Медведи

      Она уверенно считала себя медведем. Таким грузным, немного уставшим перед предстоящей зимой и абсолютно заблудившимся в этом недолесье.       Город усиленно пытался растормошить девушку, периодически толкая ее то в двери маленьких булочных, откуда доносились запахи теплого хлеба и даже её любимого лимонного тарта (в такую-то осень самое лучшее спасение от хандры), то в ателье, где она всегда искала короткошерстных мех или толстую пряжу непременно мятного оттенка. Однако шатенка усиленно брела вперед, пытаясь вернуться с бесполезных пар по матанализу домой, в небольшую съемную квартиру.       Дома, в родной тайге, отец каждый раз вытаскивал ее на охоту за дичью или мелким зверьем. На серьезную охоту она никогда не ходила, но каждый раз, когда отец приносил матерого оленя, чьи рога оставляли длинные полосы в глубоком снегу, а остывающий нос будто поддергивался от новых запахов человеческого жилья, или кабана, чей взгляд всегда становился спокойнее после одного правильного выстрела между глазами, а толстая щетина приятно царапала руки, Еля чувствовала, что однажды и она выберется за серьезной добычей.       Город усиленно кусал девушку, пока она перебиралась через реки дождя на переходе или какой-то еще более вымокший прохожий спешил и бежал по лужам, окатывая остальных водой с ног до головы похуже проезжающих машин. Еля шла, неуклюже перебирая своими лапами, стараясь никого не задеть, что было для нее трудной задачей. Нельзя было сказать, что она была большой, однако она чувствовала себя настоящей медведицей, из-за которой люди не могут пройти по тротуару. Где-то в переулке лаял пес.       Бэк – пес Ели – никогда не лаял. Он был охотничьим только наполовину, поэтому оставался безумной помесью шотландской овчарки и курцхаара, вечно падал в снег, плелся в хвосте гончих псов, но был вечно спокойным и счастливым, что даже отец не высказывался против того, что Еля вытаскивала эту мохнатую морду на охоту, приговаривая, что он однажды он сгодится на корм волкам.       Ноги сами принесли шатенку в переулок, в который она одновременно сильно желала попасть, но и не хотела всей душой. В конце улицы находился клуб, где учили квир-танго, а она – будучи не совсем обычным медведем – все равно хотела научиться правильно ходить, поворачиваться и, хотя бы не сбивать находящихся рядом с ней людей. Однако Еля никогда не находила в себе достаточно сил, чтобы прийти на открытый урок или посмотреть занятие вживую, поэтому раз в неделю она просто подходила к темной двери, откуда звучала классическая музыка для танго, периодически перебиваемая короткими вставками с современными композициями. Собственно, так продолжалось уже почти год, но она так и не могла позвонить и зайти внутрь. Выстрелить в кого-нибудь представлялось более простым, чем открыть эту ненавистную дверь.       «А по осени птица становится более устойчива к выстрелам, поэтому всегда стреляй ровно, чтобы попасть сразу и не продлевать ее мучения. Если есть возможность пристрелить с первого раза, то никогда не упускай этот шанс. Только глупый охотник оставляет подранок», - говорил отец, когда они сидели в кустах, а псы вынюхивали уток возле болот.       Еля знала, что сегодня как раз будет открытое занятие и можно будет хотя бы поприсутствовать своей медвежестью среди красивых и гармоничных пар, поэтому мысль о том, что сейчас все же стоит нырнуть в этот зазывающий теплом омут, представлялась ей более осознанной. К тому же дождь на улице решил пойти с новой силой, заставляя девушку буквально тонуть.       Честно говоря, Еля не очень любила уток и другую водную птицу, потому что обычно присутствие девушки на охоте за ними будто притягивало настоящий потоп из грузных осенне-подранных облаков, который в тайге не так часто и случается. Больше всего из дичи Еля любила тетеревов. Они всегда ходили с отцом на него только к середине осени, когда косачи перебирались к березняку, питались почками с нижних ветвей, а последнее солнце высвечивало тетеревов так, что красные брови птиц становились неплохим ориентиром для выстрела. Еля считала этих птиц умнее уток, даже несмотря на различные ухищрения водных птиц.       - Ты так и будешь стоять здесь весь следующий год или зайдешь, милая? – насмехающийся голос заставил вынырнуть из воспоминаний о доме, а зонтик, возникший над головой, ненадолго спас от дождя.       Когда Еля первый раз повстречала медведя, она была подростком, который первый раз серьезно поругался с отцом и благополучно сбежал в какой-то незнакомый «угол тайги». Без ружья, собаки и сумки с едой, повезло, что хоть была ранняя весна. Поблукав пару километров по снегу, Еля осознала, что окончательно потерялась. И тут она встретила Его – настоящего царя тайги. Медведь как-то резко и сразу ее заметил, потому что ветер сменил направление в сторону мохнатого зверя. Он подходил очень медленно и внюхивался. Еля, естественно, попыталась также медленно, лицом к зверю, отходить назад. Но он все же подошел практически вплотную.       Еля, обернувшись на звук, резко вспыхнула и попыталась дернуться в сторону, понадеявшись, что у нее получится сбежать от ее легкого «вуайеризма», но рыжая (было достаточно темно, но волосы девушки, что держала зонтик, будто специально высвечивали фонари на противоположной стороне улицы) успела вовремя перехватить Елю за лапу и открыть дверь в клуб.       Медведь смотрел уверенно, понимающе и немного насмехающе, но не предпринимал никаких действий. Наклонял голову, обнюхивал и смотрел на Елю, пока та, пытаясь не думать о том, что медведь может спокойно убить ее одним движением, пыталась придумать, что же сказать царю, чтобы он её отпустил. Резкий звук взлетающей птицы заставил обоих посмотреть в сторону, а потом друг другу в глаза. И тут медведь открыл пасть, показав нескончаемый ряд зубов, и зарычал.       - Поверь, мы не кусаемся. Ну только разве что на милонгах и то по обоюдному согласию. Пойдем, не бойся, - мягко окутывая своим низким голосом, наклоняя голову вбок и ухмыляясь, говорила незнакомка.       Еля продолжала стоять и смотреть на него, не предпринимая никаких действий, не давая отпор, просто отпустив все мысли в своей голове. Медведь остановился, навис над нею, выдохнул прямо в лицо и о чем-то задумался. Еле показалось, что все эти действия продолжались несколько часов, потому что, когда зверь неожиданно развернулся, зарычав напоследок, ее колени не выдержали и она упала в кучу снега, думая, что, возможно, это Байанай решил таким образом помочь нерадивой девчонке, не осознавая даже, что сейчас она действительно одержала верх над своим страхом и сам царь это почувствовал и принял за своего.       - Да, конечно… - все еще не владея голосом, Еля потянулась вслед за рыжей в теплую и сухую комнату, улыбаясь и наконец понимая то, что поборола нового медведя.       Промокший вечер определенно становился лучше.