокровенное, чувственное, интимное. Только для двоих. Только для них. Эш замедлил скорость. Они были уже далеко от города, вокруг одна природа. Было раннее утро, начинало постепенно светать. Он свернул с магистрали и углубился в лесную чащу, пока дорога окончательно не оборвалась. — Дальше пойдём пешком, — констатировал Линкс, выходя из машины. Он вытащил из багажника сумку и пару пледов. — Мы устроим пикник в лесу? — всё также невинно спрашивал Эйджи. — Можно и так сказать. — Мне нет смысла спрашивать, ведь ты всё равно ничего не рассказываешь, — он мило нахмурился. — Да нечего рассказывать, если мы уже почти на месте, сам увидишь, — и они побрели по густому лесу в лучах мягко пробивающегося рассветного солнца сквозь листву. Эйджи лес казался совершенно девственным и непроходимым, но Эш точно знал, куда он направляется, словно он был здесь уже много раз, в любом случае он просто доверял ему и просто следовал за ним. Через полчаса они снова вышли на узкую тропинку, которая вела через несколько десятков метров к маленькому деревянному дому. Всё казалось сплошным оазисом в этой непроглядной густой чаще. Это совсем не то, что ожидал увидеть Окумура. Заброшенный домик в паре десятков километров от Нью-Йорка. Крошечная тайная база Линкса, о которой никто не знал, это действительно было его тайное место. Когда-то очень давно, Эш оказался здесь в очередной раз сбежав от Гользино, он ездил автостопом по пригородам «Большого яблока» пока не оказался в глухом лесу. Его тогда ничто не страшило, и он смело шагнул вглубь: может быть он и был тогда, как тот леопард, поднимающийся в Килиманджаро, может быть ему не суждено уже было выйти из этого леса, ему было всё равно, это было в любом случае большим спасением для него. — Знаешь, я забрёл сюда пару лет назад и провёл здесь самые спокойные дни в своей жизни, не считая тех, что ты был со мной… Когда я пришёл сюда, здесь было пусто, хотя и было ощущение, что ещё пару недель назад здесь жил человек. Это был художник, его мольберт, холсты и краски до сих пор там, возможно, это было его секретное место для вдохновения. Но он покинул его так странно и никогда больше не возвращался, я искал хоть кого-то ещё в этом лесу, боялся, что житель этого дома попал в какой-то несчастный случай в этой глуши, но все мои поиски были тщетны, хоть я и хотел бы когда-нибудь встретить этого человека, потому что его даже незаконченные пейзажи озаряли тогда мои мрачные дни… — Эйджи сглотнул. Было ещё столько всего, чего он не знал об этом парне, и чем дальше, тем больше. Но он не знал лишь часть событий его жизни, Эш и сам хотел бы их не знать, выжечь из своей памяти навеки, это ничто по сравнению с тем, что Эйджи уже знает его, как человека, как никто другой в этом чёртовом жестоком мире. — В Японии обычно про брошенные дома в лесу куча всяких легенд и жутких историй про приведений и ёкаев, — через какое-то время всё же ответил Окумура. — Я не боюсь привидений. В этой жизни стоит бояться только живых, — скверно оскалился парень. — Ну или тыкв, — Эйджи хотел как-то разрядить атмосферу. Ему так нравилось настроение Эша ночью и при рассвете, хотелось сохранить его крупицы в памяти навсегда. — Да уж, а их в первую очередь! — легко засмеялся и поддался на провокацию Эш. — Прости… Тебе нечего бояться в этом доме, мы здесь в безопасности. Я его уже немного обжил, хоть в целом и оставил всё так, как и было. Все ещё надеюсь, что этот художник вернётся когда-нибудь вновь, я даже послание ему оставляю каждый раз, когда бываю здесь. Раньше я бывал здесь гораздо чаще, я всегда любил оставаться здесь на пару дней, словно ты оставил весь мир позади, и мне очень хотелось показать тебе это место, Шортер знал о нём, но я никогда его никому не показывал, это всегда было моё тайное убежище. — Эш… Спасибо… И Шортеру бы здесь понравилось… — Да, ты прав. Ему бы понравилось… — Ему уже нравится, — их губ коснулась взаимная грустная улыбка.***
As summer fades away, lost in a cloudless haze Just hold me a touch away, there's no more we need to say Yet I don't want to say goodbye And I don't want to see you cry And now it's too late to say goodbye, now I love you And now it's too late to say goodbye, it's not over We're caught in a moment, lost in a summer breeze Moving in circles as light flickers on the sea Now I don't want to say goodbye And I don't want to see you cry And now it's too late to say goodbye, now I love you And now it's too late to say goodbye, it's not over And now it's too late to say goodbye I know it's too late to say goodbye Now we're forever (FM-84 — Goodbye)
Его записка с последнего раза всё также покоилась на мольберте под толстым слоем пыли, что сделало белую бумагу насыщенно-серой. Когда он был здесь в последний раз? Он не мог сам ответить на этот вопрос. Кажется, что это было в прошлой жизни. Присутствие Эйджи привнесло в дом уют, вдохнуло новую жизнь, может оно было и не совсем так, но Эш был в этом уверен. Там всё также пахло масляными красками, влажной древесиной и травой, это уже давно стало запахом его долгожданного одиночества и спокойствия. Они лежали на пыльной кровати и обнимались, укрывшиеся мягкими пледами из машины, наблюдали за солнечными лучами, пробивавшимися сквозь грязные окна и старые шторы, было слышно пение лесных птиц. В этом моменте было столько покоя, гармонии, умиротворённости и нежности, время просто остановилось. Эш не боялся его прикосновений, как обычно привык, он жаждал их, как нечто жизненно необходимое. Они больше не ассоциировались с болью и насилием, ведь когда ты взаимно любишь, всё, чего ты хочешь, это быть, как можно ближе друг к другу. «Господь, как же я надеюсь, что нам никогда не придётся сказать друг другу «Прощай»… Боже, пожалуйста, мне больше не о чем тебя молить. Я даже надеяться не мог на появление такого человека в моей жизни… Я так благодарен.» Эйджи мягко улыбался и гладил лицо Эша, но в то же время ему очень хотелось плакать. Кто бы когда-то сказал Эйджи, что он влюбится в парня, и как влюбится. Полюбит всей своей невинной душой и чистым большим добрым сердцем. Вся его жизнь была распланирована от A до Z, ничто не предвещало беды, типичная жизнь японца-трудяги. Кто вообще может быть недоволен такой спокойной размеренной безопасной во всех отношениях жизнью? Такого бунтарства Эйджи сам от себя даже не ожидал, он всегда был примерным послушным спокойным мальчиком, делал всё так, как говорили взрослые, никогда не перечил, даже став подростком и юношей. С тех пор, как он в США, он поступает исключительно так, как велит ему его сердце, и это делает его таким счастливым и… свободным? Да, это вкус свободы и счастья быть самим собой с человеком, который принимает тебя всецело! — Давай останемся здесь! Давай больше не возвращаться, исчезнем вместе, забудем обо всём, оставим всё позади, не надо больше мести и крови. Пожалуйста! — вдруг тихо, но очень взволнованно проговорил Эйджи, приподнявшись и умоляюще смотря на блондина. Он хочет, один Бог знает, как сильно он этого тоже хочет. Он видел это в своих мечтах и даже иногда думал, что решится на это, но в нём ещё ярким огнем горела жажда мести и не только, он хотел покончить с Дино раз и навсегда, он не мог позволить, чтобы он продолжал свои отвратительные жестокие действия, он не хотел, чтобы ещё хоть один ребенок был изнасилован и продан, он не хотел страданий других невинных людей, он чувствовал себя ответственным за это, только он мог остановить это, он должен это сделать, возможно, это его миссия в этой жизни, и Эш прекрасно понимал что цена этой миссии — возможно и его собственная жизнь, он был готов её отдать, он никогда не боялся смерти, но почему сейчас? Когда в его жизни появился луч надежды, когда он познал настоящую любовь, он не хочет больше уходить, ему нужно ещё немного времени, ещё чуть-чуть, пара мгновений, чтобы надышаться запахом родного тела, чтобы касаться чуть влажной кожи, чувствовать дыхание, щекочущее шею. Он мог бы сокрушаться, почему жизнь так несправедлива, почему именно он, настрадавшись за сотни человек, должен жертвовать своим, наконец, обретённым счастьем, но он не жаловался, более того он поверить не мог, чем он заслужил такое чудо в жизни, и был бесконечно благодарен за эти крохотные крупицы счастья, за эти мимолётные моменты, которые ему удаётся проводить с Эйджи. Они оказались в неправильное время в неправильном месте, а может и наоборот?.. Эш не знал ответа, он лишь хотел верить, что если не в этой жизни, то после неё всем воздастся по заслугам, а им… Им нужно встретиться в следующей жизни, всё не может так просто здесь закончится. В этой жизни им нужно будет пожертвовать самым главным, но в следующей у них должен быть шанс быть вместе, пусть они будут потеряны друг для друга, но они связаны, они — родственные души, они рано или поздно найдут и узнают друг друга, вера в это — единственное, что поддерживало решение Эша. — Эйджи… — у него ком в горле застрял при виде таких горьких слёз в карих любимых глазах. — Я не могу… не могу… не могу… Прости меня! — он привстал и попытался отвернуться, чтобы хотя бы попробовать совладать со своими эмоциями. Никому ещё до этого не удавалось в считанные секунды вывернуть всю его душу наизнанку, что он даже сам не знал, что со всем этим делать. Он почувствовал, как в то же мгновение, Эйджи очень крепко обнял его со спины, утыкаясь влажным носом в шею. — Эш, прости меня! Я знаю, знаю! Мы пройдём этот путь до конца вместе, я клянусь тебе! Я никогда не оставлю тебя! — он прижимался ещё сильнее, словно боялся, что его друг в любой момент может раствориться в его объятиях. — Бака ты, Эйджи… Не надо в таком клясться, я и так это знаю, преданнее тебя нет никого больше на целом свете, — он развернулся к нему и заглянул в заплаканные глаза, стёр влагу с щёк и начал покрывать его веки, нос и губы лёгкими поцелуями, получая такие же в ответ. — Эш?.. — Ммм? — Можешь мне кое-что пообещать? — мягко прерываясь, спросил он. — Если это возможно… — Пообещай, что мы вернётся сюда когда-нибудь, — это было как раз то самое обещание, которые он едва ли мог дать. Эйджи смотрел на него с такой мольбой в глазах, с такой надеждой. Он сделает всё, чтобы сдержать это обещание. — Эйджи… Обещаю.